Глава 14 (1/1)

Когда я захожу в здание, во всем коридоре уже горят лампы, поэтому с самой первой ступени я вижу гостеприимно распахнутые двери студии. Не слышно никакой музыки, но время от времени сверху доносится какой-то шум, и мне хочется скорее убежать отсюда, закрыться в квартире и не выходить оттуда, пока он не забудет все то, что случилось. Пока он не забудет, что я существую. В течение нескольких секунд я просто сижу на нижней ступеньке, уткнувшись лбом в сложенные на коленях руки. Все мое лицо пылает от стыда, а сама идея встречи с ним лицом к лицу заставляет тело дрожать от страха, колени подгибаться, а сердце бешено колотиться о ребра. Откуда-то доносится ритмичный звук шагов, и я тут же подскакиваю, прячась за створкой двери и опасаясь, что он увидит меня здесь, пытающегося обрести хоть каплю смелости. Иногда тебе нужны всего двадцать секунд невероятной смелости. Досчитав до десяти и сделав несколько глубоких вдохов после каждой цифры, я выбираюсь из своего укрытия. Никогда в жизни я ещё не поднимался по этим ступеням так медленно, останавливаясь практически на каждой в попытке собрать мысли в кучу. Когда же я все-таки добираюсь до входа, то сразу же вижу мужчину, стоящего у окна и молча смотрящего на улицу. Робко ступаю внутрь, стараясь не издать ни единого звука, но Арми все равно замечает меня. И в этот момент мне начинает казаться, что все вокруг замедлилось. Он оборачивается, и я в нервном жесте засовываю руки в карманы своих штанов, не отрывая взгляд от него (и это при том, что я невообразимо сильно хочу избегать его всеми возможными способами). Взгляд его голубых глаз серьезен, но при этом угрозы в нем нет, и они прикованы ко мне, но сам мужчина молчит. Очевидно, что ему так же неудобно, как и мне. —?Тимоти… —?едва слышно начинает он, и я задерживаю дыхание, абсолютно не готовый к тому, что последует дальше,?— я волновался, что ты снова не придешь сегодня. Энсел сказал мне, что ты неважно себя чувствовал. Чертов Энсел. Я делаю несколько шагов в его сторону, но в последний момент решаю все-таки сохранить безопасную дистанцию. Нам обоим не нужно больше напряжения, чем есть сейчас, а мне жизненно необходимо, чтобы этот разговор прошел так легко, насколько это возможно. —?Арм… —?вздыхаю я, покачивая головой. —?Я бы хотел извиниться за то, что произошло в понедельник. —?Поцелуй. Даже факт того, что он просто произносит это слово, заставляет мое сердце почти выпрыгивать из груди. Это все слишком реально. — Да. Я не хотел, чтобы это случилось. Я не хотел ставить вас в неудобное положение. Богом клянусь, я не понимаю, как все произошло, и почему сделал это. Я просто надеюсь, что мы могли бы… Он машет головой и делает шаг в мою сторону?— внутри меня все замирает. —?Тимоти, тебе не нужно ничего объяснять. Я не злюсь на тебя. Пусть то, что случилось, останется в прошлом. Думаю, мы оба можем согласиться, что наилучший выход?— это просто притвориться, что ничего не было. Притвориться, что ничего не было. Ничего не было. Ничего. Внезапно мне кажется, что из меня выбили весь воздух, будто бы кто-то со всей силы ударил меня в живот, и теперь я готов повалиться на пол от боли. А когда я слышу его слова, мое сердце совсем не фигурально разбивается на мириады осколков. Мистер Хаммер выглядит таким спокойным?— ни намека на внутреннюю борьбу или что-то подобное. Он и правда верит, что притворство?— единственно верный выход из положения. Почему он не воспринимает ситуацию всерьез? Ему и правда наплевать на этот поцелуй? Натянув на лицо самую фальшивую улыбку из всех возможных в полной уверенности, что все равно не смогу сказать ничего на сто процентов истинного, я все-таки заставляю себя выдавить хоть что-то, чтобы заполнить возникшую неловкую паузу. —?Думаю, вы абсолютно правы,?— сдавленно произношу я и сам удивляюсь, когда фраза выходит без заиканий. —?Мы должны забыть об этом, это было глупо. —?Я рад, что мы достигли понимания,?— кивает он. —?Наши…наши дополнительные занятия будут продолжаться? —?