Глава 2 (1/1)

Изначально я даже и не думал о том, чтобы провести ночь с кем-то, я просто хотел сходить с друзьями в бар, немного повеселиться, может быть, выпить парочку коктейлей и забыть (пусть только и на несколько часов) о человеке, который постоянно был в моей голове. В итоге же все закончилось куда интереснее, чем ожидалось. Первое прикосновение его губ к моим было мягким и очень сдержанным, но как только свет приглушили, а музыка стала громче, наш поцелуй превратился в нечто более страстное. К тому моменту, как мы выбрались из бара, окутанные темнотой старого и грязного переулка, мы напоминали двух подростков, обезумевших под влиянием гормонов. Мы рвано ласкали друг друга, покусывая оголенные участки кожи и оставляя там яркие засосы, и небрежно целовались, а наши стоны эхом отдавались в тихой ночи. Нам потребовалось совсем немного времени, чтобы добраться до моей квартиры, и как только дверь за нами закрылась, одежда тут же была сброшена на пол, а парень опустился на колени, беря мой член в рот, пока я зарылся пальцами в его густые короткие волосы. Мокрые от пота, мы провели абсолютно удивительную, бурную ночь вместе. Он пометил меня всеми доступными способами, и я сделал тоже самое, а когда парень узнал, что я?— танцор балета, его охватили еще большее желание и вожделение. Пару секунд спустя он снова навис надо мной, умоляя позволить трахнуть себя ещё раз (надо сказать, этот невыражаемый фетиш многих людей на балет всегда удивлял меня). Конечно же моя ночь была… ну, ?распутной??— это единственное слово, которое кажется мне подходящим. Мой будильник звонит уже третий раз, а я все еще лежу на кровати, измотанный сексом с парнем, которого я скорее всего больше никогда не увижу, и совсем не чувствую сил подняться с кровати и сделать хоть что-то. Но потом я вспоминаю о нем, о том, как он ждет меня в студии, о разочаровании в его взгляде, которое я точно увижу, если снова опоздаю, и что-то во мне вспыхивает. Я думаю, как недоволен он будет тем, что я нарушил обещание, и вместо того, чтобы нервничать (или даже бояться), я чувствую прилив возбуждения. Я бы солгал, если бы сказал, что никогда не представлял, как он прижимает меня к зеркалам в студии и берет прямо там или о том, как он шлепает меня до тех пор, пока моя задница не становится ярко-красной, снова и снова повторяя, чтобы я больше никогда не опаздывал. Я в очередной раз проклинаю себя, когда чувствую, как мой член твердеет и, собрав последние силы в кулак, отправляюсь в душ. Холодная вода смывает все следы усталости и остатки сна, но не образ мистера Хаммера, и не помогает избавиться от стояка. Когда часы показывают 8.20, я наконец вбегаю в здание студии, перепрыгивая через две ступеньки. На моем лбу блестят капельки пота, непослушные кудри падают на глаза, а сам я с трудом дышу. Если это выражение того, как пройдет весь сегодняшний день, то я по уши в дерьме. Как только я вхожу в зал, все взгляды тут же обращаются ко мне. Я быстро оглядываюсь вокруг и понимаю, что все почему-то сидят на полу (и большинство еще не переоделось к занятию), а мистер Хаммер стоит перед ними. Его голубые глаза смотрят на меня тем самым пронзающим взглядом, который, кажется, добирается до самой глубины души. —?Очень рад, что вы все-таки решили почтить нас своим присутствием, мистер Шаламе,?— строго произносит он, и его громкий голос разносится по помещению, разом заставляя меня почувствовать комок в горле. Сейчас я не могу заставить себя даже посмотреть ему в глаза. Я бормочу извинения так тихо, что он, кажется, даже не слышит, и сажусь рядом с остальными. Когда я все-таки позволяю себе взглянуть на него, то ощущаю, как сердце начинает биться быстрее, а кровь приливает к паху. Из моего положения он кажется еще выше, еще более мужественным, и я могу думать только о его больших руках на моей талии и о том, как он хватает меня, швыряя на кровать, и делает со мной все, что он, черт возьми, хочет. Блять, Тимоти, соберись! —?Пока мистер Шаламе не пришел, я говорил, что прослушивание состоится в первую неделю декабря. Я знаю, все вы уверены, что все успеется и торопиться не стоит, но это не так. Сейчас уже июль, а время летит так быстро, что вы и оглянуться не успеете, как настанет момент одного из самых важных выступлений в вашей жизни, и я хочу, чтобы все вы были готовы к этому. Такая возможность может быть единственной в вашей жизни, так что я надеюсь, что вы, ребята, отнесетесь к этому серьезно. Я смотрю на него со смесью обожания и смущения. Обожания, потому что я никогда не видел, чтобы он говорил о чем-то с такой страстью. И смущения… Ну, просто я не имею ни малейшего понятия, о чем он вообще. —?Конечно, есть вещи, которые мы будем обсуждать в процессе, но я хочу, чтобы все вы понимали, что занятия неизбежно станут куда более интенсивными, и жду, что вы все будете выкладываться по максимуму. Каждую неделю один из вас будет представлять сольную программу передо мной и всей остальной группой. Я не собираюсь требовать чего-то запредельного, но именно так я смогу увидеть, что хорошо, а что еще требует совершенствования. Все понятно? Ребята кивают, и я присоединяюсь, энергично мотая головой, и тут же замечаю, как мистер Хаммер поворачивается ко мне с едва заметной ухмылкой. Его абсолютно точно забавляет тот факт, что я сижу здесь и делаю вид, что знаю о чем он, в то время, как он прекрасно знает, что это не так. Мы смотрим друг на друга еще несколько секунд, прежде чем он покачивает головой и переводит взгляд на группу. —?