Ричи Тозиер завтракает в вагоне-ресторане, на фоне играет "Whatever happened to Christmas?" (1/1)

17 декабря 7.05amРичи проснулся резко, как от толчка. И понял, даже не заглядывая вниз, что в купе пусто. Поднялся на локте, разморгался. Поезд не двигался, рыжий фонарный луч на потолке?— тоже. Стоянка в Питтсбурге, ясно. Вчера Ричи планировал выйти на ней покурить, но теперь это значило выбираться из-под нагретого пледа, спускаться, нашаривать в темноте сигареты, мерзнуть в открытом тамбуре… Нет.Глаза снова начали слипаться. Заныла запрокинутая шея. И все тело было каким-то тяжелым и горячим, будто набитым раскаленной массажной галькой из йога-центров. Прошлой весной, когда Ричи свалился с аденовирусом и от скачущей температуры чувствовал себя гребаной Джин Грей, ощущалось примерно также.Ладно.Ричи перекатился набок, щекой отодвинул поперечину, наклонился. Действительно?— никого. Кроме подушек и отвернутого с угла пледа. У тумбы стояли только одни ботинки?— тупоносые, ричиевы. Не горел датой ничей айфон. Кресло проглядывалось слабо?— в сумраке и без очков?— так что Ричи не заметил, висит ли на спинке маленькая сумка. Лег обратно, подумал: висит, конечно, куда бы ей деться. Эдди решил пройтись по вагону, потому что заснул скрюченным, как пружина подвески, а нам больше не семнадцать для таких вот штук. Порядок. Можно, в общем, спать дальше.Зажмурился, расслабил плечи, выдохнул. Вмялся в матрас виском и правым ухом. И тонкий, насмешливый гринчевский Голос зашептал в левое: знаешь, куда еще мог пойти Эдди?Ричи натянул на голову плед. Ебаное подсознание. Ебаный Микки с его наркотрипами. Ебаный рождественский спешл.На станцию,?— продолжил мысленный Гринч,?— к билетным кассам. Это первая большая остановка, ему дали два-три отгула, Нью-Йорк так близко?— полтора часа лета, почему бы не соскочить?—?Завались,?— шепотом сказал Ричи. —?Тут не сраный ?Бердмэн?.Ты не такой интересный попутчик, как, возможно, считаешь. За десять часов несложно понять, что мусор из тебя по-прежнему сыпется с полтычка. Если бы все дети на свете выполняли свои детские обещания, то в мире было бы два миллиарда мороженщиков, три?— космонавтов и ни одного дома престарелых.—?Да ради бога,?— начал Ричи. —?Я бы не…Конечно, ?ты бы не…?,?— почти ласково перебил Гринч. —?Потому что тебе и некуда возвращаться. А Эдди Каспбраку?— есть. Разве кто-то нормальный выберет тащиться через всю страну с депрессивным полу-незнакомцем из прошлого вместо уютного сочельника в собственной квартире?Ричи откинул подушку и сел. Смолчал, потому что внутренним голосам не следовало отвечать вслух, даже если они говорили правду. Подтянул к груди колени, положил ладони сверху. Моргнул, помотал головой. Сквозь плотную штору просматривалось только раннее утро?— такого же синего амтраковского оттенка?— и фонарный столб. В замершем поезде звуки застыли тоже, и после непрерывного стука колес тишина здесь казалась какой-то чужой, инородной.Страшно хотелось спать, но Ричи почему-то прижался боком к стенке, уронил подбородок к плечу, и посидел так, соскальзывая в зыбкие секундные дремы и с трудом из них выплывая. В спину, под перекрученную рубашку, поддувало с окна?— и это, а еще паскудное, нервное щекотание в желудке, заставляли разлеплять глаза раз за разом.Где-то предупредительно загудел поезд?— не их, другой, с соседних путей, может, в Колумбус, может, в Детройт?— глухо грохнул рельсами, лязгнул тормозами и снова стало тихо?— пронзительно.Ричи сполз пониже, разогнул ноги, уперся пятками под лампочный шнур. Зевнул?— и щелкнула дверь.Эдди принес далекий вагонный шум?— хлопки, шаги, голоса?— и себя самого. По-прежнему в светлом, домашнем, почти не смявшемся, с морщиной на лбу, с айфоном в левой ладони. Экран еще горел?— Эдди нажал сбоку, подержал, погасил. Цокнул языком и осекся, сжал рот.—?Привет,?— сказал Ричи. За ночь связки распухли и получилось что-то вроде тролльего хрипа.Эдди вздрогнул и чуть не выронил телефон.—?Господи, блядь, боже!?…не та интонация, которую я хочу слышать с утра, проведя ночь с кем-то горячим, ну вы же помните, что между упоминанием бога в процессе и упоминанием его с утра существует непреодолимая пропасть в виде вашей небритой морды и ее готической бабочки на лобке??— Голос Стифлера?— кольцо из пальцев?— зал смеется.Ричи покашлял.—?Или просто я.Эдди отвел нападавшие волосы к ушам, дернул локтем.—?Ага. Да. Мне тут,?— и потрогал у воротника,?— позвонили. Вышел ответить.Ричи кивнул:—?Окей.Подумал: ну вот опять. Эти объяснения, которые ты зачем-то даешь, которые я зачем-то слушаю, будто мое на них право не исчерпалось пятнадцать лет назад.Эдди шагнул к тумбе, снял ботинки, подбил мыском к мыску. Ричи сдвинулся к краю, оперся на ладони, мутно понаблюдал, как он всовывает внутрь шнурки. Потом зевнул, спросил:—?А сколько время?Эдди кинул айфон в кресло?— экран подсветил маленькую, никуда не исчезнувшую сумку?— зашторил окно до конца. Рыжий луч исчез.—?Еще рано. Начало восьмого.И добавил:—?Спи.Пригнулся, сел на свою полку. Выпал из поля зрения?— осталось только мягкое шуршание одеяла.Ричи откинулся на спину. Зевнул опять.Эдди был прав, конечно. Спать. Такая простая и очевидная мысль. Щекотание в желудке прекратилось. В черепной коробке снова включили дым-машину, и теперь ее изнутри, вокруг нейронов и синапсов, окончательно заволакивало туманом. Эдди там, у себя, потряс водой, с шорохом отвинтил пробку. Очень тихо отглотнул, но Ричи все равно услышал. Подтащил за этикету плед и им накрылся. Перелег на живот?— пуговица на джинсах врезалась точно под пупком. Небольно, и Ричи забил. Уткнулся щекой в подушку, просунул между лямками поперечины руку и свесил вниз. Болтаться.Поезд качнуло?— пока слабо, на пробу.Эдди отставил бутылку на тумбу?— шлепнуло пластиковое дно. Ричи закрыл глаза и начал считать эти мелкие детали присутствия вместо овец. Вот вжикнула, кажется, молния?— раз. Вот заскрипел петлей распахнувшийся от толчка шкафчик?— два. Вот Эдди завозился подушками, повздыхал еще, глубоко и длинно?— три.Ну и что ты,?— хотел сказать Ричи, но не сказал, потому что губы больше не разжимались, и не разлеплялись ресницы, и тяжелый плед придавил к матрасу, и в голове сделалось гулко и жарко. И мир сузился в маленькую?— красную почему-то?— точку.И пришел сон.17 декабря 10.25amКогда Ричи проснулся второй?— нормальный?— раз, поезд уже ехал, а в купе стало по-сиреневому светло. Кто-то ходил за дверью: шаги рассыпались частой дробью. Сквозняк холодил затылок и шею. Ричи разожмурился, повернул голову. Обтер об подушку влажный рот. Подобрал под себя ноги, уперся коленями, полежал так, сгорбленным, согнутым, заземляясь, чувствуя, как колется затекшая рука, как забивается в нос запах бельевой отдушки, как вздрагивает на поворотах полка. Потом выкрутился из пледа. Нашарил очки, надел, прижал пальцем мостик. Потрогал поперечину?— скользко, матрас?— хлопково. Настоящие плотные вещи. Здешние.Ладно.Вагон настойчиво подскочил?— Ричи понял намек, переполз к краю и взялся за перекладину. Осторожно спустился?— координация движений после сна сбоила?— замер на нижней ступеньке, зацепившись локтем, посмотрел.На застеленную полку. На Эдди.В свежей рубашке, теперь белой, большим пальцем пролистывающего на своем айфоне какую-то ленту?— судя по унылым голубым полям, фейсбучную. Ту самую, ?только для избранных пользователей?. Ричи нигде избранным не был, поэтому всегда упирался в крошечную пиксельную иконку и единственно доступную плашку?— добавление в друзья. Почти смешно. Цукерберг, как и другие еврейские парни вроде Иисуса, Адама Сендлера или Стэнли Уриса, знающий толк в хороших ржачках, упростил этот трудный социальный концепт до одного клика по тачпаду. Иногда Ричи даже хотел его сделать: раз! —?и никаких семи, десяти, пятнадцати лет порознь, привет, согласно алгоритму мы снова друзья, давай я из репостов узнаю, как ты живешь, а из геометок?— где бываешь, почти как раньше, да? Подмигну через всю страну.А потом всегда вспоминал про Бангор: чужой университетский шарф и свой?— отцовский, чужой самолетный рейс и свой автобусный, чужой монолитный план и свою неоновую мечту. И про трещину. И про оставленный себе страх. И как-то, в общем, попускался.Неважно.Эдди поднял голову. Подбородок у него был розовым и чистовыскобленным, и Ричи машинально поскреб собственную заросшую щеку.—?