Часть 6 (1/1)

– Стоп! – Прости, прости, Лука, я... Прости, – опустив голову, пробормотал Тими. – Лука, мы можем прерваться на пятнадцать минут? – предложил я, глянув на расстроенного Тими. Это был уже черт знает какой дубль, и либо Луке что-то не нравилось, либо Тими забывал реплики. – Хорошо, – взмахнул руками Лука и вскочил из кресла, тут же затерявшись среди съемочной группы, а я посмотрел на Тими со сценарием в руке и вздохнул. Он побрел куда-то, вероятно желая найти себе укромное место, чтобы в тысячный раз перечитать реплики, которые прекрасно знал. – Тим! – позвал его я, и он остановился, обернувшись. – Не получается, как вчера, да? – невесело хмыкнул он, стянув очки. – Все нормально? – Да, – натянуто улыбнулся он. – Просто... – он не продолжил и вновь посмотрел в сценарий. – Не знаю, станет ли тебе легче, но просто представь, что нас еще ждет откровенная сцена секса... – Ты ебанутый совсем? – прервал меня Тими, уставившись на меня, как на идиота. – Это ты так помогаешь сейчас?! – Ладно, извини, – чуть улыбнулся я. Хреново у меня сегодня с поддержкой. – Но в самом деле, в чем проблема? В том, что мы обсуждали здесь в тот раз? В самой сцене? Репликах? – Спасибо, еще и о разговоре здесь напомнил, – прищурился Тими и продолжил путь, а я уставился ему в спину, подавив вздох. Какие мы нежные. И правда хрупкая снежинка с уязвимым внутренним миром. Меня вчера нехило напугали его откровения, даже если это действительно была лишь игра — я в буквальном смысле встретил дух будущего рождества, и меня это совершенно не радовало. Именно поэтому я решил все же немного притормозить, и когда Тими подсел ближе после прогона очередного диалога и попытался поцеловать меня — я увернулся и сказал, что хотел бы отдохнуть перед сегодняшним днем, и это, конечно же, обидело его. Он постарался сразу же взять себя в руки, но не заметить выражения лица, на котором непонимание за секунду сменилось отверженностью, было невозможно. Он не убежал, не стал выспрашивать, действительно ли дело в отдыхе перед съемками, но тем не менее атмосфера между нами изменилась, и очень скоро он ушел к себе. И это было настолько же неловко, как и совместный завтрак на следующий после нашего первого секса день. И едва я увидел на его лице обиду, когда отказал, я понял, что это только добавит проблем — и вот, пожалуйста, мало того, что он ощетинился на меня и все утро избегал, так это еще и отразилось на его игре. Черт. Я догнал его и схватил за запястье, притормаживая его и прижимаясь к его уху: – Каким же мудаком ты становишься, если тебя не выебать. Да я сегодня просто мастер подбирать слова! Тими вновь остановился и ошеломленно уставился на меня, а я стал ждать, когда он вырвется и накинется на меня, но вместо этого стал свидетелем, как его уши покраснели за две секунды. Он ничего не сказал и даже не пытался убрать мою руку с запястья, и я воспользовался заминкой и потащил его за собой в трейлер, который использовался в качестве примерочной. К моему удивлению, Тими совершенно не сопротивлялся — возможно, он все еще был потрясен моими словами, а, возможно, готовил речь, которую произнесет, едва я закрою за нами дверь. – Я просто хотел отоспаться, – предвосхищая все возможные возражения, произнес я, едва мы оказались наедине, и я встретил взгляд Тими, явно собиравшегося возмутиться. – Я ожидал, что сегодняшний день будет тяжелым, и потому хотел отдохнуть. – Выдайте уже мне черный пояс по вранью! – Но ты и в самом деле таким мудаком становишься, если... – Иди на хер, – усмехнулся Тими, отталкивая меня, едва я попытался подойти вплотную и обнять его.

