Глава шестая. Признания (2/2)
Кларисса и Томас молча подходят к сестре и садятся с ней рядом.
— Элеанор, мы все понимаем, — Кларисса мягко улыбается сестре и гладит ее по руке. — Если бы я была на твоем месте…— Я могу только представить, как тяжело тебе пришлось, — перебивает Клариссу Томас и смотрит на Элеанор с сочувствием.Слезы переполняют глаза девушки, и она с теплотой обнимает своих родных. Ханна отворачивается от Уэйверли и ловит на себе взгляд Джонатана. Он смотрит как-то странно.
— Джонатан… — произносит она дрожащим голосом, — спасибо, что спас их… Что спас меня.Он медленно кивает и словно не слышит ее.
— Джонатан?Он отрывает взгляд от Элеанор, обнимающей своих родных, и смотрит на сестру:— Я просто вспоминал, как все было, — хриплым голосом произносит он. В его словах Ханна улавливает нотки сожаления. — После всего того, через что прошли эти дети… тот факт, что они все еще любят и доверяют друг другу… Мне стыдно.— Почему ты не сказал мне, что чувствуешь себя так… — Ханна делает небольшую паузу, подбирая подходящее слово, — безнадежно?— Полагаю, я не знал как это сделать. И я убедил себя, что мои чувства никого бы не волновали.Ханна внимательно слушает брата, боясь пропустить любое его слово. Она и подумать не могла, что так терзало Джонатана все это время.— Ты не прав. Меня волновали.— Сейчас я знаю это. Спасибо тебе, я наконец смог обрести мир.— Я бы хотела, чтобы ты не уходил. Но я рада, что на этот раз смогла попрощаться.Ханна подходит к брату и берет его обожженные ладони в свои. Джонатан мягко улыбается в ответ на этот теплый жест:— Я тоже, сестренка.В это же мгновение тело Джонатана окутывает нежный белый свет, и он начинает исчезать прямо на глазах.
— Прощай, Джонатан… Я люблю тебя!— Я тоже люблю тебя, Ханна!С улыбкой на лице Джонатан навсегда исчезает в белом свечении, а вместе с ним исчезают и жуткие кошмары Ханны. Девушка смахивает слезы с уголков глаз и поворачивается к Уэйверли. Элеанор смотрит на нее, печально улыбаясь.— Ханна, ты в порядке?— Я… да… Думаю, да. А ты?— Думаю, что тоже, — но улыбка на ее лице остается печальной. — Давай выйдем в фойе ненадолго. Похоже, нам есть что обсудить.— Согласна, — Ханна кивает.— Я скоро вернусь, — девушка оборачивается на братьев и сестру, — И тогда… Ладно, обсудим это, когда вернемся.Ханна следует за Элеанор в фойе. Сейчас, когда с призраком Роуз покончено, в усадьбе воцарился долгожданный покой. Элеанор закрывает дверь, чтобы дети не услышали их разговора.— Так… — Ханна многозначительно смотрит на девушку.— Так, — отвечает Элеанор, похоже, не собираясь начинать этот разговор.Ханна вздыхает. Она прекрасно понимает, что Элеанор просто тяжело решиться на следующий шаг, и ее нужно подтолкнуть.— Приятно наконец сказать правду. Будто тяжкий груз свалился с моих плеч, — Ханна передергивает плечами, как бы наглядно показывая, насколько ей стало легко.
— Согласна, — Элеанор улыбается. Но они обе понимают, что это еще не конец. — Ханна, я хочу поблагодарить тебя за все, что ты сделала для нас… Если бы ты не пришла, кто знает, как долго я бы тянула с тем, чтобы сказать им правду?
Девушка кивает в сторону гостиной. Ее лицо озаряет легкая улыбка. Все это время Элеанор хранила страшную тайну, не решаясь ее раскрыть. Пришлось даже запереть родную, пусть и свихнувшуюся, мать в подвале, лишь бы защитить младших от ее безумия и горькой правды.— Так ты не злишься, что мы стащили твой ключ?— Мне было любопытно, как вы это сделали. Это был Саймон, не так ли?Ханна кивает, вспоминая хитрый план, тщательно проработанный вместе с остальными Уэйверли.— Да, но я была той, кто подбил его на это. Прости меня, Элеанор, — девушка опускает глаза и косится на носки своих кроссовок.
