Часть 24 (2/2)

— Но…— Ты ведь понимаешь, что главное — это твоё сердце?Тимоти хотел ему возразить, но так и не нашел нужных слов. Поэтому он просто кивнул, соглашаясь, пообещав себе, что обязательно попросит помощи у Форда. Но на следующий день, когда Тимоти вышел из спальни, чтобы позавтракать, а заодно заглянуть в детскую, чтобы попытаться выяснить у Форда, где браслет, он столкнулся с Элизабет, словно ожидавшей его.— Я бы хотела с тобой поговорить.

***— Я думаю, что ты заслуживаешь знать, что наш с Арми расставание было неизбежно с самого начала, — сказала Элизабет, сильнее укутываясь в плед и подбирая под себя ноги. Сейчас, после всего случившегося, она уже не выглядела грозной, опасной или даже таинственной. Просто уставшая красивая, но пережившая немало испытаний женщина. — Когда я только встретила его, то видела весь наш жизненный путь, все узелки, которым суждено было разорваться в определённый момент. Но я так же видела Харпер и Форда, слышала ночами счастливый смех своих ещё нерожденных детей, поэтому всё равно пошла по этому пути, зная, к чему он приведет. Целуя Арми, я беспрестанно помнила, что где-то в мире растет неуклюжий худой парнишка с темными кудрявыми волосами и капризной нижней губой, за одну улыбку которого мой муж однажды будет готов продать душу. Подожди, дай мне закончить.Да, та история, когдаАрми ударил меня со сна послужила причиной для развода, она пугала Арми, причиняла ему боль. Но для меня ничего не значила. Я отпускала его тогда с огромной болью в сердце, ведь я любила его. И ради его счастья должна была позволить ему уйти.— Элизабет… — Тимоти беспомощно повел плечами, не зная, как выразить всё то, что он чувствовал в тот момент. Ведь Элизабет за последние дни предстала перед ним в том виде, к которому он просто не был готов, и образ холодной надменной женщины, оставившей детей ради призрачного призвания рушился на глазах.— Потом на горизонте замаячил Абель, и мне приходилось прикладывать усилия, чтобы не навести его на след дочери. Но ядовитая змея подбиралась всё ближе, так что пришлось пойти на отчаянные меры. Но, — Элизабет взяла дрожащую руку Тимоти, и приложила её к своему животу, — иногда происходят вещи, которые даже Видящие не способны предвидеть. Я жду ребенка от Ника, это наше маленькое чудо, и мы из-за всех сил хотим его сохранить. Так что, с приключениями и скитаниями покончено. Мы приобрели небольшой дом недалеко от вас, чтобы иметь возможность видеться с детьми. Надеюсь, ты небудешь против?Чтоможно было на это ответить? Разве после всего, что случилось, Тимоти нашел бы в себе силы отказать ей? Лишил бы её возможности проводить время с дочерью и сыном? Он не был на такое способен. И Харпер и Форд заслуживали того, чтобы их мать была рядом.— Нет, конечно.

Элизабет улыбнулась ему и сжала свободной рукой его плечо:— Ты — хороший человек, Тимоти. И пусть сейчас твоя жизнь похожа на шатер бродячего цирка, я уверена, что ты со всем разберешься.

— Не уверен, что Арми меня простит.— Не говори глупостей. Он может сколько угодно выпускать колючки, словно дикобраз, но на самом деле страдать по тебе так же сильно, как и ты по нему.— Он отказался вернуть мне браслет.Элизабет пожала плечами:— Ты считаешь, что он тебе ещё нужен?— Он делал меня частью чего-то большего?— Разве не семья делает нас частью чего-то большего? — с притворным удивлением спросила Элизабет, усмехнувшись. Тимоти забыл, что хотел возразить, когда до него дошел смысл сказанного ей.

