Глава 5 (1/1)

Карма исчезает, если ты просишь о любви(Kitakore?— ?Karma?)Рюджи ощущал запах кондиционера для волос?— это был запах его первой победы: первый раз, когда его просьбу согласились удовлетворить. Следующие несколько дней он засыпал ассистентку Керн многочисленными поручениями, словно испытывая границы дозволенного?— и заодно границы ее терпения. Когда становилось скучно, он звал ее и просил почитать журнал, или жаловался на неудобно впившуюся опору, или еще какую-нибудь совершенно срочную нужду. И с удивлением обнаруживал, что во многом она готова идти ему навстречу. Девушка соглашалась причесывать ему волосы, без конца поправлять подставку и приносить глянцевые журналы.Но было и то, в чем она отказала ему наотрез. Это было, когда Рюджи попросил карамель на палочке.?Вам запрещено принимать пищу?,?— возразила она.?Я не тупой и сам это знаю?,?— ответил Рюджи,?— ?но то, что я не могу съесть карамель, не означает, что я не могу подержать ее во рту!??Невозможно! Это невозможно!??— воскликнула она,?— ?Сахар стечет в раствор, и тогда…??— она пустилась было в объяснения, но, увидев, как Рюджи закатил глаза, сократила лекцию, повторив лишь: ?Совершенно невозможно!?Так, эта маленькая радость жизни оставалась для него под запретом.Сегодня должен был прийти Томохиса?— встреча, которую Рюджи с боем отвоевал у Керн, должна была расставить точки над i в их отношениях, опровергнув его сомнения или подтвердив их. Нервы были напряжены, и, как часто бывало в моменты беспокойства, он чувствовал особенно сильную тягу к своей маленькой привычке. Против воли в воображении слышался шорох сорванного фантика, и Рюджи представлялся кисло-сладкий вкус и шероховато-твердая поверхность, он почти чувствовал, как карамельный шарик ударяется о зубы и прижимается к языку, обволакивая нёбо сахарно-фруктовым ароматом.Скосив глаза, Рюджи посмотрел на часы: до встречи оставалось время, поэтому он решил пока отвлечься чем-нибудь другим. И для того, чтобы скоротать время, и потому, что ему не хотелось выглядеть перед Томохисой отсчитывающим секунды, словно школьник на первом свидании.***Томохиса ждал возле железной двери, пока девушка в белой курточке вводила пароль.Керн сказала ему: ?участник эксперимента?— не подопытный кролик?, но в прошлый раз у него было именно такое впечатление; к тому же, теперь, когда он глубже вспомнил прошлую встречу, он понял, почему она так опасалась, что он может сделать что-нибудь ?опрометчивое?. Учитывая, в каком состоянии он застал Рюджи, было бы неудивительно, если он позвал его на приватный разговор для того, чтобы просить об ассистированном суициде.Створка двери открылась. Томохиса вошел внутрь.В этот раз Рюджи и правда больше был похож на пациента, чем на пленника: перед ним стоял телевизор, водруженный на каталку, а возле рта расположилось какое-то устройство?— то ли рычаг управления, то ли переговорное устройство. Телевизор показывал какой-то музыкальный канал, и Рюджи мурлыкал себе под нос в такт песне.?— Killer King хороши, не правда ли? —?спросил он вместо приветствия.?— Ты обживаешься тут? Это хорошо.?— Мне наконец-то разрешили телевизор,?— с гордостью сообщил Рюджи. Подождав несколько секунд и не дождавшись инициативы от Томохисы, он скомандовал сам:?— выключи звук и убери эту штуку,?— он кивнул на конструкцию, стоявшую перед ним на стеклянном столике,?— это все нам не понадобится.Томохиса сделал, как он велел.?— Мне передали, что ты хочешь поговорить?— поговорить наедине??— Да,?— тихо ответил Рюджи. Его голос был хрипловатым, а непрерывный поток воздуха звучал так, словно завершение фразы произносилось с придыханием. —?Я хотел задать… несколько вопросов. Ты… не мог бы узнать у Яшамару, что будет с моим контрактом??— Конечно, но… —?