—Все в порядке. Тебе бы не пришлось этого делать, если бы я не позволила вещам выйти из-под контроля.— Элеанор, — голос Ханны дрожит, — надеюсь, это не слишком, но… есть еще много вещей, которые я не понимаю. Как то, что произошло с тобой и твоими родными.Девушка тяжело вздыхает и нервно закусывает нижнюю губу:— Я… я не люблю говорить об этом. Но я отвечу на один твой вопрос.В голове Ханны пролетает целая вереница вопросов. Ей хочется узнать все: из-за чего Роуз убила собственных детей, куда делось ее тело, почему Элеанор не отравили как остальных… Ханна делает глубокий вдох, собираясь с мыслями, а затем шумно выдыхает.— Ладно, если только один вопрос, то я хочу узнать, почему она сделала это.Элеанор смотрит куда-то в сторону, ее лицо полно боли. Уточнять, о ком речь, не нужно, здесь и так все понятно. Во всех бедах семьи Уэйверли виноват один человек — Роуз Уэйверли, и Ханне интересно почему.— Моя мать была… — Элеанор пытается подобрать подходящее слово, — не в себе. Она боялась всего… А после того, как отец ушел на войну, ее состояние сильно ухудшилось. Она убедила себя, что отец погиб на фронте и никогда не вернется домой. И она запретила нам выходить наружу, боясь, что мы можем пострадать.Я думаю… я думаю, она полагала, что это как-то гарантирует нашу безопасность и мы никогда ее не покинем.Ханна удивленно открывает рот, не зная, что на такое ответить. Эту часть истории она еще не слышала.
Так вот, что произошло на самом деле! Но все же, что стало с ее телом?
Покашливание Элеанор отвлекает Ханну от размышлений. Она поднимает глаза и сталкивается с расстроенным взглядом девушки.— Элеанор, мне так жаль… Я не должна была…— Ничего. Все в порядке. Я не виню тебя ни за вопрос, ни за твое удивление. Но я бы предпочла закончить с этим раз и навсегда.На этой ноте Элеанор замолкает и поворачивается к дверям в гостиную. Она распахивает двери и входит внутрь, Ханна следует за ней. Дети все вместе сидят на диване, ожидая возвращения взрослых.
— Так… — Саймон первым нарушает тишину, — что будет дальше, Элеанор?— Пришло время нам… — голос Клариссы предательски дрожит, — уходить? — она сжимает кулаки и опускает голову. Ханна замечает, как вздрагивают ее плечи.— Боюсь, что так, — отвечает Элеанор и подходит к своим родным. — Но все не так плохо, верно?— По крайней мере, мы будем вместе, — невесело отмечает Томас.— И, может быть, мы увидим отца! — оптимистично добавляет Саймон. Его губы расплываются в радостной улыбке.— Определенно! — Элеанор тоже улыбается. — Вам нечего бояться.Девушка подзывает родных. Дети вскакивают с дивана и послушно подходят к старшей сестре, обступая ее. Элеанор прижимает их всех к себе.
— Просто закройте глаза и позвольте себе упасть. Я буду рядом, прямо здесь.Элеанор раскрывает руки, показывая, что она будет здесь и поймает их, если что-то пойдет не так. Дети кивают. Они по-прежнему безгранично доверяют своей сестре несмотря на то, что она столько времени держала их в неведении.— Прощайте, Ханна, — Кларисса оборачивается к девушке и благодарно ей улыбается. — Спасибо вам за все.— Ханна, мы будем скучать! Даже Томас! — Саймон с хитринкой смотрит на брата и весело хохочет.Томас же не кидается на брата и не перечит ему. Его добрые голубые глаза обращены к Ханне:— Полагаю, мне жаль прощаться…— Прощайте! — Ханна улыбается детям в ответ. — Надеюсь, однажды вы все встретитесь снова.Младшие Уэйверли закрывают глаза и берутся за руки. Элеанор тоже стоит в этом кругу, подбадривая родных своим присутствием. Через мгновение комнату заполняет мягкий белый свет…Ханна чувствует, как слеза катится по ее щеке, а свет становится все ярче, пока не достигает своего апогея. Девушка зажмуривается, чтобы не ослепнуть. Когда через несколько секунд Ханна открывает глаза, младших Уэйверли уже нет. В гостиной остались только она и печальная Элеанор.
Элеанор едва сдерживает рыдания, ее глаза блестят из-за слез. Ханна проходит через всю комнату и заключает девушку в объятия.
— Все хорошо, — Ханна прижимает Элеанор к себе и гладит по спине. Девушка дает слабину и беспомощно всхлипывает.— Просто… я надеялась, что этого не случится… У нас вся жизнь была впереди…
От строгой и холодной Элеанор ничего не осталось. Вместе с уходом детей она распрощалась со своей маской. Сейчас, рыдая на плече Ханны, она кажется хрупкой, нежной и беспомощной. Весь ее мир во второй раз перевернулся с ног на голову. Ханна осторожно похлопывает ее по спине, а затем отстраняется и заглядывает в распухшее и покрасневшее, но все-такое же прекрасное лицо.На ее щеках видны влажные дорожки. Ханна нежно берет девушку за подбородок и притягивает к себе. Их губы соприкасаются, сливаясь в сладком поцелуе. Элеанор не отстраняется, наоборот всем телом прижимается к девушке, позволяя себя целовать.Через несколько приятных мгновений Элеанор разрывает поцелуй и мягко отстраняется. Кончиком указательного пальца она смахивает остатки слез.— Прощай, Ханна.Комната медленно наполняется все тем же белым светом. Ханне снова приходится закрыть глаза, но при этом она чувствует, как тело Элеанор становится теплее в ее руках. Девушку окутывает странное ощущение, словно она окружена водой, но при этом может легко дышать. Не понимая, что происходит, Ханна открывает глаза…— Элеанор!Девушки, держась за руки, парят над полом гостиной в окружении яркого света. Элеанор моргает, широко раскрыв глаза.
