Глава 2. Смертельные Союзники (1/1)

?Мой отец говорит, что жизнь сложна до тех пор…?Девочка смотрит на руки, покрытые каплями горячей крови. Она стекает по лицу, капает на песок. Райкер прикасается к металлической руке, размазывая кровь, а потом поворачивается вокруг себя в поисках людей. В тени леса её не все заметили.

Райкер. Шесть показателей из шести.Бекка выходит на свет, подходит ближе к девушке с бледно-алыми красивыми крыльями. Кажется, она тоже замешкана. Райкер почти бежит к ней, на секунду увидев в ней такую же, как и она сама, — испуганные девочку, которая не знает, что делать.?Пока она не будет поставлена на кон?Никто другой даже шевелиться не смеет. Свежая кровь ещё не засохла.?Он говорит, что если ты загонишь кого-нибудь в самый угол…?

Райкер натыкается на упругие, но сильные крылья девушки; отскакивает от них как мячик, стараясь удержаться на ногах.

?Ты сможешь увидеть, как их жизнь сократится до простого выбора?Ворон, выхватив кинжал из-за пояса, грозно смотрит на Райкер, но сама понимает, что бить не собирается. В крыльях есть своё превосходство.Красный ворон. Шесть показателей из шести.?Дерись?Смутившись от наивного доброго взгляда девочки с пандой на майке, Красный Ворон так же отскакивает от неё, прокручивая кинжал в руке. Так и не ударив, она быстро пихает его обратно за пояс.?Или беги?Когда она обернулась, Райкер увидела алые пятна на лице, нанесенные словно мазками экспрессиониста. Даже редкие пряди по бокам от округлого лица с острым подбородком измазаны в крови.Девочку волной почти сносит с ног, удержаться на них ей помогает протез. Взмыв в небо, Ворон быстрыми движениями крыльев мчится вверх, стараясь улететь отсюда как можно быстрее.?Отец говорит, что бы ты ни выбрал?Райкер вспоминает слова отца, соотнося их с теперешним положением. Ворон взлетает на некоторую высоту, а потом, обольстившись успехом, ускоряется. Она летит как можно быстрее, думая только о том, что шанс спастись всё же выдался. На долю секунды она чувствует облегчение. Узкая маска на лице и кожаный костюм с подаренными лично ей кинжалами — наконец она понимает, что не зря училась в Академии.?Или что бы ни случилось?Райкер смотрит вверх, щуря глаза от чрезмерной яркости неба. Британец недовольно смотрит на Ворона, то ли завидуя, то ли внутренне понимая, что если бы всё было так просто, — они бы все выбрались отсюда ещё в первые же мгновения пребывания на этом поле.?Остаток твой жизни будет определен…?Обрадовавшись, девушка летит вверх. В какой-то момент она настолько увлекается, что не замечает слабое свечение над ней.

И врезается в него, оставляя трещины, сразу же исчезнувшие, и роняя обмундирование в виде своих кинжалов. Разбитое лицо и крылья, потерявшие сразу же несколько перьев. Она не может удержаться, камнем падает вниз, сталкиваясь с землей с непонятным звуком трескающихся костей и то ли рвущейся плоти, то ли оторванного основания крыльев. Вывернутая шея выставляет напоказ позвонки и окровавленное лицо с широко открытыми от изумления глазами — она явно не ожидала такого поворота.?Моментальным решением??Ой, — из машины, всё ещё витающей над землёй, раздается голос. — Я забыл упомянуть про потолок??Райкер зажимает ладонью рот, открывшийся от страха и удивления. Она с сожалением смотрит на тело Ворона, не моргая и даже не дыша. Не хотелось бы, чтобы такое произошло и с ней. Наверное, ей следует быть осторожной.?Ага, похоже на то, — словно разговаривая сам с собой, соглашается Аркада?Но голос его будто бы указывает на то, что последние мысли Райкер всё же были верны. Но и не только ей следует быть осторожной. Всем им надо вести себя аккуратно.?Ещё отец любит говорить, что люди слишком сильно волнуются о том, чтобы завести друзей?Райкер снова вспоминает отца, его слова и мудрые мысли, которыми тот всегда делился с дочерью.Она видит, как все поделились на группы, сплотившись. Угрюмая девушка в чёрном костюме и длинными до плеч перчатками стоит возле той, что в скафандре, которая не в силах подняться.