это точно было не то, что непременно надо обсуждать наедине, но тут Томохиса вспомнил, что и у него есть, что сказать Рюджи. Он достал из кармана смартфон, который собирался передать в прошлый раз:?— Вот, я подумал, что это тебе пригодится.Глаза Рюджи наполнились такой радостью, что Томохиса был готов ревновать к телефону.?— Оставь рядом с телевизором, пожалуйста,?— попросил он. Обычно Рюджи не мог начать день без нового поста в Инстаграм, так что смартфон был для него как глоток свежего воздуха. —?Надо будет попросить, чтобы его настроили на голосовое управление… Теперь подойди поближе ко мне. Видишь ли… Я хотел бы…Рюджи пытался сформулировать вопрос, но сейчас, когда Томохиса был рядом во плоти, почему-то мысли разбегались и сказать правильные слова никак не удавалось. Рюджи почувствовал, как на щеках разливается жар.?— Чего бы тебе хотелось? —?переспросил Томохиса. Он было хотел подойти и погладить Рюджи по волосам, но заранее остановил себя, помня, что в прошлый раз ему это не понравилось. Томохиса отметил, что кто-то уложил волосы Рюджи?— непривычном образом и, вероятно, неопытной рукой.?— В прошлый раз… я… —?извинения нелегко давались Рюджи Корекуни. Обычно в такие моменты он отворачивался. Не имея такой возможности, он крепко зажмурился: -…был слишком груб.?— Я не злюсь,?— ответил Томохиса.?— В прошлый раз ты собирался прикоснуться ко мне,?— произнес Рюджи, решив прыгнуть в омут с головой:?— Почему ты это сделал??— Почему я хотел прикоснуться к тебе? —?недоумевающе переспросил Томохиса. Для него было естественно прикасаться к Рюджи?— когда они были наедине, во всяком случае. Он опустился на одно колено, чтобы было удобно смотреть глаза в глаза.Рюджи отвел взгляд.?— Помнишь, когда-то ты говорил мне, что я нравлюсь тебе всегда, независимо от того, каким будет мое тело,?— произнес Рюджи. —?Но…Память Томохисы подкинула дров в топку жарких образов: воспоминания о том, при каких обстоятельствах он мог произнести подобные слова. И с удивлением отметил, что на щеках Рюджи расцветает алый румянец?— раньше Томохиса почему-то считал, что это связано с деятельностью сердца, и не ожидал увидеть румянец на человеке в подобном состоянии.?— Но могу ли я возбудить тебя, когда у меня вовсе нет тела? —?озвучил Рюджи.Воспоминания казались почти осязаемыми: его гибкая спина, заключенная в объятиях, его прикосновения, сводящие с ума… и его лицо?— с таким же томным взглядом и ярким румянцем, как то, что Томохиса видел сейчас перед собой.?— Ты возбуждаешь меня прямо сейчас,?— без тени лукавства ответил Томохиса, и, не удержавшись, поцеловал Рюджи в губы.Вкус поцелуя был непривычным, но движения губ?— такие родные и знакомые. И в этот момент показалось, будто фантомные ощущения могут быть не только у Рюджи: прикрыв глаза, Томохиса почувствовал, как Рюджи прижимает его к себе, ощутил его тонкие руки на своей спине, его тепло и хрупкость возле своей груди; объятия были настолько реальными, что Томохиса не сразу осознал, что это иллюзия.Натянулась и лопнула ниточка слюны между ними.?— Камеры выключены,?— напомнил Рюджи, и предложил томным голосом:?— докажи, что ты все еще любишь меня…Пропуская меж пальцев шелковистую прядь черных волос, Томохиса смотрел в пол. То, что предлагал Рюджи, казалось невозможным, немыслимым. Специфическая обстановка в палате мало располагала к проявлениям страсти, железная дверь грозила открыться в любой момент, наконец, беспомощность партнера была самым скользким моментом.Но все препятствия разбились в прах, стоило ему взглянуть в глаза Рюджи: пьяные похотью, обиженные промедлением. За первым почти невольным поцелуем последовал второй: нежный, пылкий. Легкий поток воздуха щекотал щеку Томохисы, словно бесконечный выдох. Томохиса ласкал Рюджи, и, поглаживая вдоль челюсти, не ощущал пульсации артерий?— аппарат подавал кровь равномерно, а не толчками?