Доброе утро.Эдди кивнул?— разрешил, значит, утру быть. Опустил телефон на колени, добавил:—?Мы проехали Кливленд. Полчаса назад. Завтрак уже закончился. Ланч начнется в одиннадцать. Для пассажиров спальных мест зарезервированы отдельные столики в вагоне-ресторане.Ричи, наконец, снял ногу с лестницы, встал на пол. Присвистнул.—?Сколько информации. Это типа в Эпп-Сторе уже вышло приложение в духе ?МойПоезд??Эдди хмыкнул.—?Это типа я вышел в коридор и спросил у проводника.Ухмылку Ричи все-таки не удержал: дрогнула нижняя губа и под челюстью. Чтобы не светиться лицом отвернулся, подшагнул к тумбе, выпнул из-под нее ботинки, наклонился, чтобы обуться.—?Упорядочиваешь даже спонтанное бегство?Эдди почему-то длинно помолчал. Пощелкал блокировкой айфона. Потом ответил: такая привычка. И перестучал пальцами по тумбе?— стремительное, отрывистое крещендо.—?По крайней мере,?— сообщил Ричи, заодно вытаскивая чемодан из-под полки,?— что предложит нам Амтрак на ланч ты не знаешь.—?Это несложно,?— начал Эдди. —?Скорее всего общий стандарт: курицу с овощами, возможно, какие-нибудь сэндвичи или…Ричи положил на бортик полки ладонь, и на нее?— колючую щеку. Поглядел снизу вверх. Через брючно-полосатое колено. Эдди?— уже нахмуренный?— сразу отвелся им в сторону. По-саперному аккуратно, но все равно задел лодыжкой плечо. Еще одна константа: с самого детства его ноги рано или поздно оказывались у Ричи прямо перед носом.—?Эй, я это так просто сказал. Не надо это знать. Пусть будет гастрономический сюрприз.Эдди сморгнул. Разогнул два уже зажатых пальца. А потом пожал плечами?— поднялась и опала заправленная рубашка.—?Такие сюрпризы обычно заканчиваются желудочной язвой, но ладно. Пусть.Ричи убрал с полки ладонь, распластал по нагрудному карману, слева.Эдди сощурился.—?Что?Ричи покачал головой.—?Ничего. Наконец-то лекции о болячках. Я прямо по ним скучал.Вот блядь. Тоже не получилось смешно. Только неуместно и странно. Какой Голос это сказал? Почему Ричи его не затормозил, он же вроде наловчился заталкивать свой язык обратно в свою же глотку?— второе правило шоу-биза.Эдди открыл рот. И закрыл, слава богу, и посмотрел в окно, в синие шторы. И сделал какое-то крутящее движение рукой, вроде как ?да-да?. Или ?ну надо же?. Или ?пошел в жопу с такими откровениями, чувак?. Ричи очень громко расстегнул чемодан, чтобы забить паузу. Зарылся в смятые футболки. Поискал под ними бритвенный пакет, вытащил, кинул рядом, надел на запястье резинку, а отельную зубную щетку не нашел. Осталась, значит, валяться в той сжимающейся ванной. Ничего. Люксовым пассажирам Амтрак любезно предоставлял одноразовые аптечные.Задвинул чемодан обратно. Поднялся, обтряхнул колени.—?Тебе надо что-нибудь, ну, сделать?Эдди обернулся с нечитаемым взглядом. Ричи еще раз почувствовал себя дураком. Ну конечно, что Эдди Каспбраку здесь, в коробке два на два метра делать?— складывать журавликов из полотенец?—?Нет.Ричи потряс пакетом.—?Тогда подожди минут десять. И пойдем.—?Хорошо,?— сказал Эдди. Потянулся и расшторил окно. Стало светлее: ехали не в тоннеле и не в городе?— где-то между редких коттеджей?— и низкое утреннее солнце подсвечивало убранные к зиме участки и поворачивающие вагоны Суперлайнера заодно. Эдди положил на тумбу локти и попал в широкую полосу света. Под глазами у него было набрякшее, серое?— Ричи попридержал третью за сутки отсылку к ?Бойцовскому клубу?, выдохнул, взял свои ебаные станки и отошел к раковине.17 декабря 10.50amВихры над ушами и лбом Ричи собрал двумя пальцами, смотал сверху в петлю и перетянул резинкой, чтобы вот это все прекратило лезть в лицо, и в перспективе?— в еду. Отступил, поглядел в зеркало. Получилось, разумеется, отвратительно.С первого месяца в Эл-Эе он стригся коротко?— вылавливать из коктейлей волосы народу обычно не нравилось. Позже начал напрягать Стив: нам нужен статичный образ, Ричи, квадратные очки, пиджаки на футболки, зрительский импринтинг, понимаешь, пусть от твоего имени у всех в мозгу возникает одинаковая картинка, бла-бла. Но в этом году Стив ослабил вожжи, а Ричи как раз погрузился в апатию по самую маковку, и, в общем, сам не заметил, что оброс, как сраный Чубакка.Ладно.Пришлось нагребать волосы по-другому?— от затылка к вискам, чтобы захватить больше. И завязывать потуже. Вышло не то чтобы очень: отдельные пряди все равно торчали под дужками очков и щекотали шею, как маленькие и мерзкие паучиные лапки.Ричи стукнул дверцей шкафчика?— отражение скосилось, подпрыгнули щетки в стакане?— и подумал: какая, господи, ерунда, чтобы о ней заботиться. И патлы эти?— в конце огромного списка вещей, с которыми Ричи Тозиер не может справиться. И не надо тут, в эддиевом купе, перед самим Эдди устраивать мебельные погромы.Оглянулся: Эдди смотрел. Почти не мигая. Вроде на него, а вроде и сквозь?— на панельную стенку, пока зимнее солнце вырисовывало ему над головой оранжевый полукруг. Это было…Это было.Ричи стер с щеки мыльный потек, завернул в салфетку использованный станок, открыл другой шкафчик?— под раковиной?— и бросил все в корзину. Шагнул к креслу, подцепил худи за капюшон, накинул, непривычно легкую?— другой мусор еще со вчера валялся на тумбе?— на спину, схлестнул накрест рукава. Хлопнул себя по бедру, прочистил горло: ну что?Эдди убрал айфон в карман и встал. В стрельчатых брюках, в расчерченной квадратами сгибов рубашке, тонкий, стремительный, чуть осунувшийся, и Ричи впервые видел его без фоточного обмыливания или ретуши вечерних ламп. Пятнадцать лет не слишком поменяли Эдди снаружи: прибавили, может, морщинок на лбу, долепили шикарный подбородок из детской припухлости, расправили в плечах. И он по-прежнему оставался ниже Ричи на добрых полголовы. Даже в ботинках с каблуками. Та самая удобная разница в росте, которая в гамаке позволяла класть подбородок ему на макушку и разглядывать комиксы сверху вниз. Когда-то очень давно.И от этого некстати выпавшего кадра?— очередное душное лето, дырчатая тень от дуба, веревочная сетка, чужая тяжелая?— от умных и беспокойных идей?— голова у плеча, шипящий ?уокмэн?, липкие от сахарных тянучек пальцы?— ?только попробуй ущипнуть меня за лицо, я тебе их, нахрен, переломаю, я серьезно??— библиотечный штамп на супергеройской обложке, стреляная сигарета в кармане?— сжался, подавился на секунду кровью какой-то из сердечных желудочков. Вроде бы левый.Неважно.Поезд дернуло: рельсовая кривая, стала, наконец, прямой и пошла вниз. Эдди сморгнул?— Ричи сморгнул следом. Эдди тронул себя за верхнюю пуговицу, отпустил и прошагал до дверей. Ричи встал за ним, подождал, пока отщелкнется задвижка. Эдди замер на порожке, хекнул, обернулся, наставился указательным:—?Ты взял билет?Конечно, нет. Ричи Тозиер по жизни таскал с собой только мусор и незакрытые гештальты.—?А надо?Эдди кивнул: да. Добавил: там на обороте должна быть отметка включены ли в цену поездки завтраки, ланчи и ужины, или только завтраки и ужины, или только завтраки и ланчи, в общем, ее нужно показать официанту.—?Вот как,?— сказал Ричи. —?Окей.Зашел обратно в купе, разворошил кучу на тумбе, столкнул с нее айфон. Он шлепнулся черным стеклом вверх. Тусклый глазок камеры пялился осуждающе. ?Не хочешь ответить на входящие от Стива? Не хочешь найти слитые видео со спешла? Не хочешь почитать сотни комментариев под постом в Твиттере??Ричи сглотнул, перевернул айфон вниз экраном. Вытащил паспорт, и оттуда сложенный втрое билет, чуть расплывшийся чернилами с уголка. После вчерашнего, видимо, душа. Расправил, рассмотрел: и правда, к другой стороне крепилась бумажка, подтверждающая право на завтраки и ланчи. А он ведь даже не помнил, когда его получил. Диалог с той девочкой на кассе Пенсильванского вокзала и следующие два полубредовые часа остались где-то далеко-далеко в Нью-Йорке. За Кливлендом, за Портлендом, за Филадельфией.Эдди кашлянул.Ричи помахал билетом. Положил в карман рубашки. Шагнул к дверям,?— Эдди сдвинулся, пропуская в коридор, сам прокрутил замок, подергал за ручку, проверяя. Остановился, потер у лба.—?Нам куда? —?спросил Ричи.Какое все-таки это было знакомое?— и заржавелое, и заждавшееся?— слово?— нам.Эдди пошевелил губами, показал на ближний тамбур.—?Вперед. Вагон-ресторан посередине состава. То есть где-то через пятнадцать вагонов.Ричи поддернул сползающую худи за резинку рукава.—?Нормально. Придется делать привалы по пути. Как раз успеем к ужину.