Глава 14 (1/1)

Помнить?— опасно. На мой взгляд, прошлое?— такое тревожащее, неспокойное место.[…] А память?— вот уж настоящий предатель. То окружит карнавалом чудных, прекрасных видений?— пронзительные запахи детства витают вокруг, ярким неоном вспыхивает первое желание женщины… Ну и прочая сентиментальная мишура… Но уже в следующий миг тебя закидывает туда, где ты вовсе не хотел очутиться… В холод и тьму, наполненную крайне неприятными, двусмысленными формами, вещами, которые ты надеялся забыть навсегда. Воспоминания могут быть омерзительными, отталкивающими, жестокими.[…] Но можем ли мы обойтись совсем без них? Именно воспоминания питают наш рассудок. Отрекаясь от воспоминаний, мы тем самым отрекаемся от здравомыслия! А с другой стороны, почему бы и нет? Что есть здравость? Никаких контрактов мы не подписывали! ?Обязуюсь сохранять и поддерживать в себе здравый рассудок…? — нет такого пункта! Поэтому, когда темный поезд мыслей, с которого уже не сойдешь, помчит тебя в такие местечки твоего прошлого, где вопли и крики становятся невыносимыми,?— в этот момент просто вспомни: даже у поезда есть аварийный выход. И выход этот?— безумие. Надо просто сделать шаг в сторону, захлопнуть дверь прямо перед рожами всех тех кошмаров, что некогда случились. Ты можешь отсечь их, запереть далеко-далеко… Навсегда.Монолог Джокера из комикса ?Бэтмен: Убийственная Шутка? Алана Мура*** Наверное, мне стоило промолчать и подумать еще пять тысяч раз, но нет. Будто находясь в состоянии алкогольного опьянения, я продолжала творить глупости. И с каждой новой глупостью ставки повышались. Эдвард остановился возле меня, не дойдя пару метров до своей спальни. Я нерешительно подняла на него глаза, накручивая на палец мокрую прядь волос, всё ещё собираясь с мыслями.Да или нет? Казалось, что пауза длилась бесконечно долго. И, к счастью или нет, я всё-таки приняла решение. Не знаю, насколько оно было адекватным и обдуманным, но на тот момент мне казалось, что все в порядке.—?Поцелуй меня. Наши взгляды моментально встретились. Эдвард слегка нахмурился?— между его бровями появилась морщинка. Я пыталась разглядеть в его глазах хоть что-то, но между нами будто стена стояла. Хотя догадаться, о чем он думал, было нетрудно. Он не понимал, что происходит. Я тоже. Мы просто какое-то время стояли друг напротив друга и смотрели друг другу в глаза.В метре друг от друга.—?Что? Я молчала. Кажется, в этот момент я стала трезветь. Или это просто во мне зевнул здравый смысл. На долю секунды мне показалось, что я совершаю что-то охренительно неправильное и ужасное. Мне хотелось отвести взгляд в сторону, наверное, я даже краснела, но мне было, если честно, плевать, и я продолжала смотреть Эдварду в глаза как забитый котенок. Может быть, в тот момент было бы логичным уйти в комнату, закрыться и попытаться уснуть. И, наверное, завтра мы бы не общались, но что-то мне мешало сейчас рационально мыслить. Я сделала нерешительный шаг Эдварду навстречу, не прерывая зрительный контакт.Всего полметра. Через несколько секунд расстояние между нами сократилось ещё больше. И ещё.Ещё не поздно уйти.Здравый смысл, алло? Мне вдруг стало страшно?— у меня стало подкашивать ноги и слегка закружилась голова. И плевать, что я не из пугливых. Я просто открывала для себя новые чувства с каждым вздохом. Я вспомнила о моменте в отеле, когда между нами было похожее напряжение. Когда просто смотреть друг другу в глаза было чем-то интимным и глубоко личным. Сейчас было тоже самое. Оно было настолько приятным, что невозможно было просто стоять. Это… Один только взгляд говорил о многом. И делал многое. Пальцами правой руки Эдвард обхватил мою ладонь. Я опустила взгляд, и напряжение, заставлявшее подкашиваться ноги и прерывисто дышать, будто пропало.—?