Глава 10. Перемены (1/1)

Солнечный сентябрь сменился хмурым и очень дождливым октябрём. Эта смена произошла быстро, резко, словно по щелчку пальцев. Листья с деревьев начали стремительно опадать, а к середине октября лес стоял почти голый. Небо над замком всегда было серым, тяжёлым, будто собиралось упасть. Такая резкая перемена никому не нравилась. Особенно Питеру, привыкшему к жаре и яркому солнцу. Ему безумно хотелось прибегнуть к магии и разогнать эти ужасные тучи, чтобы вновь светило солнце. Но Пэн понимал всю опасность и рискованность этого желания. Раньше у слизеринца был, можно сказать, девиз: король захотел?— король сделал. Сейчас этот принцип, увы, не работал. Если Питер будет швырять магией направо-налево, его маленький секрет раскроют, и что будет дальше никому не известно. ?Было бы хоть какое-то веселье! —?с досадой думал Пэн, готовясь к уроку Трансфигурации. —?Надоело сидеть в четырёх стенах! Я жажду действий!? Но пока Питер был вынужден ждать. Ждать, пока Гермиона отыщет способ спасти Нетландию. Ждать, пока Малфой договорится о встрече с Волдемортом. Пока Пэн не давал Драко больше никаких других поручений. Пусть всё своё время занимается лишь этим одним. Сейчас оно важнее всех остальных дел Малфоя. Юноша буквально выдохнул, когда Питер перестал закидывать его разными заданиями. Теперь Пэн, можно сказать, даже не замечал Драко. Он проходил мимо, не говоря ни слова, а в комнате вообще не появлялся. Малфою было чертовски интересно, где постоянно Пэн пропадает и чем таким занимается. Наверное, придумывает какой-то очередной злобный план. Но Питер ничего не придумывал. К его большому сожалению. Вечерами он пропадал с Гермионой Грейнджер в библиотеке и штудировал пыльные книги. Девушка говорила, что ему, Питеру, не обязательно приходить, что ей лучше работать в одиночестве, но юноша боялся, что она найдёт что-то такое, что знать ей совершенно нельзя. Почему-то Пэн боялся, что Гермиона узнает о нём всю правду до самого конца. Самой гриффиндорке было несколько страшно находиться с Питером один на один. Прикрываясь любовью к одиночеству, она пыталась скрыть свой страх, что, как ей казалось, получалось ужасно. Пусть Гермиона и верила Пэну, согласилась из доброты помочь ему, но страх никуда так и не исчез. Этот страх даже нельзя было объяснить, определить его конкретный источник. Нельзя было понять, что именно в Питере пугало Гермиону. Страх был на каком-то животном уровне, на уровне инстинктов. Он вызывал лишь одно желание?— бежать. Девушка считала Питера необычным. Крайне необычным даже для бессмертного мальчика, сошедшего со страниц детской сказки. Эту необычность Гермиона чувствовала, словно запах, будто аромат духов. Пряный, не резкий, чуть сладковатый, с нотками мяты, будто кто-то не закрыл тюбик зубной пасты. Когда его мало, будто наступало кислородное голодание, а когда было много?— буквально сносило крышу. Но самым необычным и поразительным в Питере были его глаза, отражавшие в себе будто целую Вселенную. Загляни в них и увидишь далёкое прошлое или даже будущее. Они были словно порталом в разные миры и эпохи. Будто они были связующим элементов между жизнью и смертью. С каждым вечером, проведённым с Питером, Гермиона всё больше и больше хотела, чтобы эти вечера не заканчивались. Она всё так же боялась его, боялась сказать что-то такое, что его обидит, но её безоговорочно тянуло к Питеру. На уровне подсознания, будто под заклятьем. Что это? Действительно магия или Гермиона Грейнджер влюбилась? Девушка объяснить не могла. Копаться в себе чертовски тяжело. Начнёшь разбираться в одном, так обязательно найдёшь что-то ещё, что так же требует осмысления. Питера тоже одолевали странные чувства. Рядом с Гермионой он чувствовал лёгкость. Конечно, она пришла не сразу. Поначалу Пэн был мрачным и совсем необщительным. Он предпочитал сначала самостоятельно просмотреть книгу, а уже потом отдавать её Гермионе. Юноша держался отстранённо, совсем не разговаривал и грубо пресекал все попытки Гермионы завести беседу. Сейчас же он общался с девушкой легко и свободно. Почему-то он знал, что с ней может говорить совершенно открыто и на любую тему. У гриффиндорки всегда был ответ, а у Питера?