Часть 16 (1/1)

Прелат появился к обеду. Это был худощавый седоволосый мужчина с идеальным пробором и редкими усами. На Тимоти он произвел негативное впечатление тем, что долго и монотонно перебирал какие-то бумаги, изучая, видимо, запрос Макконахи. На них с Арми он и не смотрел особо, и Тимоти никак не мог понять, как при таком отношении можно было доказать природу их отношений, если они как раз этого хмурого старика и не интересовали.Арми нервничал всё утро, пытаясь отговорить Тимоти от попыток доказать что-то представителям власти, ведь он был не готов на глазах у посторонних зевак утверждать на Тимоти свои права. Сам же Тимоти был настроен решительно, и отступать не желал, уверившись, что это единственный способ покончить с Макконахи раз и навсегда.Последний сидел посреди дивана, заложив ногу на ногу и самодовольно глядел на них, будто уже празднуя свою победу. Вчерашний страх перед ним куда-то делся, уступив место злости и раздражению. Тимоти не собирался больше быть жертвой, которая бежит от хищника, он планировал дать решительный отпор, даже если ради этого придётся раздеться перед всеми и отдаться Арми на глазах у других людей. Прелат оторвался от изучения документов и, отложив их в сторону, спросил:—?И что вызывает у вас недоверие, мистер Макконахи?—?Всё! От начала и до конца.—?Это очень размытая формулировка. Вам следовало бы представить всё более ясно, прежде чем вызывать меня сюда. Союз заключён в положенное время. Ликтор поймал скриба, взял его в физическом смысле, клеймил и признал. Установление связи произошло в присутствии уважаемого прелата Овидия, чья репутация безупречна.—?Тимоти не дал шанса другим участником Ловитвы. Он…—?Имел право прятаться там, где ему заблагорассудиться. Он выбрал спальню мистера Хаммера, таким образом продемонстрировав свои предпочтения. Мистер Хаммер пожелал воспользоваться тем, что жертва сама к нему пришла. Что здесь требует доказательств?—?Но их связь?— ложь. Они не спят вместе.Прелат Беркли, позже, просматривая оставленные им документы Тимоти сумел разобрать размашистый почерк представителя власти, вздохнул:—?И как вы намерены это доказать?На этом месте Тимоти едва не вскочил, готовый принять вызов в любую минуту, но когда Макконахи озвучил свои намерения, прелат удивил их всех:—?У нас что, времена варваров? Если вы помните, обычаи предков требовали, чтобы во время первой брачной ночи присутствовал кто-то из родителей молодых, в качестве гаранта невинности вступивших в брак и подтверждения его полной свершонности. Считаете, что нам стоит сделать тоже самое? Будем глазеть на двух несчастных, готовых провалиться сквозь землю от стыда, потому что кто-то там верит, что их отношения недостаточно страстные.—?Но они на самом деле ничего такого не делают. Не занимаются сексом, я имею ввиду. Я вполне законно могу требовать расторжения договора, закон на моей стороне. Если ликтор и скриб не спят вместе в том самом смысле, связь считается недействительной.Прелат повернулся к Тимоти и очень вежливо его попросил:—?Вы не могли бы снять штаны, раз уж мистеру Макконахи всё неймется. Панталоны я настоятельно прошу вас оставить.Тимоти, окинув присутствующих недоумённым взглядом, послушно стянул штаны, оставшись в одном белье. Прелат бросил на него один единственный взгляд и усмехнулся:—?Наверное, мистер Хаммер любит поточить зубы о бедра своего скриба. Иначе, раз уж у них нет секса, вы можете объяснить эти отметины?И тут Тимоти вспомнил, что вчера Арми, не сдержавшись, куснул его, а чтобы усилить эффект, долго втягивал в рот чувствительную кожу, чтобы остались заметные синяки. На прелата Беркли засосы произвели впечатление. Вся ситуация, кажется, его просто забавляла.