?Когда на самом деле им нужны союзники?Парень в голубой футболке со смешным узором помогает ей, а обескураженный блондин, тот самый, что был с огромным металлическим другом, стоит возле, в нерешительности переминаясь с ноги на ногу.?Друзья делают тебя слабее, милая?Британец с утонченной девушкой в каком-то непонятном белом платье с меховыми накладками на руках идут в сторону леса, воин с секирой, хмурый парень в свитере с черепом и высокая девушка со сферой на голове следуют за ними.?Союзники делают тебя сильнее?Никто не подходит к ней, не спрашивает, не нужна ли ей помощь или что-то ещё.?Хотелось бы, чтобы здесь был отец?Райкер обхватывает себя руками, чувствуя мгновенно появившийся холод. Неужели все её бросят??Так так я хочу спросить?Бекки сжимает губы и оглядывается на остывающее тело Ворона, смотря в её остекленелые красивые глаза. Жаль её. Если бы не этот случай, у неё были бы все шансы выжить.?Что с тобой делает одиночество??Райкер похлопывает себя по плечам, стараясь отойти от образа мёртвой девушки к чему-то более позитивному. Но не может. Наверное, эта атмосфера неизбежной борьбы давит на неё.Красный ворон. Ноль показателей из шести.Вздохнув, она решается подойти к наиболее мирно выглядящим подросткам. К тому же, всё ещё сидящая на земле Хазмат навряд ли будет её атаковать. Она же не со злыми намерениями.— Привет, эм. То, что сделал Аркада с твоим парнем... — она пытается заговорить. Несёт чушь, и сама прекрасно это понимает, но остановиться не может.— Кейти, мы уходим, — Юный Британец берёт девушку за руку, уводя дальше в лес.— Погоди, хочу это увидеть, — Высшая останавливается и смотрит в сторону Райкер.— Я просто хотела сказать, что мне очень жаль. Тебя, — девочка опускает голову, уповая на милость этих подростков. Как никак, ей союзники нужны.Хазмат. Пять показателей из шести.Он Хазмат всё ещё исходит струйка газа. Она недоверчиво смотрит на девчонку, которая посмела сказать это вслух.Икс-23. Шесть показателей из шести.Лаура выдвигает когти, вставая в боевую стойку, готовая отражать атаки незнакомки, если понадобится.— Тебе меня жаль?! Ты не имеешь права жалеть меня! — Хазмат вскакивает на ноги, сжимая от негодования кулаки.— Дженнифер, не надо, — Лаура стоит позади неё, исподлобья смотря на Райкер.Рептилия хватает её преобразующимися лапами, удерживая от нападения на маленькую девочку. Аркаде, может, вреда она и не причинила, а вот ей — вполне способна.— Думаешь, я слабая?! Думаешь, что сможешь победить меня, — Хазмат всё же вскакивает на ноги, сжимая кулаки и готовясь к атаке, — увидев, как я плачу? Ну давай, сука, начинай! Я тебя не знаю. И мне больше нечего терять!Радиоактивное пламя собирается вокруг её рук, готовое пойти в бой. Райкер испуганно пятится. Она не ожидала, что всё будет именно так. Она всего лишь хотела выразить свою жалость… скорбь.— Стой, нет, я… — она поднимает руки, словно в знак примирения, но левая, вместо того, чтобы спокойно висеть, самопроизвольно начинает загораться огнём; так же, как и левый автоматический глаз Ребекки.Хазмат готовится к атаке. Внутри неё всё горит от негодования.Рука Райкер накаляется, и девочка в ужасе приоткрывает рот, пытаясь предотвратить побоище.Огненный луч, направленный на Хазмат, скрывает её за столпами пламени, но девушка стойко выносит это, отвечая залпом радиоактивности.Рептилия обхватывает Лауру лапами, пытаясь не дать ей вступить в битву, ведь знает, что если Икс-23 выпустит когти снова, то втянет их только покрытые кровью. И отнюдь не её собственной.— Неплохая девочка, — с каплей уважения говорит Высшая.— О Господи, что я сделала, — Райкер сама не понимает, зачем и как это сделала. Рука остывает, всё ещё извергая из серединного дула дым.— Неплохо, — глубокие тени, проступившие под глазами Дженнифер, делают её ещё грознее. Злая, отчаянная и совершенно не контролирующая свою силу, Хазмат становится похожа на одну сплошную радиоактивную точку.— Прости, прости, прости, мне очень жаль!Ребекка бежит, уклоняясь от плевков пламени, преследующих её. Хазмат разозлилась не на шутку, и теперь она должна дать гневу выйти. Возможно, потом она пожалеет о совершенном, но сейчас её заботит только то, как она будет убивать эту наглую выскочку.?Сейчас 5.25??Тренер думает, что я пытаюсь проплыть в этот раз на секунду быстрее, чем вчера?

Райкер двигает руками, ногами, чувствуя качающиеся волны всем телом. Сквозь мутные стёкла очков видит плохо, но всё же какие-то силуэты, лучше, чем вообще без них. Чёрный сплошной купальник сильно облегает тело, сдавливая в груди и животе, но так и надо.?В 5.25 утра?Когда она только ступила босой ножкой на плитку, неистово захотела домой. В теплую постель. Да чёрт, даже в школу!?Правда в том, что мне плевать?В тех промежутках времени, когда она хватала ртом воздух, даже изредка изловчалась зевать.?Я никогда не любила плавать?Кожа на руках уже сморщилась, руки и ноги зудят, мышцы болят, а голова трещит.?Вода холодная, мне скучно, а хлор высушивает кожу?Она хватается за бортик пальцами, выныривая на поверхность. Тренер стоит наверху, показывая секундомер. Улыбаясь краешками губ, Ребекка понимает, что он доволен.?Но когда я сказала об этом отцу, он сказал, что это не имеет значения?Она вспоминает, как пыталась множество раз заговорить с папой на эту тему.?Он сказал: ?Соревнования укрепляют характер. Продолжай заниматься?Она вылезает, качая головой.?Тогда мне было восемь и я понятия не имела, что это значит?Снимает очки, оставляя их на груди. Глаза сразу же слезятся, тело ноет.?Но я сделала то, что он сказал?Она выжимает короткие волосы, трясёт головой и проводит ладонью по щекам, смахивая последние капли воды.?Я продолжила плавать. Каждое утро?Она вспоминает, как продолжала. Несмотря на боль, на то, что часто настроения не было напрочь.

