Глава 2. Гости из Министерства (1/2)

Ровно в семь утра в комнату Питера заглянула Мари. Её брови взметнулись вверх, когда она увидела, что Питер сидит в том же самом положении, что и ночью.

–Ты… Ты уже проснулся, – произнесла девушка. – Я починила твою обувь. – Мари поставила обувь у порога.

Она так и стояла в дверях, ожидая от Питера хоть какого-то ответа. Но он молчал. Поняв, что ничего от парня не услышит, Мари покинула комнату. Питер переоделся и вышел в коридор, где уже была Джейн, ожидающая детей.

– Доброе утро, – сказала она, но так же, как и сестра, ответа не услышала.

Джейн была старше Мари на несколько лет и производила впечатление серьёзной и рассудительной девушки. Взгляд её тёмных глаз был холодным, неприветливым, а голос звучал слишком официально.

Когда все дети умылись и оделись, они спустились на первый этаж, где располагалась небольшая столовая, совмещённая с кухней. В столовой был один длинный стол, за которым сидели все дети, Джейн и Мари. Миссис Аддерли никогда не ела в этой столовой. Даже на Рождество она не присутствовала на скромном праздничном обеде. Детей в приюте было семнадцать. Мальчики и девочки разных возрастов, но все они были младше Питера. Он и ещё один мальчик были самыми старшими.

Завтрак проходил в тишине. Столовую наполняли лишь звуки жеваний и звоны ложек о тарелки. Питер сидел рядом с Джейн, напротив того, другого, старшего мальчика, и ковырял ложкой нечто белое, называвшееся овсянкой. Тот мальчик не сводил с Питера взгляда. Пэн же не обращал на него внимания.

– Питер, – слева от Питера прозвучал Тихий голос Джейн, – почему ты ничего не ешь? – Но он не ответил, продолжая ковырять кашу ложкой. – Если ты не хотел есть, мог сказать об этом. Я бы отдала твою порцию кому-то другому.

– Да никто жрать эту хрень не станет, – громко сказал мальчик, сидевший напротив Питера. Пэн усмехнулся и посмотрел на говорившего. Лет пятнадцать на вид, светлые спутанные волосы, худое веснушчатое лицо, прямой нос, большой рот с пухлыми губами и голубые, почти синие, словно вода в океане, глаза.

– Виктор, такое поведение неприемлемо, – строго произнесла Джейн, глядя на возмущающегося. – Ты должен быть благодарен за то, что имеешь.

– Ага, кормите помоями и хотите, чтобы я вежливо с вами разговаривал? – Виктор откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки. – Вот когда меня будут нормально кормить и одевать в нормальную одежду, а не в тряпки с ближайшей помойки, вот тогда я буду благодарен.

– Может, ты выскажешь всё это миссис Аддерли? – спросила Джейн, сузив глаза.

– Без проблем, – с вызовом ответил Виктор и поднялся со своего места, а за ним и Джейн.

Да, Виктор действительно был одет, будто с помойки. Огромных размеров толстовка, которая болталась на худом парнишке, словно мешок. Всё ничего, если бы эта толстовка была хотя бы какого-то одного цвета. Казалось, что на неё пролили краску разных цветов. Коричневые брюки, в которые был одет Виктор, будто побывали в драке с собакой. Об этом свидетельствовала оторванная почти до половины ноги штанина. Но брюки кто-то починил, и теперь одна штанина была до колена чёрного цвета.

Джейн и Виктор покинули столовую, и все продолжили завтракать.

Джейн вернулась к началу уроков, а Виктор – нет. ?Интересно, что с ним делают?? – промелькнуло в голове Питера.

Уроки вела и Джейн, и Мари. Джейн – у старших детей, а Мари– у младших. Девушки усадили своих учеников возле себя и начали уроки. Все дети, сидевшие рядом с Питером, умели и читать, и писать. Они старательно выводили слова, которые диктовала Джейн, а Питер просто глядел в пустой листок.

– Питер, – обратилась к нему Джейн, – почему ты ничего не делаешь?

– Я не умею, – просто ответил Питер.

– Ты не умеешь и читать, и писать?

– Читать умею, а писать – нет.

Джейн слабо улыбнулась и отправила Питера к Мари, которая как раз учила детей писать. ?Зачем мне всё это? – мысленно возмущался Питер. – Бесполезная ерунда!?

Но вслух Питер ничего не сказал, а принялся старательно выводить буквы на листке бумаги. Получалось коряво, очень коряво, но Питер быстро учился, хоть и без всякого желания.

Уроки длились до самого обеда. Питер и не помнил, чтобы когда-нибудь столько учился. Его родители были бедными фермерами и не имели возможности отправить сына в школу. Его научили только немного читать и писать свое имя. Считать, в основном деньги, мальчик научился уже в лавке кузнеца, которому его продал родной отец. А сейчас Питер сидел и постигал основы математики. Голова парня начала болеть и отказывалась что-либо запоминать, но Питер не очень-то и расстраивался из-за этого. В Нетландии математика не нужна.