—?И всё равно, я настаиваю на доказательствах. Эти двое?— хорошие актёры.Кажется, эти слова сильно разозлили Арми, ведь он, не дождавшись окончания фразы, резко встал со своего места и опустился перед Тимоти на колени, засунув пальцы за резинку панталон, чтобы их спустить. От неожиданности Тимоти даже рот приоткрыл, потому что в его голове всё должно было произойти иначе.—?Боги, Хаммер, встань немедленно,?— рявкнул взявшийся словно из неоткуда дядя Генри. Он потянул Арми за плечо, заставляя подняться на ноги, и Тимоти на долю секунды почувствовал разочарование, так как был совсем не прочь немного похулиганить. Совсем чуть-чуть.—?Я, и мой скриб Эзра Миллер вчера прекрасно слышал, как страстно мой племянник выполнял возложенные на него обязанности. Его стоны не давали нам спать до середины ночи.Прелат одобрительно кивнул, принимая слова дяди Генри в качестве необходимых доказательств, но Макконахи вскочил на ноги с перекошенным от гнева лицом и закричал, брызжа слюной:—?Он?— заинтересованная сторона. Ему нельзя верить. Стоявший на вершине лестницы Эзра усмехнулся:—?А вот я?— нет. Терпеть его не могу. Но, стоит признать, в постели он, судя по всему, ничего.Тимоти зарделся от таких слов, но быстро справился с собой. Прелат решительно встал и поправил полы своего официального платья:—?Не стоит больше тратить моё время, мистер Макконахи. Дело закрыто.Когда за прелатом закрылась дверь, Макконахи подлетел к Арми и дяде Генри и замахал руками прямо перед их лицами:—?Это ещё не конец. Я всё равно выведу вас на чистую воду.—?А как насчёт тебя, милый? —?раздался вдруг спокойный мелодичный женский голос от входной двери. Яркая блондинка с кожей цвета топленого молока очаровательно им улыбнулась, заставив Макконахи побледнеть. За её плечом стоял Роберт, держа в руках свою шляпу.—?О, Мэттью. А мы так торопились. Боялись, что не успеем тебя повидать.—?Мы? —?спросил Арми.—?Простите, я не представилась. Меня зовут Кейт Хадсон. Я?— жена Мэттью.—?Бывшая? —?удивился Эзра.—?Нет,?— ответил за гостью дядя Генри. —?Настоящая. И благодаря Роберту нам удалось её найти.Мэттью вскочил на ноги, беззвучно открывая и закрывая рот. Лицо его из смертельно бледного стало багровым, на лбу вздулась вена, и Тимоти на секунду показалось, что его удар хватит, так сильно он разозлился. Его можно было понять, ведь Роберт поймал его на горячем, привезя в поместье его законную супругу, не смотря на наличие которой Макконахи попытался завладеть им, Тимоти, а это каралось виселицей. Закон не позволял женатым людям заводить скриба, ведь весь смысл появления системы был в том, чтобы спасти молодых людей от участия в Тысячелетней войне, а если у мужчины уже есть обязательства перед супругой, взять на себя опёку над мальчишкой было нельзя. Таким образом из-за подобного обмана юноша всё равно мог оказаться в солдатских рядах и погибнуть. Тогда, много лет назад, за подобные манипуляции и была введена смерть через повешение, так как участие женатого человека в Ловитве расценивалось как измена.Сейчас, конечно, не очень к месту было вспоминать выдержки из исторических сводок, но они сами как-то пришли на ум.Между тем миссис Хадсон, или как к ней нужно было обращаться, подошла к дивану и грациозно на него села, закинув ногу на ногу.—?Я сто лет тебя не видела, дорогой.Дядя Генри усмехнулся, разглядывая Мэттью так, будто видел его в первые в жизни:—?Элизабет почувствовала твоё приближение. И наперед знала, что тебе будет нужно. И супругу твою вычислила, хоть ты тщательно скрывал этот факт. Я пытался её найти, но даже, несмотря на мой обширный опыт, сделать это было не так-то просто, пришлось задействовать Роберта. Как видишь, у него всё получилось.