Эдди хмыкнул?— смешок выпал из его рта, быстрый и певучий, ударился об пол, срезонировал. Ричи зацепился пальцами за шлевки джинсов. Развернулся. И они двинулись между сомкнутых купе в гудящую поездную глубь.Следующие четыре вагона тоже были спальными и почти безлюдными?— все либо спали, либо ушли на ланч, и даже возле туалетов никто не толпился. Дальше начались сидячие места, и вот там пришлось постоянно тормозить, переступая через сумки и кладь в проходах, и уступать встречному движению. На всякий случай Ричи опустил голову. Хотя внимания на него все равно не обращали: в эконом-классе народ вовсю занимался своими делами.В каком-то по счету?— кажется, десятом?— вагоне Ричи заметил знакомую пару с ребенком, теперь надежно заткнутым соской и успешно молчащим, пока его хмурые родители перебирали цветные чеки в пластиковых конвертах. ?Письма счастья?, ага. Арендные счета. Когда, возвращаясь с ночной смены в комптонскую квартиру, Ричи находил такие под дверью, то сразу знал?— этот день будет испорчен. Садился вместе с близнецами-поляками на ковер в единственной спальне и долго считал, сколько от их бюджета отожрет газовый котел и антенна. Результат не менялся: больше, чем они могли?— и хотели?— себе позволить. Беар Гриллс озолотился бы, составляя гайды по выживанию не в ебучих джунглях Вьетнама, а в криминальном пригороде Эл-Эя.Ладно.Ричи перешагнул через их переноску, торчащую из-под столика, задел ботинком лямку, и погремушки-черепашки яростно зазвенели. Эдди оглянулся на звук. Не очень удачно, потому что поезд опять повернул, и вагон ощутимо тряхнуло. Переноска, бряцая, покатилась по полу, Эдди лихорадочно пошарил руками, хватаясь за пустоту, свет мигнул, младенец хныкнул, загрохотали колеса. Ричи подставил ногу под переноску, наклонился и удержал Эдди за плечо. Стиснул ладонь, попал большим пальцем в ямку над ключицей.Вагон выровнялся, снова шлепнулся на рельсы.—?Спасибо,?— сказали младенце-родители. Втащили переноску к себе на кресло, раскачали своего гукающего детеныша.—?Спасибо,?— сказал Эдди. Шумно выдохнул, перетоптался.А Ричи сказал в обе стороны:—?Никаких проблем.Немножко приврал. Какая разница. Ладонь на твердом, теплом эддиевом плече сразу нагрелась. Ричи снял ее, сжал кулаком. Эдди сморгнул?— ресничная тень легла на тень бессонного синяка.—?Порядок?Эдди дернул щекой.—?Полный.Пошел по проходу дальше?— теперь быстрее. Ричи нагнал его в тамбуре. Еще три вагона, почти свободных, пересеклись в режиме кросса. Потом сквозь поездной шум пробилась слабая музыка, и Ричи понял, что они на месте раньше, чем уткнулся носом в наклейку с блюдом и вилкой.И Эдди открыл дверь?— очередную. Ричи распахнул ее пошире.Внутри вагона-ресторан оказался одноэтажным, поэтому их было два: друг за другом, чтобы под Рождество вместить всех. Пассажиры со спальными местами занимали столики по праву финансово сильнейшего, так что Ричи почувствовал себя гребаной Джулией Робертс из ?Красотки?, которую богатенький Ричард Гир притащил с собой в элитный клуб. А что: в кармане у него лежали последние двенадцать долларов, а еще он неплохо умел продаваться. Ну, с Большой Сцены.У второго от начала столика окно не загораживал еловый венок, так что Ричи шагнул к нему и сел в кресло. Эдди согласно сел напротив, выложил айфон, сцепил пальцы в замок. Ричи взял ламинированный лист меню, покрутил. Как и полагалось всякому богу, Железнодорожный держал свою паству в аскезе: в колонке ланчей значилось всего четыре позиции. Картинка фетучини с курицей выглядела самой симпатичной: паста дымилась и завивались крупными кольцами. Ричи провел от нее ногтем к напиткам, оттуда?— к десертам, прикинул, пожевал губу, подвинул меню Эдди.Эдди, кажется, удивился.—?Все?Ричи кивнул. Годы использования доставок сделали из него идеального общепит-клиента: выбрать за два клика, заказать за один.—?Ладно,?— согласился Эдди, подтащил меню поближе, подпер подбородок ладонью, вчитался. Между бровями наметилась складка. Дежавю. Ричи посмотрел в окно, на маленькие домики и голые поля. Солнце сместилось вправо, за крышу поезда, и мир вылинял до серого и коричневого. Старый добрый север. Интересно, успеют ли они добраться до запада до первого снега? И докуда они вообще доберутся?Кто-то кашлянул сбоку?— Ричи даже вздрогнул. Повернулся?— официант в синем фартуке вежливо ему улыбался. На бейджике стояло курсивное?— Сэм, и Ричи отстраненно подумал, что такое универсальное имя надо предложить Стэну и Патти, когда он дойдет до ?с?. Сэмюэль или Саманта Урис. Звучало очень даже.—?Привет, можно посмотреть ваши билеты?Ричи вытащил из кармана свой, эддиев?— уже раскрытый, где надо?— лежал на краю столика. Официант повертел каждый, отдал обратно.—?Ага, ланч и ланч. Уже определились с заказом?Эдди по-прежнему вглядывался в меню, так что Ричи назвал по памяти: паста с курицей, зеленый чай, сладкий, и что-то там с шоколадом и корицей. Маффин? Да, вот его. Лучше два.—?Хороший выбор,?— отметил официант. —?А вы…?Эдди поднял голову, подергал воротник рубашки. Потом откинулся на спинку кресла, убрал руки к коленям. Надиктовал почему-то с конца: черный кофе, сахар?— нет, сливки?— да, салат с латуком, наверное, и, эм, тоже пасту, и там же нигде не будет орехов, верно? И бобовых? Не хочу умереть от анафилактического шока прямо с утра.Ричи случайно перебил собирающегося ответить официанта:—?Откуда у тебя аллергия на бобовые?Про орехи он помнил?— Эдди с детства их шарахался. Таскал с собой в школу сонины полезные перекусы и не очень полезные медсестринские брошюры. ?Знаешь, почему парня с картинки так раздуло? Это называется отек Квинке, полный отстой??— ?Ради бога, Эдс, не показывай мне эту жуткую хрень за обедом?. И самые вкусные арахисовые батончики из?— как же его? —??Кастелло-маркета? Ричи приходилось есть в одиночку. Но с какой-нибудь сраной фасолью сложностей за двадцать?— бок-о-бок?— лет не возникало.Эдди сощурился.—?Это твой вопрос?Ричи моргнул. Потом врубился?— продолжение той ночной викторины, точно. Ответил:—?Да.Эдди вздохнул:—?В последнее время я… ну, трудно их переношу, окей.И сложил рот тонкой линией. Ну ясно. Ричи махнул ладонью: понял?— заткнулся. Не лезу со своими запоздалыми тупыми уточнениями.Официант?— Сэм?— осторожно сообщил, что беспокоиться не надо, описание блюд в меню соответствует настоящему, что-нибудь еще? Ничего? Точно? Тогда подождите немного. Насладитесь пока видами Огайо.И отошел к другим пассажирам?— вчерашним ирландцам.Чтобы не пялиться неловко на Эдди, Ричи неловко попялился на них. Ирландцы взяли по сэндвичу с беконом и разрушили национальный стереотип, заказав апельсиновую газировку вместо пива. Когда Сэм отшагнул от их столика, рыжая ирландская жена пристально взглянула на Ричи в просвет, Ричи подумал о проклятиях фейри и решил в итоге пялиться в безопасное окно.Там начинался редкий ельник. Сосны группировались по трое-четверо, ветер раскачивал их, встрепывал верхушки. Сизое небо обвисло совсем низко?— размылась линия горизонта.Эдди в отражении смотрел туда же.—?Не тропическая Калифорния, да?Ричи расчесал под столом запястье.—?И не сияющий Нью-Йорк.Эдди хмыкнул: и правда. Замолчал, подвигал пальцем перечницу.—?В Калифорнии, если что, не всегда жарко,?— сказал Ричи.Эдди вернул перечницу в подставку, вздернулся бровями.—?То есть ?Спасатели Малибу? врали все эти годы? Никаких счастливых людей в красных купальниках на раскаленных лос-анджелеских пляжах? И сотен смертоубийственных досок на волнах?Ричи развязал узел худи на шее, распрямил рукава.—?Когда я первый год в Эл-Эе полез в океан, у меня чуть яйца не отвалились. Серьезно. Я как-то упустил, что там же это сраное течение, вода только в июле нормально прогревается. В общем, все счастливые люди загорают подальше от береговой линии, потому, наверное, и счастливы.Эдди фыркнул. На левой щеке прорезалась ямка, значит, короткая история про то, как реальность щелкала зеленого Ричи Тозиера по носу, хоть кому-то показалось забавной.—?А серферы?—?Самые термостойкие особи,?— Голос ведущего из Дискавери зажевался и получился только собственный?— опять. —?Сбиваются стаями, питаются протеином, иногда мигрируют в Санта-Монику.Эдди поставил локти на столик, подался вперед. И правда?— никуда не выезжал дальше Бруклина. Кому-то другому Ричи бы посоветовал открыть Ютуб и зарыться в бесконечные влоги о ?