А почему нет? —?ну конечно, почему нет? После всего этого,?— поцелуя, его языка у меня во рту и его рук на моей талии?— не имевшего для него никакого значения. —?Только в том случае, если ты сам этого не хочешь. Большой ошибкой было бы прекратить все из-за дурацкого поцелуя. Дурацкого поцелуя. Дурацкого. ДУРАЦКОГО. Я должен был ожидать подобного, я должен был понимать, что он может быть таким отстраненным и бесчувственным. Целый год он был ужасно серьезным и пугающим мистером Хаммером, и это было полностью моей ошибкой?— думать, что мне удалось ухватить проблеск заботящегося обо мне Арми. Ты, Тимоти, просто ебаннный придурок. — … так, что скажешь? Ещё одна фальшивая улыбка, помогающая скрыть выступившие на глазах слезы, которые грозят скатиться вниз по щекам. —?Я очень рад, что вы не отменяете наши занятия. Я бы ненавидел себя за то, что моя глупость привела к этому. —?Отлично. Занятия остаются в силе, и мы забываем об этом инциденте. Я хочу ответить ему хоть что-нибудь, закричать, что наш поцелуй не был случайным происшествием, не был чем-то глупым, но, видимо, духа у меня все-таки не хватит. Мне остается только кивнуть и протяжно вздохнуть, слыша на лестнице голоса и шаги. Впервые за много недель я рад, что студия наполнится людьми. Я смотрю на мистера Хаммера ещё мгновение, пытаясь разглядеть признаки того, что поцелуй повлиял на него сильнее, чем он это показывает, но ничего такого и в помине нет. Сглотнув, я разворачиваюсь на пятках и тут же натыкаюсь взглядом на входящего Энсела. Тот выглядит взволнованным, и я не сомневаюсь, он заметил, каким разбитым я выгляжу. —?Ты в порядке, Тим? —?Энсел укладывает ладонь на мое плечо, слегка сжимая и смотря то на мистера Хаммера, то на меня. —?Нет, я не в порядке,?— тихо произношу я, почти переходя на шепот, когда он подходит ближе. —?Я никогда в жизни не чувствовал себя так плохо.*** Каким-то чудесным образом мне все же удается сосредоточиться на занятии. Я так зол на него и на себя, что балет становится моим способом выплеснуть накопившиеся эмоции. Все идет своим чередом: мистер Хаммер внимательно наблюдает за каждым из нас, постукивая ногой по полу в такт музыке, а его голос разносится по всему залу. По мистеру Хаммеру вообще не видно, что произошедшее как-то повлияло на него, и с каждой секундой это становится все очевиднее. Когда я выполняю последнее плие, живот начинает странно крутить, а мистер Хаммер наконец заканчивает занятие, быстро пробегаясь взглядом по залу. Придурок. Мудак. Сукин сын. Чертов кусок говна. Закусив губу, я бросаюсь в другой конец комнаты, где стягиваю балетные туфли и яростно закидываю их в сумку. Все это время Энсел прямо рядом со мной, присматривая и одновременно переодеваясь. Бросив на мистера Хаммера последний прощальный взгляд, я не дыша выхожу из студии. Я не имею права потерять над собой контроль перед всеми, и не когда он так близко. Рука Энсела мягко опускается на мое плечо, и мы молча спускаемся по ступеням. —?Теперь можешь выплакаться,?— произносит он, как только мы выходим из здания, и по моим щекам тут же начинают течь слезы, будто они ждали этого разрешения. —?Так плохо? —?Притвориться, что ничего не случилось,?— стираю соленые дорожки я и оборачиваюсь к Энселу. —?Именно это он и сказал мне самым спокойным и невозмутимым тоном. Будто бы это вообще его не касалось, будто бы это не он запихивал язык мне прямо в глотку. —?Тим… —?Ему абсолютно наплевать, Энсел. Для него все это ничего не значит, и этого мало даже для того, чтобы разозлиться на меня. Да нет, ему просто все равно. —?Может, это к лучшему.—?К лучшему? —?удивленно вскидываю брови я, скрещивая руки на груди. —?Как это может быть к лучшему? —?Может, теперь ты сможешь выкинуть его головы и начать двигаться дальше. Я ни в коем случае не говорю, что он прав, но, возможно, тебе удастся использовать свой гнев во благо. —?Гнев,?— усмехаюсь я, покачивая головой, а на глаза снова наворачиваются слезы. —?