—?Вы совершили огромную ошибку.—?Ну что ты, милый,?— улыбнулась гостья, сверкая странно белыми зубами,?— зато я наконец-то нашла тебя. Он вам не говорил, что взял меня в жёны молоденькой девочкой, завладел моим состоянием и ушёл на войну. А потом, якобы получив ранение, исчез. Дом, где я жила, едва не отняли за долги. Пришлось просить помощи у брата. А потом мне и вовсе пришло сообщение о трагической смерти моего супруга.—?Он, правда, был ранен,?— Арми очень не хотелось это признавать, Тимоти видел это по его лицу, но от правды никуда нельзя было деться. Арми уже рассказывал, что они сражались в одном полку, исходили вместе много дорог, Макконахи всегда вел себя достойно, от смерти не бежал, рвался в бой, был ранен и отчислен из армии. Потом пошли слухи, что его дом был конфискован за долги во время его отсутствия, но они быстро развеялись. Но вот про жену никто и словом не обмолвился.—?Как бы там ни было, он оставил меня предоставленной самой себе. Бросил. И мне пришлось удовлетвориться званием мнимой вдовы, ведь я знала, что ты где-то там жив. И я надеялась тебя найти. И, смотри ты, свиделись.—?Я не обманывал тебя никогда. Ранение было тяжелым, и мой жрец посоветовал уведомить супругу о возможной кончине. Мой писец так и сделал. А когда я пришёл в себя, то узнал, что дом продали, а ты сбежала, прихватив всё ценное, что смогла унести.—?Я не сбегала, ты мерзкое животное!Разбираться в перипетиях их отношений совершенно не хотелось, поэтому Тимоти осторожно встал рядом с Арми и сказал, глядя Мэттью прямо в глаза:—?Что бы там между вами не случилось, жена существует. Этого достаточно, чтобы отправить тебя на виселицу. Оставь нас в покое, и, обещаю, о случившемся никто не узнает. Ну, так что?Мэттью устало пожал плечами:—?А что, у меня есть выбор?—?Боюсь, что нет.—?Тогда и говорить не о чем. Он оглянулся на свою супругу, окинул её долгим внимательным взглядом и спросил:—?И почему ты стала Хадсон?—?Так звали тетку, у которой я жила. Но очень рада буду прежней фамилии.—?Вставай. Нам ещё многое нужно обсудить.Кейт величественно встала с дивана и последовала за ним. Глядя им в след, Тимоти ощутил прилив глубокой уверенности, что больше никогда в жизни не увидит Мэттью Макконахи. И тут он понял, что просто не мог не спросить:—?С чего ты взял, что между нами ничего не было?Мэттью оглянулся и непонимающе уставился на него. Тимоти пришлось пояснить:—?Почему ты решил, что мы с Арми не занимаемся сексом?Мэттью дерзко улыбнулся:—?Я хорошо знаю Арми. Когда мы компанией обхаживали местных девиц, он один грезил о невесте. Если речь заходила о скрибах, его передёргивало. Глупое благородство. Я бил наудачу. И уверен, даже сейчас, что прав. И потом, у вас, как и у всех, очень словоохотливые слуги, если втереться им в доверие, можно узнать, что утром в спальне господ часто не приходилось менять простыни.Тимоти покраснел так, что даже кончики ушей запылали. А Роберт громко рассмеялся, выпроваживая Кейт и Мэттью за дверь.—?Нашел, чем удивить. Я вот почти всегда глотаю. Чем там простыни-то марать?Теперь даже Арми смутился. А Роберт продолжил, не заметив, что все в комнате невольно отвели глаза.—?В общем, с этим покончили, теперь решим вопрос со свадьбой. Я больше не намерен ждать.