?Шесть лет пять дней в неделю?Один день в неделю она могла отдохнуть. Могла позволить себе не вставать рано, для того чтобы снова нырнуть в холодную противную воду в угоду отцу и тренеру.?Тренер говорит, что я чуть ли не лучший пловец в штате?Бекки вытирается пушистым белым полотенцем. Трёт плечи и ноги, разгоняя кровь.?Практика совершенствует, правда??Она улыбается, понимая, что, несмотря на трудность и всё то отвращение, которое она даже и сейчас чувствует, плавание сильно её закалило.?Я всё ещё недолюбливаю плавание, но, эй…?Тренер кидает ей пару сухих кивков и несколько одобрительных слов. Если судить по тому, что он за всё то время, пока она занимается, ни разу не не хвалил, это — лучшая награда.?Я сильно укрепила характер?***— Чёрт, мама дома.

Бекка направляется к двухэтажному светлому дому, огибая огромное дерево. Машина матери стоит прямо под ним, и Райкер уже готовится к оправданию, которое она должна произнести перед мамой.— Эй, это я… Я знаю, что после тренировки должна была сразу отправиться в школу, но сегодня у нас викторина, а я забыла свой ноутбук в комнате!Она выдёргивает из уха наушник и кричит громко, чтобы мама, находившаяся наверху, наверняка её слышала.

— Обещаю, я не опоздаю на…Она видит что-то у двери; в тени сначала не замечает, но потом, приглядевшись, останавливается, нахмурившись.— …урок.Высокий мужчина около матери, стоящей на коленях с её братом, прижимает к затылку женщины дуло пистолета. Сделав шаг вперёд, Бекка понимает, что пистолет — это и есть рука мужчины. Да и не мужчина он вовсе.— Р-р-р-ребекка…Мама плачет, прижимая к себе сына, даже не стараясь сопротивляться. Ребекка разглядывает незнакомца. От человеческого от него только ноги от колен до бедер, левое плечо, торс и челюсть. Все остальное заменяет ему металлические детали. Он как терминатор, проносится в голове девочки. Только её маму зовут не Сара Коннор.В правой руке мужчина зажимает что-то маленькое и яркое, похожее на зажигалку, только большего размера.Хитроумный детонатор.

Мужчина жмёт пальцем на маленькую красную кнопку.Дальше, кроме яркого взрыва и боли в спине, Бекка ничего не помнила.***?Не уверена, что это тоже относится к тому, что укрепляет характер?Алые пятна, которые были её мамой и братом, до сих пор мучают её по ночам. Эти пятна появлялись на стенах средь бела дня. Иногда она просто видела их, не придавая значения. А потом сны, в которых, над кусками плоти, наклонившись и плача, стояла её мама, причитая, почему всё случилось именно с ними. В другом сне это был брат, маленький и несмышлёный. Он плакал, звал маму, а Бекки ничего не могла сделать.?Ну… вполне может быть?Ещё помнит, как ударилась о машину. Левой ноги уже тогда не чувствовала — кажется, её оторвало сразу. Вся левая часть её тела походила на изрубцевавшееся мясо скотины.Насчёт того, что это её не закалило, она тут же спорит сама с собой. Ещё как закалило. Смотреть в зеркало и бояться собственного отражения — задача не из лёгких.?В любом случае готова поспорить, что мне ещё долго не придётся плавать?Но правда, плевать она перестала, — металл ведь тяжёлый. Её попросту тянуло ко дну, пока его не заменили на другой — более прочный, более лёгкий.