— Ханна! — встревоженно зовет она. — Я чувствую… я чувствую себя по-другому!Элеанор чувствует жжение под воротничком, и ее глаза становятся шире.— Мой шрам! — она срывает ткань и осторожно ощупывает горло обеими руками. — Его нет!— Что это значит?!Вдруг Элеанор начинает хватать воздух ртом, словно ей не хватает кислорода. А когда это проходит, она берет Ханну за запястье и прижимает ее руку к своей груди.
— Что ты… Ох! — Ханна резко замолкает. Она чувствует, как бьется сердце Элеанор. — Как это возможно?— Я не знаю! Но разве это не удивительно? — Элеанор счастливо улыбается. И Ханна молча отмечает, что рада видеть улыбку на ее лице. —Такое чувство, словно у меня есть второй шанс. Как будто мне открыты сразу два пути… — она замолкает, чтобы перевести дыхание.
— Как думаешь, мне следует остаться здесь, в твоем мире?Ханна внимательно смотрит на порозовевшее лицо девушки. Жизнь ей к лицу. И разве Ханна вправе решать чью-то судьбу? Вправе разрушать чьи-то мечты? Нет.— Знаешь, я определенно хочу, чтобы ты осталась!— Ты уверена?— Я уверена! — в подтверждение своих слов Ханна ловит руки Элеанор в свои и крепко сжимает. По ладоням разливается приятное тепло, а не привычный призрачный холод.
Элеанор все еще крепко держит руки Ханны, когда свет гаснет, и девушки мягко приземляются обратно на пол. Гостиная выглядит совсем иначе. Элеанор обеспокоенно оглядывается, но Ханна кивает, давая понять, что все в порядке.
Диван, на котором совсем недавно сидели дети, покрыт толстым слоем пыли, а на его зеленой обивке заметны дыры. Другая мебель сломана. Обои в некоторых местах повисли лоскутами, а на окнах висят обрывки дорогих штор. Пол покрыт пылью, щепками и мусором.
— Итак, — произносит Ханна с улыбкой на лице. Она рада вернуться в свой мир, да еще и не одна, — теперь твоя жизнь снова в твоих руках. Что ты хочешь сделать сначала?— Честно? Я просто хочу убраться из этого дома.— Тогда мы немедленно сделаем это! Идем!Ханна хватает девушку за руку и, осторожно ступая на скрипучие половицы, выводит ее из комнаты, а затем и из дома. Они выходят на крыльцо. Снежный шторм утих, и наконец можно вздохнуть с облегчением. Виктор, все это время простоявший у входа, подбегает к девушкам с округленными от удивления глазами.— Ханна? Что там произошло? — его голос звучит обеспокоенно, а взгляд мечется с Ханны на Элеанор и обратно. — И кто это, черт возьми?!— Элеанор Уэйверли, — как ни в чем не бывало отвечает девушка, — рада встрече.— Элеанор Уэйверли? — Виктор испуганно пятится. — Эм… Ханна, мне нужны ответы! И быстрее!Девушки переглядываются, и вдруг взрыв их смеха нарушает тишину заброшенной усадьбы. Наконец, прекратив смеяться и держась за бок, Ханна говорит:— Виктор, это довольно длинная история. Не против, если я расскажу все по пути домой?— Эм… Полагаю, нет.Все втроем они спускаются по ступеням и подходят к машине. Пока Ханна плутала по другому измерению и успокаивала миссис Уэйверли и своего брата, Виктор успел пригнать ее ко входу в усадьбу. Ханна подходит к задней двери и открывает ее для Элеанор. Девушка оборачивается, кидая последний взгляд на свой дом, и смело залезает внутрь. Ее решимость удивляет Ханну: все-таки в начале двадцатого века таких машин еще не было.— Никаких сомнений? — спрашивает Ханна, падая на сидение рядом.— Нет, ничего такого. Просто интересно, вернусь ли я сюда когда-нибудь.— Если ты когда-нибудь захочешь вернуться, то я пойду с тобой, — Ханна накрывает ее руку своей ладонью.— Спасибо, Ханна. Но сейчас, думаю, я готова сказать ?прощай?.Ханна улыбается ей и наклоняется, чтобы пристегнуть ремень безопасности. Элеанор с интересом наблюдает за действиями девушки. Виктор молча поворачивает ключ, и машина плавно трогается с места.