***Не смотря на все уговоры Арми и Генри, Роберт объявил, что готов заплатить необходимую сумму денег в казну государства, чтобы иметь возможность заключить брак с Томом, не выжидая положенного срока. Том был безумно счастлив, и хоть он и испытывал лёгкую грусть из-за того, что ему придется расстаться со ставшим уже привычным поместьем, оставить новых друзей, он всё же поддерживал решение своего будущего супруга. Тимоти не знал, как относиться к готовящемуся грандиозному событию, а Генри подшучивал над Эзрой, что по истечению срока четырёх лет тоже на нём женится, даже если для этого понадобиться уехать жить на восток. Эзра на такие высказывания особо не реагировал, считая, что всё это ерунда, а вот Тимоти понимал, глядя на дядю, что в его словах больше правды, чем подтрунивания. У дяди неизменно менялось выражение лица, когда он смотрел на Эзру, в глазах загорался такой огонь, что его ничем было не погасить. Даже Энсел, который, наконец, стал снова появляться на людях, оставив детей на Луку, это заметил:—?Кажется, твой дядюшка следующий кто пойдёт к алтарю.Тимоти на это даже нечего было возразить.Свадьбу назначили на ближайший четверг, до него оставалось всего ничего, а так как Арми и Генри были единственными, кто хоть немного мог сойти за родственников жениха, празднование решено было устраивать в поместье. Поэтому дом стоял на ушах круглые сутки, люди снова туда-сюда, суетились, устанавливая арку из белых орхидей, расставляя столики, обсуждая меню.Тома заграбастал себе портной, который постоянно снимал какие-то мерки, ушивал, подгибал, отрезал. Тимоти никак не мог улучить секунду, чтобы с ним поговорить наедине. Пришлось попросить помощи у Эзры, который, закатив глаза, всё же согласился помочь и объявил, что его не устраивает сорочка. Разыграно было так правдоподобно, что пришлось мистеру Клуни оторваться от булавок, выпустить Тома ненадолго на волю и разбираться с буйным клиентом.—?О, Боги, спасибо! —?рассмеялся Том, взлохматив себе волосы. Он меня уже третий день мучает.Тимоти ответил ему тёплой улыбкой и обнял, похлопав по спине.—?Я очень за тебя рад.—?Спасибо! Мне даже не верится, что это на самом деле происходит.—?Ещё бы, вы столько к этому шли.Они помолчали немного в уютной тишине, когда Тимоти решил всё же объяснить, для чего было приложено столько усилий.—?Я знаю, что Роберт будет к тебе хорошо относиться, но всё равно это место уже для тебя стало домом. И чтобы ты не слишком скучал, я хочу, чтобы ты взял с собой Фокса.Том аж даже просиял весь и едва сальто не сделал в воздухе, так сильно обрадовался. У него лучше всех получалось ладить с лисенком, тот стал даже подходить и есть с его руки кусочки мяса, тыкался носом ему в ладонь и сопел. У Тимоти с рыжим нахалом особой дружбы не завязалось, отдавал он его со спокойной душой, зная, что о нём позаботятся.—?Правда? А как же Харпер и Форд?—?О, я уверен, что они переживут.Том бросился к нему на шею с радостным визгом, и Тимоти вдруг подумалось, что тот ещё всё же очень юн.—?Это так здорово! Я очень хотел попросить тебя отдать его мне, но не знал, как спросить.—?Он мне чем-то тебя напоминает, так что всё логично.Фокс, конечно, ещё не знал о том, что ему предстояло переехать в новый дом, он лишь беспокойно носился по отведенной ему комнате, выискивая им же самим запрятанные вкусные кусочки. Когда Арми узнал о решении Тимоти, то усмехнулся:—?Обычно на свадьбу дарят что-то такое, что поможет в семейной жизни, а ты подарил им лиса.—?Том очень к нему привязан, ему легче будет пережить разлуку, если рядом будет кто-то ещё привычный, кроме Роберта.Арми обнял его за плечи и поцеловал, прижимаясь ближе. Когда он отстранился, на правой щеке у Тимоти остался влажный след, и Арми стёр его пальцами.—?Ты на самом деле веришь, что рыжее недоразумение способно сделать чужое место более родным?—?Я верю в Роберта. А Фокс просто будет рядом.