– Ну ладно тебе, – примирительным тоном протянул я, преодолевая его сопротивление и все же обнимая. – И так и быть, теперь я верю, что ты у нас хрупкая снежинка с уязвимым внутренним миром, – поддразнивая, добавил я, заставляя Тими рассмеяться. – И еще более уязвимым он становится, если тебя не оттрахать, – прошептал я ему на ухо и поцеловал шею, опуская ладони на его задницу и крепко сжимая. – Арми... – Ммм? – промычал я, целуя его шею, и услышал шелест листов упавшего на пол сценария — Тими впутался пальцами в мои волосы на затылке, запрокидывая голову назад, и я хмыкнул, отстранившись и оглядев выражение его лица с прикрытыми глазами. Тими, почувствовав заминку, раскрыл веки и встретил мой взгляд. – Мы не можем трахаться посреди площадки, – улыбнулся я, поднимая руки с его задницы на талию. – ...Это даже в сценарии прописано, – быстро нашелся он, и я рассмеялся, проведя ладонью по его волосам. – Лука явно не придерживается ?Догмы 95?, так что я на все сто процентов уверен, что мы обойдемся имитацией секса в сцене. – Можно предложить снять натуру. – Кажется, ты выбрал не тот жанр кино для карьеры, – хмыкнул я. – Думаю, фильмы с твоим участием имели бы огромный успех, – я шлепнул его по заднице и сел на диван, выпутавшись из его объятий. – Так в чем проблема? – Не знаю, – Тими рухнул рядом и уткнулся лбом в мое плечо. – Ты вчера шикарно выдал свою часть реплик — надо просто повторить. – Как будто я сам не знал, как бывает сложно выдать текст так же хорошо, как накануне — да даже при очередном дубле это бывает нереально. – Ты же сможешь? – я ткнул его пальцем под ребра, и Тими тут же рассмеялся, дернувшись. – Сможешь, да? – повторил я, продолжив мучить его, но Тими, вместо того, чтобы попытаться отстраниться или даже сбежать от меня, наоборот взобрался на мои колени и обнял, уткнувшись лицом в мою шею. Я слегка опешил от подобного поведения и прекратил. – Все нормально? – Да. – Он глубоко вдохнул и расслабился на мне.

– Перерыв скоро закончится, – я глянул на часы на его руке и погладил по спине. – Нам надо идти, пока нас не стали искать и не нашли в такой неоднозначной позе. – Мы репетируем, – упрямо возразил Тими, но все же встал и поднял с пола оброненный сценарий. – Andiamo, l’americano! – бодрым голосом произнес он и протянул мне ладонь. – Навстречу анальным приключениям? – хмыкнул я, поднимаясь с дивана и намереваясь взять Тими за руку, но он опустил ее, рассмеявшись. – Пошли уже. Вышел из трейлера Тими собой прежним, и я, наблюдая за ним, все пытался понять, ему хотелось поверить в то, что я вчера действительно всего лишь намеревался отоспаться, или он вот так запросто простил мое поведение? И я даже не знал, какой из вариантов бы предпочел. Но я постарался не зацикливаться на этом сейчас, иначе стану тем, кто раз за разом будет портить дубли, а мне совершенно не хотелось попадать под удар Луки после того, как Тими его раздраконил.

– Готовы? – посмотрел на нас Лука. – Да, – натянул свою фирменную улыбку я. – Да, я тут подумал, может, попробовать снять все одним дублем? – Лука вопросительно посмотрел на меня, и я продолжил: – Без всех этих переходов и пронзительных взглядов друг на друга? Тут даже самому непробиваемому будет ясно, что сцена напряженная, так есть ли смысл прерывать органичный диалог переходами с лица на лицо? Мне кажется, все эти детали только мешают и портят сцену. – С одного ракурса? – задумчиво пробормотал Лука, посмотрев на памятник. – Да, мы могли бы стоять у ограды и разговаривать, – пожал плечами я. – Тут такой своеобразный словесный танец, и я не уверен, что есть смысл разбавлять его динамикой на экране. – Танец, – повторил Лука и улыбнулся, – танец — это хорошо. Секунду, – он отошел к съемочной группе, а Тими легко толкнул меня в плечо своим: – Пробуешь себя в роли режиссера? – Странно, что он не послал меня на хер. Далеко не все режиссеры готовы выслушивать предложения актеров, – я и в самом деле был удивлен, что заинтересовал Луку. – Ну ты же такой обаятельный, как тебе отказать? – хмыкнул Тими и добавил тише: – Уверен, он дрочит на тебя по ночам. – Из нас двоих — ты явно лучше подходишь на роль объекта дрочки: юный, красивый, субтильный... – Фу, – скривился Тими, и я рассмеялся. – Что? Но вообще, – я склонился ближе к его уху, – мне кажется, он не против оттрахать парня из операторской группы. – Которого? – удивился Тими, присматриваясь к людям, окружавшим Луку. – Его здесь нет. Кажется, он не из основного состава. Видел, как он ворковал с ним на одном из ужинов. – Покажешь мне? – загорелся Тими, и я хмыкнул, пожав плечами: – Если он будет на ужине. Лука прервал наш разговор, подходя ближе вместе с помощником и оператором, и принялся объяснять нам, как мы будем снимать дальше. Он отказался убирать динамику из кадра совсем и по-своему понял слово ?