— маленькое напоминание о том, что у них на двоих есть только одно сердце.Третий поцелуй разорвал Рюджи:?— Неужели ты ждешь, что это я должен расстегнуть на тебе брюки? —?проворчал он.Следующая минута превратилась в сплошную неловкость. Конструкция и высота столика обещали, что поза будет не самой удобной; стальная пряжка на ремне Томохисы оказалась совершенно неуместным аксессуаром: стоило ему подойти, как она звонко ударялась о стеклянную поверхностью столика, так что ремень пришлось вынуть полностью; Томохиса взволнованно оглядывался по сторонам, проверяя, не горит ли на какой-то из камер индикатор записи: принять участие в экзотическом Adult Video было бы сомнительным пунктом для резюме айдору.?— Все в порядке,?— подбадривал него Рюджи, и призывно облизнул губы влажным языком:?— Сюда… Ближе…Прикосновение было мягким, теплым и неумелым. Новое состояние лишало Рюджи преимуществ опыта: он не мог передвинуться, наклониться или направлять Томохису руками. Движения Томохисы же были медленными, скованными и слабо убеждали в его неистовом желании?— хотя крепления подставки надежно фиксировали шею Рюджи, и случайно сместить трубки было практически невозможно, Томохиса вбил себе в голову, что неудачный толчок может стоить любимому человеку жизни, а в таком случае поневоле будешь осторожен.В иных обстоятельствах оба сказали бы, что этот раз был разочаровывающим, но из-за недавней ссоры и связанных с ней событий оба пережили много мыслей с рефреном ?больше никогда?, наполнявших душу холодом и мраком, подобно стихотворению Эдгара По?— и сейчас сам факт того, что они были вместе, исцелял и наполнял надеждой.Томохиса, который сперва был уверен, что ничего не получится, с удивлением обнаружил, что уже полностью готов: несмотря на ограниченный репертуар движений, Рюджи просто творил чудеса.?— Не бойся… Глубже! —?попросил Рюджи.Как ни сдерживался Томохиса, вопреки воле, фрикции стали резче и он не заметил, как стал проникать на всю длину, и Рюджи вторил толчкам, вбирая плоть в себя, так глубоко, что казалось, он рисковал задохнуться?— но ему не нужно было дышать.Страсть победила неловкость; держась рукой за серебристый ящик сбоку от столика, Томохиса отдался сжигающему желанию, безумной жажде близости. Некоторые вещи не меняются?— этот парень всегда заставлял его потерять контроль…Едва успев остановить себя, Томохиса кончил в ладонь. Под рукой не было салфетки, а до раковины в углу палаты было слишком далеко?— не оставалось ничего иного, кроме как слизнуть сперму.Волосы Рюджи были взъерошены, ремень Томохисы валялся на полу. ?— Я не был готов к такому,?— признался Томохиса. Он встал на колени возле столика, сплетя пальцы за железной подставкой, на которой покоилась голова Рюджи, своим жестом символически обозначая объятия.В ответ Рюджи лукаво прищурился, словно ему принесло удовольствие застать Томохису врасплох.Касаясь губами виска, Томохиса погладил Рюджи по щеке.?— Продолжай,?— простонал Рюджи,?— не уходи, прикасайся ко мне?— я хочу чувствовать тебя. Так я кажусь себе живым.?— Какие еще ощущения я могу доставить тебе? —?прошептал Томохиса ему на ухо, и несильно прикусил мочку.?— Ты сделаешь что угодно, если я попрошу? —?уточнил Рюджи.?— Все, что ты захочешь,?— ответил Томохиса, и вдруг вспомнил слова Керн и свои мысли об ассистированном суициде. —?Если это не причинит тебе вреда,?— поспешно добавил он.?— Подуй мне в нос.На секунду воцарилась тишина.?— Чего? —?переспросил Томохиса.?— Видишь ли,?— прикрыв глаза, начал объяснять Рюджи,?— эта штука работает только на выдох. Но, надо признать, вдыхать воздух тоже бывает очень приятно.?— Пожалуй, да,?— задумался Томохиса. —?Особенно если вдыхать что-то приятное. Мне, например, нравится вдыхать твой запах,?— и он зарылся носом в волосы Рюджи.?