Смотри на меня. И я послушалась. Снова посмотрела ему в глаза. Снова эти электрические разряды. Сердцебиение участилось, и в груди появилось необъяснимое трепетание. В его взгляде было что-то, что заставляло меня терять над собой контроль. Забывать о том, как я себя веду обычно. Его взгляд мог моментально поменять меня. Во мне пропала вся смелость. Было так странно. Эдвард одними только глазами заставлял меня так неуверенно себя чувствовать. Наверное, со стороны я выглядела как какая-то девственница, которая не знает, что может последовать за невинными касаниями. Но… Мне нравилось. Мне хотелось больше. Воздушными движениями холодных пальцев по моей коже Эдвард поднялся к ключицам, невесомо очертил их. Затем коснулся щеки. Мои ресницы дрогнули, и я приоткрыла губы. Я всё продолжала смотреть в глаза Эдварда, полные желания. Я будто зависела от его взгляда. Будто это и было моим воздухом, моим источником жизни. Я задержала дыхание. От каждого его прикосновения перехватывало дух. Вдруг резко стало холодно, и все вокруг для меня исчезло. Остался только он. Остался только его взгляд, полный желания и нежности.—?Люси. Моё имя из его уст слышалось как-то иначе. Не так, как от остальных. Его голос отрезвлял и одновременно опьянял. От его голоса мурашки бегали по коже. Дрожали коленки. Его голос хотелось слушать и слушать.Больше. Я слегка подалась вперед и прикрыла глаза. Слишком сложно стоять. Слишком сложно держаться. Голос в моей голове все еще отчаянно кричал мне о том, что я дура, и что еще не поздно уйти. Но я даже думать о том, чтобы прервать этот момент, не хотела. Просто стоять вот так на расстоянии десяти сантиметров и смотреть друг другу в глаза. Не знаю, когда я успела стать такой… Честно говоря, я мало что понимала в этот момент. Я просто наслаждалась им. Пыталась проникнуться этой атмосферой каждой клеточкой своего тела.—?Это неправильно. Эдвард отстранился от меня, и расстояние между нами снова увеличилось. Он отвел взгляд в сторону, и я задержала дыхание, будто забыла, как дышать. Я положила ему руки на плечи, пытаясь удержать:—?Только не говори мне о правилах,?— ладонью я коснулась его щеки, слегка вздрогнув от колючей щетины. —?Только не ты.—?Тебе шестнадцать, и…—?И я убила человека,?— закончила я за него. Я понимала, почему Эдвард сопротивляется. Понимала, почему он хотел уйти. И понимала, почему не хотел уходить. Признаться, в этот момент я была готова сделать все, лишь бы он остался. —?Пожалуйста. Я уже и забыла о своих убеждениях и принципах. Просто потому что Эдвард был рядом. Был так близко. Наверное, именно в этот момент я была собой. Может, это была настоящая часть меня. Когда я не могла толком себя контролировать.Пожалуйста. Я почти никогда не произносила это слово. Никогда не произносила его всерьез. А сейчас я даже не задумывалась о том, что это не ?моё? слово. Я действительно была готова Эдварда просить остаться. Умолять, если потребуется. Мне правда этого хотелось, что бы мой умирающий разум не твердил мне, и как бы трезвая я сама себя не убеждала. Просто я хотела, чтобы он был рядом. Я прижалась к его груди. От него пахло океаном и виски. Наверное, он успел выпить, пока был внизу. Опьяняющий запах соли и алкоголя сводил с ума еще больше. Между нами остались сантиметры. Я чувствовала его горячее дыхание на своей коже. Я положила руки ему на плечи, приподнявшись на носках, чтобы быть еще ближе.Просто сдайся.Перестань бороться. Эдвард подался вперед, и его губы неуверенно коснулись моих. Это был медленный и абсолютно невинный поцелуй, полный нежности. Как будто первый. Он не был полон страсти или резкости. Только в одних невесомых касаниях его губ было огромное количество чувств. Но не страсть. Нет. Никаких рваных движений. Никакого сбитого дыхания. Его руки были на моей талии. Он не пытался раздеть меня и облапать. Он будто боялся касаться меня. Казалось, что он не хотел потерять контроль над собой… Я запустила пальцы в его волосы, чуть сильнее притягивая его к себе. Постепенно я стала забывать обо всем. Я просто наслаждалась моментом. Наслаждалась тем, как он целует меня, языком касаясь зубов и слегка прикусывая нижнюю губу. Наслаждалась тем, как его руки поглаживают мою спину и талию, еле поднимая края майки. Наслаждалась тем, как разливается тепло по всему телу, а низ живота приятно тянет.—?Чёрт. Момент остался лишь моментом. И он уже в прошлом.—?Чёрт. Чёрт. Чёрт! Эдвард резко отстранился от меня и отошел на пару шагов. Отвернулся. Я стояла на месте, пытаясь отдышаться и понять, что произошло. Я вдруг резко вернулась в реальность и осознала, что случилось и что ещё могло случиться. Что странно, я в каком-то смысле разочаровалась в том, что не произошло то, что должно было произойти.