золотом штате?, но это же был Эдди, это же был Эдди в тонкой белой рубашке, с забранными назад волосами, любопытный и прагматичный сразу, бегущий вместе с ним через страну, а свет ламп вагона-ресторана крапчато отражался у него в глазах, и все такое.—?А…—?Веганов и любителей ганджи в процентном соотношении действительно побольше,?— упредил вопрос Ричи. Подумал снова: доедут ли они вообще до запада? До холодного океана, высокого солнца, необжитых домов на знаменитых холмах, дорог?— гоночных и дорожек?— рассыпанных, эко-бургеров, игольчатых пальм, вспышек и бесперебойного городского гула? Вымечтанного, выменянного?— на что? —?места, которое так старалось стать ему новым домом.Эдди мотнул головой.—?Я не об этом.Ричи поскреб под челюстью?— от одноразовых станков зудела кожа.—?Тогда извини.—?Я… —?Эдди начал еще раз. Тронул строчку воротника.И не закончил.Официант?— Сэм?— стукнул подносом о столик. Первыми выставил чашки: ваш кофе, ваш чай. Развел тарелки: ваш салат, ваше фетучини. И ваше тоже. Приятного ланча. Вернусь с десертом чуть позже.Улыбнулся?— ушел.Ричи подвинул к себе пасту. В залитом соусом лапшичном гнезде грустно плавала рубленая курица. Ричи взял вилку, разворошил все?— мясо затонуло. Эдди взял вилку тоже, намотал длинную полоску лапши с края, оттянул, накрутил еще, посидел так. Лапша свесилась вниз, бледная и толстая, затрепыхалась.Ричи вздохнул: это же…Эдди отвел локоть?— лапша качнулась над тарелкой, как маятник. Туда-обратно. Почти гипнотически. Ричи как-то даже залип.Эдди склонился щекой к плечу. Потом сказал:—?Ну давай, говори уже. По возрасту эта шутка как раз может баллотироваться в Конгресс.Ричи ответил?— сразу и безотчетно, еще в каком-то трансе:—?Эдди-Спагетти жестоко уничтожает собственный подвид.Из окна дунуло: не декабрем в Огайо?— августом в Мэне. Теплый сквозняк расшевелил волосы на затылке. Запахло нагретой сухой землей, свежей бумагой, аптечными леденцами. Защекотало и в горле, и в голове, будто туда напустили пузырьков от шампанского.У Эдди дрогнул рот?— уголком вверх.—?Ужасно. И всегда было.—?Знаю,?— кивнул Ричи. —?А я ведь даже не помню, почему это придумал.Эдди обколол вилкой курицу, подхватил ножом сползшую лапшу, обмакнул в соус. Она хлюпнула.—?Рифмующиеся окончания?Ричи закинул руку на спинку кресла.—?Или твои далекие итальянские корни?Эдди одновременно зевнул, сглотнул и закатил глаза. Наверное, такой многозадачности учили где-то на одном из его бизнес-семинаров.—?У меня только далекие польские корни, ты, придур… Ричи.Ричи поднял бровь?— Эдди начал разглядывать амтраковский штамп на салфетке.Ладно,?— подумал Ричи,?— это все летний ветер. Школьные приколы и старые воспоминания. Сейчас пройдет. Как приступ икоты. Надо задержать дыхание?— удержать себя. Семнадцать умножатся на два, у меня заколет от колесного шума в висках, у тебя загорчит от лука язык, у меня сдавит шею рубашка для полезных знакомств, у тебя опять обновится корпоративный чат. Так ведь и нужно, да? Да?Эдди поменял тарелки: с пасты на салат. Сгреб латук в кучу, скатал к краю горошек. Ричи снова зажал вилку, прицелился, попал в курицу, но до рта не донес, кашлянул?— единожды, начал:—?Кстати о польских корнях. После университета я снимал квартиру в Комптоне с близнецами-эмигрантами из Люблина. Ситуация.Покусал с изнанки щеку. Мысленно скрестил пальцы: пожалуйста, хватайся, это же безопасно.Эдди разрезал помидорный кружок на две хирургически равные части, потом вернул локти на столик и правильно спросил:—?И как?17 декабря 12.10pmКогда принесли десерт, Ричи успел по-быстрому жизнеописать три года в Комптоне, избегая слов ?гетто?, ?безденежье? и ?ночные смены за десять долларов в час плюс еще пять, если никто не обдолбался и не устроил поножовщину в толчке?.Это было последнее неплохое время?— еще честное и цветное, хотя Стив и называл его ?бесперспективной задницей?. Но вряд ли педантичный, неиспачканный Эдди хотел знать эти детали?— с душком. ?Там вам хотя бы подтверждали лицензию???— ?Ну мы бесплатно смешивали виски-колу санинспектору, считается?? и всякое такое?— и вот Эдди хмурится и брезгливо передергивает плечами, а Ричи снова чувствует себя как тогда, в Бангоре, или как еще раньше, когда он сунул вступительное эссе в нижний ящик стола, пока Эдди в ответ на свое получил два письма из стипендиального фонда.Неважно.Сэм забрал грязные тарелки. Поставил вместо них блюдце: на маффинах глазурью были нарисованы снежинки. Просиял ровной улыбкой:—?С наступающим Рождеством!—?Ага,?— сказал Ричи.Эдди молча отсалютовал чашкой.Сэм подождал чего-то еще?— не дождался, кивнул, отошел. Ричи воткнул вилку в середину снежинки?— маффин накренился, корица ссыпалась на край.Эдди размешал кофе палочкой.—?Значит, ты переехал из Мэна в каком, в две тысячи четвертом?Ричи завел за уши выпавшие из резинки волосы.—?Точно. Республиканцы побеждают на выборах, Бритни выпускает свой золотой хит, Ричи Тозиер покоряет Большую Америку.Прозвучало как-то недостаточно бодро. Похоже, полученные за сценические годы скиллы не вместились в чемодан. Остались забытыми в гостиничном номере вместе с зубной щеткой.—?Ну, кажется, у Ричи Тозиера неплохо получилось,?— осторожно сообщил Эдди. —?Туры по городам, Беверли-Хиллз, личный раздел на фанатском форуме.И шесть теликов, и винный шкаф, и сложное длинное слово на ?д? в психотерапевтической карточке. Побочный эффект грандиозной мечты. Ладно. Ричи отхлебнул от чая. Подержал горячее за щекой, чтобы смыть набившиеся в пломбу шоколадные крошки.—?Половина юзеров которого ездят на машинах, одобренных суперчеловеком Эдди Каспбраком.Эдди взял чашку за ободок, заглянул в нее, хмыкнул:—?И вот мы здесь. Успешные люди.—?И вот мы здесь,?— повторил Ричи.Помолчали.Поезд вильнул влево: ели придвинулись к рельсами, застили окно. Лампы мигнули. Зажглись и погасли снова?— в тенистом сумраке светилась только эддиева белая рубашка. Ирландские супруги через проход бросили обсуждение чего-то там ирландского?— эля или экстремистов?— и замерли с сэндвичами в зубах. Мимопроходящий Сэм прижал к груди огромный кофейник. Свет заморгал. Музыка в потолочных динамиках шипела и срывалась, но Ричи прислушался все равно. Синатра. Ну разумеется. Главный воспеватель сочельника. Поверх шума помех его ласковый голос звучал гулко и громко. ?Где я был???— спросил лирический герой. ?И что же случилось с тобой???— уточнил бэк-вокал.Кто бы, блядь, еще знал.Эдди шумно глотнул кофе, огляделся, как и вчера, в тоннеле, будто ожидал увидеть кого-то за спиной. Потом положил руку?— левую?— на столик, поверх айфона, нервно побарабанил пальцами. Лампы выключились. Ричи рефлекторно дернулся ладонью?— вперед, мимо чашек?— и чуть не сбил салфетницу. Коснулся пуговицы у Эдди на манжете?— маленькой и плоской, и она вдавилась под ноготь.Эдди не отнял руку, только собрал пальцы в горсть.—?Посетителям вагона-ресторана просьба не волноваться,?— оповестил Сэм,?— это стандартная ситуация. Небольшие перебои с питанием, через минуту все заработает нормально. Приятного ланча.Ричи зачем-то нажал на пуговицу, как на кнопку лифта. Сказал:—?Эй, Эдс, мы как будто внутри диско-шара.Эдди покачал подбородком.—?Тогда это хреновая вечеринка.И не добавил ничего по поводу ?Эдса?. Опять. Хороший ли это знак? Или плохой? Господи, да Ричи понятия не имел. Он больше не знал Эдди наизусть. Зажглись угловые лампы, диоды в центральных по-прежнему беспокойно пульсировали. Ричи машинально покрутил пуговицу эддиевой рубашки?— ладонь прижалась к чужому запястью. В детстве они часто брались за руки, потому что Эдди любил дергать рукава, привлекая внимание, а Ричи было проще потащить за собой, чем захлебнуться потоком торопливых слов. Но перестать пришлось первым: кодекс поведения мальчиков из консервативных северных глубинок имел особые пункты на этот счет.Лампы включились. Ричи сморгнул. И убрал пальцы, и снял со столика локти вообще. Для надежности. Взялся за чашку. Что-то в очередной раз оказалось сильнее его?— что-то, от чего не мог увезти даже гребаный поезд.Синатра так и не выяснил, что стало с Рождеством?— умолк. Ирландцы заговорили снова, венки застучали о стекла. Зона железнодорожной турбулентности кончилась вместе с ельником.Эдди вздохнул. И поежился. Ну да, когда бы риск-менеджерам привыкнуть к светомузыке.Ричи подвинул к нему блюдце с нетронутым маффином.—?