С тех самых пор, как всё завертелось с Макконахи, они почти не пересекались с другими обитателями поместья, предоставив им жить самим по себе. За это время некоторые вещи изменились: Элизабет приняла решение, что они с Ником уедут сразу после свадьбы, ведь множеству людей была нужна её помощь. Виолетта окончательно оправилась после родов, став выходить в сад, чтобы подышать воздухом, а Энсел выносил под раскидистое дерево своих малышей в плетёной корзине, чтобы они могли спать возле мамы, укрытые от осеннего ветра тёплым пледом. Элизабет посоветовала Виолетте состричь волосы, чтобы всё плохое оставить в прошлом, и теперь та повязывала на голову красивый голубой платок, позволяя непослушным тёмным прядям из-под него выбиваться. Избавившись от Мэттью, которого Тимоти даже было немного жаль, ведь ситуация с его женой была совсем непростой, Тимоти иногда позволял себе присоединиться к ним, прихватив с собой Харпер и Форда. Дети бегали на пожелтевшей траве, смеялись и кричали, а Тимоти наблюдал за ними, наконец-то ощущая себя частью их жизни. Форд уже мог говорить не отдельными словами, а предложениями, в которых иногда можно было разобрать отцовские ноты. Это каждый раз безумно смешило Тимоти, который уже видел, каким красивым и статным должен вырасти мальчик, унаследовавший от родителей их грациозность и обаяние. Харпер же росла маленькой хулиганкой, несмотря на огромное доброе сердце и просто ангельские черты лица. Ей вскоре должно было исполниться четыре года, и она часто просила Тимоти заплести ей волосы в косы, а потом гордо демонстрировала остальным то, что получилось. Честно сказать, у него получалось просто отвратительно, но переплетать Харпер не разрешала. Склонившись над корзиной, Харпер рассказывала близнецам, какой у них Тимоти неловкий, но просила не волноваться: ?К тому моменту, как это понадобиться тебе, он на мне уже натренируется?. И нельзя было разобрать, было ли это шуткой или предсказанием.Дядя Генри и Эзра сумели разрешить все существовавшие между ними глобальные противоречия, и тоже выбирались в сад, насладится трагической красотой осени, посидеть, обнявшись, на качели и просто поцеловаться. После того, как Тимоти с дядей поговорили, обсудив ситуацию с Макконахи, Тимоти решил, что как бы там ни было, он не станет злиться на единственного человека, который даже глупости делал, пытаясь помочь. Дядя выглядел невероятно счастливым рядом с Эзрой, который, правда, озадачил всех, объявив, что к свадьбе тоже решил состричь свои кудри:—?Как говорит Элизабет, от лишнего нужно избавляться.—?Но не от них же,?— взмолился дядя, запустив руку ему в волосы.—?Хочу, чтобы всё плохое исчезло вместе с ними.Наверняка дядя хотел поспорить, но уступил, потому что понял, наконец, что восполнить можно практически всё, кроме человеческого тепла и взаимопонимания.Тимоти же впервые обратил внимание на то, что за то время, что прошло с момента его знакомства с Арми, а стригся последний раз он накануне Ловитвы, его собственные кудри достаточно сильно отросли, и их приходилось заправлять за уши. Арми, послав Эзре шутливо-гневный взгляд, поцеловал Тимоти в шею сзади, прямо поверх волос:—?Меня наше прошлое устраивает. Ты ведь ничего состригать не станешь?—?Если ты просишь.—?Очень. Прошу.Тимоти рассмеялся и откинул голову ему на плечо.Прямо перед свадьбой Тимоти этих тихих посиделок стало сильно не хватать, ведь дом напоминал улей, и уединиться не получалось даже в спальне, всё время кто-то стучал, заглядывал, спрашивал, советовался. Поэтому, когда за две ночи до торжества Арми вдруг решил проверить, как дела на пастбище, расположенном в отдалении от поместья, и позвал Тимоти с собой, оставив детей на Элизабет и Луку, тот, не задумываясь, согласился.