— едкое высказывание. Гермиона считала Пэна, наверное, другом, а вот слизеринец никак не мог дать определение их отношениям. Вдвоём они штудировали книгу за книгой, проходили огромные стеллажи, пропадали в библиотеке целыми днями. Гарри и Рон начали всерьёз беспокоиться о подруге, ведь она никогда не упоминала Питера. Говорила, что у неё важный проект по Заклинаниям. Но друзья не верили Гермионе. Долго они не решались поговорить с ней об этом, выведать наконец всю правду. Тем вечером Грейнджер пришла в гостиную Гриффиндора особенно поздно, уже после наступления комендантского часа. Такого с ней никогда не случалось. Это всё Питер. С ним не замечаешь, как летит время. —?Где ты была? —?спросил Уизли, сидевший на диване перед камином. Они с Гарри специально ждали её возвращения. —?В библиотеке,?— спокойно ответила Гермиона. —?Вы же знаете, что у меня проект по… —?Гермиона,?— перебил её Гарри,?— хватит врать. Нет у тебя никакого проекта. Мы узнавали. —?Какая вам вообще разница? —?возмутилась девушка. Сегодня она невероятно устала, да и продолжать этот бессмысленный разговор не было никакого желания. —?Мы беспокоимся,?— ответил Рон. —?Ты наш друг и… Мало ли в какую беду ты попала, а мы ничего не знаем! —?Не волнуйся, Рональд. Всё просто прекрасно,?— девушка попыталась улыбнуться. —?Что-то не похоже,?— буркнул рыжий. —?А всё же… Ты же знаешь, что мы не отстанем! И кстати, в библиотеке тебя тоже не бывает. Мы проверяли, и… —?Да с парнем я! С парнем! —?выпалила Гермиона. Ребята уставились на подругу ошарашенными глазами и чуть ли не рты пораскрывали. —?Это совсем не то, что вы думаете. Я просто помогаю Питеру с уроками. Больше ничего. Девушка плюхнулась на диван между Гарри и Роном и устало откинулась на спинку. —?Это тот самый слизеринец? —?спросил Поттер. Гермиона кивнула. —?А почему ты это скрывала? Если ты ему просто помогаешь… в этом же нет ничего такого. —?Не знаю,?— проговорила Гермиона. —?Наверное, потому что он… —?Слизеринец, да? —?улыбнулся Рон. Девушка кивнула. —?Мы же говорили, что нет ничего в том, если вы будете встречаться. —?Да не встречаемся мы! —?А всё же он кажется… классным,?— согласился Гарри. —?Да! Хотя, первое время меня немножко потряхивало от него. Гермиона усмехнулась. —?Только не говорите пока никому,?— попросила Грейнджер. —?Не хочу, чтобы пошли слухи. Парни пообещали держать языки за зубами, и все спокойно отправились спать. Девушка лежала в кровати и улыбалась. Ей польстило то, что ребята подумали, будто у них с Питером романтические отношения. Гермиона только недавно начала замечать, что относится к Пэну с каким-то трепетом. Конечно, её иногда трясло от его присутствия, но всегда хотелось, чтобы юноша не уходил как можно дольше. Отсутствие результатов поиска огорчали их обоих. Ну, Гермиону огорчало, а Питера неистово злило. Юноша хотел рвать и метать, когда гриффиндорка откладывала в сторону очередную книгу и удручённо говорила: ?Ничего?. Но Пэн сдерживался, а внутри у него всё кипело от ярости. Гермиона боялась, что Питер решит прекратить поиски, что он откажется от её помощи. Почему этот слизеринец привязал её к себе настолько сильно? —?Твои чары невидимости, кстати, очень хорошо работают,?— сказала Гермиона на следующий день. —?А ты сомневалась? —?усмехнулся Питер, открывая очередную книгу. —?Моя магия всегда работает. —?Не понимаю, как ты можешь делать то, что не могут остальные волшебники? Магия же одна. Мы же не можем обладать разными магиями? —?А почему нет? —?сведя брови у переносицы, спросил Питер. —?Моя магия основана на вере и воображении. А ваша… на чём-то другом. Ну, ещё я просто сам по себе уникальный и очень одарённый. —?Питер самодовольно ухмыльнулся. Гермиона закатила глаза, а потом серьёзно спросила: —?Что будет, если мы так ничего и не найдём? —?Не знаю,?— задумчиво ответил Питер. —?Буду искать где-то ещё. Пусть Тень найдёт ещё библиотеки. Я так просто не сдамся. —?Я просто хочу, чтобы ты знал, что можешь рассчитывать на мою помощь. —?Я знаю и очень ценю это,?— ответил Пэн и накрыл своей рукой руку Гермионы, лежавшую на столе. —?Правда. Девушка в секунду залилась краской, но руки не отдёрнула. —?Ладно,?— смущённо проговорила она через несколько секунд,?