Будешь?Эдди дернул ртом.—?А ты?—?Мне одному слишком много глюкозы с утра.—?Я не… А ладно,?— кивнул Эдди. Вытащил ложку из кофе, поколебался, отломил маффин с края. Блюдце осталось на середине?— между ними?— и на своей стороне Ричи соскреб снежиночную глазурь в горку. В какой-то вечерней документалке на Дискавери рассказывали, что совместный прием пищи повышает уровень окситоцина. Эдди слизнул корицу с верхней губы, смешно подставил ладонь под ложку, и Ричи подумал, что, может, наверное, да. Во всяком случае, узел под нагрудным карманом рубашки чуть ослаб.И откинулся в кресле. Подождал, пока Эдди досмакует маффин, допьет кофе, сложит треугольником салфетку, заберет айфон. Уточнил потом:—?Все?Эдди поднял глаза.—?Ну почти.17 декабря 13.05pm—?Два раза направо до щелчка и поверни ручку,?— сказал Эдди.Руки у него были заняты, так что купе Ричи открывал сам. Прокрутил задвижку?— дверь распахнулась. Эдди шагнул внутрь первым, выложил на тумбу все свои обернутые салфетками маффины. Пассажирам самых дорогих мест Амтрак отменил лимит на десерты?— а у Эдди, кажется, очень удачно случился пищевой катарсис, так что из вагона-ресторана он вышел груженый под завязку и открывал тамбурные двери коленом.Ричи шагнул следом, поддернул худи, наклонился, включил нижний светильник: поезд снова съехал в подлесок. Оглянулся?— Эдди у тумбы, чуть нахмурившись, листал экран телефона пальцем?— вверх и вверх, до упора, между синих плашек. Потом заблочил, убрал айфон в карман.Ричи прижался бедром к лестнице.—?Так что там дальше по маршруту?Эдди растер лицо: от щеки до виска.—?Только Чикаго. Остановка примерно,?— и повернул за ремешок часы,?— в четыре. Двенадцать часов и трансфер.Ричи переступил ботинками по ковру.—?Окей.Как спросить про другое?— он не знал. Снял очки, протер рукавом худи, соскоблил ногтем пятно в левой линзе. Смутный Эдди сел на свою полку, по-школьному сложил ладони на коленях. Поглядел в окно. Ричи надел очки обратно?— Эдди зафокусился: обчертились плечи, угол челюсти, сомкнутый рот. А ведь только что жевал им сладкое шоколадное тесто.Ричи взялся за перекладину, сжал: металл захолодил пальцы. Господи, блядь, он же с десяток лет шутил со сцены про члены и задницы, евреев, качков и тусовки. Прошлой зимой занял тринадцатую строчку в чарте ?комики без купюр? по версии МТВ. И все это, чтобы стоять сейчас, как дурак, и не находить смелости узнать, двое ли человек все-таки высадятся в сраном Чикаго.Так.Ладно.Вдохнуть и медленно выдохнуть, как учил гугл. Сосредоточиться на самом желании, а не на его невозможностях, как учила совиная психотерапевтка.—?Слушай, ты же…Эдди повернулся сразу весь. Отпавшая от пробора прядь упала на лоб.Ричи прочистил горло.—?Я, эм, про прибытие.Потрясающе. Школьный психолог, который до самого выпуска попеременно ставил ему то СДВГ, то синдром Туретта, очень бы, наверное, удивился отсутствию у Ричи Тозиера слов.Эдди сдунул с лица волосы. Сморгнул.—?Что с ним?Склонил голову влево, и тень от лестницы прочертила ему сиреневую полоску на щеке ровно в том месте, где обычно появлялась ямка. Да и в жопу,?— решил Ричи. —?Нет сил. В жопу.И сказал по-человечески:—?Ты останешься со мной в Чикаго?Эдди посмотрел вниз, на свои руки. Ответил:—?Да.А твои дедлайны? А твоя квартира в Сохо?— пятый этаж, звукоизоляция и эко-паркет? А твоя стабильная, логичная жизнь? Ты на нее успеваешь? Вот что надо было спросить теперь. Но Ричи не спросил. ?Да??— и достаточно. ?Да??— и продолжение движения.Детка, мы рождены, чтобы бежать?— как говорил кто-то из великих, Брюс Спрингстин на этот раз. Отец начал ждать его двенадцатую студийку, когда еще мог ходить до клиники пешком и сам стричь лужайку. Не дождался?— альбом вышел через пять месяцев после его похорон. В Бангоре Ричи зачем-то купил диск и никогда его не включал.Неважно.Эдди опять побарабанил пальцами?— теперь по брючинам. От мизинца к большому, не сбиваясь с ритма. Ричи подшагнул?— Эдди не вскинул взгляд, но подвинулся, смяв плед. Ричи сел рядом, зажал коленями ладони. Эдди перестал стучать, сцепил пальцы, с силой потер безымянный, как кий в бильярде, царапнул ногтем и поморщился. Получилось, наверное, больно.Ну да, страшно уже было.Ричи покашлял.—?А ведь придется где-то остановиться.Эдди прекратил свой самодеструктив, взял себя за локти, вздохнул.—?Зал ожидания?— нет, хостел?— нет, посуточная аренда?— нет.Ричи растер у воротника.—?Привокзальный капсульный отель?Эдди сделал какую-то сложную штуку лицом. Кажется, это по-прежнему значило ?чтобы такого дерьма я больше не слышал?.—?Если мне захочется подцепить стафилококк, вшей или грибок, то я просто залезу в мусорный контейнер, окей.—?Тогда у нас не так много вариантов,?— сообщил Ричи. —?Вообще-то, всего один. Найти на полдня номер в ближней к вокзалу хорошей гостинице. Без брони. В мегаполисе. И в туристический сочельник. Что говорит о наших шансах теория вероятности, мистер аналитик?Эдди пожевал губу. Потом усмехнулся:—?Если честно, понятия не имею. Один к пяти? К ста?—?Ну и ладно,?— пожал плечами Ричи. И почувствовал себя гелиевым шариком?— пустым и легким, подхваченным ветром. Странное, забытое ощущение. —?Сейчас и узнаем. —?И добавил. —?Убери-ка ноги.Эдди скинул ботинки и подобрал под себя лодыжки. Ричи наклонился, вытолкал чемодан за ручку, раздергал молнию, но не до конца, чтобы Эдди не увидел вещевую свалку внутри, просунул ладонь в зазор, достал макбук, кинул назад. Потом нащупал зарядку, потянул на себя, и это стало похоже на цирковой фокус с лентами: шнур длился и длился, и зацепился за что-то вилкой, Ричи дернул и чуть не получил ей по лбу. Но все-таки вытащил. Отдал шнур Эдди?— Эдди молча размотал узел посередине, воткнул штекер в розетку. Командная, блядь, работа.Ричи пересел вглубь полки, подключил к разъему зарядку?— на исходе четвертого года аккумулятор ноутбука еле тащил?— надавил пуск. Поскреб стикер на панели?— мультяшный микрофон в красном кругу, что-то из тестового мерча. Экран медленно зажегся цветным.Эдди поерзал, устраиваясь. Зевнул, взял воду, заехал локтем под ребра. Не дожидаясь пинка, Ричи нашарил справа подушку и бросил ему на колени. Эдди сунул ее за спину, сполз по ней и, наконец, перестал вертеться.Макбук догрузился, поморгал иконкой: добро пожаловать, Ричи Тозиер. Ричи покликал по тачпаду: да-да, привет, интерфейс. Незакрытые окна тут же нападали на заставку.Самое верхнее оказалось почтовым. Оно расползлось во весь экран. Обновилось от поездного вай-фая. Мигнуло новыми входящими. От кого: от Стива К. От кого: от Стива К. От кого: от Стива К.Ричи успел прочитать первую строчку ?…взять ебучую трубку и объяснить, что происходит? Для чего ты рушишь все наши достижения, как полный …?. Крестик в углу нажался не сразу?— ослабели пальцы. Ричи скосил взгляд?— Эдди еще отвинчивал у бутылки пробку. Подумал: вот так. Не смотри сюда, и я не буду. В детстве было хорошо играть в прятки: закрыл глаза и кажется, что никто не видит тебя в темноте, а значит и не найдет. Так что я типа закрою глаза и открою сраный Триваго. И мы продолжим бежать.Гугл покрутил колесиком. Эдди снова зашевелился: убрал воду, встал на колени, пошелестел возле тумбы салфетками, шлепнулся обратно?— полка подскочила. Вытянул шею?— Ричи развернул к нему макбук, вбил в поисковик сайт. Спросил:—?Какой вообще вокзал?Эдди пощелкал пальцами в воздухе.—?Мм. Юнион Стейшн.Триваго выкатил меню расширенного поиска. Ричи тут же по нему тапнул. Выбрал ?Чикаго, Юнион Стейшн? в ?локации?, семнадцатое-восемнадцатое декабря?— в ?дате заселения?, двух взрослых?— в ?гостях?. Дальше шла плашка с количеством номеров: один или два. Ричи кликнул?— один. Сначала мысленным импульсом, потом правой клавишей тачпада. Ну вот как: не видеть Эдди пятнадцать?— господи! —?лет, а потом разлучиться опять, пусть на несколько часов, пусть на расстояние межкомнатной стенки…И очнулся. И вспомнил, что не имеет на эти лихорадочные хотения права с тех пор, как не позвонил Эдди на Пасху в две тысячи первом и позже?— на Майский день.И снова поскреб стикер?— микрофон отклеился с угла, растер щеку под очками. Приготовил какую-то неубедительную херню вроде ?найти один свободный номер проще, чем два?, но Эдди за плечом смолчал. Согласился, значит.Ладно.Триваго настойчиво порекомендовал заполнить следующее поле с типом номера. Ричи поставил осторожную галочку напротив дабл твин?