— Как по мне, так самое время, сладкий.— Что это вы тут обсуждаете? — вдруг на пороге гостиной нарисовался Джейсон, густая шевелюра которого была заплетена в мелкие косы, а на плечион накинул простую серую льняную рубаху. Тимоти лишь покачал головой и вздохнул.— Наш с Ником новый дом, — ответила Элизабет.— Здорово. Но, если хотите попрощаться с Тайлером и Джошем, то вам лучше поспешить. Тайлер, после всего случившегося, хочет скорее забрать своего мужа подальше от этого кавардака.Тимоти торопливо встал на ноги и помог подняться Элизабет.Они оба не рассчитывали, что Джозефы соберутся так быстро, но Тимоти подозревал, что рано или поздно это произойдет: слишком душно было Джошу в стенах огромного поместья, слишком много всего загоняло Тайлера в рамки. Да и страх, всё ещё плескавшийся в глазах Тайлера, говорил о скорой разлуке.— А ты когда планируешь нас покинуть? — ехидно спросила Элизабет, аккуратно складывая плед, которым укрывалась.— Через пару дней.Захвачу с собой Эзру и его муженька. Малой, наконец-то, захотел узнать, как у него идут дела, так что придется ему съездить и во всем убедиться лично.— Но они же вернуться? — выпалил опешивший Тимоти. Он совсем не был готов проститься ещё и с дядей. Привык к тому, что тот всегда был рядом, поддерживал,что-то выдумывал,строил планы, усмехался и осложнял жизнь.— Не переживай. К свадьбе успеют.— Какой свадьбе?— Вот уж чего не знаю, того не знаю. Но злотовласка, кажется, её зовут Харпер. Да? Так вот, малявка громко только что вещала, что кто-то там куда-то так и не вернулся. Но это не страшно. Так как будет кто-то другой. И про свадьбу. Я, увы, на неё уже не поеду, но вот Эзра очень надеется успеть.Услышав это, Элизабет рассмеялась и взяла Тимоти за руку.— Давай, пойдем. А то Тайлер и Джош уедут, а мы не успеем с ними попрощаться. Когда Тимоти и Элизабет вышли на крыльцо в сопровождении Джеймса,Тайлер и Джош уже готовы были тронуться в путь. Вокруг их лошадей бегал счастливый Джим, вилял хвостом и громко лаял. Виолетта и Энсел стояли чуть в стороне и что-то обсуждали, Джош прощался с Арми, а Тайлер не очень внимательно слушал то, что ему пытался объяснить дядя Генри. Эзра устроился на крыльце, подставил лицо солнцу, и не обращал на царившую вокруг суету никакого внимания.Заметив Тимоти, Джош улыбнулся и помахал ему, приглашая подойти. Тайлер прищурился, но больше его лицо ничего не выражало. Тимоти поймал себя на мысли, что Тайлера практически невозможно было прочитать, если он этого не хотел. И это немного пугало. Когда Тимоти подошел к Джошу, Арми сразу извинился и отступил, словно не хотел находиться с ним рядом. Если Джош что-то и заметил, то ничего не сказал поэтому поводу, только подозвал Джима, тут же облизавшего протянутую ему ладонь.— Ещё раз спасибо, что спас его, — тепло поблагодарил Джош, прикасаясь к плечу Тимоти, — он и Тайлер — это всё, что у меня есть.— Именно в таком порядке? — улыбнулся Тимоти, и Джош громко рассмеялся в ответ.— Когда Тайлер выкидывает что-нибудь глупое, я начинаю верить, что Джим гораздо умнее. Но потом мой муж делает что-нибудь ещё более глупое из-за любви ко мне. И всё становится на свои места.Тайлер обернулся через плечо и, тепло посмотрев на Джоша, улыбнулся одними уголками губ: — Должен же кто-то в нашей семье отвечать за глупости. Уж лучше это буду я.Наблюдая за ними, Тимоти почувствовал нарастающую в груди боль, которая появлялось каждый раз, когда он сталкивался с открытым проявлением чувств людьми, любящими друг друга.Ему казалось, что он не мог позволить себе ничего подобного, хотя между ним и Арми уже давно не осталось никаких стен. Только лишь их собственная глупость и упрямство.И когда Тайлер взобрался на лошадь и махнул все на прощание рукой, при этом не спуская глаз с ехавшего рядом Джоша, а Джим весело пустился за ними, Тимоти пообещал себе, что обязательно со всем разберется. В самое ближайшее время.