— Так ты сделаешь или нет? —?проворчал Рюджи.Смущаясь, Томохиса попробовал исполнить обещание. Он обхватил губами нос Рюджи, закрывая ноздри, и плавно выдохнул, с жутковатым предчувствием, что сейчас воздух пройдет сквозь шею, как через коктейльную трубочку, и забурлит жидкость в прозрачном контейнере?— но нет, дыхание Томохисы вышло через разомкнутые губы Рюджи, смешиваясь со струей воздуха из баллона.Вдруг Томохиса услышал странные, словно кашляющие звуки и успел подумать, что совершил непоправимое, и только потом понял, что это был смех. Рюджи смеялся!?— Ничего глупее я в жизни еще не делал,?— сказал он.Томохиса улыбнулся.?— Это ты забыл, как позировал в платье на глазах у всех B-pro.?— Ну, ты нашел, что вспомнить,?— закатил глаза Рюджи.Теперь рассмеялись уже оба.Час подходил к концу. Томохиса наспех привел себя в порядок и помог сделать это Рюджи. Зеркала, которое приносил ассистент в первый визит B-pro, в помещении не было, поэтому финальную проверку он доверил глазам Рюджи:?— Я нормально выгляжу? —?спросил он, оправив рубашку и ремень.?— Конечно, нет! —?воскликнул Рюджи:?— Ты улыбаешься, как идиот.***По выходу из палаты вид у Томохисы был неприлично счастливый. Напоследок он зашел в кабинет к Керн, чтобы договориться насчет следующей встречи. Когда он стал спрашивать, она то ли пошла в положение участника опыта, то ли в этот раз ей понравилось, как визит Томохисы повлиял на индикаторы серого ящика, но она быстро согласилась. Затем поворчала, что спонтанные встречи мешают работать, и предложила:?— Я выделю фиксированное время в графике,?— она надела очки и посмотрела расписание,?— и выпишу временный пропуск, который будет ждать вас в следующий раз на входе.***Когда Томохиса отправился на приватное свидание, Керн сидела в кабинете перед горящим монитором. Компанию ей составляла ассистентка в белой курточке и две собаки: белая с черной головой и черная с белой. У второй из них неподвижные задние лапы были прикреплены к конструкции на колесиках.?— Марико,?— обратилась к девушке профессор Керн,?— посмотри сюда,?— она кивнула на монитор.Бросив играть с собаками, Марико моментально оказалась рядом, цепко вглядываясь в показатели системы жизнеобеспечения. Она была взволнована, боясь, что случилось нечто опасное, и готова живо убежать в палату и спасать ситуацию. Но обнаружила нечто другое.?— Неужели… —?зарделась она, предположив, что может вызвать такие изменения.?— Да,?— кивнула Керн.Марико тут же поспешила перевести тему.?— Керн-сенсей, что сказал Ямамото-сан?Лицо Керн моментально стало крайне серьезным. Она медленно откинулась на спинку стула, сжала губы и, прищурившись, уперла взгляд в противоположную стену.?— Он считает, что сможет убедить этическую комиссию в законности опыта,?— сообщила она. —?Победителей не судят. Нам крупно повезло, что опыт удался именно в этот раз. Все, о чем сообщили из больницы: молодой и совершенно безнадежный; кто же знал, что пациент окажется известной личностью… Это могло создать проблемы.?— А если Ямамото-сан не справится? —?забеспокоилась Марико.?— Я не могу взять вину на себя, поскольку это поставит под угрозу судьбу целого отдела. Придется поступить так же, как мы делали с неудачными экспериментами?— и молиться, что всей толпе айдору, которые его видели, никто не поверит.***Лишь на крыльце научного центра Томохиса вспомнил, что договаривался о репетиции с Казуной. Проверив часы, он осознал, что едва ли успеет вовремя, но еще оставался шанс попытаться.***Казуна Масунага ждал в гостиной апартаментов ?MooNs?. На столике лежали два экземпляра сценария с закладками на нужных сценах. Поглядывая на время, Казуна задавался вопросом, почему обычно пунктуальный Томохиса опаздывает. Быть может, его задержало что-то серьезное? Или же он попросту решил, что эта репетиция не так уж важна, и не придет вовсе?