танец? — теперь Оливер и Элио весь диалог были в движении, с короткими паузами, и это даже на словах выглядело, как церемониальный танец или поведение животных в брачный период. Я был в полнейшем восторге, Тими тоже понравилась задумка, и Лука скомандовал готовить площадку для съемки с нового ракурса. – Прямо брачные танцы из фильмов BBC, – пробормотал Тими, встав рядом со мной. – А я говорил тебе, что все в итоге сводится к сексу, – хмыкнул я. – ?Плодитесь и размножайтесь? и все такое. В этом смысле гомосексуальные пары должны вообще без остановки трахаться. Тими ожидаемо рассмеялся, и я с огромным облегчением наблюдал за его расслабленным поведением — это было куда лучше всего того, что я наблюдал с начала съемочного дня. – Ты намекаешь на что-то? – чуть слышно спросил он, шагнув ближе, но не посмотрел на меня, в миллионный раз разглядывая глыбу камня посреди площади. Я уставился на него, ожидая продолжения или очередного смущения и покраснения его лица и ушей после такого откровенного комментария, но Тими полностью игнорировал мой взгляд и только чуть улыбался, будто внезапно обрел уверенность, какой не было еще полчаса назад. И вот что мне делать? Как отказываться, когда он не просто флиртовал посреди площадки, а самым наглым образом предлагался? Но что куда интересней, ждал ли он подтверждения с моей стороны, что мы пара? И как я сейчас должен сказать ему, что мы никогда не станем парой, когда нас ждет сцена с признанием в любви? Неужели он правда рассчитывал на что-то подобное? Лука прервал мои размышления, вернувшись к нам и принявшись объяснять, как будет двигаться камера и как нам следовало подстраиваться под диалог в процессе движения вокруг мемориала. И возвращение к рабочему настрою было очень вовремя, иначе я мог бы не сдержаться и все же сказать Тими, что я не был намерен бросать Лиз и Харпер ради него.*** Мы отсняли сцену за пару дублей, и только из-за того, что Лука добавлял какие-то детали в наши интонации и играл с картинкой — ни я, ни Тими больше не забывали реплики, и прежнего напряжения между нами я не испытывал, хотя по-хорошему была моя очередь раздражаться из-за намеков Тими. Я старался не зацикливаться на этом, пока нас готовили к съемкам сцен из сна Элио, но Тими, к моему удивлению, вел себя так, будто того его вопроса не было или он не ждал ответа на него, и я начал сомневаться, подразумевал ли он что-то или просто пытался пошутить. Я так параноиком стану. Нам все же стоит поговорить об этом, расставить все точки, и если кого-то из нас что-то не устроит — можно вернуться к прежнему общению на уровне коллег. Хотя бы попробовать — что-то подсказывало мне, что это будет практически невозможно. Черт бы побрал мою тупость... Съемки сцен сна прошли гораздо проще — в них не было диалогов, и мы просто дурачились с Тими, опасно балансируя между нашими личными отношениями и отношениями героев. Мне очень хотелось надеяться, что никто из съемочной группы ничего не заподозрил, пока мы смеялись и дразнили друг друга, взбираясь на памятник, и особенно после, когда Лука предложил нам немного поимпровизировать. Мы с Тими решили изобразить объятия — не слишком откровенные, но и не слишком формальные, и во мне включился идиот: я, склонившись над шеей Тима, укусил его — он вскрикнул, и мне пришлось извиняться перед всеми за то, что я так глупо испортил кадр. Хотя вряд ли хоть кто-то поверил в мою искренность, учитывая, что я не мог сдержать смех, но никто ничего не сказал, только Лука объявил о новом дубле, который я тоже испортил, подхватив Тими под колени и крикнув, унося его прочь: ?