***И теперь, сбежав от Хазмат, Райкер бежит вглубь леса, оставляя следы в снеге и подпрыгивая от холода в ноге. Она ведь обута всего лишь в тапку. Вторая не считается — протезом она ничего не чувствует, но оно и к лучшему. Сейчас Бекки хочется только убраться подальше от всех этих людей, которые хотят её убить.— Стой. Ни с места, — сверху раздается дерзкий звонкий голосок. — Не делай ни шагу. Не двигайся.С высокой ветки дерева вниз в снег прыгает маленькая девушка в непонятном шуршащем красном костюме. Лицом она даже немного похожа на саму Ребекку, только волосы короче, торчат во все стороны, и взгляд не такой дружелюбный и добрый.— Будешь делать то, что я скажу… .Девчонка приземляется на удивление мягко, неслышно. Справа на груди у неё висит кобура с пистолетом.— …или умрёшь.Камми. Шесть из шести показателей.Девчонка выхватывает пистолет так быстро, что Райкер не успевает даже заметить движения. Она выглядит довольно грозной. Особенно с оружием в руках.— Хорошо, слышать умеешь, — наставляет левой рукой пушку на Ребекку. — Сначала главное, — она мельком глядит на металлическую часть Райкер, то ли с презрением, то ли с толикой уважения (насчёт этого Бекки не уверена). — Убери свою робо-ногу подальше… от наземной мины, на которую ты так хочешь наступить.Она быстро смотрит вниз, проверяя, правду ли сказала та девушка. Застыв всего в паре сантиметров от снега, она спасла им обеим жизнь. Маленький металлический грибочек над поверхностью снега виднеется очень плохо.— О Господи! — восклицает Райкер, убирая ногу и замирая от страха, что рядом может оказаться такая же штука.Камми щурится от недовольства. Девчонка выглядит чересчур доброй и наивной. Они здесь, чтобы убивать. Чтобы выживать.— А теперь сделай два полных шага назад, — приказывает Камми. — Развернись и иди ко мне.— Спасибо, — Райкер благодарит её, складывая ладони у груди лодочкой, улыбается. — Большое тебе спасибо!Камми уже устала от общества этой дурочки. Но когда она приближается к ней, улыбаясь так добро и искренне, то невольно возникает желание выстрелить прямо в лоб, чтобы не улыбалась так широко.— Весь день я думала о том, как тяжело будет выжить здесь в одиночку, — Райкер делает неуверенные шаги навстречу своей спасительнице, протягивая руку. — А потом появляешься ты и спасаешь мою жизнь, — между ней и Камми остаётся всего ничего, и Райкер улыбается настолько дружелюбно, насколько может. — Я Бекка.— Эм, нет, — девчонка криво усмехается и опускает пистолет. — Может быть, ты и была Беккой… — она грозно смотрит на Ребекку. — Но теперь ты лишенная плоти машина для убийств, — она презрительно кривит губы и дёргает пистолетом. Райкер понимает, что руки у неё дрожат, может быть, от страха. Или же она просто никогда не убивала. — И, быть может, мягкая половина твоего мозга такая же милая, как котятки… но вот вторая половина — дэтлок… етт.Камми быстро приближается к Райкер, морщась от негодования. Кроме того, что ей пришлось спрыгнуть с дерева, которое она выбрала для идеального поста обзора, так ещё и отношения надо выяснять с этой дурочкой.— Я не... — Ребекка хватает ртом воздух, не зная, как ответить на такую выпадку. — С чего ты это…

— Шрапнель, — девчонка почти стукает своим лбом об её нос; тыкает пальцем в грудь, как обычно делают люди, не желающие связываться с кем-либо и настойчиво пытающиеся показать, насколько весь мир им отвратен. — Только потому я с тобой заговорила. Я не хотела, чтобы твоей шрапнелью задело моё дерево. Дружелюбнее я не стану!Она в последний раз бьёт Райкер в грудь кулаком, несильно, но ощутимо... Для себя. Она случайно попадает по металлической пластине, но от боли не воет и по земле не катается, а лишь сжимает губы, надеясь, что эта гримаса сойдёт за маску презрения.Цокнув языком, Камми поднимает руку с пистолетом, наставляя его дуло на лоб бедной девочки:— А теперь уходи. И в этот раз смотри под ноги, чтобы ты не взорвала нас обеих к чертям собачьим!Резко дёрнув пушкой, она слышит скрежет металла о металл, понимая, что снова заехала по протезу девчонки. Ну и ладно. Ей плевать. Эта девочка всё равно боли левой частью не чувствует. Скорее всего, нет.?Мозговая активность — нулевая. Кибернетический симбиоз не удался. Субъект Анна Райкер. Без ответа?Мужчина стоит над операционной кушеткой, елозя руками по внутренностям женщины. Пытается привести её в порядок. Да какой там!.. Эти куски заново не сшить.— В этот раз всё получится, — настойчиво говорит он, продолжая.Перчатки, натянутые до локтя, все алые от крови, на пальцах, ладонях застыли кусочки кожи. На маске, шапочке и халате также есть кровь. Почти вся комната, которая, по идее, должна быть идеально чистой, сейчас заляпана внутренностями.— Это моя семья! Она моя жена! Не какой-нибудь холодный труп солдата.Проводивший подобные эксперименты на машиноподобных солдатах, в угоду властям, Райкер никогда не задумывался, что что-то могло пойти не так. Жизнь незнакомца оборвать легче, чем человека, которого ты знаешь. И не просто знаешь, а любишь всем сердцем.?Субъект Ребекка Райкер. Онлайн?Холодный голос компьютера медленно диктует, а мужчина тут же замирает, не смея коснуться жены.— Ч-что? Повтори-ка… — дрожащим голосом приказывает он.?Субъект Ребекка Райкер. Онлайн. Кибернетический симбиоз завершен?Компьютерный голос снова повторяет, а мужчина не верит своим ушам. Хоть кого-то он в силах спасти!— Ребекка? Хвала Богу. Ты сильно ранена, милая, я не был уверен, что…Он наклоняется к тому, что осталось от его дочери, и бережно гладит пальцами мясо, не замечая льющуюся кровь.— Мне очень жаль, Бекка. Но я могу всё исправить. Я могу сделать тебя лучше.Шапочку и повязку на лицо он натягивает почти мгновенно. Меняет перчатки на не запачканные кровью и тяжело вздыхает. Маленькая хирургическая дрель лежит рядом, и мужчина аккуратно берёт её двумя руками.— Эти повстанцы пытались и раньше. Отправили одного из моих дэтлоков из будущего в прошлое, чтобы убить меня до того, как я создам эту технологию, — Райкер тихо усмехается, а потом огорчённо вздыхает. — По правде говоря, я не особо над этим заморачивался.Маленькая дрель начинает жужжать. Брови мужчины сомкнуты посередине; он напряжен, почти не дышит, чтобы что-нибудь не пошло не так. Если он и дочь не спасёт...— Я хорошо защищен, и, похоже,путешествия во времени не даются этим идиотам, — снова усмешка. — Выбирают не тот год. Если бы я знал, что они нападут на дом…Мужчина с остервенением сверлит плоть дочери, ежесекундно связываясь с компьютером, проверяя состояние девочки. Он просто обязан сохранить ей жизнь.— Раньше я никогда не работал с живой тканью. Это откровение.Он смотрит микроскоп, сверяет показания с более ранними, материнскими, записывает их в блокнот и продолжает:— В прошлом кибернетический мозг делал львиную долю работы, — лабораторные очки висят у него на шее, халат комком валяется где-то под столом. — Но твой мозг жив и практически цел. У тебя будут все практические качества дэтлока, но…Он буквально вручную соединяет недостающие части её мозга, заменяя пробелы в них на металлические детали.— Ты останешься собой, Ребекка!Мужчина восторженно улыбается, радуясь не только будущему воскрешению дочери, но и своему успеху как доктору. Не каждый день удаётся сделать такое. Губительные мысли лезут ему в голову, и Райкер пытается от них избавиться, но куда там. Он гений, а гении обычно жертвуют всем ради науки. Даже семьёй.— Когда мы с тобой закончим, милая, есть вероятность, что…