Они вновь сильно удивили конюха, когда заставили его седлать лошадей на ночь глядя, но он был отлично воспитан и понимал, что это вовсе не его дело: вопросы задавать. Так что уже через десять минут они скакали по полю в сторону дальних пастбищ, на которых осенью скот не пасли. Трава тоже уже была скошена, убрана в стога и вывезена. Куда не посмотри?— пустые луга, холодное звездное небо, да большая яркая луна.—?И что мы тут делаем? —?оглядевшись по сторонам, спросил Тимоти.—?Уединяемся.—?Я только за, но уже холодно, трава мокрая. И ложиться на неё не слишком приятно будет.Арми усмехнулся и помог Тимоти спешится, а затем взял обоих коней под уздцы и отвел к ближайшему дереву, чтобы привязать.—?С чего ты взял, что мы будем ложиться?—?Даже если нет, всё равно холодно.—?Не волнуйся,?— Арми взял Тимоти за руку и повел его за собой, огибая небольшие деревья,?— я хорошо знаю своих людей. Они всегда его здесь оставляют.Они уперлись прямо в невысокий стог, который выглядел вполне сносно и вроде бы, даже был сухим.—?Предлагаешь забраться внутрь?—?Ага.—?Там могут быть змеи.—?Для них уже слишком холодно, давай, лезь смелее.—?Нет уж, раз так хочется, то ты первый.Арми легко взобрался на самый верх стога, а потом ловко нырнул внутрь, чтобы через несколько минут высунуть посередине руку и ухватить неожидавшего этого Тимоти за плечо:—?Давай уже ко мне.С помощью Арми Тимоти тоже забрался внутрь, где оказалось странно тепло, но колко, потому что сухая трава щекотала лицо и шею. Арми тесно прижался к нему, обняв в темноте, и жарко задышал возле самого уха.—?Если ты знаешь, что этот стог каждый год остается, почему ничего не скажешь? —?спросил Тимоти, устраивая свою руку поверх его руки.—?Это что-то вроде игры. Когда я был маленьким, то мама часть была со мной излишне сурова, и я убегал в лес, чтобы найти там убежище от её гнева. Однажды я добрался до пастбища и спрятался в стогу сена, который стоял на этом самом месте. В нём меня на следующее утро нашел Эмилио, молодой ещё тогда парень, только приступивший к работе сенокоса. Он вернул меня в поместье, где все уже стояли на ушах, но не рассказал, где я прятался. Родители были в бешенстве, и меня, естественно, наказали. Но так как этот стог был расположен за деревьями, метал его Эмилио, то он про него никому не сказал, и я ещё несколько раз за зиму прибегал и прятался в нём, просто когда мне было грустно. С тех пор Эмилио никогда не убирал этот стог.—?За зиму сено сопреет и сгниет.—?Да, так и есть. Но весной Эмилио избавлялся от того, что осталось, давал земле просохнуть и метал новый. Зато теперь, когда я стал хозяином поместья, он стал главным сенокосом.Тимоти усмехнулся и сильнее сжал его руку. Они не целовались, даже не казались почти друг друга, но было что-то невероятно приятное просто лежать рядом с Арми в полной темноте, ощущать его тепло, чувствовать близость его тела. Тимоти казалось, что они одни на всём белом свете, и ему не было страшно, наоборот, мысль вызывала приятные бабочки внизу живота: Тимоти поймал себя на том, что был готов остаться с Арми навсегда, даже если больше никого не останется. Арми был родным, уютным, надежным. Ради этого можно было и потерпеть колючее сено.—?Давай останемся здесь на ночь,?— предложил вдруг Арми.—?Давай. Тоже устал от суеты?—?Не хочу тебя ни с кем делить. Здесь спокойно, и никто нас тут не найдёт.—?Хоть это и звучит так по-детски, я совсем не против.