Товарищи по оружию (1/1)

Меч вам и крест вам:На мир не пойдем позорный!(Марина Цветаева)Неподалеку от Галатской башни, если свернуть в одну из узких улочек и пройти немного вверх, расположен ничем не примечательный отель, принадлежащий греку Адамиди. Конечно, это не роскошный ?Пера Палас?, где останавливаются царствующие особы и прочие знаменитости, но вполне приличное заведение. На втором этаже два номера сняты контрразведкой Армии Врангеля. И здесь же два раза в неделю генерал Кутепов принимает посетителей (1). Сюда-то и направился Роман Валерьянович, предварительно записавшись.Довольно тесная комнатка была полна народу, за конторкой в углу стучал на машинке прапорщик, на стульях вдоль стены сидели самые разные люди?— пожилой майор инженерных войск, два юнкера, гусарский ротмистр, очень старая дама в трауре и две совсем юные барышни. У самой двери генеральского кабинета расположился адъютант. Увидев Хлудова, он вытянулся во фрунт и почтительно сказал:—?Его превосходительство ждет вас. Господа,?— обратился он к юнкерам и майору, которые явно заволновались,?— генералу Хлудову назначено.—?Это Хлудов? —?слишком громко, как часто говорят старые плохо слышащие люди, спросила дама в трауре. —?А говорили, он не то с ума сошел, не то застрелился…Роман Валерьянович поморщился, но не обернулся. Отворив дверь в кабинет, он увидел генерала, сидящего за столом и сосредоточенно читающего какой-то документ. На стене висел портрет Императора и два ОСВАГовских (2) плаката. На одном был нарисован Троцкий в виде огромного кроваво-красного черта в очках, с рогами и хвостом, перелезающего через Кремлевскую стену и тянущего руку с длинными когтями к золотым куполам собора. Другой изображал статного красавца-добровольца с трехцветным русским флагом на фоне восходящего солнца, а вокруг вилась надпись: ?С нами Богъ?.Александр Павлович Кутепов сегодня был одет в мундир корниловского полка?— черный с белыми кантами и черно-красными погонами с серебряной ?Адамовой головой?. Хлудов подумал: ?Не в марковском, это хорошо? (3).—?Здравия желаю, ваше превосходительство! —?поприветствовал он генерала.—?Роман Валерьянович! —?Кутепов оторвался от бумаги, которую изучал, встал из-за стола и пошел навстречу гостю, протягивая руку. —?Здравствуйте! Как ваше здоровье?—?Благодарю, я здоров.—?Рад слышать это,?— генерал недоверчиво вгляделся в лицо Хлудова, но возражать не стал. —?Чем могу быть полезен? И, пожалуйста, давайте по имени-отчеству, не надо меня величать ?превосходительством?, мы с вами в одном звании, и в Крыму я вам даже подчинялся по службе (4)… Садитесь. Итак, я вас слушаю.—?Что ж, Александр Павлович, с вашего позволения, сразу перейду к делу. Так вышло, что я принимаю некоторое участие в судьбе одной дамы. Ее имя?— Серафима Владимировна Корзухина. В конце августа ее жених, приват-доцент петербургского университета Сергей Павлович Голубков, отправился в Париж и пропал без вести. Вместе с ним пропал и Григорий Лукьянович Чарнота.—?Они вместе поехали в Париж и пропали?—?Да. Уже три с половиной месяца.—?Хм… Но чем я могу помочь?—?Господин Тихий, который вам, полагаю, хорошо известен, сообщил, что они похищены ГПУ. Однако, насколько я знаю, ни Чарнота, ни Голубков в Лиге борьбы за спасение Отечества никогда не состояли и интереса для ГПУ не представляют. Возможно, мои сведения неверны. Но в Париж они уехали по сугубо частному делу.Кутепов поднялся из-за стола и прошелся по кабинету, заложив руки за спину.