Глава 7 (2/2)
Наблюдая как Казешини, дотянувшись, срывает со стула одежду и раздирает её в поисках мази, Шухей невольно улыбнулся.- Что, неужели боишься сделать мне больно? Это так на тебя не похоже…- Шухей, поверь, я сделаю тебе больно. Еще не раз и очень сильно! Но здесь и сейчас я хочу совсем не этого.
- Вот как, - улыбка лейтенанта стала еще шире. Он поднялся и, взяв из рук занпакто разодранную тряпку, которая еще минуту назад была его косоде, выудил из неё лечебную мазь. – Тогда давай я сам, - облокотившись на него спиной, Шухей по шире раздвинул ноги и, обмакнув пальцы в мази, принялся растягивать себя, лаская второй рукой уже окрепшую плоть.
Казешини прижал его к себе, опаляя горячим дыханием шею. Руки гуляли по обнаженному торсу и груди лейтенанта, то и дело дразня когтямивозбужденные соски. Вцепившись в короткие темные волосы, он запрокинул голову Шухея и принялся облизывать шею, любуясь ходящим вверх вниз от шумного дыхания кадыком.
Хисаги тихо всхлипнул и, чувствуя, как возбужденный член партнера все сильнее давит в его поясницу, начал вводить второй палец. Залюбовавшись этим зрелищем через плечо хозяина, занпакто от восхищения непроизвольно открыл рот. Выделяющаяся в избытке слюна закапала с острых клыков на грудь лейтенанта и, приоткрыв глаза, Шухей с улыбкой отметил про себя, что с таким возбудимым любовником можно было и вовсе без смазки обойтись. Чудом было, что он еще сдерживается и до сих пор не ворвался в горячее тело, к которому дали доступ. Темная рука потянулась к его паху, пальцы скользнули вниз, и, поглаживая мошонку, обвили ствол у основания, чуть сжимая. Вторая рука сминала упругие ягодицы, а затем палец уверенно скользнул в тугое тело, добавляясь к двум пальцам партнера. Хисаги судорожно вздохнул и откинул голову на плечо любовника, расслабляя тело на сколько это было возможно.
- Ооох, Шухей, это все лейтенантские задницы настолько тугие или это мне так повезло?
- Ммм… не знаю. Я во все не заглядывал. Ммм… Аах!- Это ты мне рассказывать будешь?
- Хннн… Ничего я тебе рассказывать не буду – загрызешь еще. От ревности…- Лучше заткнись! И давай свой зад сюда поскорее, не могу больше терпеть!- Ох, погоди, дай я сам…Встав на колени, Шухей прижал член партнера ко входу и начал медленно опускаться. Боль от проникновения была хоть и не сильной, но все же ощутимой и лейтенант ускоренно ласкал собственную плоть, все глубже насаживаясь на член любовника. Опустившись до упора, он замер на некоторое время, давая себе привыкнуть, а затем начал медленно двигаться, ощущая, как боль постепенно уступает место острому удовольствию. Казешини, тяжело дышавший в спину, повернул за подбородок к себе его лицо и впился в губы жадным поцелуем, невольно оцарапывая их клыками.
- Шухей, скажу честно, сосешь ты лучше, чем трахаешься! – хрипло заметил он, разрывая поцелуй. – Придется все брать в свои руки! – с этими словами занпакто, ухватив лейтенанта за поясницу, поставил его на четвереньки и принялся рывками входить в податливое тело.- Ахх! Ублюдок, поаккуратнее там, - застонал Хисаги, прогибаясь под сильными рывками. – Чееерт! Порвешь же.- Не боись, не порву, - успокоил Казешини, немного замедлив толчки. – На черта мне шинигами с порванной задницей?- Вот сволочь! – зарычал Шухей, пытаясь отстранится.- Куда собрался? – занпакто сжал бедра лейтенанта, удерживая его. – Не пущу! – всем телом он навалился на любовника и, обхватив обеими руками член, задвигал ими в такт толчков. И не прошло минуты, как яростные крики шинигами сменились страстными стонами, а попытки отстранится – еле заметными движениями навстречу.
- Хнннн… Казешини… – стонал лейтенант, чувствуя, что не в силах больше не то что контролировать ситуацию, но даже хоть как-то совладать с собой. Млеющее от наслаждения тело жаждало дерзкого любовника уже неимоверно.