Правда, ничего у него не вышло, потому что уже вечером в дорогу засобирался Эзра вместе с дядей, решив не откладывать в долгий ящик необходимость покончить с формальностями. В путь они тронулись только утром, но зато почти всю ночь бедные слуги сновали туда-сюда, собирали их вещи, искали необходимые мелочи, и не давали спать всем остальным обитателям поместья. Джейсон тоже уложил свои нехитрые пожитки, так как его дома ждало несколько неотложных дел. После он почти до самого рассвета курил в саду и о чем-то разговаривал с Элизабет и её едва окрепшим мужем. Арми жеостался на ночь в библиотеке, где они пили с дядей вино. Тимоти слышал через дверь их шепот и едва слышный смех, но войти не решился.А утром поместье опустело как-то разом.Джейсон, Эзра и дядя Генри выехали, как только рассвело.На прощание Эзра отвел Тимоти в сторону и, заглянув ему в глаза с какой-то неприкрытой радостью попросил:— Ты уж только дождись нас, ладно? Иначе Генри не переживет.— Что ты имеешь ввиду? — нахмурился Тимоти, но Эзра лишь хлопнул его по плечу, да поспешил вернуться к остальным. Через пару минут путешественники уже выехали со двора, и в огромном поместье остался только сам Тимоти, излишне молчаливый Арми, Элизабет с Ником, дети и Энсел с Виолеттой.Тимоти хотел перехватить Арми, когда тот отправится таки спать, но и тут ему не повезло: Элизабет оказалась проворнее и уговорила Арми прокатиться с ней верхом. Тимоти только и успел заметить, как Арми устало пожал плечами и согласился.— Да что это такое, — сквозь зубы выругался Тимоти, которому хотелось остаться с Арми наедине, объяснить ему всё, просто поговорить, почувствовать его тепло, но всё время что-то мешало. После Абеля они и не были вместе толком. И это было очень обидно.— Ей, Тимми, не ворчи. Давай съездим к реке. Проветримся.— В прошлый раз вышло скверно, — устало отмахнулся Тимоти, решив, что раз с Арми поговорить не удалось, то можно было провести день в спальне под одеялом и погрустить немного. Совсем чуть-чуть.— На этот раз никто ничего не сломает, обещаю, — ободрил его Энсел, усмехнувшись. — Ну, же. Виолетта устала от ночной суеты, хочет отдохнуть, Лука забрал детей, твой великан уехал в компании бывшей жены, остальные разъехались. Давай просто проведем время вместе, как раньше?Тимоти тряхнул было головой, подбирая слова для отказа, а потом вдруг представил свою холодную постель, в которой не было Арми, и передумал.— Поехали. Пойду, скажу, чтобы оседлали Сиротку.***Тимоти никогда бы не смог подумать, что будет в его жизни день, когда он пропустит приход весны. Но в этот раз всё именно так и случилось. Столько всего навалилось разом, что он просто не успел обратить внимание на первые зеленые листики, ставшие теплее солнечные лучи. На то, что дождь уже не частил так часто, а дни не казались серыми и унылыми.Берег реки сильно изменился с тех пор, как Тимоти видел его в последний раз. Вода уже не сливалась с небом в унылое однообразное тусклое полотно, а весело блестела на солнце. А по глади воды бежали легкие волны. Даже сам воздух пропитался духом весны.Сиротка с огромным удовольствием щипал свежую молодую траву, не обращая внимания на своего хозяина. А конь Энселя водил ушами и жмурился на солнце. Тимоти же устроился возле самой кромки и опустил ладонь в воду, которая хоть и была ещё холодной, но все же манила к себе. Энсел присел рядом и сорвал длинную травинку, чтобы устроить её между зубами. Он задумчиво смотрел вдаль.Какое-то время они просто молчали, думая каждый о своем, и в установившейся тишине не было ничего тягостного. Она была им необходима, словно передышка после долгого бега.И всё же Энсел заговорил первым:— Мы с Виолеттой поговорили и всё же решили, что хотим свое собственное место. Мы ведь так и планировали до того, как появился Абель. В суматохе обо всем, конечно, забыли, но сейчас, когда больше никому ничего не угрожает, решили, что пришло время и нам уехать. Но Энсел не заслужил ни одного из них, ведь в Тимоти по большей части говорил страх предстоящего одиночества. Да, дядя обещал вернуться, но никто толком не представлял, насколько затянется его путешествие. Теперь вот и Энсел решил оставить его. С этим не так-то просто было смириться.— Дом расположен всего в часе езды от вас. Мы будет часто видеться, Тимоти.— Да, не переживай. Всё будет хорошо, — ответил Тимоти с улыбкой, стараясь справиться с подступившими слезами.— Тимоти…— Энсел, вы с Виолеттой заслужили свой собственный мир. Всё хорошо. Правда.— А вы с Арми?