—?Вы имеете в виду, что если они действительно состоят в Лиге, то о судьбе своих людей мы должны знать. Разумеется, это так. Однако вы хотите, чтобы я для вас нарушил секретность агентурной работы? Будь на вашем месте кто-то другой, он бы вылетел из этого кабинета в два счета! Но в вашей просьбе, Роман Валерьянович, я отказать не могу. Из уважения к вашим заслугам.—?Благодарю. Сделайте одолжение, Александр Павлович.—?Так… Я уверен, это какая-то ошибка. Я довольно знаю Чарноту, из него такой же подпольщик, как из меня артистка кордебалета! —?невысокий, крепко сбитый и начинающий полнеть генерал хохотнул и погладил закрученные ?столыпинские? усы и бородку. —?А насчет петербургского приват-доцента…—?Уверяю вас, приват-доцент Голубков на эту роль годится еще меньше. Очень… искренний человек.—?Хорошо,?— кивнул Кутепов и выглянул в приемную. —?Позовите ко мне полковника Самохвалова.Спустя пару минут в кабинете появился начальник армейской контрразведки. Он слегка наклонил голову в знак приветствия, потом подошел к столу и протянул руку Хлудову.—?Роман Валерьянович! Душевно рад вас видеть.Жандармский полковник Самохвалов носил такие же закрученные усы и бородку, как и Кутепов, но был высок и сухощав. Говорил он негромко и обходительно?— в отличие от Кутепова, который был немногословен, прям и порой по-солдатски грубоват. На скуластом крестьянском лице Самохвалова привлекали внимание глаза, выдававшие незаурядный ум. И полковник, и генерал принадлежали к лагерю наиболее непримиримых врагов большевизма и, несмотря на поражение в войне, не готовы были сложить оружие. Хлудова оба хорошо помнили и уважали со времен Крыма.Кутепов тем временем достал из шкафчика три рюмки и бутылку ?Мартеля?, а также блюдце с тонко нарезанными и посыпанными сахаром дольками лимона.—?Прошу, господа!Все выпили, и Кутепов, снова наполнив рюмки, коротко изложил Самохвалову суть дела. Полковник на некоторое время задумался, потом произнес:—?Позвольте уточнить. Серафима Владимировна Корзухина?— это бывшая жена бывшего товарища министра торговли в правительстве Крыма?—?Да, это она.—?Из-за нее Чарнота разгромил контрразведку?—?Да,?— кивнул Хлудов и, нахмурясь, добавил:?— С ней действительно вышло недоразумение. Она не была связана с большевиками.—?Очень хорошо,?— Самохвалов умолк и некоторое время курил папиросу, маленькими глотками отпивая коньяк и не спуская глаз с Хлудова. Потом спросил:?— И Тихий вам не назвал источник своих сведений?—?Нет, отказался, сославшись на государственную тайну.—?Видите ли, Роман Валерьянович… Тихий сам недавно вернулся из Парижа?— это первое. Он вам об этом не говорил?—?Нет, я этого не знал.—?Второе?— ни Чарнота, ни Голубков в Лиге не состоят. И наконец, третье?— за последние два месяца в Париже никто из наших соотечественников не был ни убит, ни похищен. Я могу сказать об этом с уверенностью, поскольку Лига охватывает самые разные круги русской эмиграции и имеет связи в самой России.—?С уверенностью можно сказать лишь о тех,?— возразил Хлудов,?— кто более или менее постоянно проживает в Париже. Ну, а двое приезжих, которых никто не станет искать…—?Такая вероятность, конечно, есть. Но, опять-таки, чем они могли бы быть интересны ГПУ? Там ведь дураков нет. К сожалению.—?То есть, Тихий почему-то солгал?—?Так точно. И его цель мне не ясна, как и вам. Вот что, Роман Валерьянович. Очень скоро мы с его превосходительством и со всем штабом отбываем в Болгарию. Однако здесь я оставлю несколько своих сотрудников. И одному из них поручу разобраться в этом деле с Тихим и сообщить вам об интересующих вас персонах. Между нами говоря, ваш Тихий?