Нам нужно уединиться!? — на это вся группа рассмеялась, и съемку снова пришлось остановить. Какого черта меня понесло — я понятия не имел. Возможно, я просто не хотел заканчивать съемочный день. – Ты просто в ударе сегодня был. – Я такой, – улыбнулся я, посмотрев на Тими. – Есть планы на остаток дня? – А ты разве не должен надрачивать, прости, оттачивать игру на пианино? Тими усмехнулся и пожал плечами. – Сейчас только четыре — после шести мне будет нечем заняться. Мы могли бы до ужина отрепетировать завтрашние сцены, – предложил он. – Ну да, – фыркнул я, – теперь придется постараться, чтобы в кадре все выглядело так, будто поцелуй у нас первый. Тими огляделся, и я усмехнулся, отмечая его настороженность и опасения, кто и что мог услышать, но бо?льшая часть команды разошлась, площадь открыли для посещения горожан, и мы снова оказались едва ли не единственными англоговорящими людьми здесь, как и в день нашего с ним знакомства. – Хорошо, значит, в шесть.*** Я отправился в спортивный зал сразу по возвращении в Крему — физические нагрузки всегда прочищали мозги, и в этот раз эффект был таким сильным, что я потерял счет времени и опомнился только тогда, когда Тими позвонил мне и спросил, не изменились ли у меня планы. – Черт, прости, я что-то потерялся. Я скоро буду, душ только приму. – Мне никуда не уходить? – насмешливо поинтересовался Тими, и я хмыкнул: – Да, оставайся там. Черт подери, как я мог забыть, что он собирался прийти к шести? Или это снова мое подсознательное нежелание — но в этот раз я не желал сталкиваться с тем, с чем мне придется столкнуться, едва мы с Тими окажемся наедине? Как жаль, что эффект от прочистки мозгов за тренажерами заканчивался, едва я выходил из зала. Пора практиковать йогу или дзен — или что там сейчас модно среди топовых актеров, кроме смузи и примочек от Пэлтроу? Порепетировать он хотел, как же. Мы полдня завтра верхом на велосипедах проведем, а остальные полдня — полтора диалога, масса неловких немых сцен и первый поцелуй, что конкретно тут можно репетировать? Как он за член меня будет хватать? Потренироваться, чтобы не отбил мне на хрен все яйца сгоряча? Что еще там можно репетировать? – Устал ждать? – Нет, – Тими поднялся со ступенек и отряхнул джинсы, – но пришлось съесть джелато, которое я взял для тебя — оно бы расстаяло. – Надеюсь, было вкусно, – улыбнулся я и впустил Тими внутрь. – Как поживает пианино? – Поскорей бы уже отснять все эти сцены и забыть, – проворчал Тими. – Чувствую себя выдрессированной собакой. – Сидеть! – тут же скомандовал я, указав на диван, и Тими изобразил поруганное достоинство, но сел и уставился на меня преданным взглядом — только язык не высунул. – Молодец, – похвалил я и быстро оглядел комнату в поисках какого-нибудь угощения. – Какой же ты мудак, – вздохнул Тими, расслабляясь на диване и закидывая ноги на журнальный столик. – Лови! – я бросил ему виноградину, и Тими едва успел поймать ее. – Для закрепления команды, – пояснил я, когда Тими удивленно посмотрел на меня, съев виноградину. Он цокнул языком и в этот раз уже изобразил обиду, поджав губы и скрестив руки на груди. – Давай, теперь выдай ?Предатель!? или какими там проклятиями Элио осыпал Оливера, когда тот не зашел проведать его посреди ночи? – Когда у Элио кровь носом пошла? – тут же оживился Тими, и я кивнул. – Да, там ?предатель?. – Хрупкое и нежное юное сердечко оказалось не готово к рациональному взрослому подходу к заботе, – с издевкой произнес я. – Ну мог бы и зайти! – горячо возразил Тими. – Рациональный и взрослый мог бы догадаться, что юный и нежный лежит и ждет его там — весь вечер ждал, между прочим! Можно было просто заглянуть — а вдруг он там снова кровью истекает? – Если он там чем и мог истекать, так это результатом поллюций, – усмехнулся я, садясь на диван рядом с Тими. – И вообще, только представь, что случилось бы, зайди к нему Оливер в тот момент, когда Элио снился эротический сон? Что было бы, если бы он увидел его стояк? – Вряд ли бы Элио расстроился, если бы его разбудили прикосновения к члену, – прищурился Тими. – Да, вот только днем они договорились, что будут вести себя прилично. – Они не договаривались — Оливер решил за обоих! – Потому что именно ему отвечать в случае чего. – Тогда какого хрена было дразнить поцелуями? Массажем ног? К чему это все? – все больше распалялся Тими. – Потому что флирт — это