Глава 11 (1/2)

1 августа

Я спал сладко и проснулся в благодушном настроении в предвкушении вечернего концерта. Лёгкое волнение, которое я испытывал в связи с этим, будоражило, но не тяготило. Приняв душ, я спустился в свою ?фотолабораторию? и снял высохшие снимки с верёвки. Фотографии для родителей и Мафальды я положил в отдельные конверты, а свои поместил в бумажный пакет, где уже хранились снимки из поездки в Геную и Флоренцию.Мафальду я нашёл на кухне и не без удовольствия понаблюдал, с какой радостью она рассматривает фотографии. Второй конверт я положил на стол возле тарелки отца – он сразу открыл его и, перебрав изображения, выбрал одно для рамки на свой рабочий стол.За завтраком никто не отличался разговорчивостью – мама молча курила, отец читал газету, а Оливер сидел с отсутствующим видом, погружённый в свои мысли. Мне стало скучно, а чуть позже внезапно возникло намерение посетить место Моне…В этом году я не наведывался к озерцу с ледяной водой - последний раз мы были там с Оливером. Именно тогда мы впервые поцеловались… Я как бы законсервировал свои воспоминания, связанные с той рощицей искривлённых оливковых деревьев, под которыми мы лежали. Мне казалось, что будет слишком болезненно - вернуться туда одному и искать в умиротворяющем пейзаже отголоски прошлого. Я уже не считал это место своим – теперь оно принадлежало Оливеру в той же мере, в какой принадлежало мне. В моём понимании, та земля, поросшая густой травой, стала ?нашим местом?, вот только ?нас? уже не существовало…

Желание отправиться к крошечному водоёму становилось тем острее, чем старательней я отмахивался от него во время завтрака. Даже сейчас, водя ручкой по бумаге, я не могу объяснить себе причину потребности снова очутиться там. Это как наваждение. Очевидно, мой озадаченный вид встревожил маму, потому что ближе к концу трапезы она тронула меня за плечо и спросила:- J’espère, que tu te sens bien? (*)- Bah, oui.- Cependant ton regard est absent , mon amour, – она закурила.- ?a va, - я улыбнулся.- Наверное, ты нервничаешь из-за сюрприза, - высказал предположение отец.- Ты прав, - я вытер руки салфеткой. – Проедусь по окрестностям. Это лучший способ справиться с волнением.Оливер никак не отреагировал на услышанное - он сосредоточенно ел. Я взглянул на него украдкой, но не смог определить, в каком он настроении - его лицо было непроницаемо.Я решил не бороться со своим желанием, а поехать туда, куда зовёт сердце. Возьму с собой соломенный коврик и позагораю в том самом уголке природы, где впервые ощутил вкус губ Оливера…____________________________________________(*) - J’espère, que tu te sens bien? (фр.) – Надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь?- Bah, oui. (фр.) – Ну, да.- Cependant, ton regard est absent, mon amour, (фр.) – Однако, у тебя отсутствующий взгляд, любовь моя, - она закурила.- ?a va, (фр.) – Всё хорошо, - я улыбнулся.__________________________________________***Самое ужасное при возвращении в какое-либо памятное место это не оживающие воспоминания, самое ужасное – осознавать, что изменилась твоя жизнь, изменился ты сам, рассыпались в прах твои мечты, а место осталось прежним, точно таким же, каким было раньше, как будто ты провалился в чёрную дыру или в сказочную кроличью нору, словно петля времени утянула тебя в прошлое, вопреки всем законам физики. Я стоял и не верил своим глазам. То же палящее солнце, та же трава, колышущаяся от порывов слабого ветра, несмолкаемый стрекот цикад, шелест листвы. Казалось, стоит мне закрыть глаза, а потом снова открыть, и я увижу Оливера. Не теперешнего Оливера, а того Оливера - моего Оливера…Я прислонил велосипед к стволу дерева, снял рюкзак и достал соломенный коврик. Расстелив его прямо на том клочке земли, где мы целовались год назад, я разделся и лёг. И сразу нахлынули воспоминания - предательские, безжалостные. Я вдруг ощутил весь драматизм моей любви к Оливеру, всю её безнадежность. И утешиться было нечем. Моя ?благородная месть? вызвала во мне только жалость к самому себе. Я даже допустил вероятность, что откажусь от решительного шага в направлении возмездия. Я чувствовал себя истерзанным своими внутренними демонами, опустошённым бессмысленным сопротивлением обстоятельствам.Сперва я загорал на спине, прикрыв футболкой голову и лицо, потом перевернулся на живот и подумал, что плавки мне не нужны, пусть тело ?дышит?, принимает воздушные ванны каждой клеточкой кожи, получает витамин ?Д? в полном объёме. Я снял плавки и растянулся на коврике, раскинув руки. Задницу пришлось намазать кремом, чтобы исключить солнечный ожог. Когда стало сильно припекать, я спустился к озерцу и облился водой. Я не стеснялся своей наготы, я знал, что никто не застанет меня врасплох.

