Просто притворство. (2/2)

— Уйди...

Только это был способен вымолвить Хината спустя десяти секунд тишины. Он неряшливо отшвыривает руку парня от своего лица и отворачивает голову, слегка сводя брови к переносице от недовольства над ним. Белокурый же усмехнулся и... Ушел. Он ушел, правда? Выполнил просьбу и ушел. В любой другой день, Хаджиме бы наверняка удивился такому, но сейчас он продолжал глядеть в окно и поглощать никотин. Куда ушел, зачем ушел — его не волновало. Между ними никогда не возникало настолько серьёзной обиды, быть точнее, у Хинаты по отношению к Нагито. Они уже не знают, что ждать от самих себя и кто виноват. Полночь, почти. Комаеда и вправду ушел уже давно, а его попрежнему нет дома. Возможно, где-то глубоко в душе сидела доля тревоги, но Хаджиме старался сам себе внушить безразличие. Взгляд сверлит белый потолок, а расслабленное тело лежит в мягкой кровати. Веки вот-вот прикроются, но телефон начинает издавать вибрацию. Парень тянется за ним и разблокирует его, а увиденное дает причину вновь улыбнуться, а голову заполнить прекрасным.

Акане Овари 00:28Реал прости я не подумала чето... прости...Шуичи Сайхара 00:30Извини... Да, это была их общая беседа, в которой посыпались извинения. И в правду, Рантаро поговорил с каждым лично. Он такой хороший человек. Настроение поднялось во мгновенье, а в животе появилось странное чувство неких бабочек. С этими прекрасными мыслями, Хаджиме провалился в сон.

*** Рядом никто не лежит и не скажет "Доброе утро", не обнимет и не прикоснётся к теплой кожи. Нагито по прежнему не пришел? Целая ночь прошла, где он может быть? Хината волнуется. Он медленно поднимается с кровати и идёт к выходу из комнаты. Квартира была совсем небольшой, из-за чего поиск не обещал быть долгим. Шаг за шагом, ноги движутся к кухне. Хаджиме медленно открывает её, и видит нечто ужасное. На люстре толстая веревка с петлей, а в ней уже мёртвое тело его... — Нагито!*** Хаджиме вскакивает с кровати. Его дыхание сбито напрочь, дрожь, по лбу стекают капли холодного пота. Тот оглядывается по сторонам, после трогает свое тело убеждаясь, что это был просто чертов сон. Отвратительный сон. Всё-таки, Нагито не лежит рядом. Хината не замедляясь встаёт и бежит со всей своей скоростью на ту самую кухню и распахивает дверь. Облегчение, невероятное облегчение. Нагито лежал за столом и спал, тихо сопев. Рядом стоят полупустые бутылки алкоголя. Решил спиваться, неплохо. Всё равно это остаётся лучшим вариантом, по сравнению с суицидом. Наверное, это и в правду лишь дурное сновидение. Ему стоит забыть это, но тревога всё равно давала о себе знать. Что ж, скоро очередная гулянка с Рантаро, на которую Хината уже поспешил собираться.

Снова вечер, и снова они разошлись по домам. То самое дурное чувство Хаджиме увеличилось в разы. Он ощущал себя тупой малолеткой, что по уши запала на популярного мальчика из параллели. Походу, его правда стал привлекать Рантаро куда больше, чем уровень друзей. Думая об этом, он начинал краснеть и отводить взгляд. Хината ненароком предложил погулять и завтра, на что Амами вновь согласился. Только после согласия, Хината просто чуть ли не взвизгнул от радости, но сдержал себя на улыбке. Вот только, с каждой секундой приближаясь к своей квартире в голове всплывала та самая картина из сна. В горле вновь появлялся ком, кожа бледнела. Он боялся открыть дверь и увидеть там то же самое. Всё-таки, парень тянет ручку двери и какое счастье услышать тот голос, увидеть то лицо.

— Хаджиме? Что-то случилось? — тот немедля подбежал к нему. — Ты весь бледный. — Ничего. Что ж, ему было достаточно убедиться в сохранности Комаеды, как обида вернулась. Прикрывая глаза, он уходит в комнату. Белокурый провожает его взглядом, а после вновь забавляется от такого гордого, но в то же время детского характера Хинаты.

— Ну ладно. — со слабой улыбкой говорит тот и движется за ним. — Тогда может, сегодня расскажешь где был? — Нигде. — сухо отвечает он, стягивая с себя уличную футболку, стоя спиной к тому.

— А если честно? — парень принялся приближаться. — Только попробуй... — вопит Хината.

Нагито останавливается. Вновь тихая усмешка. Может кому-то покажется, что он какое-то животное, которым движут сексуальные инстинкты. К счастью, это не так. Комаеда удивительный человек, узнать истину характера которого очень непросто. Сейчас у него даже в мыслях не было какой-то пошлости или что-то в этом роде. Всё, что он хочет, это знать правду, но он опять уходит. Отчётливый хлопок двери, и всё. Хината опять остается один со своими мыслями в маленькой квартире. Что же, блять, за терзание на душе.