приятно, потому что Оливеру тоже хочется, но он точно знает, что если позволит себе пойти чуть дальше — остановиться он уже не сможет. И поэтому он не заходит к Элио ни в одну из ночей, иначе не смог бы удержаться от соблазна прикоснуться, поцеловать, сделать что-то еще более безрассудное, ведь ночью все кажется гораздо проще. Потому он и зовет Элио к себе в полночь — он не для разговора его зовет, это ведь сразу понятно: поговорить они могут в любое время, как и найти уйму мест, где никто не услышит тему разговора и не прервет их. Заниматься сексом тоже можно в любое время, и было бы куда логичней позвать Элио для этого посреди дня, когда шум всего остального мира может заглушить происходящее в спальне, но он этого не делает, хотя прекрасно понимает, что ночью родители Элио и прислуга могут услышать любой шорох. Потому что днем он может остановить себя, он может прервать поцелуй на середине. Ночью гораздо проще отпустить себя, потому что кажется, что в темноте, когда все спят, все происходящее не так страшно и последствия поступков гораздо меньше. ?Что будет, если я его поцелую? Что случится, если я сделаю ему минет? Он ведь может решить, что ему это приснилось? — правда думаешь, что у Оливера не было таких мыслей каждый раз, когда он приходил отлить в их общую ванную? Он почувствовал влечение с первого взгляда на Элио, он вынашивал его все это время, его настолько неотвратимо влекло, что он не смог остановить себя от опрометчивого поступка в виде поцелуя — просто представь, что было бы, зайди он к Элио той ночью. – Меньше времени бы потеряли, – проворчал Тими, и я рассмеялся. – Да, хорошо. Согласен. Оливеру вообще стоило в первую же ночь заявиться в спальню Элио и отсосать ему. Выложить член и яйца на стол, так сказать, во всем великолепии. – Меня до сих пор удивляет, как ты можешь быть таким вдумчивым и глубоким человеком, но при этом оставаться мудаком, – покачал головой Тими. – Вот такой я многогранный. – И потому все от тебя без ума — потому что ты каждого способен удовлетворить своим многогранным характером. – Да, удовлетворять — это мое, – с улыбкой согласился я, и Тими все же усмехнулся, встретив мой взгляд. – Вне всяких сомнений. Хватило всего пары мгновений, чтобы атмосфера между нами изменилась, а Тими оказался у меня на коленях. Я ведь знал, что так и будет, прекрасно знал, но не сделал ничего, чтобы предотвратить подобное развитие событий. И даже после я не стал сопротивляться, ответив на поцелуй, с удовольствием приняв ласку, да и как можно противостоять такому натиску? Он действовал с такой страстью и желанием, что я ненароком задался вопросом об уровне его либидо — неужели один день без секса действовал на него таким образом? Что тогда будет, если оставить его без секса на неделю? Он привяжет меня к кровати и станет скакать на члене, пока не пройдет спермотоксикоз? Несколько пугающая перспектива. Он спустился поцелуями вниз по груди, расстегивая мешающую ему рубашку, и именно этот момент я решил использовать для начала разговора о том, чтобы притормозить — и желательно остановиться окончательно впоследствии. – Тим... Тим, нам стоит немного... – В это мгновение мой член оказался у него во рту, и я не смог закончить. К черту. Что мы говорим ответственности и взвешенным решениям? — Не сегодня. Я впутался пальцами в его волосы на затылке, и Тими поднял взгляд, все еще посасывая головку — только от этого вида мой член твердел быстрей обычного. Пожалуй, я слишком соскучился по минету, или все же дело в том, что Тими я видел в такой позе лишь однажды и весьма непродолжительное время? Господи, это как будто целую жизнь назад было. Тими подавился, и я убрал руку с его головы, настороженно посмотрев в глаза. – Прости, – сконфуженно пробормотал он и чуть улыбнулся, вновь опустившись к моему члену. Я решил не комментировать и не зацикливаться на его извинениях, но не стал возвращать руку на его голову, вместо этого наблюдая за ним и получая удовольствие — физическое и эстетическое. Только идиот отказывал бы себе в последнем, когда перед ним на коленях стоял такой, как Тими, и неважно, считал ли я себя бисексуалом или нет. Он помогал себе рукой, то и дело поглядывая на меня, будто проверяя мое состояние, но какое у меня могло быть состояние, пусть