Громкое ?Бз-з-з-з? не даёт ему закончить. Дверь сотрясается под ударами, звонок гудит на всю лабораторию.— Чёрт, не сейчас! Разве они не видят, что над дверью горит лампочка? Это значит, что мы заняты…Из-за неосторожного движения на светло-бордовую футболку попадают капли крови, растекаясь по животу и воротнику, словно ранили самого учёного.— Что? Что это такое?! — он закрывает грудью мозг дочери. Вмешательство кого-либо он не предусматривал.— Это, доктор Райкер, ордер на обыск помещения, — из-за агентов, которые уже окружают Райкера, наставив на него пистолеты, выходит лысый высокий мужчина, довольно худощавый, с осунувшимся лицом и маленькими бегающими глазками. — Оказалось, что правительственным агентам не нравится, когда их разработчики оружия перекрывают все связи и запираются в бункерах. Мы изымем любые несанкционированные или незаконные научные эксперименты. — Ах, командир, вы можете захотеть… — язвительно добавляет молодой парень в такой же форме. На плече также красуется чёрный Орёл — символ их организации.Райкеру сцепляют руки за спиной, грубо пихая дуло пистолета куда-то ниже лопаток. Холодный металл сковывал, но боялся учёный не этого. Если эти остолопы что-нибудь тронут, то могут нарушить процесс воссоздания мозговых клеток, а без мозга он не сможет спасти Ребекку.— Не трогай её! Она — всё, что у меня осталось! — он совершает рывок, но его тут же больно дёргают на себя, не давая сделать ни шагу.— Это... Это ребёнок? — доверенное лицо командира приближается к телу Ребекки, с нескрываемым ужасом, страхом и недоверием глядя на всё.***На небольшой поляне, которую освещал огромный пышащий костёр, сидели полукругом подростки, которые всё же решили объединиться ввиду того, что они все знакомы и учатся в одной академии.Вскоре из леса выходит Британец, таща за руку Райкер. Она выглядит испуганной. Сначала странная девчонка угрожает пистолетом, теперь её привели неизвестно куда.— Посмотри, — он обращается к Наре, считая её, возможно, единственной, равной ему по силе. Ну или почти, —кого я нашёл неподалёку в лесу, — он толкает девочку вперёд, и та падает на колени рядом с огнём. — Это дэтлок, пришла нас всех убить, пока мы спим. Но можешь не волноваться, твоего восхищения будет достаточно.— Нет… я никого не собиралась убивать, — Ребекка даже не пытается подняться. Она смотрит снизу вверх на грозныхсуперподростков, задумываясь о том, какие они на самом деле эгоистичные и самовлюбленные, а ещё и трусливые. — Я просто очень замерзла. Я была в заснеженной части, и…Ребекка тихо всхлипывает.— Я увидела ваш костёр, — металлическая часть её уже довольно сильно накалилась, и теперь её собственная кожа горела и пылала от боли.— Костёр, да? — ехидно спрашивает атлантка. — Ну, можешь взглянуть поближе.Нара делает два огромных шага к девочке и наступает ботинком в виде ракушки с шипами сзади ей на голову, прижимая к земле, как собаку.— Похоже, вы уже неплохо приспособились к убийственной игре этого чокнутого щеголя, — раздраженный выкрикивает парень в свитере с черепом, сидя на бревне. Под его глазами виднеются тёмные круги и вмятины, но на вид он уставшим не выглядит. Даже наоборот, бодр как никто другой.Бладстоун. Шесть показателей из шести.— Да забей, Каллен, — обращается Айден, парень в килте, к Бладстоуну.Анахронизм, шесть показателей из шести.— Нет, серьёзно, — пацан оборачивается к своему грозному другу. — Они уже поймали свою первую жертву, — он цокает языком и закатывает глаза, поправляя свитер. — И можно с уверенностью сказать, что она злодей… судя по панде на её футболке.Все сразу же оборачиваются к Райкер, чтобы удостовериться, что Каллен не врёт. На светлой, уже в некоторых местах заляпанной кровью, футболке посередине была нарисована милая круглая голова панды с металлической шляпкой и двумя антеннами.— Ну, раз уж на то пошло, давайте её отпустим, — с раздражением говорит Нара. — Малышу Бладстоуну и рыжему великану понравилась её одежда.— Я ничего не говорил, — тут же добавляет Анахронизм, передёрнувшись всем телом.— Если её отпустим — она вернётся позже, — говорит Нара, будто бы объясняя элементарные вещи своим менее умным союзникам. — Убей или будь убитым, — жёстко произносит она. — Сделаем это.Ребекка, всё ещё валяясь под ногами атлантки, тихо скулит, когда острый каблук впивается ей в плечо. Неужели они вот так просто решают её судьбу? Убить или оставить в живых?— Прошу, не надо, — слабо шепчет Райкер, извиваясь под ногами воинственный девушки. Она уже жалеет, что пошла сюда. Что вообще куда-то пошла.— Назови хоть одну причину, почему, — с оттенком жалости роняет Британец, занося огненный меч. Сейчас, по его мнению, он выглядит очень мужественно.— Хорошо, ты будешь рыдать во сне следующие три недели, — спокойно, но с угрозой доносится из тени.— Ещё хоть одно слово, Бладстоун… — зло начинает Британец, поворачиваясь к парню.