Я больше злюсь на себя за то, что допустил, пусть и только на секунду, что ему понравился поцелуй так же, как и мне. Я все ещё люблю его, все ещё хочу его и очень сомневаюсь, что это скоро пройдет. —?Давай,?— вздыхает он, сжимая мое плечо, а я закусываю губу, пытаясь подавить всхлип,?— сходим поесть, тебе сейчас точно это нужно.*** К счастью, сегодня один из тех спокойных дней, когда в книжном почти нет покупателей?— с того момента, как я пришел, порог не переступил ещё ни один человек, поэтому нам остается только расставить книги по местам и заменить некоторые ценники. В обычное время я бы подумал, что это чертовски скучно, но так как чувствую я себя сомнительно, то не могу не радоваться подобной рутине. Схватив пару книг, которые нужно убрать с полок, я подхожу к кассе, у которой уже стоит Сара. Локтями девушка упирается в стойку, уложив подбородок на сложенные руки и пристально следя за каждым моим движением. —?Ты хочешь что-то спросить, Сара? —?Да. Что с тобой происходит? —?Что заставило тебя думать, что что-то происходит? —?вопросительно изгибаю бровь я. —?Ой, прекрати. Мы работаем вместе уже два года. Ты правда думаешь, что я не замечу, что с тобой что-то не так?Мне остается только закатить глаза на это и уложить оставшиеся книги на стойку:—?Помнишь того сексуального покупателя?В глазах Сары моментально вспыхивает ещё больший интерес: —?Твой преподаватель балета? Конечно, я его помню. —?Да. В общем, мне пришла гениальная идея поцеловать его. —?Какая идея? —?Мы танцевали вместе,?— обреченно киваю я, пряча лицо в ладонях,?— и я подумал, что могу поцеловать его. —?Прямо настоящий поцелуй? С языком и все такое? —?я испускаю стон полный отчаяния, но снова согласно киваю и тут же слышу её смешок. —?Было хорошо? —?Было ли это хорошо? —?вскидываюсь я, а лицо Сары оказывается в считанных сантиметрах от моего, и она явно ждет продолжения. —?Лучше, чем я представлял, поэтому-то все так и плохо. —?Почему плохо? —?Потому что ему абсолютно наплевать, он сказал мне забыть об этом. Мне в жизни не было так стыдно, и я не смог даже взглянуть ему в глаза. И так как я ну очень удачливый паренек, вечером у нас дополнительные занятия. —?Дай угадаю, ты думаешь, что эти занятия?— огромная ошибка. —?Это и правда так. Сара скрещивает руки на груди, оглядывая меня сверху вниз: —?Милый, избегать его бессмысленно. Я понимаю, что ты, скорее всего, не чувствуешь себя достаточно хорошо и злишься на него, но ты не можешь бросить все из-за одного поцелуя. Эти занятия очень важны для тебя, и если он лучший учитель из всех, что ты можешь найти, думаю, ты обязан сцепить зубы и идти. —?Энсел сказал тоже самое. —?У гениев мысли сходятся,?— решительно кивает она. —?Кроме того, что чувствую я себя дерьмово и самым большим идиотом во всем мире. Он просто чуть-чуть приоткрылся мне, и я подумал… Я допустил, что могу отпустить себя и показать, что у меня есть чувства к нему. —?О, да Бога ради, ты ведешь себя так, будто бы совершил какое-то преступление. Ты поцеловал его, и он попросил тебя забыть об этом, что ещё ты от него ожидал, Тим? Он же твой учитель. —?Он мог бы немного больше волноваться о моих чувствах. —?А ты сказал ему, что чувствуешь? Что ты не знаешь, правильно ли ты поступил, и что тебе стыдно? —?Нет, не сказал,?— пожимаю плечами я. —?Ну, я сказал, что мне жаль, но я… —?Если ты не сказал ему, тогда откуда ему знать, что он ранил тебя? Я не сомневаюсь, что он тоже переживает и мучается из-за всей этой ситуации, он ведь не ожидал, что ты поцелуешь его. —?Наверное, ты права. —?Знаешь, иногда люди бывают подлыми?— а если бы кто-то узнал о случившемся? Ведь могли бы сказать, что он совратил тебя. Так что, хоть я и не знаю его лично, уверена, что он старался поступить правильно. Задумчиво прикусив губу, я смотрю на Сару. Все, что она сказала, определенно имеет смысл, и я на секунду даже начинаю видеть ситуацию со стороны Арм… мистера Хаммера. Однако от этого не менее больно вспоминать о выражении его лица и ничего не выражающих глазах. —?