даже он не делал ничего сверхъестественного? Это было фантастическое зрелище, и ничуть не менее приятно было наблюдать, как он водил языком по стволу, пытаясь таким образом компенсировать невозможность взять член на всю длину — по крайней мере, мне так казалось. Он подавился еще пару раз, но больше не извинялся, будто был слишком сосредоточен на собственных действиях, и его желание доставить удовольствие безумно мне льстило. Я видел, что он ласкал себя, и отчасти мне было даже интересно, как долго он продержится или он и в самом деле был готов ограничиться минетом и мастурбацией, и потому не торопился останавливать его и отправлять за лубрикантом и презервативом в спальню. Но надолго его не хватило — Тими совсем скоро отстранился и вытер подбородок, поднимаясь на ноги. – Я сейчас, – он выскочил из гостиной, и я, сняв шорты и рубашку, посмотрел на свой влажный член и взял его в ладонь, медленно лаская себя. Мне не хотелось прекращать все это. Просто не хотелось. Было так классно — все, что происходило между нами, было чертовски приятно, и как можно сознательно отказываться от этого, когда каждый раз каким-то волшебным образом последствия нас не настигали? Зачем останавливаться, когда можно продолжать и получать удовольствие так долго, как это возможно? Мы — и я искренне надеялся на то, что и Тими это понимал — однажды будем вынуждены закончить все это, но был ли смысл торопиться с таким решением? Тими вернулся в гостиную уже полностью обнаженным и сел на мои колени, и на меня дохнуло мятой — я даже слегка опешил. – Ты что, зубы чистить ходил? – Взял твой ополаскиватель — ты не против? – Он посмотрел на меня так, будто я мог прогнать его за использование ополаскивателя без разрешения — вот так, абсолютно нагим со стояком наперевес. Я усмехнулся и покачал головой, опустив взгляд на его ладонь, на которую он выдавил лубрикант. – А презерватив? – А ты покупал? – удивился Тими, заглянув в мои глаза. – Вроде клал пачку рядом с лубрикантом. – Я не заметил, – нахмурился он. Конечно же, в первую очередь я подумал, что он солгал, но его недоумение помноженное на предыдущее дикое желание, убедили меня в его искренности, и я рассмеялся, не сдержавшись: – Господи, ты настолько хочешь быть оттраханным, что совсем ничего перед собой не видишь? Тими мстительно прищурился и опустил ладонь с лубрикантом на мой член: – Если и так? Ты сейчас остановишь меня? – Побоюсь последствий, – заверил его я и притянул его ближе к себе для поцелуя — мне надоело разговаривать, даже если подшучивать над ним особенно на тему его сексуального голода было невероятно забавно. Конечно же, он ответил, ни секунды не медля, но желание почувствовать в себе член явно было сильней, и Тими завершил поцелуй, приподнимаясь с меня и встречая мой взгляд. Как же он был красив, когда отдавался во власть удовольствия — чертовски нелепое выражение, но идеально описывающее происходящее с Тими, пока он опускался на мой член. Это был первый раз, когда он контролировал начальное проникновение — как же глупо было с моей стороны отказывать ему, да и самому себе, в подобном удовольствии. Просто потрясающее зрелище. Мы всегда теперь будем начинать в позе наездника. Тими раскрыл веки и посмотрел на меня, опустившись до основания, и я только хотел поинтересоваться его состоянием, как он заткнул меня поцелуем. Значит, так же хорошо, как было написано на его лице. Я обнял его за талию, осторожно подаваясь вверх, и Тими тут же простонал в поцелуй, подстраиваясь под мой ритм, покачивая бедрами, хотя мышцы ануса явно сопротивлялись проникновению, сжимая член, как в первый раз. Я завершил поцелуй и прекратил движения, наблюдая за лицом Тими, но он даже не раскрыл веки и не подумал остановиться и выяснить причину заминки — я вообще кажется не существовал для него в этот момент. Он кусал губы, хмурился, шумно дышал, явно не испытывая болезненных ощущений, а если они и были, то он определенно кайфовал от них. Начинающий мазохист. Он все же приоткрыл веки, но только для того, чтобы не промахнуться мимо моих губ, и после этого я перестал загоняться, позволив себе просто получать удовольствие. Тими тоже очень скоро перестал осторожничать — настолько, что от его увлеченности мой член пару раз выскальзывал из него. Я