—?Что не так? —?когда дыхание пришло в норму и я отошла от эйфории, я смогла говорить.—?Прости,?— он повернулся ко мне лицом, держась за голову. —?Я не могу.—?Ч-что не можешь? —?мой мозг еще не успел проснуться. Я ничего не понимала. Всё было вроде хорошо, и могло быть, наверное, лучше, но… Что, блять, произошло? —?Я сделала что-то не то?—?Чёрт,?— в очередной раз повторил Эдвард, горько усмехнувшись. —?Нет. Всё было… —?слова не шли. Их просто было не подобрать. И мне, и ему было трудно говорить. —?Люси, просто я не могу. Не могу забыться с тобой, понимаешь?Нет.Не понимаю. Я молчала. Я не знала, что ответить. Я нахмурилась, одним взглядом прося его всё объяснить. Через какое-то время догадка сама пришла ко мне в голову:—?Это из-за того, кто я? Из-за того, что я?— дочь Джокера? Эдвард посмотрел на меня так, будто… Будто это было просто неземным оскорблением:—?Что? Нет. Нет, конечно. В его голосе было что-то, что не давало мне покоя. Как будто я практически угадала причину. Просто нужно было подумать…—?Извини, ладно? Просто… Не сегодня,?— он взялся за ручку двери в свою спальню, и в эту же секунду меня практически осенило:—?Что он сделал? Это определенно было что-то серьезное. Эдвард?— взрослый человек, и опираться только на то, кто я, он бы не стал. Причиной его сопротивления была точно не ненависть к моему отцу. Эдвард долго молчал. Он отвернулся от меня и прошел в свою комнату, оставив дверь открытой. Я подумала, что мне стоит пойти за ним, и тоже вошла в спальню. Эдвард стоял возле окна, запустив руки в карманы шорт. Я опустилась на край кровати, поджав под себя ногу.—?Эдвард,?— позвала я его, так как пауза была невыносимо долгой, и он всё продолжал стоять спиной ко мне. Такая напряженная атмосфера начинала раздражать. —?Ты можешь не рассказывать, если не хочешь, но…—?Нет, я расскажу,?— отозвался Шнапс и наконец повернулся в мою сторону. Он подошел к кровати, по пути захватив стакан воды, и тоже опустился на неё.***7 лет назад. Готэм-Сити—?Я найду деньги, ма, обещаю,?— восемнадцатилетний парень сидел на коленях перед седовласой женщиной в инвалидном кресле. Она была не старой, но болезнь убивала её, и именно из-за неё женщина была слабой и беспомощной. Дрожащими пальцами она поглаживала руку сына, а в глазах стояли слезы, хоть на лице её была улыбка, добрая, ласковая улыбка. —?Всё будет хорошо, вот увидишь.—?Эдвард, милый… —?тихий голос вздрагивал после каждого слова. —?Ты у меня такой молодец… Парень вышел из пыльной и темной комнаты, поцеловав мать. Прикрыв скрипучую дверь, он завернул в кухню, где сидела маленькая девочка лет тринадцати. Её каштановые волосы были заплетены в два колоска, а её лицо было усыпано веснушками, которые буквально сияли во тьме старой квартиры.—?Снова нет денег? —?задала вопрос девочка, поправив свое платьице, которое скорее было лоскутами старых тряпок, нежели предметом гардероба.—?А ты снова подслушивала? —?с легкой улыбкой ответил вопросом на вопрос Эдвард, взяв со стола черствый кусок хлеба.—?Что ты будешь делать?—?Не знаю. Я что-нибудь обязательно придумаю,?— на самом деле Эдвард понятия не имел, что делать. Его в очередной раз выгнали с работы, а денег на оплату квартиры, в которой даже было невозможно жить, не было. Поэтому приходилось добывать деньги всеми возможными способами. —?Смотри, что у меня есть. Он вытащил из кармана небольшую шоколадку и положил на стол прямо перед сестрой. Девчонка сразу же схватила угощение, растянув губы в широкой улыбке. От радости она была готова пищать.—?Хочешь, я могу помочь,?— сказала она, развернув шоколадку и откусив маленький кусочек.—?С чем? —?уточнил Эдвард, находясь в раздумьях. Сейчас он не особо слушал сестру. Он пытался найти способ остаться жить в этой квартире, а не переехать на улицу.—?Ну, я тоже могу поискать работу…—?Нет, Хоуп,?— отрезал Эдвард, повысив голос. —?Даже не думай.—?Но почему? Я могла бы…—?Нет. Это Бауэри*, Хоуп, здесь…—?Здесь даже просто выйти на улицу опасно… —?Хоуп закончила предложение за брата и закатила глаза. —?