- Что Шухей, уже не больно? – ухмыльнулся занпакто, снова ускоряя толчки. – Хочешь еще? – согнувшись над хозяином, он замер на несколько секунд, выжидая реакции.- Ахх! Черт! Заткнись, и не смей останавливаться!- Слушаюсь, хозяин! – отозвался Казешини, шлепнув лейтенанта по ягодице.Опустив голову, Шухей беспомощно грыз подушку, пытаясь хоть немного сдерживать рвущиеся наружу крики удовольствия. Ни с одним любовником он еще не испытывал таких острых ощущений. Ни сверху, ни снизу – никогдаему не было так хорошо как сейчас. Под собственным занпакто! Осознание этого как гром поразило Шухея, но уверенные движения и смелые ласки не знающего ни меры ни ограничений любовника заставляли его тело содрогаться от удовольствия, желая одновременно и скорейшей разрядки, и как можно дольшего наслаждения процессом.
Однако кипящее в крови удовольствие, оседая внизу живота, с каждой секундой приближало финал. Чувствуя, что не продержится и минуты, лейтенант беспомощно заерзал под любовником, не в состоянии произнести ни слова из-за уже непрерывных рваных стонов. И вот, когда сдержаться было уже невозможно, затрясшись в предоргазменных судорогах, Шухей вдруг ощутил странное удушье. Рука занпакто, вцепившись в браслет на шее лейтенанта, будто ошейник оттягивала его на себя. Легкое удушье в самый ответственный момент утроило все ощущения. Сердце, казалось, вот-вот вырвется из груди, в глазах потемнело, а спустя пару мгновений засверкали яркие вспышки и, с громким криком излившись в руку любовника, Хисаги обессилено упал на футон. Все тело словно горело от наслаждения, губы жадно глотали воздух, а перед глазами плясали огоньки. Силясь их разогнать, лейтенант с трудом опрокинулся на спину и потер глаза тыльной стороной ладони. И к своему удивлению обнаружил, что глаза мокрые. «Что это, слезы?! Нет! Не может быть!» - шинигами потер глаза еще раз и, проморгавшись как следует, уставился на влажную руку. «Ох Ками, только не это!»- Шухей, я и не знал, что ты рыдаешь при оргазме! – Казешини зашелся хохотом. – Или скажешь, это от внезапно нахлынувшей тоски по своему беглому тайчо?- Нет, это от внезапно нахлынувшего сочувствия к осиротевшим младенцам Руконгая! – осклабился шинигами. - С тебя пример беру.- Ха! И когда я по этому поводу ревел во время оргазма?
- Причем здесь это! – Шухей готов был сквозь землю провалится. - Слезы просто от удушья выступили, ублюдок ты невменяемый. Чуть не убил же!- Ну да. Еще скажи, что тебе не понравилось, - холодные как сталь глаза будто видели лейтенанта насквозь.Хисаги открыл рот, но возразить было нечего. А откровенно лгать собственному занпакто явно не имело смысла. - И где ты только этому научился… - вздохнул шинигами.- А сам как думаешь? – улыбнулся Казешини и, неожиданно подавшись вперед, навалился на любовника. – Ну, чего замечтался? Расставляй ноги! – когтистые пальцы вновь принялись ласкать уже поникшую плоть Хисаги.- Ты что… опять? – шинигами недоумевающее уставился на стоящий торчком член любовника.- Не опять, а еще! – поправил Казешини. – Или ты решил, что обычного получасового траха мне будет достаточно? Расслабься Шухей, я только начал! – с этими словами занпакто, спустившись вниз, забегал юрким языком вдоль члена партнера, поглаживая рукой яички.
Чувствуя, как по телу пробегают искры возбуждения, Хисаги, прикрыв глаза, откинулся на подушку. Но уже через пару минут оказался с задранными ногами, между которых, довольно улыбаясь, Казешини готовился ворваться в горячее тело. Застонав от безысходности, которая, впрочем, еще больше усиливала желание, Шухей понял – сегодняшняя ночь будет особенно долгой. Он не ошибся.
Когда Казешини, наконец, насытился, небо уже начало светлеть, возвещая обессиленному, но довольному лейтенанту о неумолимом приближении утра. Занпакто тоже устал, так что без лишних разговоров и пререканий улегся набок рядышком с Шухеем и, обняв его цепкими лапами, уткнулся носом в плечо, потихоньку проваливаясь в сон. Хисаги не протестовал.