— так, кажется, назывались две отдельных кровати в комнате. Он-то в этом не разбирался?— организацией туров полностью занимался Стив, от Ричи требовалось только получать бесконечные емейлы: отельные брони, самолетные билеты, готовые шутки, а потом по написанному жить.Список фильтров закончился.Ричи повел курсор к мерцающему ?окей?, но не нажал?— Эдди просунул руку ему под локоть и ткнул в экран.—?Тут еще дополнительные параметры!Действительно, в комплекте с Эдди Каспбраком тысяча девятьсот восемьдесят второго года выпуска всегда шла его неизбывная дотошность. Вторые совместные сутки не давали об этом забыть. Может, и к счастью.—?Ты, наверное, и все лицензионные соглашения от Эппл, где сотня страниц мелким шрифтом, читаешь?Эдди фыркнул.—?В хорошие дни?— да.Ричи оглянулся, вскинув брови. И чуть не зарядил Эдди по голове подбородком. Они снова, оказывается, съехали в самую середину полки, и скучились, как котята в корзине. Когда это произошло?—?А в плохие?Эдди откинулся на подушку, посмотрел мрачно:—?А в плохие я пишу им в техподдержку и прошу детально разъяснить некоторые пункты.Ричи снова подумал: ты!Сжал рот, но это не помогло. Пришлось некрасиво хрюкать в кулак.—?Ну хотя бы не напрямую Джобсу.—?Как бы я…? —?наморщился Эдди.—?Спиритическая доска. На убывающую луну обновляешь все версии всех приложений, приносишь в жертву пользователя Майкрософт, берешь доску и водишь по буквам той круглой хренью. —?Для низкого и густого медиумного Голоса Ричи напряг горло. —??Если я поставлю галочку ?принимаю?, правительство сможет узнать мой пароль от позорной странички в МайСпейс десятилетней давности??—?Блядь,?— сказал Эдди и заморгал. Потом выдохнул и засмеялся. Не так полнозвучно, как в детстве, а глухо, вибрирующе. На самом деле. Ричи даже удивился: надо же, это кому-то смешно?— непохожее и кривое, не-сце-ни-чес-ко-е. Улыбнулся тоже?— на пробу. От голубых бликов с экрана у Эдди матово светилось лицо. Будто изнутри. И волосы снова нападали ему на лоб и качались в такт трясущимся плечам.Ричи отвернулся к макбуку, втащил его на колени повыше.Нажал, наконец, на эти дополнительные параметры.Плашка рассыпалась огромным списком: хотите кабельное в номер? стиральную машину? гидравлический душ? Господи боже.Отсмеявшийся Эдди наклонился к экрану. Ричи убрал ногу и освободил ему дюймов пять пледа для маневра.Эдди ущипнул себя за губу.—?Нам нужен холодильник?—?У нас нет никакой еды,?— напомнил Ричи.—?А электрический чайник?Ричи вздохнул.—?И чая тоже. Давай я просто выберу все, окей? Кроме парковки и ебучего гидравлического душа.Эдди потряс головой, распрямился, сел, как сидел. Приткнул к стене сползшую подушку.—?Да. Хорошо.Ричи покликал курсором. Несколько раз. Попросил систему отсортировать по отзывам и рейтингу. Триваго свернул все фильтры и начал обрабатывать запрос. Один отель, два отеля, три. Неплохо. Не придется и правда ночевать в зале ожидания.Эдди зевнул, положил подбородок на колено, пощурился.Ричи спросил:—?Тебе видно?Эдди молча кивнул?— от движения скрестились полоски на брюках.Все,?— сообщил Триваго. —?Вот вам ваши временные бетонные пристанища для ваших временных кожаных. Проранжированные, как вы и хотели, по звездочкам. С Рождеством!Ричи открыл первое выпавшее фото?— низкий потолок, больнично-зеленые обои, узкий шкафчик?— приблизил, повертел, Эдди хмыкнул, и они сошлись на том, что это выглядит страшно. Дальше было еще два ?страшно?, три?— ?очень страшно?, одно?— ?ебаный, блядь, пиздец?. Потом все-таки выскочила симпатичная картинка. Светлое и бежевое, деревянные панели, кресла в шотландку. Пять миль от вокзала. На балконе разрешалось курить, а Эдди насчитал четыре влагозащищенных розетки в ванной.—?Последний двухместный номер в этом отеле,?— прочитал Ричи, погонял туда-сюда крайнее фото с крытой террасой. —?Тебе как?Эдди подергал воротник рубашки над пуговицей.—?А тебе?Ричи моргнул. Это что, отбитая подача? Как в теннисе? Ему вот вообще неважно: есть где спать, где вымыться, и хватит. Последние пару лет он даже не пользовался вторым этажом лофта?— проводил ночи на диване в гостиной и складывал на его спинку вещи. Но Эдди, наверное, имел нормальный, человеческий уровень притязаний к комфорту. И если ему все-таки нужен тот гидравлический душ…Вслух ответил другое:—?Вроде хорошо.Эдди пожевал губу с уголка.—?Тогда окей.Ричи кликнул?— снова. Триваго создал новую вкладку, вывел окно бронирования.—?Продиктуй, пожалуйста, свой номер,?— попросил Ричи. Инициалы уже вписал: Эдвард в левое поле, Каспбрак?— в правое. Вряд ли на рецепшене в Чикаго сидели большие любители отстойных стендапов, но рисковать не хотелось. —?Для уведомления. У меня телефон…не работает.И слава богу.Эдди наклонил к плечу голову. В какой-то, кажется, невербальной форме сомнения. Ричи старательно?— до рези в глазах?— попялился в экран. Кое-чему лучше было оставаться там: за кругом рассеянного ноутбучного света, за дверью маленького спального купе, за последним вагоном состава. Жаль, что поезда, как частично космокорабли, не могли разгоняться до скорости света.Эдди назвал цифры. Личные, не корпоративные. Ричи настучал их верхним рядом клавиатуры и ни одну не запомнил. Рецепшен Чикаго получил более ценную информацию, чем будущее заселение комика-неудачника. Ладно.Выскочило окошко прайса. Замигало сигнальным красным: пора платить! пора платить! пора платить!По счетам.Ричи потряс лодыжкой: макбук съехал вбок, провалился в дырку между коленями и схлопнулся. Пришлось доставать, расщелкивать обратно.—?Сто тридцать три доллара. Онлайн-оплата.Эдди сказал: ага.Ричи расчесал запястье?— от устья вен, широко. До белых полос. Стало душно, и затяжелело под нагрудным карманом. Господи. Что еще надо было заблочить, выключить, бросить, чтобы внешний мир перестал напоминать о себе?—?Короче, у меня только двенадцать наличкой.Эдди усмехнулся?— теперь без ямок, нервно?— и с нажимом разгладил пальцем брючную складку на колене. Ответил тише:—?Ну тогда нам повезло, что у меня кредитка.Ричи помотал головой. Распавшиеся из узла волосы шлепнули по щекам, по шее.—?Перестань. Это не благотворительный вечер для камбоджийских детей-сирот. Просто мне придется, ну, зайти в банк. По пути. Снять кое-что со счета.—?Банк? —?переспросил Эдди, сморгнул. —?В отеле должны быть терминалы.Ричи посмотрел на исчезающие на руке следы. Долго. Ну да. Он же знал, что придется об этом сказать. Когда только вытащил ноутбук, вбил в строчку адрес. Просто не хотел. Не Эдди. Никто не удивлялся делегированным деньгам в шоу-бизе?— мире, где голливудских звездочек, отупевших от ботокса и рехабов, дергали за ниточки пиарщики и агенты, но Эдди ведь помнил его человеком с Большой Мечтой. Гребущим против течения только своими четырьмя конечностями.Все-таки поезд ехал недостаточно быстро.Ричи взял себя за локти.—?Это общий счет. Средства с него в терминалах не обналичиваются, только в отделениях банка.Какое-то договорное условие Стива. Кредиткой можно пользоваться до лимита, а снимать бумажки?— исключительно в банке. Чтобы случайно не уйти в перерасход, не подставить команду или как-то так. Ричи ненавидел и бизнес, и планы, и после больничных чеков отца и комптонских квитков наелся бюрократией по самую маковку, а Стив умел убеждать, и Стив знал ?все обо всем??— у него даже была с этой надписью кружка?— поэтому после первых больших денег совместный бюджет показался крутой идеей. Не требующей особого вникания. Аренда лофта списывалась автоматически. Инфинити подогнал сам Стив. На телики, психотерапевтку и коктейль для симпатичного твинка из гей-бара хватало, а на себя Ричи тратиться не любил. Разве ему принадлежали эти множащиеся нули? Или Ричи Тозиеру?— Человеку Тысячи Голосов, привет-привет, пошумим сегодня?Неважно.Эдди вскинул подбородок?— волосы упали назад:—?У тебя общий счет? И ты не бенефициар?—?Да,?— ответил Ричи. —?И нет. Он открыт другим человеком.Эдди опустил к пледу колени, нахмурился:—?Вот как. Рискованно с точки зрения финансовой безопасности, ведь… —?и осекся. —?Извини. Снова профдеформация. Это не мое дело. Главное, что ты доверяешь держателю, следишь за оборотом средств и все такое.Ричи покусал щеку с изнанки. Доверяет ли он держателю? Не особо. Следит ли за оборотом средств? Да он понятия не имеет, сколько там денег в принципе. И не стоит продолжать обсуждение, пока Эдди не понял, как на самом деле велика и бездонна мусорная куча, в которую он аккуратно тычет мыском своего лакированного ботинка. Больше чем та, на тумбе.