Вода была такой же ледяной, как и год назад. Я снова вспомнил Оливера, его искреннее изумление, когда он шагнул в воду. Побродив по мелководью, я вернулся к своей соломенной подстилке и снова лёг на живот.Через некоторое время меня сморил сон, точнее, разновидность дремоты, когда ты не отключаешься от реальности, но, в то же время, чувствуешь, что частично выпадаешь из неё. Шум листвы и травы сплёлся с жужжанием и стрекотанием членистоногой живности, он убаюкал меня, заставил мои веки смежиться. Я растворился в своём пронзительном одиночестве, в окружающей меня природе. В какой-то момент показалось, что ветер донёс издалека тихий шёпот, словно кто-то позвал меня по имени.Я хотел, чтобы это был Оливер…Потом я снова задремал и проснулся от ощущения невесомого прикосновения к ягодице - я завёл руку за спину и помахал ею чуть ниже спины, отгоняя насекомое. Сонливость исчезла, но появилось чувство, что кто-то сверлит меня взглядом. Я скинул с головы футболку и приподнялся на локте – рядом, обняв колени, сидел Оливер, и смотрел за линию горизонта.В мозговых извилинах молниеносно промелькнула мысль прикрыться, но потом я решил, что ничего постыдного в моей наготе нет, наоборот, Оливер должен испытывать неловкость оттого, что приблизился ко мне, обнажённому.- И давно ты тут сидишь? – лениво спросил я.- Минут десять, - невозмутимо ответил нарушитель моего спокойствия, продолжая глядеть в бескрайние поля.- Как ты узнал, что я здесь?- Я и не знал. Просто потянуло сюда.- А вдруг у тебя экстрасенсорные способности, и ты можешь находить людей по фотографиям? – я всё-таки прикрыл свой зад футболкой и опустил голову на коврик.- Вряд ли.Я был не в том настроении, чтобы поддерживать разговор. Я испытывал, так называемые, смешанные чувства. С одной стороны, я радовался, что Оливер, словно уловив мои флюиды, притащился на велосипеде на ?наше место?, но с другой, слишком большая пропасть пролегла между нами этим летом, слишком разителен контраст между мной прежним – невинным мальчиком, томящимся в ожидании большой любви, и мной теперешним – сломленным молодым человеком, познавшим боль предательства…Два Элио боролись во мне. Один - сильный, чутко охраняющий ?границы?, контролирующий ситуацию, готовый в любой момент дать решительный отпор обидчику, а второй – слабый, и этот слабый ждал… Ждал прикосновений, поцелуев… Он хотел, чтобы Оливер откинул футболку с задницы, навалился сверху, раздвинул мои ноги и проткнул тело гигантским членом насквозь… Конечно, слабый, как и сильный, не сдался бы без боя, он бы тоже оказал сопротивление, но только из приличия... Сильный Элио твердил себе, как мантру: ?у Оливера есть невеста, мы с ним всего лишь бывшие любовники?, а слабый с трудом сдерживал себя, чтобы не вскинуть бёдра и не начать молить: ?Я умру, если ты не овладеешь мной… Пожалуйста, Оливер!…?- В нашем университете богатая библиотека, - начал Оливер. - Я прочёл всё, что нашёл там о художниках-импрессионистах, а потом несколько раз ходил в читальный зал главной библиотеки Нью-Йорка, пока не проштудировал имеющиеся материалы о Моне. Действительно, он какое-то время жил в Италии, но в регионе Лигурия, в городке Бордигера, если мне не изменяет память, где выполнил серию пейзажей, включая самый известный – ?Сад в Бордигере, утро?.Я поднял кучу информации, пересмотрел все репродукции его картин, изучил представленные на них пейзажи, но не нашёл никаких подтверждений, что он бывал в Ломбардии.

- Для тебя действительно важно - писал он здесь свои произведения или нет?- Я просто изложил факты.