обнял его и крепко прижал к своей груди, не позволяя двигаться, делая это вместо него, но поза была чертовски неудобной, и надолго меня не хватило — весь запас энергии я, кажется, оставил в зале. Я спустил нас на пол и отодвинул в сторону журнальный столик, намереваясь уложить Тими на ковер, но он явно превратно понял мои действия — едва я обернулся, оттолкнув столик подальше, передо мной предстала прекрасная картина с Тими, стоящим на коленях и уложившим торс на сидение дивана. Так даже лучше. Дважды предлагать мне было не нужно — я только добавил лубрикант на член и встал позади Тими, пару мгновений наслаждаясь открывшимся видом. Он приподнялся на локтях, когда я взял его за талию и потянул назад, заставляя немного отстраниться от дивана, и следом надавил на его поясницу ладонью, намекая, что ему нужно было немного опуститься — он не сразу сообразил, но все же расставил колени шире, и я увидел, как он обхватил член рукой, совершив пару быстрых движений. Я склонился над ним и поцеловал плечо, но все мое внимание было сосредоточенно на его лице: его возбудила такая откровенная и отчасти беззащитная поза или происходящее беспокоило его? Он повернул голову и потянулся за поцелуем, не продемонстрировав ни капли негативных эмоций, и я расслабился, отвечая на поцелуй и оглаживая его живот свободной рукой. Он прижался к моему паху задницей, и это развеяло остатки сомнений — я выпрямил спину и без предупреждения одним движением вошел членом на всю длину. Тими охнул, подавшись вперед. – Господи, блядь, еще раз, – выдохнул он, и я усмехнулся. Точно начинающий мазохист. Но просьбу я выполнил, и Тими отозвался стоном и уперся ладонями в спинку дивана, вероятно, чтобы не двигаться по инерции от моих движений, и я продолжил, взяв его за талию и опустив взгляд вниз, наслаждаясь каждым звуком, который Тими издавал от моих движений в нем. И от этого я собирался отказаться?.. Тим вернул ладонь на член, стоило мне ускориться, и это было ожидаемо, но вот чего я совершенно точно не ожидал, так это его вымученного требования: – В меня... пожалуйста, в меня!.. Если бы я в этот момент мог остановиться от удивления, я, пожалуй, поступил бы именно так, еще бы, наверное, и уставился на него, ожидая пояснений, но мое тело меня уже не слушалось, и я был совершенно не против кончить в Тими, которого уже накрыл оргазм, из-за чего мышцы ануса сокращались вокруг моего члена. Ощущения от этого были просто охренительными. Оргазмическими даже. Он ухватился за мое бедро, едва я попытался отстраниться, кончив, и я склонился над ним, позволив продлить ощущения от члена в себе. – Он всегда в твоем распоряжении, – заверил я, коротко поцеловав влажное плечо Тими. Он фыркнул и повернул голову в мою сторону: – Вчера был недоступен. – Мое упущение, – я наклонился ближе и поцеловал Тими в губы, все же отстраняясь от него и садясь на пол, привалившись спиной к дивану. – Ты, вроде, был недоволен, что я кончил в тебя в прошлый раз? – я дотянулся до своих трусов и вытер ими член. – Я такого не говорил. Я охренел, что узнал об этом посреди кафе, но я не говорил, что мне это не понравилось, – возразил Тими. Начинающий мазохист, которому нравится, когда из него вытекает сперма. Да я ящик Пандоры открыл! Интересно, что еще я узнаю о нем в ближайшие дни? – Ну и как тебе поза по-собачьи? – я легко шлепнул его по ягодице, и Тими взобрался на диван и лег на живот, устроив голову рядом с моим плечом — так, чтобы мы могли смотреть друг другу в глаза. – Не без плюсов, но и не без минусов. – У тебя правда никогда не было секса в этой позе? – совершенно искренне поинтересовался я. – Как-то не успевал я до нее дойти, – робко признался он. – Ну, член же вставлять успевал? – здесь обойтись без насмешки я просто не мог, и Тими недовольно глянул на меня, заставив улыбнуться. – Уже хорошо. Тими вдруг усмехнулся, но будто не сдержался и тихо рассмеялся, уткнувшись лицом в подушки дивана. – Что? Он только покачал головой, продолжая беззвучно хохотать, и мне стало еще любопытней. – Ну что? – Ничего, просто... – он поднял голову и, явно стараясь сдержать смех, продолжил: – ощущения такие... ну когда... от твоих движений. Член в воздухе болтается — это пиздец какой-то, – скороговоркой договорил он и рассмеялся с новой