*** Рядом никто не лежит и не скажет "Доброе утро", не обнимет и не прикоснётся к теплой кожи. Нагито по прежнему не пришел? Целая ночь прошла, где он может быть? Хината волнуется. Он медленно поднимается с кровати и идёт к выходу из комнаты. Квартира была совсем небольшой, из-за чего поиск не обещал быть долгим. Шаг за шагом, ноги движутся к ванной. Хаджиме медленно открывает её, и видит нечто ужасное. В раковине валяются лезвия, ванна чуть ли не до краев заполнена кровью, а в ней уже мёртвое тело его... — Нагито!

*** Хаджиме снова вскакивает с кровати. Вновь это ужасное чувство. Тревога, дрожь.

— Опять блядский сон... — с отдышкой говорит Хината и вытирает пот со лба.

И в правду, опять. Он оказался даже реалистичней чем предыдущий. Хаджиме встаёт с кровати и вновь движется на поиски, начиная с зловещей ванны. К счастью, она оказалась пуста. Расслабляться рано, ноги уже ведут на кухню. Тут ему тоже повезло. В точности такая же картина, что и предыдущем утром. Вздох облегчения. Хината продолжал пытать обиду, возможно злость, но глядя на Нагито, что был в сохранности, чувство недуга испарялось. Подойдя чуть ближе ко столу, и брав бутылку алкоголя, дабы проверить на сколько содержимого стало меньше, парень приподнёс её к лицу. Кажется, Нагито одумался и решил придержать коней с идеей спиться, ведь жидкости внутри не стало меньше. От этого уголки губ Хинаты приподнялись. Он кладёт бутылку на место, но вдруг... Взгляд останавливается на бледных тонких руках Комаеды. Зеленые глаза округляются. Только Хаджиме успел избавиться от этого чувство, но нет. Снова тревога, ведь видит он настоящие порезы. Неужели, Нагито решил калечить свою чистую и столь нежную кожу намеренно? Из-за сновидения, Хинате мерещилось нечто ужасное. Он касается тех самых порезов и аккуратно проводит кончиками пальцев, но в его голове создавалось ужасное представление того, что он вот-вот достанет до его костей. Нагито стал недовольно мычать и поворачивать голову на другой бок, из-за чего Хаджиме резко убрал свою руку. Дело очень плохо, или всё-таки, Хината слишком нервничает, поэтому и кажется столь ужасная картина. Наверное, стоит рассказать Рантаро... Сегодня не удалось погулять настолько долго, как это было в предыдущие дни. Хината не смог рассказать ему по поводу снов, ведь он просто не способен думать о плохом находясь рядом с Амами. И вот, они уже движутся в сторону своих домов. Рантаро держит свои руки в карманах джинс и устремляет взгляд в небо, шагая по неровной тропинке. Тихо. Хаджиме поворачивает голову на того и снова ощущает дурманящее чувство. Ветер развивал светло-зеленые волосы, из-за чего показывались уши, что украшены множеством проколов. Слабая улыбка на его лице, большие глаза.

— Хаджиме.

Все мысли сбивает голос Амами. Хината резко отводит взгляд в землю, пока тот продолжал разглядывать небо.

— Что? — Одумайся, пока не поздно.

— В смысле? — он поднял взгляд на него.

Рантаро с самого первого дня увидел эту искру в глазах Хаджиме, что намекает на явно больший интерес, не только в дружбе. Кто уж кто, но он точно в этом разбирается лучше всех. Понять чью-то симпатию не составляет труда, ведь скольких девушек он встречал с такими же мыслями и чувствами. Мыслями и чувствами влюбленной во внешность малолетки. — Ты прекрасно понимаешь о чем я. — говорит Амами и наконец оглядывается на него. — Не ведись на мое слащавое лицо.

— Ч..Чего? — парень краснеет и прикрывает лицо рукой. — Нет! Ничего подобного! — Даже сейчас. Ты краснеешь, блять, как школьница. — он улыбается.

— Черт... — он отворачивает голову и убирает руку. — Прости. Как-то пиздец неловко... — Расслабься, братан. Просто, ты же наверняка с самого начала понимал, что можно ни на что не надеяться хотя бы потому, что меня никак не привлекают парни. Да и на что со мной вообще можно надеяться, если подумать?

— Я ни на что и не надеялся...

— Это хорошо, что ты признаешь это. Ты просто решил успокоить обиду в своем сердце из-за этой ебучий, якобы, измены Нагито, приглядевшись к другим, типа замена. Этой заменой оказался я. — Амами остановился рядом с подъездом в свой дом. — И вообще, мне кажется, что вся твоя злость на Нагито это... Притворство чтоли..? Ты ведь любишь его, да? Снова этот вопрос. Он однозначно преследует Хинату, но сейчас он не думает над ним так долго. Когда ты слышишь подобные слова от человека, к которому испытываешь невероятное уважение, то и ответ найти проще. Однозначно, ответ был "Да". Да, это притворство. Да, он хотел найти замену. Да, всё это правда. Вот только Хаджиме делал это сам, не осознавая этого, но задумавшись сейчас о последних переживаниях о сне, руках Нагито, погрузившись в мысли, он понял это. Хината искренне улыбается и смотрит в глаза Амами. Он медленно кивает и на лице друга тоже заискрилась улыбка.