— Что?— Я уверен, что и вы заслужили.Тимоти вздохнул и откинулся на траву, закрыв глаза:— Возможно. Но сейчас не время говорить об этом.Энсел наклонился к его лицу и принялся щекотать его, водя кончиком травинки по его голой шее.— А когда оно придет? Это самое время?

— Не знаю, — Тимоти попытался было увернуться, но Энсел устроил голову у него на животе и без зазрения совести ткнул его пальцев в бок.— Ты должен с ним поговорить.— Я пытался. Он не хочет меня слушать.— По-моему ты излишне драматизируешь. Но, даже если и так, заставь его, наконец. Раньше ты бы ни за что не сдался, если бы чего-то очень сильно хотел.Тимоти открыл глаза и посмотрел прямо на Энселя, пытаясь побороть нахлынувшее отчаяние. Слишком много всего было, слишком остро. Он просто соскучился по Арми, по его тепло, по его рукам и его голосу. Но и решиться на что-то не мог, и это угнетало.— Он отказался вернуть браслет, и я испугался, что он больше не хочет быть со мной.— Боги, — вздохнул Энсел, — а как по мне он просто зол. Ты себе представить не можешь, каково ему было, когда ты пропал. Ты видел когда-нибудь раненную медведицу, у которой охотники попытались отобрать медвежат? Нет? А я видел. Душераздирающее зрелище. Поговори с ним.— Я не знаю, как.— Значит, не говори. Сделай. В этом ты мастер. Не хочет возвращать тебе браслет? Ну, так надень на него что-нибудь сам. Ты же это всегда умел. Хватит страдать, Тимоти.И тут Тимоти резко сел, сбрасывая Энселя на траву.— Что ты сказал?— Когда? — удивился Энсел, потирая ушибленное плечо.— Только что. Повтори.— Хватит страдать?— Да нет же… Надень на него что-нибудь…Тимоти потянулся к цепочке на шее, которую Энсел раньше никогда не видел.

— Это подойдёт?Энсел моргнул пару раз, словно только что выбрался из воды, и теперь ещё не мог толком прийти в себя.—Это что, кольцо твоей матери?Ты же его никогда не доставал…— Когда отправился к Абелю, хотел чувствовать себя хотя бы немного увереннее, надел его на цепочку и с тех пор не снимал. Когда вы нас нашли, то всем точно не до кольца было, — взволнованно ответил Тимоти, поспешно поднимаясь на ноги. Энсел тоже встал и спросил, будто не верил тому, что видел.— Ты хочешь надеть на Арми кольцо матери? Нет, так тоже можно, но ты уверен…Тимоти порывисто обнял Энселя, улыбнулся солнечно и рванул вниз, в сторону дороги к поместью.— Приведи Сиротку домой. Я должен увидеть Арми. Они с Элизабет собирались прогуляться.Энсел отмер лишь спустя несколько секунд, и бросился было за нимследом, но потом вспомнил про лошадей и чертыхнулся:— Боги! И в этом весь идиот. И почему я надеялся, что он станет думать головой.***Тимоти сам толком не знал, куда он бежал и почему: Арми и Элизабет могли быть где угодно. Разумнее было дождаться их возвращения в поместье, но Тимоти несилах был оставаться на одном месте. Кровь в его венах словно бурлила и пузырилась, сердце стучало в ушах как сумасшедшее, а кожа покрылась мурашками. Ему нужно было двигаться, нужно было бежать, чтобы не сойти с ума от охватившего его волнения.Дорого от реки шла вниз снебольшого холма и здесь, в тени деревьев, она оставалась немного влажной даже в самый жаркий день. Нужно было спускаться осторожно, чтобы не упасть и ничего не повредить, но Тимоти не задумывался об этом, когда мчался что было духу.Ему сказочно повезло, потому что вскоре он увидел Арми и Элизабет, разговаривающих о чем-то в отдалении. Арми держал Элизабет за руку, и даже с такого расстояния Тимоти мог разглядеть, как осторожно его пальцы касались её ладони. На самом деле это было лишь плодом его воображения, ведь ничего толком не было видно, но Тимоти как никто другой знал, как ощущались руки Арми на голой коже. Это было слишком.Тимоти пустился бежать, что было мочи, забыв про все на свете. И тут земля ушла у него из-под ног. Он кубарем скатился вниз, поцарапав о камень щеку, и остался лежать на спине, раскинув руки в стороне. В голове вдруг стало подозрительно пусто, будто падение вышибло из него дух. Он боялся пошевелиться, опасаясь того, что мог сломать себе что-нибудь. Оставалось только вот так лежать, разглядывая синее светлое небо и плывущие по нему облака.