силой, и я подхватил его смех. – Господи!.. – Просто пиздец... – Почему у меня перед глазами на твоем члене маленький хулахуп, который ты пытаешься вращать? – Блядь! – свернувшись на диване, с новой силой рассмеялся Тими. – Какой-то кошмар, – покачал головой я, стараясь прогнать стоящие перед глазами образы: – Кыш, кыш, кыш... Ужас, – вздохнул я, наконец, успокоив смех. – Хочешь пить? Тими кивнул, и я поднялся и побрел в кухню, надев шорты на голое тело. В коридоре на полу стояла спортивная сумка с одеждой для зала, и я вспомнил, что оставил в ней телефон. К тому же, я понятия не имел, который час, и не пора ли нам собираться на ужин к Луке — нам ведь еще душ нужно успеть принять, и неизвестно, не затянется ли это, как в прошлый раз. Я достал телефон из бокового кармана сумки и разблокировал экран. Времени еще было достаточно, зато меня дожидались пять сообщений от Лиз и один пропущенный вызов — она звонила буквально три минуты назад, пока я самозабвенно трахал Тими. Черт. Я открыл сообщения, намереваясь быстро извиниться и соврать, что был в душе и сейчас собирался на ужин к Луке, но позабыл обо всем, увидев присланный скриншот заказа билета на самолет и подпись ?Скоро увидимся!? Твою же мать. Точно. Она ведь вернется через неделю. Как я мог забыть? – Арми, ты что, за Evian прямо во Францию пошел? – крикнул из гостиной Тими, и я вспомнил, что вообще хотел сделать. – Что случилось? – настороженно посмотрел на меня Тими и сел, когда я вернулся к дивану и протянул ему бутылку. – Лиз здесь будет через неделю. – Ну да, вы на какой-то модный показ идете, – подтвердил Тими и открыл бутылку воды. – Ну да, – кивнул я и вздохнул. Господи, как я мог забыть? А я надеялся, что все будет легко до самого конца съемок. – Ты забыл, что ли? – усмехнулся Тими, отпив из бутылки. – Да, как-то вылетело из головы, – я посмотрел на него, но не увидел ни тени разочарования от новости — он явно помнил об этом, в отличие от меня. Но куда больше меня удивляло то, что его это, похоже, совсем не беспокоило. – Ты что, не хочешь, чтобы она прилетела? – удивился Тими и ошеломленно хмыкнул. – Охренеть, и правда не хочешь. Я думал, у вас все отлично — у вас же все всегда отлично! – Я, конечно, не психолог, но если бы у нас все было отлично, то в тебе сейчас не плескалась бы моя сперма, хотя я не уверен, – пробормотал я и уставился на журнальный столик с трусливой мыслью не забыть вернуть его на прежнее место — никаких улик, никаких подстав самого себя по глупости. Докатился. – Ну... я могу прокрадываться к вам по ночам и тихонечко отсасывать тебе, пока Лиз будет спать, если хочешь. Я посмотрел на него и покачал головой: – Охеренная идея. Тими спустя минуту напряженной тишины вздохнул, встал с дивана и вышел из гостиной. – Ты куда? – увидев, как он одевается, спросил я. – Ты явно хочешь побыть один... – Вот уж чего я сейчас не хочу, так это одиночества, – возразил я и схватил его за руку, когда он потянулся к своему сценарию, лежащему на тумбе рядом со мной. – Останься. Примем душ, не знаю... почитаем диалоги. Останься, – повторил я, потянув его на себя, и Тими подчинился, сев на мои колени. – Почему ты так расстроен? – чуть нахмурился он. – Если кто и должен быть расстроен, так это я — это я остаюсь без него, – он накрыл ладонью мой член, и я слабо хмыкнул. – Я надеялся оттянуть последствия до возвращения в Лос-Анджелес. – Может, и получится? Она ведь не узнала про наш первый секс? – Нет, не узнала, – подтвердил я, – но я надеялся, что мне не придется переживать об этом до конца съемок. Понятия не имею, как мог забыть. – Наверное, мне стоит перестать вешаться на тебя... – Нет уж, это только вызовет у нее подозрения. Вообще не переживай об этом — это не твои проблемы. – Если на кону — мои яйца, то как сказать, – покачал головой Тими, и я улыбнулся. – Твои яйца останутся при тебе, – пообещал я. – В отдельной коробочке? Спасибо. – Давай поговорим о чем-то более приятном, чем возмездие и наказание за измену? – предложил я. Практически умолял. Мне совершенно не хотелось думать о Лиз прямо сейчас. – Хорошо, – тут же согласился Тими. – У нас есть еще целая неделя, так? Какие еще интересные позы ты знаешь? – О господи, – рассмеялся я, откинув голову на спинку дивана. Точно ящик Пандоры.