Поднимайтесь и готовьтесь к занятию, у нас много работы.*** —?Сотэ! —?наполняет помещение его голос, пока он ходит перед классом, сосредоточенно наблюдая за каждым из нас. —?Плие, пируэт и переход к арабеску. Держите руки в пятой позиции. Я, следуя указаниям, перехожу от элемента к элементу, вытягиваю левую ногу позади себя в арабеске, когда вижу, как он подходит ближе, и делаю несколько глубоких вдохов, изо всех сил стараясь держать себя в руках. Он оглядывает меня с ног до головы, качает головой и двигается дальше. ?— Выпрями ногу, Тимоти. И следи за рукой?— я просил пятую позицию, а не то, что выдал ты. Я тяжело вздыхаю. Он уже в четвертый раз за сегодня окликает меня?— его грубый голос эхом разносится по студии, что заставляет всех обернуться в мою сторону. Я бы очень хотел возненавидеть его за это, сказать, чтобы шел к черту, и что я был не так уж и плох, но я просто не могу сделать этого. Я знаю, что он прав, и знаю, что я не в лучшей форме, но что же мне делать, если сама причина недостатка внимания пытается заставить меня стать лучше? — … и мы заканчиваем гран-жете. Когда я поднимаюсь на ноги, задыхаясь и обливаясь потом, я осторожно кошусь на мистера Хаммера. Его взгляд прикован ко мне, но выражает совсем не то, что в моих фантазиях?— сейчас там плещется разочарование. Я прикусываю нижнюю губу и опускаю глаза, снова и снова проклиная себя. —?На сегодня это все, вы можете идти. Боковым зрением я вижу, как все ходят по студии, собирая вещи и торопясь уйти. Я вздыхаю и следую за ребятами, хватая сумку и перекидывая её через плечо. —?Ты сейчас идешь в книжный или, может, зайдем поесть куда-нибудь? —?спрашивает Энсел, когда мы уже почти подходим к выходу. —?Конечно, поесть. Утром вообще не было времени, а сейчас я умираю от голода. —?Судя по тому, во сколько ты пришел сегодня, я бы удивился, если бы ты успел сделать хоть что-то. Прошлая ночь была такой крутой, что ты не мог встать с постели? —?усмехается Энсел. Я закатываю глаза, слегка ударяя его кулаком в плечо, и уже почти подхожу к двери, когда мистер Хаммер в очередной раз окликает меня. Часть меня надеется, что он позволит мне уйти, но глубоко внутри я понимаю, что с этого крючка мне не сорваться. Я пообещал ему, что сегодня буду работать усерднее, и, надо сказать, я действительно старался. —?Я буду ждать тебя внизу…снова,?— подразнивает Энсел, проходя мимо меня к дверям. Я оборачиваюсь, пытаясь сделать максимально серьезное лицо, но я абсолютно уверен, что выгляжу при этом как долбаный подросток, — напуганный и обескураженный, впервые пойманный директором школы за какой-то проступок. —?Мне казалось, мы договорились, что сегодня ты постараешься быть более собранным,?— произносит он, на что я только заламываю пальцы, продолжая молчать и разглядывать свою обувь. —?Ты знаешь, о чем мы говорили до того, как ты пришел? Я с трудом сглатываю и наконец поднимаю на него глаза, отрицательно качая головой: —?Я хотел спросить, но я и так опоздал, поэтому не хотел прерывать вас. —?Я устроил вам всем прослушивания в Джульярд. —?Что?! —?неверяще переспрашиваю я, а мои глаза распахиваются от удивления. —?Именно. Я добился того, чтобы вы все попытали счастье в Джульярдской зимней программе, что сможет дать вам шанс достичь невероятных высот. А где же был мой лучший ученик, когда я рассказывал об этом? Он опоздал…опять. —?Мне жаль, мистер Хаммер, мне правда жаль. —?Ничего нового, Тимоти. За последние три месяца твоя работоспособность резко снизилась, ты постоянно опаздываешь, ошибаешься в элементарных движениях и, как я ни пытаюсь, я не могу понять, что происходит. У тебя какие-то проблемы? Или тебе наплевать на все это? Я несколько раз оторопело моргаю, пытаясь придумать, что ответить. Мне что, правда придется посмотреть ему в глаза и сказать, что я так отчаянно влюблен, что не могу сконцентрироваться даже на любимом занятий? Нет, после такого я буду выглядеть еще большим придурком, чем сейчас. —?Нет, я все еще люблю балет и ваши занятия, и я знаю, что недостаточно хорошо занимался в последнее время, но все, что я могу сделать сейчас,?— это извиниться. —?Мне не нужны твои извинения, Тимоти. Что мне действительно нужно от тебя, так это концентрация, потому что ты действительно талантлив, но в этот раз этого может быть недостаточно. Возможно, в твоей жизни подобная возможность никогда больше не представится, а я не хочу, чтобы ты жалел, что потерял ее, когда станешь старше. —?Я прошу прощения за все, мистер Хаммер. Я благодарен за ваше беспокойство, и я обещаю, что сделаю все от меня зависящее, чтобы подготовиться к прослушиванию. Я по-настоящему люблю балет и не готов упускать такой шанс. —?Надеюсь, что на этот раз ты и правда сдержишь свое обещание. —?Сдержу,?— практически шепчу я. —?Можешь идти, но я ожидаю увидеть хотя бы отблеск твоего былого сияния завтра. —?Увидите, не волнуйтесь,?— киваю я с едва заметной улыбкой.