- В своё время, я тоже искал доказательства, перелопатил множество всякой литературы. Этот уголок природы дорог мне независимо от того, творил ли тут когда-нибудь Моне, или здешние жители всего лишь придумали легенду.

- Ты любишь это место потому, что оно только твоё.- С тех пор, как я показал его тебе, оно перестало быть только моим. Оно принадлежит нам обоим, - мой голос прозвучал сдавленно и тихо.- То есть ты хочешь сказать… - Оливер повернул голову и пристально посмотрел мне в глаза – первый раз за время нашей беседы, и я понял, о чём он подумал.- Фабьян не знает о нём, - я пошарил рукой в траве над головой, сорвал тонкий стебелёк какого-то растения и сунул в рот. – Последний раз я приезжал сюда с тобой. И вот наши дорожки снова тут сошлись. Богини Мойры далеки от совершенства – у них плохое чувство юмора.Я приподнялся и, повернувшись спиной к Оливеру, начал надевать плавки. Слабый Элио во мне затрепетал в надежде на страстный порыв Оливера, на его крепкие объятия. Слабый безумно хотел ощущать губы и руки, и чтобы Оливер опрокинул меня на спину и вдавил в соломенный коврик до боли, до резких отпечатков стеблей на коже… Даже натягивая шорты, я всё ещё прислушивался, желая уловить хоть какое-то движение Оливера, но он сидел, как изваяние, и молчал. Я отдавал себе отчёт, что наш разговор зашёл в тупик, и вовсе не потому, что нам нечего было сказать друг другу - как раз наоборот, но мы не могли позволить себе откровений.

Бездействие Оливера всё же задело моё, и без того уязвлённое, самолюбие и вызвало глухую досаду. Чтобы чем-то заполнить затянувшуюся паузу, я полез в рюкзак, достал бутылку ?Evian?. Вода оказалась до отвращения тёплой, но пришлось сделать пару глотков. Потом я сел по-турецки, упёрся локтями в колени и положил подбородок на сплетённые пальцы. Оливер не шевелился. Его отрешённый взор по-прежнему блуждал за горизонтом.

- Не стоило тебе приезжать, - наконец произнёс я.- Прости… Я собирался развернуть велосипед, чтобы не тревожить твой сон…– Я имел в виду другое – не стоило тебе приезжать к нам в этом году.Оливер горько усмехнулся.

- Ты ведь знаешь сказку ?Дюймовочка?? – неожиданно спросил он, по-прежнему глядя прямо перед собой, куда-то вдаль.- Родители читали мне её в детстве. И что? - я весь превратился во внимание.- Помнишь, Дюймовочку подобрала крыса, приютила у себя, потом сосватала с кротом…- …И в качестве свадебного подарка, главная героиня возжелала попрощаться с солнцем, - продолжил я повествование, тщетно пытаясь нащупать нить размышлений Оливера.- Ты прав, приезжать не стоило, - он резко встал. - Но мне нужно было попрощаться с солнцем.Пока я хватал ртом воздух и вращал глазами, как клоун ярмарочного балагана, Оливер оседлал велосипед и покатил прочь. На смену моей растерянности пришло возмущение, я вскочил и бросился вслед за велосипедом, но Оливер уже отъехал метров на двадцать или тридцать.- Эгоист хренов!!!! Всегда только о себе думаешь! – проорал я вдогонку, потом подобрал комок земли и швырнул со всей дури в сторону удаляющегося велосипеда. Я понимал, что мой ?снаряд? не долетит до цели, но злость требовала выхода.Следующим побуждением было догнать Оливера. Я даже надел кеды, начал запихивать вещи в рюкзак, но передумал. Вновь распластавшись на соломенном коврике, я уставился в небо и попытался привести в порядок свои нервы и мысли.Что хотел сказать мне Оливер? Какой посыл содержался в его словах? Что он ассоциировал с солнцем? Свою холостяцкую жизнь? Воспоминания о наших отношениях? А может, всё гораздо прозаичней, и он просто жаждал снова окунуться в знойное лето итальянской провинции, отдохнуть от городской суеты Нью-Йорка, от Америки?