Томохиса явился пятнадцать минут спустя. Он коротко извинился, никак не объяснив причины. Лицо у него было безмятежное, словно он хорошо провел время, и, вероятно, не за работой. Педантичный Казуна также заметил, что ремень Томохисы сбоку в продернут мимо петли, а брюки помяты. Это наводило на определенные мысли, и Казуне вспомнились объятия с Цубасой, невольным свидетелем которых он стал. Но версия была невероятной. Цубаса Сумисора была профессионалом, влюбленным в творчество B-pro, но никак не верилось, что в одного из участников. К тому же, если кто-то решился бы закрутить роман с менеджером, все подозрения падали на Кенто Айзоме, беспечного в вопросе женщин, а не на Томохису, который более тщательно заботился о своей репутации. Все в сумме казалось очень странным и должно было иметь другое объяснение, но его Казуна не мог придумать.И тут же он ощутил укол по самооценке: все-таки сценарий, который лежал на столе, был сценарием детективного сериала, а, раз Казуна не может найти решение в такой бытовой загадке, то может ли он убедительно играть одну из главных ролей в истории, где раскрываются сложнейшие преступления…Однако, размышлять было некогда: и так слишком много времени пропало даром. Они пробежались по диалогам и стали разыгрывать сцену. Главный герой и его напарник проникают в здание, полное террористов. В какой-то момент они обнаруживают, что окружены.?— Ты готов? —?драматично-серьезным тоном произнес свою реплику Томохиса, отступая спиной вперед и держа перед собой воображаемый пистолет.?— Чтоб я сдался этой швали! —?веселым голосом подыграл Казуна, соизмеряя шаги, чтобы встать в нужную позу.Последний шаг, и его лопатки коснулись спины Томохисы. Идеально, как и должно получиться в кадре.Они стояли спина к спине, словно символ настоящей дружбы. Все было словно взаправду: но все-таки на самом деле они не друзья, ведь Томохиса предпочел проторчать с какой-то девушкой вместо того, чтобы приехать вовремя на репетицию… Если, конечно, Казуна не ошибся?— и сейчас он сильно надеялся, что все-таки ошибается.***Под конец дня, приехав в офис, Томохиса разыскал Цубасу.?— Я был у Рюджи и он просил меня узнать, что будет с его контрактом,?— передал он.Цубаса задумалась, вспоминая.?— Были расторгнуты несколько рекламных контрактов и отменено участие в драме ?Вишневый поцелуй?,?— неуверенно сказала она. —?Хотите, я позвоню Яшамару? Он занимался этим, так что знает лучше…?— Это не то, что меня интересует,?— остановил он ее. —?Речь о контракте с ?Gandara music?. Будет ли он расторгнут?Она широко распахнула глаза.?— Я ничего не слышала об этом,?— сообщила Цубаса. —?Я… —?ее глаза подернулись влажной пленкой,?— я приложу все усилия, чтобы контракт был сохранен!Томохиса не знал, восхититься ли ее благородством или поразиться наивности. Она уже не первый день в этом бизнесе, но все еще не понимает, что айдору нужен агентству до тех пор, пока он может выступать. Вопрос, будет ли расторгнут контракт, был задан слишком деликатно: на самом деле вопрос был в том, на каких условиях и когда.***?— Вы не просто полицейские ищейки,?— разъяснял продюсер:?— вы Ликвидаторы, следствие и суд в одном лице.В его кабинете стоял небольшой письменный стол из темного дерева, несгораемый сейф, тяжелые бархатные занавески и длинный кожаный диван, на котором расположилась команда сценаристов: две молоденькие девушки и мужчина постарше, но с таким же детским энтузиазмом в глазах, который всю жизнь отличает творческих людей. Все трое согласно закивали на слова продюсера.?— Ликвидатор?— опасный Цербер на страже мира и порядка,?— выпалила девушка в круглых очках:?— шинигами, карающий грешников. Этот образ?— бремя Справедливости на человеческих плечах.Хозяин кабинета с уважением посмотрел на нее. Так изящно складывать слова было вне его компетенции.