— личность пренеприятная. Подозреваю, что нечист на руку.—?В то время выбирать не приходилось.—?Понимаю и сочувствую. Истинных патриотов, бескорыстно служащих Отечеству, в наши дни мало. Вы знаете, что я вас очень высоко ценю.—?Благодарю. Да, я руки замарать не боялся.—?Так и надо, Роман Валерьянович, так и должно было поступать с врагами России,?— убежденно сказал Самохвалов. —?В наше суровое время не до сантиментов. Кстати, как ваше здоровье?—?Спасибо, хорошо.—?От души надеюсь, что вы вернетесь в строй. Человек ваших дарований и вашего образа мыслей не может оставаться в стороне в тяжелое для Родины время.—?Не имеем права,?— подтвердил Кутепов.—?Бросьте, господа… Война проиграна. Попытки взять реванш приведут к новому бессмысленному кровопролитию. К тому же, вы уверены, господин полковник, что в эту вашу Лигу не пролезли большевицкие агенты?—?Да, Роман Валерьянович,?— скорбно кивнул Самохвалов,?— я знаю ваш взгляд… Вы его и не скрывали никогда?— что не мешает мне относиться к вам с глубоким уважением. И надеяться, что однажды вы все-таки снова будете с нами. Такие люди, как вы, нужны нашему делу. Кстати, тот мой сотрудник, который займется Тихим?— большой ваш почитатель.—?Вот как? Мы с ним знакомы?—?Нет, он не имел счастья служить под вашим началом.—?Что ж… возможно, он будет разочарован.—?Не думаю, Роман Валерьянович, не думаю,?— Самохвалов улыбнулся.—?Что же,?— сказал Хлудов, поднимаясь. —?Благодарю за внимание к моей просьбе, Александр Павлович, Петр Титович. Не буду больше занимать ваше время. Прощайте.—?Надеюсь, что не ?прощайте?, а ?до свидания?,?— Самохвалов подал Хлудову руку, то же сделал и Кутепов.* * *Когда за Хлудовым затворилась дверь, Самохвалов с легкой улыбкой обратился к Кутепову:—?Вы видели, Александр Павлович, какое у него было лицо, когда он понял, что пьет французский коньяк?—?Видел,?— кивнул тот. —?До сих пор не может простить французам, что обманули… Хотя мошенники они, конечно?— еще и флот потом забрали (5). Но коньяк хорош. А ведь подари французы этот коньяк Хлудову, он бы его вылил в сортир.—?Пожалуй, с него бы сталось,?— Самохвалов снова улыбнулся и тут же остро глянул на генерала. —?Кстати… эта дама, чьего жениха он разыскивает?— Корзухина Серафима…—?Владимировна,?— подсказал Кутепов.—?Да. Она ведь бывшая жена Корзухина, а Тихий ездил в Париж к самому Корзухину по финансовым делам. Между прочим, сволочь первостатейная, продажная шкура. Но… у него есть деньги, и пусть они Отечеству послужат, хоть и против его желания. Это будет только справедливо. У нас имеется бумага, согласно которой жена Корзухина прибыла в Крым как большевицкая шпионка. Именно на эту бумагу нам в свое время и удалось его поймать.—?Так вы верите, что она шпионка? Хлудов не верит.—?Нет, не думаю, Александр Павлович. Я самолично эту историю с Чарнотой и контрразведкой разбирал?— шпионы так глупо себя не ведут.—?А как вам сегодня показался Хлудов? Ходили ведь слухи, что умом тронулся, да и после Крыма, я помню, он как будто был не в себе… Главнокомандующего ругал, французов ругал?— и, между нами говоря, не без оснований?— но эти речи перемежались каким-то бредом о повешенном солдате. Правда, потом он болел тифом… Когда он поправился, это я уговорил его уйти из армии, от греха подальше. Пока чего-нибудь не вышло… Тут еще и Чарнота,?