Я помню. Но тебя опять выгнали, а на кошельках долго не протянешь. К своим тринадцати Хоуп была достаточно умной. Она свободно рассуждала о проблемах семьи, от нее Эдвард ничего не скрывал, и, наверное, именно поэтому, девочка доверяла ему и поддерживала во всем. Когда она узнала, что её брату приходиться воровать, чтобы найти деньги на оплату квартиры, она даже не осуждала его. Хотя Эдвард был уверен в том, что она выскажет свое мнение против. Но Хоуп не только поддержала брата, но и помогала скрыть это от больной матери, так как сильное волнение могло навредить ей.—?Я нашел кое-кого, он сможет помочь. Просто нужно немного подождать, ладно? —?Эдвард направился к выходу, а его сестра пошла за ним, желая узнать подробности:—?Кто это?—?Я не могу сказать сейчас. Чуть позже. Мне надо идти,?— он чмокнул сестру и быстро вышел из квартиры, захватив с собой старый, местами потертый пиджак. Было начало декабря. На земле, смешавшись с грязью, лежал первый снег. К вечеру начинались заморозки. Район Бауэри, в котором жил Эдвард с матерью и сестрой был более чем неблагополучный. Здесь даже полиция редко появлялась, так как это место было пристанищем многих преступников. Что уж говорить о бездомных и проститутках с полным набором болячек. Улицы Бауэри всегда находились в грязи, которую никто даже не думал убирать. Многие бедняки, которые не могли позволить себе снимать даже самую маленькую квартирку, спали вдоль дорог на газетах и картоне. Их было много. Очень много. И никто ничего не мог сделать. У Эдварда, его сестры и матери тоже была угроза оказаться на улице. Женщина, у которой они снимали квартиру, была крайне нетерпелива, хоть и жалела их. Именно из-заэтого они не могли задерживать оплату. И именно поэтому Эдварду приходилось делать все, чтобы не стать бездомными, как и многие в этом районе. Каждый вечер Эдвард выходил на центральную улицу, где буквально толпами проходили зажиточные люди, разбрасывающие деньги. Если везло, Эдварду удавалось стащить пару бумажников прежде, чем его заметят телохранители богачей. В этот день Эдвард не дошел до главной улицы Готэма. По дороге к центральной площади возле него остановился черный внедорожник, из которого вышло двое мужчин в костюмах и, схватив Эдварда под руки, затащили в машину. Парень даже сообразить не успел, что к чему, как оказался на заднем сидении внедорожника между теми, кто его схватил. Почти всю дорогу Эдвард пытался узнать, что происходит, почему его схватили, и кто они такие. Пытался сбежать. Но, заметив знакомое лицо на переднем сидении, он прекратил попытки вырваться. Он вышел на улицу, когда внедорожник остановился возле клуба, и в сопровождении тех же мужчин, что затащили его в машину, прошел внутрь. Эдварда провели к нужному столику и оставили его наедине с тем, от кого перехватывало дух. Его мертвенно-бледная кожа, зеленые волосы, убранные назад, и алые губы в шрамах казались еще ярче и ужаснее, чем на экране телевизора или фотографии в газете.—?Присаживайся, что же ты стоишь? —?услышал Эдвард от знакомого незнакомца. Его хрипловатый голос заставлял мурашки бегать по коже и замереть. —?Или ты… Боишься?—?Я,?— Эдвард прокашлялся и отвел глаза в сторону, так как глаза предательски каждый раз задерживались на шрамах Джокера. —?Я не думаю, что это займет много времени. Джокер медленно растянул кровавые губы в улыбке, обнажая свои зубы с железными вставками. Кажется, Эдвард слышал об истории, когда Бэтмен выбил зубы психопату. Сколько это было лет назад? Лет десять, не меньше.—?Тогда ближе к делу,?— протянул он, делая глоток виски из стакана. —?Видишь ли, мне нужен человек, который не будет задавать лишних вопросов и достанет мне то, что я скажу.—?А как же ваши люди? Никто из них не способен на это? —?в какой-то момент Эдвард почувствовал храбрость и не побоялся задать вопрос. Он лишь мог слышать о том, как ведет себя Джокер. На деле же это его первая встреча с ним. Психопат встал с диванчика, поставив стакан на стол. Улыбка с его лица моментально исчезла, и от вялого гостеприимства, которое было пару минут назад в его глазах, не осталось и следа. Джокер медленно подошел к Эдварду, который пытался стоять ровно, хотя внутри всё переворачивалось от напряжения. Он знал, что мистер Джей непредсказуем, и нужно тщательно выбирать слова, чтобы что-то ему сказать. Джокер остановился на расстоянии полуметра от парня. Эдвард инстинктивно вытянулся и практически отступил назад, но, вовремя вспомнив, что трусов и острожных Джокер на дух не переносит, остался стоять на месте. У него не было ни оружия, ни плана, что делать в случае если психопат решит его убить. Эдвард предпочитал не думать о плохом, а потому он был уверен, что его встреча с ним пройдет хорошо. Ну, хотя бы не плохо.