— надо возвращаться к книгам. Какое-то время они молчали, занятые чтением. Гермиона быстро просматривала книгу, откладывала её в сторону и принималась за следующую. Её взгляд бегал от строчки к строчке, от страницы к странице. Питер украдкой следил за ней. За морщинкой, появившейся на лбу девушки. Следил за тем, как она сжимает губы. Следил за взмахом её длинных ресниц. Порой Гермиона отрывалась от книги и улыбалась Питеру какой-то таинственной, понятной только ей одной улыбкой. —?Почему мы скрываем от всех нашу дружбу? —?спросила Грейнджер. Вопрос был неожиданным, и Питер не сразу нашёл, что ответить. —?Дружбу? —?А разве нет? —?произнесла она, немного покраснев. —?Я думала, мы друзья, но если нет… —?Конечно друзья! Просто… здесь как-то не очень хорошо относятся к дружбе слизеринцев и гриффиндорцев. Обсуждать будут. Мне-то всё равно, а вот как тебе. Питер надеялся, что Гермиона скажет, будто не хочет слухов и обсуждений и она согласна дальше делать вид, что они и не знакомы вовсе. Одно дело общаться в библиотеке, где их скрывает от посторонних глаз магия, а другое?— строить из себя друзей перед сотней учеников. Пэну хоть и нравилось разговаривать с гриффиндоркой, но на дружбу он не согласен. От друзей одни неприятности. Особенно от девчонок. Но Гермиона решила, что слухи её не волнуют, что ей без разницы, что там будут болтать у них за спиной. На это Питер лишь улыбнулся. Девчонка влюбилась. В этом Пэн был точно уверен. Она могла сама ещё не осознать своих чувств, но влюблена была по уши. Кто вообще устоит перед красотой и обаянием самого Питера Пэна? Будь он на месте Гермионы, то точно не устоял бы. Если Грейнджер радовалась каждому вечеру, проведённому с Питером, то Драко был несказанно счастлив хоть ненадолго отделаться от Пэна. После взрыва магии Питер не заговаривал с Малфоем. Он вообще делал вид, что того не существует. Странно, но Драко не стал ничего выяснять, а просто облегчённо выдохнул. Теперь не нужно тратить время на бесполезные книги, а можно заняться действительно важным делом. Малфой помнил о нём. Никогда не забывал. Даже на долю секунды. Просто не имел на это права. Сейчас всё зависело от него. И это не только ход войны, но и ещё положение его семьи. Сейчас Малфои находились в немилости у Тёмного Лорда, но если он, Драко, справится, то это всё изменит. Слизеринец долгие часы ходил по коридорам замка, исследую их. Он заглядывал в каждую дверь, ощупывал каждый кирпичик в поисках потайных ходов и комнат. Но того, что было нужно, Малфой не находил. Он точно знал, что искал. В прошлом году Грэхэм Монтегю, который тоже учился на змеином факультете, рассказывал, что близнецы Уизли, когда он пытался снять с Гриффиндора баллы, затащили его в какую-то комнату, доверху набитую разным хламом, и запихнули в шкаф. Монтегю долго не мог выбраться оттуда. Он будто болтался где-то между Хогвартсом и каким-то, как он решил, магазином. Слизеринцы, услыхав эту историю, решили, что Монтегю повредился головой. Иначе, почему он столько времени провёл в Больничном крыле? Лишь Малфой поверил невероятному рассказу. Он сразу понял, что это за шкаф, в который запихнули Монтегю. Вспомнил Драко о нём летом, когда Тёмный Лорд поведал юноше о задании, которое ему предстоит выполнить. Теперь Малфой любую свободную минуту посвящал поиску невероятной комнаты. Монтегю говорил, что она находится на восьмом этаже. Точно там. Но Драко обшарил каждый угол восьмого этажа, но комнату так и не нашёл. Отчаяние накрыло юношу с головой. План, в успехе которого Малфой был полностью уверен, рушился буквально на глазах. А задание, казавшееся сначала пустяком, теперь было абсолютно невыполнимым. Бессилие. Слизеринец ненавидел его. Вместе с отчаянием оно растекалось по венам, отравляя кровь, выбивая воздух из лёгких. Дышать становилось всё труднее, а на глазах навернулись слёзы. Прислонившись спиной к стене, Драко сполз на пол, обхватил руками колени и положил на них голову. Так, скрючившись, сдерживая слёзы и давясь рыданиями, не позволяя им вырваться на свободу, он просидел достаточно долго. Малфой уже успокоился, но вставать с холодного каменного пола не спешил. Сейчас, не видя никого и ничего, юноша чувствовал себя в безопасности. Он мог сидеть так очень долго, но нужно продолжать искать. Выпрямившись, облокотившись о стену, Драко почувствовал, как эта самая стена открывается, и он начал падать. Вовремя подставив руки, юноша смог удержаться. Какая-то странная паника охватила его. Будто он что-то натворил, и его могли ?