Томохиса Китакадо и Казуна Масунага стояли возле стола, пока что не участвуя в разговоре.?— Здесь оружие, которое вы будете использовать в кадре,?— обратился к ним продюсер, и с этими словами водрузил на пустую столешницу тяжелый металлический кейс. —?Попробуйте подержать в руках.Открылись замки кейса, откинулась крышка. На мягкой алой подложке красовались два огромных пистолета: матовая сталь, черные ручки, жесткие формы и выбитая на стволе надпись ?Magnum Research Inc?.Однажды в руках Томохисы уже было похожее оружие?— точнее, весьма реалистично сделанный макет. Поблескивающий каким-то имитирующим металл лаком, полый внутри и чрезвычайно легкий, такой, что казался продолжением руки, удобным аксессуаром?— не серьезней часов на браслете. В тот раз Томохиса позировал для ?Kiss & Hug?, для тематического выпуска, посвященного легендарной ?бондиане?. Подражая агенту 007, он обращался с пистолетом ловко и игриво: сражал наповал невидимых за кадром врагов, грозно целился прямо в объектив, застывал в крутой позе, небрежно направив дуло вверх.На готовых фотографиях пистолет в его руке выглядел стильно, привлекательно, а на той, где он сдувал с кончика ствола дорисованный позже дымок?— даже сексуально.Сейчас же перед ним было настоящее оружие. Томохиса поднял с алой подложки свой реквизит?— и поразился тому, насколько тяжелым оказался пистолет. Тяжелее, чем кастрюля с пастой болоньезе, которую он готовил на двоих.?— Почувствуйте власть Ликвидатора: право распоряжаться чужой жизнью,?— отпустила ремарку вторая сценаристка. Румяна на ее лице были наложены так ярко, что казались солнечным ожогом.?— Они не заряжены? —?поинтересовался Казуна, примериваясь, как удобнее держать широкую ручку и робко пробуя тронуть пальцем спусковой крючок.Продюсер рассмеялся.?— А что, мальчикам не терпится поиграть с пушками? —?лукавым тоном спросил он. —?Пока нет, но позже развернем тир, где можно будет пострелять настоящими патронами. Я хочу, чтобы в кадре было видно, что вы умеете обращаться с оружием, нет, что оружие для вас необходимость, словно зубная щетка. Идеально, если каждый из вас придумает свои фишечки.?— Я наклею на ручку фотографию женщины и буду звать его ?Детка?,?— тут же нашелся Казуна.Нарумяненная девушка похлопала в ладоши и толкнула в бок своего соседа.?— Отличное попадание в характер,?— более сдержанно отреагировал мужчина, сидевший на кожаном диване:?— внесем это в сценарий.Томохиса пока что не мог придумать ничего.

Оружие, которое он держал в руке, ощущалось слишком весомым и серьезным, чтобы изобретать с ним прикольные фишечки. Что-то неуловимое было в его сбалансированной тяжести, жестких гранях на корпусе, треугольном срезе дула, в запахе металла и смазки, нечто, что ясно говорило: шутки неуместны?— эта вещь создана, чтобы разрушать.У этого пистолета было много общего с тем, бутафорским. И точные пропорции, и жесткий силуэт, и от обоих веяло силой и загадочностью. Но загадка макета была интригой, которую тянет раскрыть, а настоящего?— смутной угрозой, от которой хочется держаться подальше. Как разница между изящным и ухоженным юношей, который возбуждающе произносит: ?Я не понимаю слова "нет"?, и крепким заросшим мужланом, который пьяно орет: ?Смотри, как я выдеру эту шалаву!??— Мне пока надо подумать над фишкой,?— оправдался Томохиса, когда поймал на себе ожидающие взгляды.?— Замри! —?приказал продюсер.У Томохисы сработал рефлекс, наработанный за время фотосессий, и он застыл как стоял?— пистолет в одной руке, согнутой в локте, и дуло направлено вверх.?— Запомни позу, на промо-плакате будешь стоять именно так. И именно с этим выражением лица.Казуна глянул на него с тщательно скрытой завистью. ?Идеален, даже когда не старается?,?— вертелось в его голове.