Но, спокойно проспать до утра им не позволил противный холодный дождь, который начался около четырех часов, быстро намочил сено и выкурил их наружу, когда вода стала затекать внутрь. Как это ни странно, ворчать Тимоти совсем не хотелось, хотя в любое другое время он подробно бы рассказал, почему считал ночевать в стогу глупой идеей. Но сейчас, когда небо было серым от дождя, а одежда прилипла к замерзшему телу, он чувствовал себя счастливым как никогда раньше. И даже выскальзывающие из пальцев поводья не моги испороть ему настроения.Вернувшись в поместье и передав лошадей конюху, они поднялись к себе в спальню, заперли дверь на замок и, скинув сырую одежду, оставив её прямо на полу, добрались до ванной, где их уже ждала горячая вода. В большом поместье никогда не удастся выскользнуть из дома незамеченным, ведь ночью кто-нибудь из слуг обязательно остается дежурить: вдруг господам что-то понадобиться. Поэтому, как только они отправились на прогулку, их личный слуга сразу же озаботился тем, чтобы по возвращению их ждала горячая ванна. Тимоти хотел сразу же забраться внутрь, но Арми удержал его за руку и кивнул в сторону двери в уборную:—?Давай сначала туда.Тимоти зарделся, как маков цвет, ведь манипуляции, предшествующие полноценному сексу, его до сих пор смущали, но деваться все равно было некуда, так что он скрылся внутри. Покончив с приготовлениями, он наскоро ополоснулся в бочке с прохладной водой и поспешил обратно, чтобы забраться к сидящему во всё ещё горячей воде Арми. Место было не особо много, Тимоти пришлось немного поерзать, прежде чем он смог втиснуться между разведенных ног Арми и откинуться ему на грудь.—?Как же хорошо.Арми усмехнулся и укусил его за плечо, заставив недовольно поморщиться. Обхватив рукой член Тимоти, Арми принялся ласкать его уверенными сильными движениями. И хотя Тимоти сильно замер в лесу, горячая вода и близость Арми быстро вернули ему боевое расположение духа. Толкаясь в подставленную ладонь, Тимоти кусал нижнюю губу и слабо постанывал.—?Согни ноги в коленях, упрись ступнями в дно и приподнимись немного.—?Зачем?—?Хочу, чтобы ты побыл наездником.Стоило, скорее всего, как-нибудь язвительно отшутишься, но слова Арми странным образом завели его ещё сильнее, заставив послушно выполнить просьбу.—?Подготовь себя.—?А ты не хочешь мне помочь?—?Жеребец должен сам надеть на себя сбрую?Тимоти рассмеялся было, представив на Арми узду и стремя, но воображение подкинуло какую-то совсем уж неприличную картинку, так что Тимоти лишь послушно скользнул пальцами внутрь, растягивая. В этот раз подготовка заняла гораздо меньше времени, и Тимоти легко смог насадиться на горячий член Арми, правда ему позволили получить лишь головку, а потом обхватили за талию и заставили замереть.—?Медленно, плавно. И не до конца.—?От твоих пальцев останутся синяки.—?Лучше так, чем как в первый раз. Аккуратно.На то, чтобы опуститься до середины, ушла целая вечность. При этом Арми тормозил его, делал мелкие движения, заставляя свой член немного выскальзывать, и возвращал его назад. Таким раскрытым и полным Тимоти никогда себя не чувствовал. Вода немного смягчала ситуацию, расслабляя мышцы.Арми стал подаваться вверх с большей амплитудой, постоянно меняя угол. Когда Тимоти вдруг громко застонал и вцепился что было силы пальцами в бортики ванной, Арми усмехнулся:—?Нашел.Он быстро сжал член Тимоти, осторожно удерживая его в нужном положении. Несколько рванных, но не сильных толчков, и Тимоти излился ему в руку. Арми помог ему соскользнуть со своего члена, а затем прошёлся пару раз головкой между его ягодиц, чтобы тоже шумно вздохнуть и кончить.Он выбрался из ванной и вытащил немного потерявшегося в пространстве Тимоти.—?Согрелся?—Угу.—?Давай доспим немного.—?Хорошо,?— согласился Тимоти, приваливаясь к его плечу. В кровать Арми его пришлось нести на руках.