Deathbed. (1/1)
Ангела вернулась только на следующий день. Никто ещё не видел лидера ?Архиврагов? в таком состоянии. Она была опустошена тем, что Даниэль теперь на списании. Госсоу промолилась всю ночь в самом дальнем углу церкви, возле покрытой сажей и царапинами иконой Богоматери. Женщина знала, что больше ничем не сможет помочь своему однополчанину: доктора Саэтре невозможно было вывести из больницы, равно как и довести Эрландссона туда. Оставалось только надеяться на чудо и умения Алиссы.Увидев бывшего ветеринара, Ангела пришла в ужас. Алисса сидела на табуретке возле койки раненого товарища, закрыв лицо ладонями. Возле её ног сидел Мэтт, поглаживая девушку по бедру, чтобы она успокоилась. Большее беспокойство вызвал вид больного. За одни сутки из него, кажется, вышла вся жизнь. Всё лицо Даниэля было покрыто испариной—температура, кажется, поднялась до запредельных высот. Он заткнул здоровой рукой свой рот, чтобы никто не слышал, как он бредит. От боли и жалости к друзьям и себе самому по запылённым щекам градом текли слёзы размером с горошины. Весь отряд сохранил траурное молчание, только иногда слышались всхлипы Эрландссона или Алиссы. Госсоу присела на край койки и посмотрела в глаза партизана, переполненные слезами. Рука сама по себе потянулась к его лбу, ладонь коснулась вымокшей пылающей кожи. Ангела непонимающе посмотрела на сидевшую рядом Уайт-Глаз, за которую хриплым шёпотом ответил Мэтт, помогавший своей любимой всю ночь.-Заражение крови. Он умирает.От этого звука встрепенулись казавшиеся застывшими Майкл и Шарли, Алисса заревела в голос, из-за чего Мэтту пришлось встать и прислонить её голову к своему животу, чтобы хоть немного успокоить. Ангела медленно отвела руку от Даниэля, на её глаза вновь навернулись слёзы.-П-почему? -спросила она, не понимая, что этот сухой вопрос был задан ей же.-Антибиотики… Они нужны ему, но в городе их нигде нет, -ответил всё тем же голосом Так.-Воды… Пожалуйста… Воды…-умоляюще простонал Даниэль из-под своей руки. Ангела взяла флягу с обычной водой, появившейся после прошлого набега на колонну с гуманитарной помощью, приподняла голову Эрландссона, чтобы тот не захлебнулся и не умер раньше времени, убрала его руку ото рта и тонкой струёй влила прохладную жидкость в раскалённую глотку однополчанина. Опустошив флягу, Госсоу уложила Даниэля, который тут же заткнул рукой рот.-Он зовёт меня… Попросите замолчать… Он зовёт… Не хочу…-надрывался раненый в свою руку. Нервная система ещё слушалась отдалённых команд хозяина, а мозг работал отдельно, выдавая всё большую и большую околесицу, доводившую девушек до стенаний. Даниэль плакал вместе с ними.-Я больше не могу на это смотреть, -тихо проронил Майкл, -он мучается. Меня тошнит, потому что мы ничем не можем помочь. Алисса, как называется та ерунда, когда вы смертельно больных или агрессивных животных усыпляете?-Эвтаназия…-всхлипнула Алисса.-Неужели он не заслужил хотя бы умереть без мучений? -спросил дрожащим голосом Эмотт.Уайт-Глаз взорвалась истерическим плачем, уткнувшись в живот Мэтта. Она никогда никого не усыпляла, считая, что у каждого может быть ещё один шанс, чтобы выжить. Мысль о том, что её друг умирает и не может вылезти из этого, выворачивала наизнанку. Не спасало даже присутствие её парня рядом.У Даниэля отказала нервная система: он убрал здоровую руку со рта, вцепился ей в раненое плечо и начал отводить пробитый сустав в матрас, крича от боли. Его стало бесполезно останавливать: разум был разрушен, Даниэль пытался сломать себе напоследок руку. Грязные ногти впивались в кровавый бинт, под которым ещё пульсировала рана, оружейник метался в агонии и кричал. Шарли даже отвернулся в ужасе. Эмотт то краснел под цвет своих волос, то бледнел. Мэтт едва сдерживал подступающую тошноту. Вдруг послышался душераздирающе противный звук: Даниэль сломал плечо. Его вопли наполнили всю церковь. Из кровоточившей раны ручьями потекла кровь, окрашивая всё вокруг в красный. Здоровая рука теперь покоилась на этом кровавом гейзере. На обескровленных губах Даниэля появилась улыбка.-Спасибо… Всем, что спасли тогда…-прохрипел он, прежде чем его глаза закрылись, выпустив последние слёзы на окровавленную подушку. Ангела безмолвно посмотрела на Эрландссона и поняла, что это только начало конца.