И подумал: надо перевести тему.А сказал зачем-то другое:—?Это мой менеджер. Ну, главный по бюджету.Блядь. Какой Голос опять разжимает ему рот, разворачивает язык, выталкивает слова из глотки, потому что они вдруг кажутся необходимыми, обязательными для озвучания?Эдди защипнул угол воротника, перекрутил у строчки.—?Стив Ковалл?Ричи кивнул и только потом озадачился. Поморгал.—?Откуда ты…? А, те жуткие форумы, ясно.Эдди хмыкнул.—?Ну, вообще-то, он подписывает своим именем каждый пост в твоей,?— и замялся, вздохнул,?— эм, фейсбучной группе.Чтобы подчеркнуть, кто тут действительно работает, а кто так, кривляется и читает ржачки с листа. Ярмарка тщеславия, ага.И стоп, Эдди действительно…—?Следишь за моим стендап-аккаунтом? Приятно слышать.Эдди поглядел вниз, на лежащие поверх пледа ладони, собрал и распустил пальцы. Линия плеч сделалась у него вдруг совсем напряженной.—?Я просто… Проверил его, когда ты написал сообщение. Типа официальный источник информации. О тебе. Но там ничего нового не публиковали, только анонсы и Гринч, так что пришлось копаться в сталкерских сплетнях, и…Опять плотно сцепил пальцы, и Ричи не выдержал.—?Эдди.Эдди поднял голову, распахнулся глазами. Инопланетно-лиловыми от бликов макбучного скринсейвера.—?Что?Не надо, ради бога, объясняться. Не перед кем больше, разве не видно?—?Расслабься. Я же так, пошутил. —??Нет?. —?Тебе по работе даже ночью пишут, когда бы ты успевал…ну, следить. Да и вряд ли это интересно, я там сам от уведомлений отписался. —?И добавил, чтобы совсем сгладить. —?Извини за моральную травму.Эдди открыл и закрыл рот. Открыл снова, усмехнулся как-то наполовину:—?Ничего, такой у меня еще не было. А Эйч Би О действительно звали тебя на главную роль в сериал об экзистенциальном киллере в завязке, а ты отказался из-за антимилитаризма и уродливой формы пехотного шлема?—?Впервые слышу,?— признался Ричи. —?Но звучит впечатляюще.Про то, что трехмесячные театральные курсы при университете и годы члено-панчлайнов в сумме складывались в такую себе актерскую рекомендацию, решил не говорить вообще.Эдди хекнул. Откинулся назад, вмялся лопатками в подушку.—?И ты страшно ненавидишь бейсбол? Это обсуждали восемь страниц подряд. В итоге в тебе пронзили латентного любителя Янкиз.Вагон качнуло, забытый макбук снова съехал с колен, воткнулся углом в плед, недовольно мигнул экраном. Ричи развел руками.—?Совсем мимо. Последний раз я его прицельно смотрел, кажется, как раз с тобой.—?В то Рождество,?— сказал Эдди. Переспросил или утвердил?— неясно, но Ричи все равно кивнул. Что уж теперь?— не уследил сам, и они неизбежно раскрутили очередной виток совместного прошлого.Это был миллениум. Срез тысячелетий, смена эпох. Старик Тарэгуд запасся спичками и свиными консервами. Весь декабрь на воскресных службах перечитывали Откровение. ?И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже: ни плача, ни вопля, ни болезни, ибо прежнее прошло?. Типичная, в общем, экзальтация американских глубинок. Отцу стало лучше?— ему снизили дозу морфина, и он даже отвечал на какие-то вопросы. Жестами. Обычно одним?— поднятая, как для приветствия, ладонь значила ?все в порядке?.Эдди успешно пережил первую сессию в Колумбийском и приехал на праздники. Уже не совсем привычный?— откусивший от Большого Яблока, коротко стриженый, с новым чемоданом, но все еще свой. Соня дежурила в клинике, а Ричи в промежутках между палатой отца, сменами в ?Алладине? и церковью торчал у Каспбраков. По телику крутили только рождественские комедии и повторы плей-оффов последнего года. Они с Эдди валялись на диванчике в гостиной и смотрели, как в Американской Лиге Янкиз всухую разносят Ред Сокс. Эдди пояснял?— ему-то бейсбол нравился, а Ричи нравилось быть там, с ним, есть начос, отбиваться от локтей, класться на чужое бедро виском и слушать про горки и хоум-раны, а не про лимфогенные метастазы и закрывшиеся приемные комиссии.Апокалипсис так и не наступил. Ни звездопадов, ни кровавых рек. Оккультисты, наверное, расстроились. На Рождество Ричи принес отцу еловую ветку в банке, и они с Мэгги вовремя оплатили последний счет. На Новый Год Ричи списал в кассе огромное ведро карамельного попкорна и снова завалился к Эдди, теперь пялиться на Мировую Серию. Через две с половиной недели Ричи взял телефонную трубку, стоя с мусорным пакетом в прихожей, и как-то так узнал про две смерти отца: сначала клиническую, потом?— настоящую.И все.Ну почти: зима выдалась влажная, и гроб был мокрым, и лица тоже, а Ричи забыл зонтик в машине, и Эдди, отложивший отъезд на три дня, раскрыл над ним свой, большой, как тент, и жутко тяжелый, так что они вместе держались за ручку, чтобы его не снесло ветром.И все, действительно.Вагон подскочил, под ковром, в полу, что-то лязгнуло. Громко, Ричи аж дернулся. Разморгался. Почувствовал, как Эдди тронул его за колено. Перевел взгляд: да, точно, ладонь на джинсе, тускло мерцает часовой ремешок.Ричи прочистил горло?— Эдди убрал руку, прижал к груди, как раненную. Начал, конечно: слушай, я зря об этом…—?Да брось,?— сказал Ричи. За полжизни воспоминание притупилось, смазалось, и не кололо сердце, а так, сковыривало корку. —?Ничего не зря, зато теперь знаешь, что обсуждать со мной бейсбольные матчи по-прежнему неблагодарное дело.Эдди вздохнул. Явно хотел что-то еще добавить, но сдержался. Хмыкнул только:—?Избегать бейсбола в Америке?— это какой-то особый дар.Макбук снова мигнул?— и с тревожным звуком. Ричи, наконец, подтащил его обратно, разбудил кликом. Красная полоса поверх окошка прайса сообщала, что время сеанса оплаты истекает, перебронируйте комнату заново. Если кто-нибудь?— более быстрый и догадливый?— вас не опередит.Ричи развернул макбук влево.—?Кстати, через пару минут мы проебем наш номер и все четыре розетки в ванной.Эдди поглядел на таймер и веско ответил:—?Блядь.Посидели. Секунду или две.Потом Эдди скатился с полки, запнулся об свой же ботинок, в три шага добрался до кресла, взял маленькую сумку, повесил на шею, покачнулся вместе с вагоном, подержался за тумбу, вернулся, с размаху шлепнулся на матрас, поджал ноги, расстегнул сумку и высыпал все на плед. Ричи прибавил макбуку яркости и экраном подсветил Эдди его предметную россыпь. Айди-карта в пластиковом чехле, парковочный талон, несколько кредиток, паспорт, беспроводные наушники, что-то еще, блестящее и круглое, запонка или брелочное кольцо, которое откатилось в сторону и которое Эдди словил у самого края, прижал ладонью и засунул обратно в сумку.Красная полоса настойчиво запульсировала.—?Боже мой,?— пробормотал Эдди, судорожно выбирая из веера кредиток,?— мы будто обнуляем сраный детонатор сраной атомной бомбы. Держи.Ричи забрал у него карточку, поставил макбук поровнее, кликнул, выбрал в списке банк, вбил номер, повторил личные данные: фамилия, имя, дата рождения. Все то, что он знал точно. Эдди наклонился и заглянул через плечо. Подышал над ухом. Он, кажется, и правда переживал, так что Ричи поднапрягся с ним вместе, скрестил пальцы, когда началась транзакция.Триваго, естественно, подвис. Показал загрузочные проценты, выпихнул на экран анимированного эльфа, который махал шапочкой и призывал подождать. Наплыв пользователей, нестабильная сеть и вот это все.Ричи отколупал, наконец, стикер, скатал в клейкую трубочку. Эльф?— подергивающийся и бледный?— застыл с пиксельной улыбкой на рисованном лице?— время над ним неумолимо уменьшалось. Девятнадцать секунд, восемнадцать…Ну давай,?— подумал Ричи,?— пледы были теплыми, еда?— почти вкусной, я преисполнен благодарности, можно мне теперь покурить на чикагском балконе и посмотреть, как Эдди Каспбрак инспектирует розетки?Поезд съехал вниз, вздрогнули все шкафчики.Красная полоска свернулась. Триваго сообщил, что оплата прошла успешно. Эльф радостно подкинул вверх полосатую шапочку. Ричи распустил пальцы, сообщил:—?Поздравляю, мы победили систему.Эдди выдохнул и отсел к подушке. Выдохнул еще раз, чуть дольше и глуше, но не свистливо, а по-человечески?— Ричи специально прислушался.—?Эти онлайн-брони просто золотая жила для адреналиновых наркоманов. Серьезно. У меня чуть сердце не остановилось.Но усмехнулся.Ричи усмехнулся тоже?