Его меч загорается с ещё большей силой, намекая, что кому-то сейчас не поздоровится. Может, даже нескольким.— Вообще-то, это сказала я, — девушка с точкой во лбу, с кличкой Высшая, выходит из тени, обиженно смотря на парня. Как можно было спать её с этим оборванцем? — и это правда. А теперь окажи нам услугу: убери свой меч… и приготовь кроликов.Уловив намёк на расставание, Британец отступает, протирая затылок. Со своей девушкой он никогда так себя не вел. Что она может о нём подумать? Кейти отдаёт ему кроликов, почти кидая их ему в руки. Мёртвые пушистые тельца кажутся такими лёгкими для Британца.Райнер всё ещё лежит у костра, боязненно переводя взгляд с одного на другого. Наверное, эта девушка пользуется уважением, раз такой напыщенный парень как этот меченосец её слушается.Башир подходит к Ребекке. Она ласково смотрит на неё, и девочка думает, что так добро на неё смотрела, быть может, только мама. Ну или отец.— Вставай, малышка. Здесь тебя никто не тронет. Даю тебе своё слово.Кейти протягивает ей свою руку. Бекка сначала тоже ответно тянет ладонь, но одёргивает себя и подаёт правую вместо левой. Ладонь у девушки крепкая, хоть и небольшая, хрупкая.***Ребекка сидит у бревна, обняв колени и стараясь сжаться до размеров молекулы. После этого "спасения" всё смотрели на неё дико. Кроме этой странной девушки-индуски, хмурого парня в свитере, который, кажется, знал всё наперёд. В полуметре от неё сидит Высшая, поглаживая свои нарукавники и перекидывая волосы с одного плеча на другое. На вид ей не больше двадцати, но глаза такие спокойные, даже где-то усталые, как у бабушки.— Спасибо, — нерешительно начинает Бекки, — я подумала, что он меня...— Всегда пожалуйста, — тут же добро откликается Кейти, — но, по правде говоря... — она переводит взгляд со своего протеже на яркий костёр. — Смертельный это поединок или нет, я очень сомневаюсь в том, что мой парень способен убить кого-либо. Не говоря уже о дэтлоке...Она пожимает плечами и смотрит на насупившийся профиль Британца. Парень сидит рядом с такой же недовольной Нарой, проигрывая пылающим мечом.— Это твой парень? — интересуется Райкер.На долю секунды ей даже стало завидно. Ведь у неё парня не было никогда. И хоть, может, раньше был какой-то шанс, то теперь, с металлической половиной тела и даже лицом она никому не нужна. Её мама мертва, папа неизвестно где, а больше у неё никого нет.— Да. Знаешь что, позволь мне сразу всё рассказать.Но тут же, как только Райкер посмотрела на Британца, то поняла, что лучше уж поживет одна, чем у неё будет такой парень. Почему-то ей кажется, что умом этот вояка не блещет.— Сильнейшие и умнейшие ученики академии Брэддок, — продолжает Кейти, — без какого-либо определённого порядка.