— Кутепов поморщился. —?Жаль его.—?Жаль,?— кивнул Самохвалов. —?Но и так оставить было нельзя, Тихий к главнокомандующему бегал жаловаться, везде кричал, что Чарнота препятствовал деятельности контрразведки.—?А теперь они все опять в один узел завязаны оказались. Не нравится мне это. Может быть, тут что-то кроется.—?Александр Павлович, у Корзухиной ведь новый жених?— этот Голубков. А показания на нее получены Тихим именно от него. Таким образом, дело становится еще интереснее. А Хлудов, значит, состоит при чужой невесте сторожем?— вроде собаки на сене?—?Не удивлюсь, если так и есть. Он человек чести.—?Жаль, жаль, что он нездоров…—?Вы все-таки думаете, что он?.. Конечно, нервы у него расстроены?— но у кого они в полном порядке в наше время?—?Не спорю, Александр Павлович. Однако, я заметил, что он как-то неестественно прямо держится и все поглядывает за левое плечо.—?Нервный тик, может быть,?— Кутепов пожал плечами.—?За левым плечом, как наш отец-законоучитель (6) говорил, у человека бес стоит. За правым же?— ангел-хранитель. Господи, помилуй нас, грешных! —?Самохвалов перекрестился.—?Ну, уж вы скажете, Петр Титович!—?Впрочем… поживем?— увидим. Но человека, чтобы приглядывал за Тихим, я здесь оставлю. Между нами говоря, я его давно подозреваю. Кемаль получает золото от большевиков (7)?— а Тихий, как мне донесли, крутится где-то около, причем мне об этом не докладывает. Но я старый волк, меня не проведешь… Так что и просьбу Хлудова уважу, и Тихого на чистую воду выведу.—?Очень умно,?— согласился Кутепов.* * *—?Он не в своем уме. Ужли с ума сошел? Не то, чтобы совсем… Однако есть приметы…(8)?— пробормотал Хлудов, когда вышел в коридор. Две дамы оглянулись на него, но он не заметил.На улице он замедлил шаг, потом остановился.—?Уйди, ты мне мешаешь. Ты мне надоел, вестовой. Я не виноват, что на меня еще и это взвалили. Я должен выяснить, куда они пропали. Отойди, не засти мне глаза… Я должен понять…Он пошел дальней дорогой?— через порт. К нему подбежала знакомая собака?— черная с рыжими подпалинами. Роман Валерьянович потрепал ее по ушам.—?Извини, братец, нет у меня сегодня ничего… У генерала Кутепова был, там только коньяк пили с лимоном.Янтарные глаза пса смотрели понимающе, он негромко гавкнул, лизнул руку Хлудова, потом вытянул шею, принюхался к чему-то?— и побежал дальше по своим собачьим делам. Хлудов бросил взгляд на море?— где-то там, за горизонтом?— Россия…Роман Валерьянович чувствовал, что почти завидует своим бывшим товарищам. Завидует их непоколебимой убежденности, их готовности продолжать борьбу, несмотря ни на что. Даже их ненависти к большевикам?— чистой, ясной и крепкой как спирт, который он пил когда-то, чтобы согреться в небывалые для Крыма морозы, чтобы заглушить боль от плохо заживающей раны… Сам он начинал понимать, что его отношение к красным более всего напоминает ревность. Ревность отвергнутого любовника, которому предпочли другого. Граф Толстой писал, что одни люди в сопернике стараются найти прежде всего недостатки, а другие?— достоинства (9). Так и Хлудов?— ему отчаянно хотелось знать, чем большевики покорили Россию. Они ведь тоже убивали?— но, наверное, было что-то еще, должно было быть… Пожалуй, он хотел бы посмотреть, как теперь там, в России, без него…—?Поеду я, Крапилин, поеду… Самому любопытно взглянуть. Хоть одним глазком увижу, что там… Пока будут вести до ближайшей стенки, я и посмотрю…В гостинице он, едва вошел, стал свидетелем ссоры депутата Вахлакова с женой?