—?Ты мне нравишься,?— практически прошипел Джокер после того, как оглядел Эдварда с ног до головы. —?Ты такой смышлёный! Странное поведение Джокера настораживало. Никогда нельзя было угадать, что ты сделал правильно, а что?— нет. Даже сейчас Эдвард после своего вопроса начал жалеть о том, что вообще подал голос. Но, кажется, ему повезло.Кажется. Через неделю все новости кричали о том, что Джокер ограбил самый охраняемый банк Готэма, и что до него никому не удавалось это сделать. Появились упоминания Эдварда, как соучастника, который смог открыть этот замок. Но, к счастью, его имя пока было не известно полиции, а потому он и его семья были в безопасности. К счастью, заключенная сделка между Эдвардом и Джокером была сдержана, и после этого ограбления у Эдварда появились деньги не только, чтобы заплатить за квартиру, но и на то, чтобы подготовить хороший подарок ко дню рождения сестры. Конечно, Хоуп не сдержалась оттого, чтобы спросить, откуда у Эдварда такие деньги.—?Я нашел работу,?— постоянно отвечал Эдвард на вопрос сестры. Он понимал, что скорее всего она ему не верила, но сказать правду было гораздо хуже.—?Какую? Грабить самого Брюса Уэйна? —?шутила Хоуп. Если бы она только знала, что это было правдой. Как Эдвард узнал позже, те деньги и документы, что хранились в банке и потом оказались в руках Джокера, принадлежали готэмскому миллиардеру Брюсу Уэйну. Эдвард не понимал, почему Джокер выбрал как жертву именно его, ведь было много других богачей, которых можно было ограбить гораздо быстрее и проще, но спросить об этом он не осмеливался.—?Почти, только немного легальней. Ещё через неделю Эдвард принял участие в ещё нескольких ограблениях. И во всех он был взломщиком. Да, был у него этот талант?— быстро вскрывать любые замки. Почему Джокер выбрал именно его, ведь таких людей у него наверняка не мало,?— неизвестно. Но факт оставался фактом: Эдварду практически повезло. Практически, потому что у него были деньги, причем уже после второго дела, довольно неплохие, но с другой стороны, у него были связаны руки, и сделай он что-то не так, Джокер сразу же прекратит с ним сотрудничество. Навсегда.—?Чёрт, нет. Я не пойду на это,?— практически через месяц работы Эдварда с Джокером, психопат стал повышать ставки?— давать более сложные опасные задания. В этот раз дело, на которое Джокер отправлял Эдварда, было более чем опасным. Мало того, что ему пришлось бы убивать, чего до этого Эдвард никогда не делал, так и не факт, что он бы смог выжить, ведь в этот раз психопат решил поквитаться с одним из своих многочисленных врагов, одним из самых влиятельных готэмских гангстеров.—?Эдди, разве я тебя спрашиваю? Кажется, ты сам пришел ко мне, когда тебе нужна была работа. Я тебе даю возможность немного заработать.—?Я не хочу убивать. Джокер усмехнулся, хотя в глазах горел дьявольский огонек, ничего хорошего не предвещавший:—?Не хочешь убивать? Не хочешь? —?он повернулся к Харли, которая крутилась вокруг психопата, и практически рассмеялся. —?Слышала? Он не хочет убивать! Она засмеялась практически в унисон Джокеру. Эдвард напрягся еще больше, однако он старался не показывать того, что ему некомфортно. Он понимал, что сейчас не то время, когда нужно сдаться. Эдвард знал, если он согласится, то он поставит под угрозу не только свою жизнь, но и жизнь своей сестры и матери. Но и его отказа Джокер не станет терпеть.—?Похоже, ты кое-что не понимаешь,?— Джокер резко изменился в лице. —?Я тебя не спрашиваю, мальчик. Либо убиваешь ты, либо убивают тебя. Эдвард не спал всю ночь, размышляя о том, стоит ли идти на это дело. Джокер слишком многого от него требовал, а сам Эдвард был не готов. Грабить?— это одно дело. Убийство?