Почему бы тебе не пойти домой, Тимми? Здесь особо нечего делать, поэтому иди, отдохни чуть-чуть и подумай о том, что я тебе сказала, прежде чем окончательно решить, пойти тебе сегодня на занятие или нет. И если решишь не идти, то позвони ему или напиши. В общем, дай знать. Если тебе все ещё кажется, что он полный мудак, то будь лучше него и покажи, что есть и другие пути выхода из этого положения. —?Вау, ты и правда отличный советчик. —?Занятия по психологии в колледже все-таки окупили себя. Усмехнувшись, я хватаю сумку и выхожу из магазина. Солнце находится в зените, и совсем не похоже, что последние два дня дождь лил почти беспрерывно. Я делаю несколько глубоких вдохов, пытаясь закрепить в памяти слова Сары и насладиться солнечным светом, дающим мне новые силы.*** Почему-то сегодня музыка играет куда громче, чем обычно, когда я поднимаюсь по ступеням?— ладони вспотели от страха, а во рту стало сухо. Я безостановочно размышлял о том, что сказали мне Энсел и Сара, и в итоге решил, что посещение занятия меня не убьет и стоит вернуться туда. Возможно, все не так уж и плохо, как я думаю. А может, все покатится к чертям, и к концу вечера один из нас никогда больше не сможет смотреть на другого. Так пусть же начнется игра! Как только я вхожу в зал, то застаю мистера Хаммера отжимающимся, что уже создает ощущение того, что я оказался в каком-то другом измерении. На моей памяти он никогда не делал ничего подобного в качестве разминки, и я удивленно вскидываю брови, пытаясь понять, что вообще происходит. Он кидает на меня быстрый взгляд, не отрывая грудь от пола, и в очередной раз поднимается. Подарив мне едва заметную улыбку, он хватает полотенце, вытирая пот, стекающий по его лбу и шее. Сегодня на мистере Хаммере свободная и длинная футболка, будто бы он хочет спрятаться за ней после фиаско в понедельник. —?Рад видеть тебя, Тимоти. —?Вы сказали, что все по-прежнему, так что вот он я. Он смотрит на меня так странно, что мне не сразу удается понять значение его взгляда, но когда удается, я невольно вздрагиваю. Он просто больше не хочет говорить о случившемся и намерен притворяться, что ничего не произошло?— хотя его выбор одежды свидетельствует о том, что все он помнит,?— и мне остается только смириться с этим. —?Начнем с упражнений у балетного станка, а потом я хочу, чтобы ты поработал над выворотностью. —?А па-де-де? Вернемся ли мы к нему, как вы и говорили? Я могу злиться, грустить и быть убитым горем, но все же иногда я становлюсь мальчишкой, когда мне того хочется. Мистер Хаммер же выглядит как человек, который отчаянно пытается держать спину прямо и не упасть прямо на месте. И я прекрасно понимаю, что именно так этим утром выглядел я сам. —?Мы вернемся к этому в другой раз. Мне кажется, сегодня нам стоит сфокусироваться на выворотности и высоких прыжках. Кивнув, я стягиваю футболку и потягиваю руки и ноги, направляясь к станку. Мистер Хаммер даже не поворачивается ко мне все те пять минут, что я здесь, и только мельком косится в мою сторону, когда я начинаю выполнять его задание. В бедре резко возникает какая-то боль, и мне приходится прикусить губу от напряжения. Сомневаюсь, что когда-нибудь стану достаточно хорош в этом. —?Не переусердствуй, Тимоти. Вспомни, что я сказал тебе тогда?— форсирование приведет к травме, а нам это совсем не нужно. Конечно, только тебе позволено причинять мне боль. —?Если тебе больно, то остановись, растянись посильнее, а потом попробуй ещё раз. А если тебе покажется, что все ещё не идет, то прекращай совсем. —?Конечно, мистер Хаммер. И только сейчас я замечаю его истинные эмоции. Я называл его Арми на протяжении двух недель, как он мне разрешил, и в тот момент, как я вернулся к ?мистер Хаммер?, он замер и закусил губу. Мои же собственные губы дрогнули в крошечной улыбке, и я понял, что это может значить. Все точно не очень хорошо, но, по крайней мере, на него повлиял тот факт, что я снова называю его ?мистер Хаммер?.