Все остальные сидят по другую сторону костра. Нара и Британец переглядываются, словно что-то замышляют. Наверное, как незаметно убить Ребекку. Но меченосец машет головой, наклоняя её и принимаясь наконец за кроликов, чьи тушки он уже почти полчаса бездумно жмёт в руках.— Юный Британец, — начинает рассказывать Башир. — Капитан Британия из параллельной вселенной, очень милый, но иногда ведёт себя как нахальный дурак, — она коротко усмехается и продолжает: — И да, также он мой парень. Не спеши осуждать. У меня почти год был весьма ограниченный выбор.Она пожимает плечами, словно оправдываясь. Ребекка с подозрением переводит взгляд с неё на парня, замечая его напряжение и отчаяние, в то время как Высшая совершенно спокойна, будто он её совсем не заботит. Да и эти слова. Если любишь, думает Бекки, оправдания не нужны.— Нара, — со скрытым отвращением говорит Башир. — А вот она действительно может убить. Но она атлантка, которую в детстве все бросили, не так ли? — она кратко усмехается. — Тяжело винить её за жестокость. Мне она нравится, — Ребекка понимает, что она врёт. Говорит так только потому, что эта атлантка её защищает. — Твоё мнение может измениться.Следующие — сидящие в стороне Каллен и Айден. Последний что-то говорит, ярко жестикулируя, а Бладстоун безразлично кивает головой, уперев подбородок в кулаки.— Уфф… что сказать об этой парочке? — тихо смеётся Кейти. — Тот, что помоложе, — Каллен Бладстоун. Из семьи охотников на монстров. Он лучше всех умеет строить хмурые гримасы, и , вероятно, на деле более грозный, чем может казаться. Но я никогда не видала, чтобы кто-то вкладывал столько энергии в то, чтобы быть непопулярным.И правда, думает Райкер, этот парень словно старается не выделяться.— Большой, страшный и в килте — Айден. Хочет, чтобы все звали его Анахронизмом, если тебе это о чём-нибудь скажет. Прошло шесть месяцев с тех пор, как он вселился в тело бессмертного кельтского воина… но он так и не потерял самоуверенность толстого геймера, уминающего за обе щеки чипсы.Бекка всё ещё не понимает, как такое могло произойти, но делает вид, будто всё уяснила и готова слушать дальше.— И последняя, — улыбается Высшая, но больше никого Райкер не видит. Сначала недоумевает, но потом до неё доходит. — Кейти Башир. Я. Я могу летать, — на секунду Бекка улавливает некое хвастовство, — но не очень быстро, что, очевидно, самая лажовая способность из всех, — она пожимает плечами. — Но у меня есть и плюсы. Мама говорит, что я быстрая, как плеть, а опыт — что я могу часами разговаривать с любым человеком обо всем на свете. Твоя очередь.— Я не хожу ни в какую школу для супергероев, — начинает Бекки. — Я даже не знала о их существовании, пока…— Всё в порядке, никто тебя не осуждает, — улыбается Кейти и подсаживается ближе. — Начнём с простого. Как тебя зовут?Райкер задумывается, словно не помнит своего имени. Всё она прекрасно помнит. Задумывается о том, правильно ли поступает, начиная рассказывать о себе малознакомой девушке.— Я была Ребеккой, — она вздыхает, начиная свой рассказ. — Думаю, я всё ещё Ребекка Райкер, — зная одно лишь имя, она ничего не сможет сделать. Не сможет навредить. — Девочка, похожая на космического пехотинца, назвала меня Дэт Локет* или как-то так. Наверное, теперь это имя подходит мне больше.Высшая надувает губки, будто показывая что хотела услышать что-то более подробное. Но тут же исправляется.— Дэт Локет, ага. Больше похоже на название поп-группы, — усмехается Башир. — Таинственный юный Дэтлок с кукольными глазками и и милым кодовым именем. Дома перед тобой, наверное, выстроилась бы очередь.Она теребит нарукавники, а потом, секунду словно подумав и всё взвесив, начинает смеяться. Ребекка улыбается уголком губ, чувствуя, как натягивается опаленная взрывом кожа на левой стороне.— Но, погоди... — Высшая останавливается и задумчиво спрашивает. — Ты сказала ?Ребекка Райкер?? Твой отец — Харлан Райкер? Прометей современной кибернетики?Она спрашивает так, будто бы отец Бекки — сам бог. С таким восторгом, трепетом, что Райкер поневоле становится не по себе.— Прости, что накинулась на тебя, — Бекки не может не заметить, как у Башир сменяется настроение. Буквально за секунду. — У меня эта штука на учёных. Ну, на самом деле гениев, что-то вроде одержимости. У моих друзей футболисты и актёры. А у меня? Постер с Ридом Ричардсом с одной стороны кровати, с Тони Старком — с другой, — объясняет Кейти.Непросто, наверное, думает Бекка, всем живётся с ней. Впечатление, что у неё либо психическое расстройство, либо раздвоение личности. В ней уживается лидер (наверное, грозная Нара в ином случае не стала бы ей подчиняться), а ещё и робкая, застенчивая девушка.— А мой отец? — интересуется Ребекка. Если уж она кто-то вроде сапиосексуала, то её отец просто должен быть в её списке ?Топ учёных?.— О, нет… это я просто немного на него запала, — Кейти наклоняет голову. — Ничего такого грязного, честно, — она смотрит на Ребекку. Интересная девчонка, на самом деле. К тому же она постепенно успокаивается. — Знаешь что?Ребекка смотрит на новую подругу, понятия не имея, что она может у неё спросить.Высшая окидывает взглядом металлические детали, замечая, насколько всё точно проработано. Неплохо. Не будь она сама по себе уже настолько крута, хотела бы себе такую же штуку.— Теперь ты официально мой самый крутой друг. Создана, чтобы пережить апокалипсис. Подготовлена к концу света.Костёр разгорелся уже настолько, что языки почти доставали до нависшей кроны стоящего рядом одинокого дерева. Райкер понравилась Высшей. Определено, в ней что-то есть. Этот механизм...— Хм, подготовлена... — тянет Бекки, вспоминая.