— Тимоти! — Арми опустился на колени рядом с ним и вцепился ему в плечи, заглядывая в глаза, — Боги, что ты вообще творишь!?— Арми? — удивленно моргнул Тимоти.— А кто же еще, идиот ты этакий. Можешь подняться?— Не знаю, — медленно ответил Тимоти и, согнув руку, сжал её вокруг запястья Арми.— Стой, не двигай его, я посмотрю, что с его спиной, — рядом опустилась запыхавшаяся Элизабет. Вместе с Арми они аккуратно ощупали Тимоти, чтобы убедиться, что все важные кости целы.— Ты чувствуешь свои ноги?

— Не знаю, — ответил Тимоти, и тогда Элизабет больно ущипнула его за щиколотку. — АУ!— Отлично. Тебе повезло. Ничего не сломано. Но, думаю, Арми лучше взять тебя на руки.— Я сам могу…— Да, — отрезала Элизабет, — мы видели.Когда Арми осторожно поднял Тимоти с земли, тот словно вспомнил о чем-то и выудил из кармана небольшое кольцо. Он протянул его Арми и выпалил:— Я хочу, чтобы оно было у тебя.

— Давай мы обсудим это дома.— Ты не понял. Я хочу, чтобы оно было у тебя всегда. Выходи за меня.На секунду Тимоти показалось, что Арми сейчас позволит ему со всей дури грохнуться обратно на траву, таким удивленным он выглядел. Но Арми быстро справился с собой и помотал головой.— Ты всё же ударился сильнее, чем я думал.— Вовсе нет. Мне надоело, что ты от меня бегаешь. Просто хочу быть с тобой. Поэтому и бежал. Арми, пожалуйста, я серьёзно.— Ты весь в царапинах, у тебя на щеке кровь. Ладони все в земле. Это худшее предложение из всех возможных.— Арми…— Мы обязательно обсудим это. Но только когда вернемся домой.Тимоти сдавленно всхлипнул и спрятал лицо на его плече. Он чувствовал себя маленьким и глупым. Всё шло не так. Совсем не так. И как бы он не старался, ничего не получалось. — Эй, — Арми поцеловал его в висок и прижал к себе крепче, — тише. Всё совсем не так, как ты думаешь. Мы поговорим об этом. Но не прямо сейчас. Не плачь. Ненавижу, когда ты плачешь. Чувствую себя таким беспомощным.— Я просто хочу, чтобы ты был рядом.— Я всегда буду рядом. Столько, сколько ты этого хочешь.— Обещаешь?— Обещаю, — ответил Арми и снова поцеловал его в висок, — а сейчас не вертись, а то я тебя уроню.Все дорогу до самого поместья Арми нес его на себе. Можно было только догадываться, как сильно у него затекла шея, плечи, ныла спина. Но Арми ни чем не выдал своего дискомфорта, и сдавленно выдохнул только тогда, когда отпустил Тимоти на кровать в их спальне.— Нам обоим не помешала бы ванна.Тимоти так многое хотел сказать, но все мысли в голове перемешались, стоило им остаться один на один, поэтому он отложил этот разговор на потом. Слуги принесли горячей воды и перестелили простыни, и Арми потянул Тимоти за собой:— Давай. Тебе нужно согреться.В ванне было тесно, и Тимоти приходилось буквально вжиматься в Арми, но их обоих это не беспокоило, так как Тимоти просто хотел быть рядом с Арми, чувствовать его тепло. Быть нужным.Арми устроил свою ладонь у него на животе, и Тимоти почувствовал себя так, словно внутри него вспорхнула стая бабочек. Волнительно, жарко и так правильно, что было трудно дышать.— То кольцо, которое ты хотел мне вручить… откуда оно? — спросил вдруг Арми.— Оно принадлежало моей маме.