Обед также проходил в тишине. Питер снова сидел рядом с Джейн, вот только стул напротив пустовал. Виктор, тот самый мальчик, пришёл только к концу обеда. Он, не сказав ни слова, сел на своё место и накинулся на еду с животным аппетитом. Светлые волосы Виктора были мокрыми, лицо грязным, одежда в каких-то пятнах и разводах, а руки перебинтованными. Интересно, что миссис Аддерли заставила его делать в наказание?

Питер рассматривал Виктора с интересом. Каждое движение мальчика (а они былирезкими, но осторожными) говорило о том, что тот буквально вырос на улице и привык драться за кусок хлеба. ?Истинный Потерянный Мальчишка, – промелькнуло в голове Питера. – Он может составить мне неплохую компанию, пока Тень не вернулась.? После обеда всех детей отправили работать в огороде, находившемся на территории приюта. Из овощей с этого огорода и готовили почти всю еду, поэтому к вопросу об обходе за ним все подходили с чрезвычайной серьёзностью. Старшие дети, кто в приюте давно и не понаслышке знали, что такое ?голод?, руководили всей работой, поэтому Мари и Джейн оставили своих воспитанников и ушли заниматься какими-то другими важными делами.

Пока остальные работали, Питер, которому еда-то, в принципе, и не нужна, сидел под высокой яблоней. В руках он держал тростниковую флейту – ещё одну ниточку, связывающую его с Нетландией. Магии во флейте было много. Питер чувствовал это. Стоит только заиграть на ней, как сюда начнут стекаться все потеряшки и сиротки города. Питер мог бы собрать целую армию, мог бы создать новую Нетландию прямо здесь, в Лондоне, но ему не нужна новая Нетландия. Он хотел вернуть старую.

– Привет. – К Питеру подошел Виктор. – Почему не работаешь? – спросил он возмущ?нно.

– Разве я похож на человека, который готов копаться в огороде? – ответил Питер, вскинув одну бровь.

Губы Виктора расплылись в улыбке, и он сказал:

– Только идиот может так подумать.

Мальчик сел на землю рядом с Питером.

– Виктор Каррингтон, – сказал тот, протягивая Пэну руку для рукопожатия.

– Питер Пэн, – ответил он.

– Че серьезно? – усмехнувшись, спросил Виктор. – Тебя реально зовут, как героя чёртовой сказки?

– А что, с этим какие-то проблемы? – раздражённо отозвался Питер.

– Нет, никак проблем, – ответил Виктор. – Не у одного тебя странное имя. Вот её, например, – он указал на рыжую девочку, лет восьми, в синем сарафане, – зовут Орегон. Как штат Америки. Раньше её, конечно, звали по-другому, но сейчас так.

– А почему её так зовут? – спросил Питер.

– В прошлом году она нашла учебник географии. Там и прочитала про Орегон. Видимо, просто название понравилось. Как ты попал сюда?

– Меня задержали в парке.

– И давно ты на улице?

– Очень, – усмехнувшись, ответил Питер.

– Понимаю, – сказал Виктор, поднимая с земли красное яблоко. – Я буквально вырос на улице, но чертова полиция всё равно тащит сюда. А потом я снова сбегаю.

Виктор откусил от яблока большой кусок. Сок полетел во все стороны, залил мальчику подбородок, но тот не обращал на это внимания и продолжал жевать.

– И что ты делаешь, когда сбегаешь? – поинтересовался Питер.

– Ну, – чавкая, начал Виктор, – брожу по городу, ворую у зазевавшихся прохожих, – усмехнулся он. – Верчусь, как могу, в общем. Всё лучше, чем здесь.

– Да, здесь погано, – согласился Питер.

Наступило молчание, нарушаемое лишь чавканьем Виктора. С огорода доносились негромкие разговоры, с дороги – шум проезжающих мимо машин. Питер тяжело вздохнул и положил голову на колени. Бездействие, ожидание сводили с ума. Уже хотелось начать что-то делать. Незнание грызло Питера изнутри, подобно какому-то паразиту. Перед ним, Пэном, целый мир, полный магии, но пока ничего нельзя делать. Пока нужно просто сидеть и ждать. Стратегия ожидания никогда не нравилась Питеру. В играх он всегда предпочитал нападение. – Скоро я сбегу отсюда, – сказал Виктор. Голос его звучал твердо, решительно. – И на этот раз навсегда.

Питер вскинул голову и посмотрел на своего собеседника. О побеге он говорил серьезно.

– И зачем ты рассказываешь мне об этом? Ты меня не знаешь. Я же могу тебя запросто сдать.