В небольшую светлую палату, скрипя дверью, заходит высокий статный мужчина. Из-под белого халата виднеется деловой костюм с маленькой бабочкой.— Ребекка? Ты уже проснулась? Я доктор Кахлманн. Ты в госпитале, но ты… ну, мы думаем, что ты поправишься.На вид ему было лет под сорок-сорок пять. Хотя можно было дать и больше, судя по седине на висках и глубоким морщинам вокруг глаз и рта.— Ты можешь сказать мне о том… обо всем, что случилось? — с надеждой спрашивает доктор, перелистывая страницы отчётов. Физическое состояние близко к идеальному, но насчёт психологического никто, даже самый опытный, не был уверен.— Какой-то робот вернулся назад во времени и взорвал наш дом, — к своему удивлению, она помнила. То, что рассказывал папа во время починки её мозга. —Убил маму и Брайана, — по щеке, извиваясь и петляя, скользит слеза. — Меня ранило, но, похоже, мой отец излечил меня. Кажется, я видела свой мозг. А потом… где мой отец?Воспоминания, когда она действительно заметила свой наполовину переделанный мозг, остались в её голове. Она считает, что уже никогда от них не отделается. Такое не забудешь. И теперь, когда она в больнице, ничего не знает точно, она хочет увидеть кого-нибудь из близких. Желательно отца.— Твой отец в безопасности, но он прошёл через многое и прямо сейчас не может помочь нам с тобой, — уверяет её Кахлманн. — Видишь ли, Ребекка, я эксперт в кибернетике. Но работа твоего отца — следующий уровень, — наверное, ей стоит уже привыкнуть, что каждый просто боготворит её отца. — Мы уже несколько недель тебя изучаем, и я все ещё понятия не имею, что твой отец с тобой сделал, — несколько недель?! Какого черта? — Аппаратура, программное обеспечение, программирование… все это слишком продвинутая, экспериментальная работа, которой твой отец ни с кем не делился, — здесь звучит некая обида, Ребекка не помнит этого человека, Но разве отец делился с ней? Разве представлял своих друзей? — Ты очнулась, жива и, похоже, здорова. Помимо этого, мы не знаем, что он с тобой сделал. Или как это поможет на тебя повлиять, — ни тени уверенности, лишь предположения.— О чем вы говорите? Что отец со мной сделал? — Ребекка испуганно вертит головой, не понимая, о чём говорит этот мужчина. Неужели папа что-то с ней сделал? Она не верит. Отец никогда бы не причинил ей боли.— Я… я извиняюсь, — нерешительно переминаясь с ноги на ногу, говорит доктор. — Ты помнила так много, что мне показалось, будто ты… вот.Кахлманн берет с прикроватной тумбы прямоугольное зеркало и не глядя отдаёт его Бекки в руки. Ведёт он себя странно. Будто бы он сам это все сотворил с ней. И взрыв, и… это.— Ох...Ребекка со свистом втягивает воздух сквозь губы. Сверкающий синий глаз отражается в зеркале. Ей даже не верится. Она опускает уголки губ и пытается сдержать слёзы. Может, всё сон?Вся левая часть лица закована в металлический шлем. Кроме губ, они, наверное, единственные, что остались "в живых". Да и то, кожа с левой стороны стянута, обожжена, покрыта шрамами.И только сейчас Бекка замечает левую руку. Широкие плоские металлические пальцы хватают зеркало, оставляя по краям мелкие трещинки. По щеке все-таки скатывается слеза, теряясь в складках одеяла.— Мы действительно думаем, что ты поправишься, — доктор отнимает у неё зеркало, кладя его на тумбочку стеклом вниз. Он пытается её подбодрить, кладет ладонь на плечо. — Мы просто не уверены, сколько потребуется времени, чтобы понять твою кибернетику. Или научить тебя ею пользоваться. Я оставлю тебя в покое на минутку.Кахлманн выходит из палаты, оставляя Ребекку одну не на минутку, а на оставшийся день. Она старается видеть плюсы, но какие могут быть плюсы в металлической половине собственного тела, которой она даже пользоваться может не до конца?***— Ха-ха-ха-ха, — прокрутив в голове момент из прошлого, сцены учений собственным телом, Ребекка начинает хихикать всё громче и громче, заставляя Высшую покраснеть и стушеваться.— Что? Что я Сказала? — она спрашивает, будто бы смех — худшее, что могло сейчас произойти.— Ты… ничего. Просто у меня был длинный день, — отвечает Бекка, опять обнимая себя за колени и съеживаясь у бревна. За длинным трудным днем обычно следует такая же ночь, а потом — не менее трудное утро.