— Я бы хотел, чтобы оно осталось у тебя.Тимоти до крови закусил губу и едва слышно прошептал:— Арми…Рука на его животе сжалась сильнее. Другой Арми слегка повернул лицо Тимоти в сторону, взяв его за подбородок, и прижался своими губами к его губам,сцеловывая выступившую кровь.— Оно принадлежало твоим родителям, и как бы там ни было, у них своя история. А у нас своя история. И мне бы хотелось, чтобы так оно и оставалось.Не буду скрывать, когда ты исчез, я испугался так сильно, что даже мыслить здраво не мог. Напоминал медведицу, у которой из лап вырвали медвежат. Когда понял, что к чему, страшно на тебя злился,думал, что придушу собственными руками. А когда нашел, был до одури счастлив, что ты жив.— Прости меня, пожалуйста! Я не хотел делать тебе больно! Я…— Тимоти, я люблю тебя.В ванной вдруг стало ужасно тихо. Тимоти обессилено хватал ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Сдержать эмоции не вышло, и, развернувшись в кольце сильных рук, он уткнулся лицом Арми в шеи и расплакался.— Я действительно хочу, чтобы ты остался со мной. Навсегда. Но только по своей воле. Сам. Поэтому и не хотел надевать браслет. Чтобы ты имел возможность уйти, если захочешь.— Но я не хочу уходить. Правда. Я тоже тебя люблю.Тимоти обнял Арми за шею и поцеловал его, смеясь сквозь слезы.— Да?— Да.— Тогда я понимаю твое предложение, Тимоти Шаламе. Я согласен стать твоим мужем.Что-то со звоном ударилось о бортик ванной.— Ты только что уронил своё кольцо в воду.Тимоти смог отмереть лишь через несколько секунд. Он бросился покрывать лицо Арми поцелуями, не веря собственному счастью. Хотелось всего и сразу. Казалось, что его просто разорвет изнутри от переполнявших эмоций.Счастье, тепло, свет.

Когда вода совсем остыла, они смогли оторваться друг от друга и общими усилиями найти кольцо, которое всё время выскальзывало из ладоней. Арми осторожно надел его Тимоти на палец и поцеловал его руку.— Свадьбу лучше сыграть сразу же, как только закончится срок твоего скрибства. У дяди Генри, Эзры и Энселя будет достаточно времени, чтобы насладиться процессом приготовления, — заметил Арми, вытирая Тимоти своим полотенцем. Тот был счастлив на столько, что согласился бы даже на ритуальные пляски голышом перед парой сотен гостей.— Хорошо.— Но маленькую церемонию в пещере, где будем только мы и дети, можно провести хоть завтра.— Я люблю тебя, — Тимоти обнял его за талию и прижался к нему всем телом. Арми поцеловал его в макушку.— Я тоже тебя люблю.В этот момент скрипнула дверь спальни, и Тимоти поспешно юркнул под одеяло, чтобы просунувшая голову в образовавшуюся щелочку Харпер, не увидела его голым.— Ты сказал ?да??— Харпс, мы этоуже обсуждали.— Мы с Фордом будем очень недовольно, если это было не ?да?.Арми рассмеялся и послал дочери воздушный поцелуй:— Передай ему, что это было не ?нет?.Харпер подмигнула лежащему на кровати Тимоти:— Я же говорила, что Тимоти Шаламе никогда не вернётся в поместье. Только Тимоти Хаммер.— Харпс! — шутливо возмутился Арми, и его дочь, громко рассмеявшись, захлопнула за собой дверь. Арми сбросил полотенце, которое было обмотано вокруг его талии, и , забравшись на кровать, стянул одеяло с Тимоти, любуясь его наготой. Он поставил колено между бедер Тимоти и наклонился, чтобы его поцеловать.— Ты ещё не совсем Хаммер. Но завтра утром станешь им. Иначе дети нас не простят. Они хотят бросать цветы в воду.Тимоти подался немного вперед и поцеловал Арми в губы:— А сегодня ночью ты будешь со мной?— Да, — ответил Арми, целуя Тимотишею и касаясь его бедра. — Тимми, я буду с тобой до утра. И завтра днем. И следующей ночью. Если ты позволишь, я буду с тобой всегда.В ответ Тимоти обнял его за шею и потянул на себя.