— совсем другое. Но это была игра без победителя. В любом случае его жизнь стояла на кону, и правильного варианта не было. Он знал, на что шёл, когда впервые встретился с Джокером. Но Эдвард и представить не мог, что это зайдет так далеко. Он хотел убежать, оставить это все, потому что риск быть убитым был слишком велик. В последний момент он остался. Он сидел в машине рядом с Фростом и крутил в дрожащих руках пистолет. В течение сорока минут он должен был либо умереть, либо выйти живым, поэтому сомнения до сих пор одолевали его. Они были где-то в доках, вокруг было много охраны, был риск, что приедут копы. Выстрелы слышались отовсюду, было темно, а потому было не ясно, куда и в кого стрелять. Эдвард просто старался избегать всех выстрелов. Он просто хотел как можно быстрее добраться туда, куда ему сказано, достать то, что нужно, и уйти. Он практически добрался до нужного ему места, но в самый последний момент он услышал возле себя щелчок взведенного курка пистолета. Эдвард застыл на месте не в силах даже повернуть голову. Страх близкой смерти окутал его, и он не знал, что сделать. Время считалось секундами, а потому на раздумья его тратить не стоило. В тот же момент ему в голову пришла мысль о том, что у него за поясом пистолет. Эдвард не хотел прибегать к таким крайностям, однако никаких других идей у него не было. Несколько раз подумав, стоит ли на такое идти, Эдвард все-таки решился взять оружие в руки. Одним резким движением он вытащил из-за пояса пистолет и, направив его на бандита, нажал на спусковой крючок. В ту же секунду раздался выстрел. Эдвард повернулся к бандиту, который еще несколько секунд стоял, переводя взгляд от него к ране, кровь от которой стремительно окрашивала футболку в алый. Он упал, а в его глазах застыл немой ужас и страх. Это был молодой человек, который, похоже, как и Эдвард, был не готов к смерти. Эдвард оцепенел. В какой-то момент он забыл о том, где находится, и что ему нужно сделать. Звуки выстрелов постепенно ушли на второй план, а потом и вовсе исчезли. Он убил человека. Он убил, наверное, такого же парня, как и он, которому просто нужно было на что-то жить. У которого вся жизнь была впереди. Вдруг Эдвард вспомнил про пистолет в руке. Он резко откинул его в сторону, будто обжегся, и отошел на несколько шагов назад, постоянно оглядываясь по сторонам. Вокруг было несколько трупов, которые, как и его жертва, истекали кровью.—?Пошевеливайся давай! —?Фрост стал подгонять его, прячась за одним из контейнеров. Эдвард будто не слышал его. Он продолжал тупо пялиться на мертвого, продолжал разглядывать в его глазах ужас. Ему стало страшно. В один момент ему захотелось исчезнуть оттуда. Ему захотелось думать, что это все сон, и он вот-вот проснется. Но, даже ущипнув себя, он продолжал оставаться в готэмских доках, перед ним продолжал лежать труп молодого парня, а вокруг всё ещё слышались оглушительные выстрелы. Он просто побежал. Побежал подальше от всего того, что он увидел. От того, что сделал. От того, что собирался сделать. Он больше не хотел там находиться и не хотел больше ничего такого видеть. Он бежал вдоль канала, оставив за спиной весь тот ужас, который видел всего пару минут назад. Через полчаса Эдвард остановился и стал жадно глотать воздух. Он упал на песок возле воды и зажмурился.?Это просто сон?. Он пытался спрятаться от правды. Убедить себя в том, что это всё ему лишь кажется. Он отказывался верить в то, что ему приходится всё это переживать. Он убил человека. От одного только воспоминания об испуганных глазах того парня и крови на его груди тошнило. Эдвард пытался подавить в себе это противное чувство. Пытался отвлечься, но то и дело возвращался к тому, с кого это всё началось?— Джокеру. Одна случайная встреча. Наивность Эдварда. Эти две составляющие привели его к тому, что он теперь убийца. Это ведь клеймо на всю жизнь, которое никак не смыть с себя. А принять его?— ещё труднее. Эдвард перевернулся на спину и открыл глаза. Небо было ясным. Миллионы звезд горели ярким светом вокруг одинокой белой луны. Так далеко. Это успокаивало. Так странно, но они будто давали надежду на то, что все будет хорошо. Будто эта боль, которая ломала Эдварда изнутри, пройдет. Будто все еще можно исправить.?Нет?. Эдвард вернулся домой после полудня следующего дня. Всю ночь он не сомкнул глаз. Он лежал на песке и смотрел в небо, пытаясь придумать хоть какое-то оправдание тому, что он натворил. Какая разница?