– Ты? Не-ет! –махнул рукой Виктор. – Ты не похож на ?крысу?. Ты похож на того, кто зовёт всех на приключения. Ну что?

– Меня скоро заберут отсюда.

Виктор рассмеялся.

– Даже не надейся на усыновление или родственничков, – сквозь смех говорил он. – Такие, как мы, – он обвёл рукой детей, работающих в огороде, – никому не нужны. Усыновлять нас не будут. Не та у приюта репутация. А родственникам просто плевать. Потерянный раз – потерянный навсегда. – Что с твоими руками? – перевёл тему Питер. Почему то ему совсем не хотелось обсуждать, нужен он кому или нет. Питер прекрасно знал, что не нужен никому, кроме себя. У таких, как он, как Виктор, как все дети в этом ужасном приюте, есть только они сами и вера в лучшее.

– А, это, – Виктор оглядел свои руки, покрытые бинтами, будто видел их впервые. – Старуха заставила отмывать все окна, подвал и чердак. Всю кожу щётками содрал.

Виктор сплюнул и откинулся на ствол яблони, подставив лицо солнцу.

Так и проходили дни. Подъём, завтрак, уроки, обед, огород, свободное время, ужин и отбой. Всё это двигалось друг за другом, словно по бешеной карусели. Монотонное, скучное и не интересное. Это однообразие бесило Питера. Он сделался раздражительный и его начало часто посещать желание вырвать кому-нибудь сердце. Тени всё не было. А ведь уже почти две недели прошло. Неужели, обманула и вернулась в Нетландию, бросив Питера в этой дыре? Нет, она не могла так поступить. Пэн был в этом уверен. Но в его чёрном, умирающем сердце всё равно поселился червячок сомнения, заставляющий очень сильно переживать длинными, бессонными ночами.

Единственным развлечением Питера был Виктор. Вместе они часто сбегали из приюта и гуляли по городу, пока их не задерживала и не возвращала обратно полиция. Мальчики часто доводили до слёз впечатлительную Мари, наложив в кастрюлю вместо овсянки дохлых, выпотрошенных крыс и мышей. Джейн же была более холодной и не реагировала так эмоционально на проделки приятелей. Она просто отправляла их к миссис Аддерли, которая уж точно знала, что с ними делать. За то время, что Питер находился в приюте, миссис Аддерли исчерпала весь свой запас наказаний. Они больше не были оригинальными, повторялись и наводили скуку на Питера. Конечно, мальчики никогда не отбывали наказания. Они либо заставляли кого-то сделать это за них, либо делали всё ещё хуже, чем было.

Вскоре приятелям надоело издеваться над детьми, Джейн и Мари и они взялись за миссис Аддерли. О, как грели слух Питеру её поросячьи визги, когда она, миссис Аддерли, увидела, во что превратились её белые волосы. Как-то раз на чердаке мальчики нашли несколько пачек какого-то синего порошкового красителя и, шутки ради, добавили его в шампунь миссис Аддерли. Краска взялась плохо, и волосы женщины были покрашены пятнами. Увидев миссис Аддерли в таком виде, дети начали громко смеяться. Женщина, краснея от ярости, начала кричать, гневно требовать, чтобы нахал, учинивший такое ужасное безобразие с её волосами, признался. Но никто не сознался, поэтому наказание получили все до единого.

Но издевательства и над миссис Аддерли вскоре надоели Питеру, и было решено всё прекратить. Жизнь в приюте вернулась в привычное, спокойное русло. Мари больше не боялась заглядывать в кастрюли с едой, но миссис Аддерли еще долгое время прятала под замок свои шампуни.

Иногда ночью Питер выбирался на крышу и сидел там до самого утра. Он смотрел на чёрное небо, почти постоянно затянутое тучами, в надежде увидеть спешащую к нему Тень. Её все не было, но Питер не терял надежды.

Вот и сегодня, когда объявили отбой, Пэн вылез в окно своей комнаты и уже знакомым путём перебрался на крышу.

Сегодня небо было чистым и невероятно звёздным. Яркие огоньки светили с чёрного небесного полотна, будто подмигивая, будто зазывая к себе. Питер представлял, как звёзды соединяются в причудливые рисунки и играют друг с другом. Пэн улыбался, представляя всё это, но эта улыбка исчезла, когда он увидел две самые яркие звезды. Из них двоих нужно выбрать ту, что выше, следовать за ней, а затем повернуть направо и держать курс до самого рассвета. Так можно попасть в Нетландию.

От мыслей об острове в груди Питера что-то неприятно кольнуло. Он скучал по Нетландии. Скучал по власти, которую ему давал остров. В Нетландии он был королём, богом, а здесь ничего собой не представлял.

?Ну где же ты, Тень??

– Я здесь, – словно прочитав мысли Питера, отозвалась Тень.

Питер резко обернулся и увидел приближающийся к нему чёрный силуэт.