— ему. Через раскиданные взрослые вещи, синий амтраковский плед, маленькую сумку, недопитую воду, почти прижатые друг к другу колени, через пятнадцать лет.17 декабря 15.05pmПриближение к большому городу ощущалось как-то само собой, даже без взглядов в окно. Поезд пошел тяжелее, уплотнился наружный шум, в начавшем темнеть купе снова сделалось оранжево.Ричи вдел замок дужкой в паз, прокрутил?— на этот раз?— все кодовые нули. Разогнулся, растер лицо?— пока внаклонку возился с чемоданом, кровь прилила к голове и сейчас громко стучала в висках. Старперские, блядь, вертолеты. Многозадачный Эдди уже приставил большую сумку к тумбе, упихал в нее в зубную щетку, ?Листерин? и зарядку, и сидел рядом, сложив по-йоговски ноги, переводил все имеющиеся часы на чикагское время, и ел третий по счету маффин. Крошки падали ему в превентивно застеленную салфетками дырку между коленей. Расстегнутые рубашечные рукава сползли к локтям. Выглядело почти умиротворяюще.Ричи откинулся на лестничную перекладину. Посмотрел, как за шторой зажигаются первые городские огни. Потом опять на Эдди. Эдди сосредоточенно проворачивал заводной болт на своих ?Касио? и вздыхал над ?гребаными часовыми поясами?, с которыми ?так много возни?. Единственный, наверное, в мире человек, способный раскритиковать скорость вращения Земли. Кто-то другой?— например, Билл Денбро?— слушал этот тихий, уютный нудеж последние полжизни. Потому что Ричи решил когда-то, что лучше бы им…Неважно.—?Тебе нужно что-то перевести? —?уточнил Эдди. Поднял глаза, облизнул машинально рот. Шоколадно-сладкий.Ненужная мысль.Ричи сморгнул, встал, подошел к тумбе, разворошил мусорную кучу, кинул Эдди айпод, чтобы хоть что-то. Эдди словил, обвел кругом колесико, замер в настройках. Натапал что-то большим пальцем.Рельсы грохнули: бам-бам. Поезд ощутимо замедлился. Ричи все-таки отодвинул штору: ехали по узкой подпорке над условно зеленым районом. Рыжие фонари горели сквозь голые деревья, как болотные светляки. Первые высотки уже проглядывались за боковой рамкой стекла, и чем круче заворачивал вагон, тем их появлялось больше. Один мегаполис кончился, да здравствует другой.—?Две тысячи треков в аудиотеке,?— сказал Эдди. —?Ух ты!Ричи обернулся. Эдди спидраном перелистывал альбомные обложки и кивал некоторым.—?Просто я ненавижу радио в такси.Эдди хекнул, откусил от маффина. Залистал еще?— Ричи, в общем-то, не возражал. Так и не научился?— ему.Приглушенный голос за дверью объявил: Чикаго через полчаса.Ричи задернул штору обратно. Подпинал к креслу ботинки, сел, медленно, как во сне, обулся, затолкав шнурки под пятки, вытянул ноги. Эдди подвинулся тоже. Нахмурился, свернул салфетки, поболтал водой, допил в два глотка, отвинтил пробку, протолкнул салфетки в горлышко, завинтил назад. Снял красную толстовку с крючка.—?Нам пора? —?озвучил очевидное Ричи.Эдди ответил: да. Лучше в тамбуре постоять.Подал айпод, Ричи помотал головой: оставь пока у себя. Эдди разгладился лицом?— ага, спасибо, убрал в карман рубашки, похлопал ладонью сверху, вроде как ?сохраню в целости?.Потом наклонился к своей обуви.Ричи надел худи на крестиковую рубашку. Короткие рукава закатались внутри байковых, врезались в подмышки, пришлось подлезать рукой, обдергивать с изнанки.Потом сгреб собственный мусор с тумбы, скидал в большой карман?— мертвый айфон на самое дно. Нашел психотерапевткин рецепт, так и не выложенный, мятый и по-прежнему влажный, покатал, сплюснул пальцами. Шарик превратился в бумажную лепешку.И ладно.Эдди вжикнул молнией большой сумки, что-то оттуда достал?— свернутое и шуршащее, закрыл снова. Ричи собрал пустые бутылки от минералки, донес до раковины, выкинул под, в корзину. Огляделся: застеленные полки, закрытые шкафчики, занавешенные окна. Синее и безликое. Хотя на этом матрасе говорили полночи, за эту поперечину хватались во сне. Вот и все. Будто и не было.—?Ничего не забыл? —?спросил Эдди. Застегнул поверх толстовки ветровку?— экстра-оверсайз размером с туристическую палатку?— так вот что он там вытащил.Нет,?— подумал Ричи,?— ничего. Все помню. Зачем-то.Покачал подбородком.Эдди перекинул через грудь лямку маленькой сумки, подхватил большую.—?Тогда пойдем.Ричи выдвинул чемодану ручку и за нее взялся. Постоял у порожка, пока Эдди расщелкивал задвижку, потом шагнул вслед, в коридор. В половине купе были подняты дверные шторки?— очевидно, много кто собирался сойти в Чикаго. Вернуться, наконец, домой. Встретиться с семьей, закупиться подарками, начать подготовку к сочельнику. Ежегодные маленькие радости. Очень простые?— не очень доступные.Ричи провез чемодан по проходу. Эдди шел впереди?— ну, конечно,?— спайки пола гулко стучали под ботинками. В свете потолочных ламп красный капюшон его толстовки выглядел проблесковым маячком.Через два спальных вагона уткнулись в большой?— выходной?— тамбур: там уже набилось с десяток пассажиров. Проводников дежурили двое, в женщине справа Ричи узнал Сару М.Сара М. узнала их тоже. Кивнула, вжалась спиной в поручень, пропуская. Сказала, когда Ричи прокатил мимо чемодан:—?Кажется, с вами ничего не случилось во время маршрута.Ошиблась, конечно.Ричи дернул ртом:—?Ну кое-что все-таки да. Случилось. —?И добавил. —?У вас, кстати, страшно сквозят окна.Иногда по-летнему, по-оставленному, звенящему, вдохновенному. Иногда по-зимнему, по-нынешнему, ломкому, странному. Железнодорожный Бог за этим почему-то не следит. Наверное, занят. Умножением шоколадных хлебов для страждущих, ага.Сара М. ответила:—?Мы учтем.Улыбка натянулась, как леска.Ричи решил отшагнуть. И не смог?— Эдди уже занял место за плечом, поставил большую сумку под ноги. Скрестил руки, сообщил тоже:—?И всего две бутылки воды в купе. И только одно полотенце. И этот постоянно мигающий свет, невозможно.И поежился?— шумно зашелестела ветровка.Ричи к нему повернулся.—?По канонам плохим копом должен быть кто-то один.Эдди фыркнул, подавив зевок:—?Тебе уже недостаточно ирландского?Сара М. поглядела на них по очереди, изобразила лицом вежливое участие к проблемам среднеклассовых белых миллениалов, осторожно заполнила паузу:—?К сожалению, перебои с электричеством связаны с погодными условиями, а не с внутренними неполадками. Но спасибо, что помогаете улучшать качество обслуживания. С наступающими праздниками!—?Надеюсь, в следующем году таких, как мы, у вас будет поменьше,?— пожелал Ричи.Теперь Сара М. улыбнулась по-настоящему?— сощурилась, придержала зубами нижнюю губу. Наверное, они и правда ей надоели: парочка растерянных параноиков в ожидании катастрофы. Вполне объяснимо.Поезд свистнул, оповещая о приближении города.Сара М. достала из чехла планшет, что-то в нем кликнула, Ричи перестал ей мешать, отошел. Эдди успел оттащить сумку к окну и прижаться к стеклу виском, так что Ричи втиснулся между ним и аварийным ящиком, поглядел наружу. Деревья сменились привокзальными домиками, за которыми, уже не скрываясь, множились мерцающие солнечными панелями чикагские небоскребы.—?Сколько мы уже проехали? —?вдруг спросил Эдди. —?Примерно.Подергал курточные хлястики.Ричи напряг память: случайные гугл-страницы, строчки из школьных учебников, поучения Стива, раз уж Эдди почему-то думал, что он это знал. Смешно. Может, у него и был десятипроцентный кэшбек в Американских Авиалиниях, но туровые города Ричи различал в основном по цвету штор в клубах.—?Штатов пять точно. Девятьсот миль? Тысяча? Где-то так.Эдди вздохнул?— глубоко, с гулким колодезным эхом. Сдавил ладонью лямку на груди. Потом ответил:—?Так далеко.Ричи толкнул его локтем.—?Как мы вообще выбрали такую длинную дистанцию, а? Типа пацан с астмой и пацан с вечно разбитыми очками не размениваются на лузерские стометровки и решают сразу бежать триатлон.Эдди усмехнулся. И смолчал. Но Ричи и так понял, что он хотел сказать: потому что мы не думали, что придется бежать на самом деле.Поезд свистнул еще раз, занырнул в короткий тоннель. Пассажиры придвинулись к дверям, Ричи подбил чемодану колесики в обратную сторону, развернулся к выходу. Впереди стояла та семейная пара с сидячих вагонов: мать укачивала младенца на руках, его седой отец тряс над ним игрушкой, отвлекая от громких сигнальных гудков. Огни Юнион Стейшн залили тамбур светлым и золотым, эддиева сумка знакомо стукнула под колени, младенец открыл свои огромные сонные глаза, и Ричи зачем-то ему подмигнул.Сара М. откашлялась и объявила, почти как конферансье:—?Чикаго!