— одним человеком больше, одним меньше? За всеми не уследишь. А тот парень, которого он убил, изначально выбрал неправильную дорогу. Поэтому не нужно винить себя в том, что избавил Готэм от бандита. Помог Темному Рыцарю. Нет. Это убийство. Эдвард отнял жизнь у человека. Он ведь даже не знал его. Этот молодой парнишка наверняка повелся на деньги, которые ему нужны были. И он просто не получил. Этот парнишка был как и он, Эдвард, который пошел на это ради семьи. Ради жизни, в которой они ни в чем не нуждаются. Эдвард поднялся на нужный этаж. Дверь в его квартиру была приоткрыта, а за ней?— тишина. Он аккуратно толкнул скрипучую дверь и прошел внутрь. В самой дальней комнате послышался какой-то шорох.—?А я уже думал, ты не придешь,?— почему-то этот хрипловатый голос въелся под кожу и заставил замереть на месте. Джокер стоял посреди комнаты, держа в одной руке нож, а другой рукой он держал за плечо Хоуп, которая буквально задыхалась от плача. Харли крутилась рядом с инвалидной коляской матери Эдварда и что-то нашептывала женщине, отчего та качала головой, проглатывая слезы.—?Мама… Хоуп! —?Эдвард попытался пройти к матери, но сзади к нему подошли два головореза и, схватив за руки и резко дернув вниз, опустили его на колени и протащили в комнату.—?Ушел вчера и даже не попрощался? —?в одну секунду Джокер отпустил Хоуп, а в следующую ее схватила Харли, облизываясь как хищник, увидевший жертву. Психопат склонился над Эдвардом и, обнажая зубы с железными вставками, приложил холодное лезвие, которое он держал в руке, к шее парня. —?Бросил своих товарищей, а сам сбежал как трус? Эдвард молчал. Он старался не смотреть на Джокера. Все время, пока психопат что-то говорил, Эдвард не сводил взгляда с сестры, вокруг которой крутилась Квинн, постоянно прикладывая к коже девочки лезвие ножа.—?Кажется, я тебя предупреждал,?— заметив, что его не слушают, Джокер схватил Эдварда, сжав пальцами его щеки, и повернул его голову к себе. Его голос стал тихим и шипящим, почти что змеиным, отчего по коже пробегались мурашки, и хотелось просто спрятаться от него. Он не просто звучал в ушах, он проникал сквозь кожу, к самому сердцу, заставляя прочувствовать весь гнев и всю ярость, которая была внутри Джокера. —?А ты предпочел нарушить правила. Я не люблю, когда жульничают. Как же мне тебя наказать? Холодное лезвие прошлось от ключицы до подбородка, оставляя за собой тонкую красную полоску. Женщина в инвалидной коляске испуганно ахнула, прикрыв рот рукой.—?Как хочешь, но их не трогай,?— выдавил из себя Эдвард. Сейчас ни к чему хорошие манеры. Нужно просто спасти мать и сестру. Они ни в чём не виноваты.—?И почему я должен тебя слушать, а? Ты меня предал, дружок, а ведь я тебе верил,?— от жуткого оскала ничего не осталось, и Джокер состроил грустную гримасу, изобразив обиду. —?Я очень расстроен и жажду мести. Рука Джокера снова соскочила к шее Эдварда, и холодное лезвие оставило кровавый след поперек сонной артерии.—?Так убей меня. Причем тут они?—?Убить тебя?— слишком просто. Я хочу, чтобы ты понял, как облажался. Я хочу, чтобы запомнил, что нарушать мои правила нельзя. Хочу, чтобы ты страдал,?— с каждой фразой Джокер всё ближе приближался к Эдварду, растягивая свои шрамированные губы в жуткой улыбке и всё сильнее надавливая на лезвие ножа, по прежнему находившегося на шее парня. Хоуп вдруг громко вскрикнула. Эдвард резко отвел взгляд в ее сторону: левое запястье его сестры было в крови, а по лезвию ножа в руках Харли стекали красные капельки. Он дернулся, что было сил, чтобы вырваться и подойти к Хоуп, но сильный удар в челюсть остановил его. Эдвард упал, но не прекратил попыток подобраться к сестре. Руки головорезов Джокера подняли его. Один из них пнул Эдварда, чтобы тот успокоился и прекратил сопротивляться. После третьего удара в живот Эдвард заметно обмяк и перестал вырываться. Его оттащили подальше от матери и сестры, в другой угол комнаты.—?Итак, с кого же мне начать? —?Джокер крутил в руках нож и стоял между Хоуп и матерью Эдварда. Харли держала девочку за порезанную руку и нарочно давила на рану, чтобы та еще больше кричала.—?Эдди, может, ты выберешь? Обещаю, я тебя послушаю,?