— прямо в кофейне на первом этаже.—?Ну, Софья Карповна, матушка… Что же делать, ведь не я же революцию устроил! И эта гостиница еще не так плоха, ватерклозет в каждом номере и ванна! Другие на улице вынуждены умываться…—?Так вы хотите, чтобы я еще и умывалась на улице?! Мужлан!—?Ну не могу я снять номер в ?Пера Палас?! Я ведь казну не грабил, взяток не брал…—?Лучше бы вы взятки брали! Господи, за что мне такое наказание?..Гостиница, как Роману Валерьяновичу рассказал Тихий, была выстроена не так давно и с расчетом на европейских гостей. Но очень скоро дела хозяина пришли в упадок, средств на ремонт не хватало, и он стал сдавать номера задешево.Усмехнувшись при виде картины семейного счастья супругов Вахлаковых, Хлудов поднялся на второй этаж и постучал в дверь Серафимы.—?Серафима Владимировна, пойдемте обедать.За столом он рассказал ей о своем визите к Кутепову и о том, что сведения об аресте Голубкова и Чарноты не подтвердились.—?Вы не обманываете меня, Роман Валерьянович? —?она с тревогой посмотрела на него.—?Нет. Клянусь.—?Я вам верю,?— Серафима вздохнула и занялась едой. Потом, отложив вилку, спросила:?— Значит, Тихий зачем-то соврал? Скажите, что вас до сих пор связывает с этим низким, бесчестным человеком?Хлудов пожал плечами.—?Первое время он за мной откровенно шпионил?— думаю, по поручению главнокомандующего. Подозревал в симпатиях к большевикам. Особенно после покушения на барона (10)… Потом предлагал вступить в Лигу борьбы… Но он иногда бывает полезен?— мне ведь удалось получить номера в этой гостинице именно благодаря Тихому, у него есть знакомые в Земгоре. Вообще, масса знакомств, порой самых неожиданных?— он целыми днями снует по городу и всех знает… Человек неистощимой энергии?— чем только он не занимался, даже продавал какой-то патентованный бальзам для лечения сифилиса… Простите. Ну, а узнать насчет Голубкова и Чарноты я сам его просил. Однако он зачем-то пытался меня обмануть. Надеюсь, скоро узнаем, что на самом деле с ними произошло.Примечания:1) Галатская башня — одна из достопримечательностей Стамбула, "Пера Палас" — старинный и фешенебельный отель. То, что генерал Кутепов вел прием посетителей в отеле — допущение автора, однако это вполне могло быть, поскольку от Галлиполийского лагеря, где находилась Русская армия, до Стамбула расстояние более 200 км2) ОСВАГ (ОСВедоми?тельное АГе?нтство) — информационно-пропагандистский орган Добровольческой армии, а в дальнейшем — Вооруженных Сил Юга России во время Гражданской войны3) Генерал Кутепов имел право носить мундиры всех так называемых "цветных" частей. И, как о нем рассказывают, надевал их в зависимости от настроения. "Марковский" означал, что настроение у генерала плохое, "корниловский" — нейтральное. С.Л.Марков и Л.Г.Корнилов — белогвардейские генералы, погибшие в гражданскую войну, полки были названы их именами. "Адамова голова" — изображение черепа и скрещенных костей4) А.П.Кутепов во время обороны Крыма был командующим корпусом, затем армией, а Хлудов, согласно пьесе — командующим фронтом5) П.Н.Врангель был вынужден пойти на кабальную сделку с французами ради предоставления помощи в войне, а затем — ради предоставления убежища русским беженцам. В залог был предоставлен Черноморский флот Российской Империи, причем не только военный, но и торговый. А ранее французские союзники не выполнили или не в полной мере выполнили свои обязательства, касающиеся военных действий