— Я рад. — говорит Рантаро.

После этого диалога, с глаз словно стёрли все эти серые краски, что вынуждали проявлять его импульсивность, недовольство. Попрощавшись с Амами, Хината отправился домой с улыбкой на лице. Он был готов извиниться прямо сейчас и простить всё на свете. Он так торопился домой и не мог дождаться теплых объятий с Нагито, что чуть ли не спотыкался. Наконец, Хината распахивает дверь. Забегая в квартиру, тот замечает открытую ванную, а из нее виднеется Комаеда, которые стоял и держал свои руки над раковиной. Не разобравшись в ситуации, Хаджиме гонится изо всех ног к нему и кричит что есть мочи, подобно сну: — Нагито! В этот момент, белокурый поворачивается, но не успевает ничего сказать, как из его рук вырывают непонятный острый предмет, а далее заключают в невероятно крепких объятиях. Хината не знал, что он сжимает в своей руке, но чувствовал как кровь стала постепенно просачиваться из кожи. В принципе, ему было абсолютно не важно. Он обнимал Комаеду так крепко, как никогда, утыкаясь лбом в плечо, и ревев. — Зачем?! Зачем ты это делаешь, Нагито?! Почему ты не думаешь обо мне?! — громко говорил он, прижимая Комаеду всё ближе, а руку сжимая крепче. — Пожалуйста, не делай этого никогда! — Хаджиме... — неловко улыбнувшись говорит парень и слегка приобнимает его одной рукой. — Извини, но что я делаю не так..? — Ч..Че? — слегка шмыгнув недоуменно сказал Хината успокаиваясь. — Ты же вскрываешься... — Вскрываюсь? — немного оторвавшись от того, и взглянув на его лицо, говорит он. — Посмотри что у тебя в руке.

Хаджиме также отрывается от него и разжимает ладонь. Она конечно кровоточила, но это не так важно, ведь видел он там, сука, лезвие бритвы. Обычное лезвие бритвы, а глянув на раковину он увидел упаковку тех самых новых лезвий. Тот вспомнил, как буквально месяц назад он настоятельно затирал, что каждое из них затупилось и Нагито решил именно сегодня сменить их, но дурные сны Хинаты дали о себе знать.

— Черт... — взволнованно говорит Комаеда. Он резко убирает лезвие и бросает его куда-то, а после притягивает израненную ладонь Хаджиме к своему рту и принимается зализывать рану. Аккуратно водя теплым языком, и ощущая слабый вкус металла, тот старался остановить кровотечение. Хината смотрел на него заплаканными глазами и слегка приподнимал уголки губ, пока тот старательно выполнял свое дело. В один момент, когда кровь более менее остановилась, Комаеда ведет его за запястье на кухню и сажает на стул. Он берет аптечку из одной из полок и достает от туда что-то вроде перекиси, а потом и вату, начиная всё тщательно обрабатывать. Комаеда переживал за раны Хинаты не меньше, чем он за его сохранность.

— Нагито, не стоит, это же хуйня заживет за пару дней. — говорил Хаджиме, пока тот сидя на корточках перед ним, обрабатывал рану. — Надо. — Ладно... — с усмешкой отвечает он, но после вновь напрягается. — Так, стоп. А твои руки... Ты резался?! — Нет. — смеясь говорит тот, а после берет бинт и начинает перевязывать ладонь. — Вчера вечером, когда я ушел, я гулял на улице. Там кошка дворовая бегала, решил погладить. А она не давалась, — тот поднял взгляд на парня, — на тебя похожа.

— И..Идиот... — якобы обидчиво поднимая нос, говорит он.

Что ж, подсознание Хинаты окончательно перевернула ситуацию с ног на голову, а виной этому стали сновидения. Пока ему представлялось то, как он проводит чуть ли не по насквозь прорезанным рукам, он касался маленьких царапин от кошачьих когтей, размер которых был почти незаметный. Осознавая это становится даже смешно, но в этот момент и Комаеда полностью понял, как же Хината волновался за него всё это время. И вот, он уже делает последний узел на бинте, закрепляя его с такой заботой.

— Все, гото... Не успевает он договорить, как его перебивают пухлые губы Хинаты, который резко поднимает его лицо на себя за подбородок и сливается в поцелуй. Нежный и приятный, они давно не чувствовали это невероятное чувство. Время вокруг них словно остановилось. Глаза прикрываются, гробовая тишина. Именно в эти секунды оба понимают такую манящую, яркую и красивую, страстную и горячую, потрясающую любовь друг к другу, которая давно горит в их сердцах, не угасая ни на миг.