— дико, страшно и ужасно. Эдварда просто разрывало изнутри от происходящего. Он знал, что ничего не может сделать, знал, к чему всё идет, но уже поздно что-то менять. Он знал, что это всё его вина. Почему нельзя просто вернуться в прошлое? Почему нельзя всё изменить по щелчку? Почему за свои ошибки нужно платить так?!—?Не хочешь? Что ж,?— костлявые пальцы в татуировках в очередной раз крутанули нож и направили лезвие в сторону матери Эдварда. Женщина сидела бледная с холодной испариной на лбу. Казалось, еще немного, и у неё случится инфаркт. Её глаза были прикрыты, и она что-то бормотала про себя, кажется, молилась. —?Мадам,?— Джокер попытался изобразить джентльмена. —?Тогда начнем с вас. Психопат крутился вокруг женщины и что-то говорил?— Эдвард не слушал. Он все еще продолжал надеяться на то, что, по счастливой случайности, их спасут. Хоть кто-нибудь. Хоть Бэтмен, хоть какой-нибудь бродяга-алкаш. Эдвард продолжал рассчитывать на какое-нибудь чудо. Пусть он не был верующим, но в тот момент он даже в Бога поверил и стал молиться, чтобы Джокер просто ушел, бросив очередную странную шутку, только ему понятную. И вдруг выстрел. Громкий, оглушительный выстрел. Затем такой громкий крик Хоуп. Смех Джокера. Смех Квинн. Все будто в замедленной съемке. Эдвард застыл. У него вдруг закружилась голова. Он посмотрел на свою мать. Голова женщины была склонена набок, а из виска тонкой струйкой стекала кровь. Глаза его матери были закрыты, на щеках застыли слезы. Её лицо было удивительно спокойным, будто она смирилась со смертью. Эдвард перевел взгляд на сестру. Её глаза покраснели от слез, она кричала и пыталась вырваться из крепкой хватки хохочущей арлекины. Он попытался встать на ноги и после первой же попытки почувствовал удар куда-то в ребра, затем в лицо. Кажется, разбита губа. Во рту появился привкус металла.?Плевать??Убейте меня. Оставьте Хоуп?—?Хоуп, нет… Не трогайте её… —?сил не было говорить. Было страшно и больно. Где-то в груди кольнуло сердце, и на какое-то время Эдвард забыл как дышать.—?Хоуп, значит? Надежда, да? **?— Джокер приблизился к девочке, которую трясло от страха и боли. Она захлебывалась слезами. Она была в ужасе от происходящего. Эдвард не знал, что делать. Он снова дернулся в надежде, что хоть сейчас у него получится вырваться. Но нет. Он почувствовал очередной удар под ребра, а затем головорезы прижали его к земле, нарочно повернув голову в сторону, где стояла его сестра.—??Нельзя терять надежду?,?— так говориться? —?Джокер специально издевался над Эдвардом причиняя ещё большую боль. Это было в его стиле?— доставлять жертве моральное уничтожение, а себе?— удовольствие. —?Так вот и ты, Эдди, не теряй.—?Нет! Не трогайте её! Смех. Жуткий, громкий смех, от которого в жилах стынет кровь.—?Закрой глаза, детка,?— услышал Эдвард сквозь собственный крик. А затем выстрел. Бездыханное тело тринадцатилетней девочки упало на пол, и под ним вмиг образовалась красная лужа крови. Эдвард резко поднялся, теперь его никто не держал. Он просто подбежал к телу матери и упал рядом на колени. Джокер что-то говорил, смеялся, рядом поддакивала Харли,?— Эдвард не слушал. Он задыхался от боли, которая появилась у него в груди. Сломаны ребра?— плевать. Его сердце было разбито. Он был разбит и подавлен. В один момент мир для Эдварда разрушился. Потерял смысл и бытие. Он не заметил, когда Джокер ушел. Он сидел на полу, держа на коленях голову сестры и как сумасшедший умолял ее очнуться. Один неверный шаг может повлечь за собой такое. Ужас. Смерть. Катастрофу. Всего лишь один-единственный неверный шаг. Эдвард просто хотел найти деньги на жизнь. Он просто случайно вышел на Джокера. И он, будучи наивным парнем, повелся на легкие деньги и не заметил, как грязный Преступный Готэм во главе с Джокером поглотил его и оставил одного во всём мире. За свои ошибки приходится платить. Эдвард знал это. Но он и не мог предположить, что ценой его ошибки станут жизни его сестры и матери?— жизни самых дорогих людей, ради которых он был готов на всё. Он был готов умереть за них. Он был готов ответить за свою ошибку своей жизнью. Но Джокер, как повелитель мира, решил иначе. Просто ворвался в мир Эдварда и уничтожил его. Разрушил и разбил на маленькие кусочки, осколки, которые теперь не собрать.