застукать? в любой момент. Малфой уже начал думать, что замок рушится, но, повернувшись, не увидел ни трещины в стене, ни дыры, а лишь открытую дверь. Войдя в комнату, Драко оказался в огромном хранилище с высокими потолками, заваленном всевозможными вещами. Здесь и старые мётлы, и шкаф, и жалобно позвянькивающие где-то предметы, и старая одежда, и статуи, и горшки с засохшими цветами и ещё множество всякого хлама, который и за сотню лет не разобрать. Малфой шёл мимо всего этого добра медленно, оглядываясь по сторонам, пока не увидел что-то высокое, накрытое тёмной тканью. Сорвав её резким движением, юноша закашлял от пыли, а потом, глядя на свою находку, победно улыбнулся. Наконец дело сдвинулось с мёртвой точки! Снейп очень переживал за Драко. Нет, совсем не за успех миссии, а за него самого, за своего крестника, которого поклялся защищать и оберегать. Профессору совсем не хотелось, чтобы юноша действовал в одиночку. Да ему вообще не хотелось, чтобы Драко хоть что-то делал. Нельзя ему быть Пожирателем. У него вся жизнь впереди, а это оставит неизгладимый след в душе слизеринца. Связь с Тёмным Лордом станет будто клеймо, выжженное на самом видном месте. Все будут знать, на чьей стороне сражался Драко. Будут сторониться его даже через десятки лет, когда все и думать забудут о войне. Северус знал об этом не понаслышке. Сам через всё это прошёл. Испытал на себе ненависть, гонения. Только один человек всегда верил ему. Дамблдор. Волшебник видел в Северусе только самое лучшее, как, в прочем, и во всех. Он никогда не оглядывался на прошлое, а смотрел лишь на настоящие достижения. Наверное, Снейп даже привязался к директору. Как-то по-своему. Возможно, он видел в нём друга. Может, именно поэтому сама мысль о задании Драко была ему ненавистна. И он, и Дамблдор прекрасно понимали, что юноша не исполнит задуманное. Пусть он несколько жесток, но на подобное не способен. Да и не нужно ему это. Незачем ребёнку калечить душу. Снейп рассказал обо всём Дамблдору через несколько дней после того, как узнал. На удивление Северуса, директор отреагировал очень спокойно. Ему следовало что-то сделать, что-то предпринять, но он лишь улыбнулся той своей таинственной улыбкой, будто всё и так знал с самого начала, будто всё сложилось именно так, как он задумал. —?Это должны сделать вы, Северус. Слишком много свалилось на него в последнее время. Волдеморт, Драко, да ещё этот Питер Пэн! Если верить Малфою, то от него могут быть ещё большие проблемы, чем от Тёмного Лорда. Мальчишка совсем не ведает, что творит. Для него всё?— игра, а мир?— игровое поле, где он может резвиться и двигать фигурки как ему вздумается. Наверное, столкнуть Пэна с Тёмным Лордом?— не такая уж и плохая идея. Пусть эти двое разбираются сами. Уничтожат друг друга, и всем сразу станет легче жить. Долго Снейп думал, как лучше преподнести желание Питера о встрече. Волдеморт, конечно, доверяет своему верному последователю, но уж слишком эта идея абсурдна и смехотворна. Северус хмыкнул, провел рукой по сальным спутанным волосам и покинул свой кабинет. Было уже далеко за полночь. Весь замок погрузился в сон, и шаги профессора разносились эхом по коридорам. Покинув школу, Северус направился к границе территории Хогвартса. Магическая стена, защищавшая замок, еле заметно мерцала в лунном свете. Завораживающе. Но смертельно. Смертельно для тех, кто с той стороны. Проникнуть в школу сквозь стену нельзя, а вот выйти через неё можно. Правда об этом, скорее всего, сразу узнает Дамблдор, но Северус уладит с ним всё чуть позже. Словно слабый электрический ток пробежал по телу профессора, пока он проходил сквозь барьер. Немного неприятно, но вполне терпимо. Обернувшись на магическую стену и убедившись, что она цела, Северус трансгрессировал прямо к воротам поместья Малфоев, ставшего штаб-квартирой Пожирателей Смерти.