От вопросов разболелась голова. Я чувствовал себя расстроенной гитарой – тщетно подтягивал колки на струнах своей души, но звук не менялся. Кроме того, обида, коренящаяся глубоко внутри, разрасталась с пугающей быстротой, затопляла меня. Я ощутил потребность нанести Оливеру мощный болезненный удар. Время пришло. Я понял, что готов к решающей битве.Спустя несколько минут, моя нервозность и плохо сдерживаемый гнев сменились хладнокровной уверенностью в успешности моего плана. Я собрал вещи в рюкзак и поехал к Фаби, чтобы поделиться с ним своей идеей фикс, заручиться его поддержкой – он должен был помочь мне осуществить задуманное, я отвёл ему главную роль.Мой спонтанный визит очень удивил Фабьяна, мирно читавшего в тени деревьев сада – он испугался, что произошло нечто непредвиденное. Я не стал вдаваться в подробности и в двух словах рассказал другу о случайной встрече с Оливером в одной из рощиц, где мы отдыхали вместе год назад. Я воспроизвёл лишь диалог, который касался сказки ?Дюймовочка? - Фаби возмутился ещё сильней, чем я. Он призвал меня к немилосердной, лютой мести, и чем раньше, тем лучше. И вот тут я и открыл другу все карты, включая козыри, спрятанные в виртуальный рукав.

Моё предложение устроить небольшой спектакль для Оливера вызвало у Фабьяна шквал эмоций – он пришёл в экстаз от моего коварного замысла и согласился подыграть мне. Мы также обсудили в деталях наше поведение за предстоящим обедом и ужином, даже отрепетировали взгляды, которыми будем обмениваться.

Закончив дискуссию, мы поднялись в комнату Фаби, и друг начал собираться в дорогу. Прежде всего, он поместил в рюкзак футляр с флейтой и ноты. Мы ещё давно договорились, что для концерта, хоть и домашнего, нужно облачиться в подобающую одежду – классические брюки и белую рубашку. Фабьян достал из шкафа эти предметы гардероба, и я помог ему аккуратно сложить их в пакет, который позже мы прикрепили к багажнику велосипеда.Когда рюкзак был собран, мы спустились вниз, я поздоровался, и сразу попрощался с мадам Дюбуа, и мы с другом поехали ко мне.Первым делом, по прибытии, мы закинули вещи в мою комнату, притом рубашку и брюки Фаби я повесил на плечики в шкаф рядом со своим, таким же, комплектом одежды. Зоркие глаза друга сразу заметили фотографию в рамке на бюро и рисунки, развешанные над кроватью. Я уверил Фабьяна, что Оливер уже видел всё это.

Потом мы заглянули на кухню - поприветствовали маму и Мафальду, занятых приготовлением обеда. Я спросил, у себя ли отец, и мама ответила утвердительно, добавив, что Оливер недавно вернулся и сейчас разбирает какие-то важные конспекты вместе с главой семьи. Мы с Фабьяном захотели воспользоваться удачным стечением обстоятельств и вскоре постучались в дверь библиотеки.- Bonjour, monsieur Perlman! Привет, ОливЭр! – приблизившись к столу, Фаби обнял моего отца и затем, сделав несколько шагов к дивану, пожал руку Оливера.- Я уже отругал Элио, что он пропадает у вас дома, вместо того, чтобы приглашать тебя к нам! – отец снял очки и улыбнулся.- Эли нравЬится бывать у нас, - Фаби прислонился спиной к книжному шкафу. – А мне вездЬе хорошо с ним, - после этих слов я подошёл к другу, встал рядом и демонстративно положил подбородок ему на плечо. Боковым зрением я увидел, как Оливер резко опустил голову и зашуршал бумагами, которые держал в руках.

- Не будем вас отвлЬекать. Мы зашли только поздороваться.- Il fait très chaud, - я обнял Фабьяна двумя руками. - Пойдём, искупаемся, chéri.- Элио сказал нам, что за обедом вы приоткроете завесу тайны над сюрпризом, который приготовили на вечер, - отец переводил пытливый взгляд с меня на Фаби, с Фаби на меня.- Мы очень волнуемсЬя. Для нас важна ваша поддЬержка.Оливер на миг вскинул голову и снова уткнулся в бумаги.- Ты ведь никуда не уедешь вечЬером, ОливЭр?

Обращение Фабьяна заставило Оливера оторваться от конспектов и поднять глаза.- Я уже гарантировал Элио своё присутствие, - он произнёс фразу скорбно, словно его спросили, придёт ли он на собственную казнь.- Отлично! – мой друг приобнял меня.- Il faut qu'on aille, mon cher, (*) - я потянул Фаби к выходу. – Увидимся за обедом, господа!- ? bient?t!Мы вышли в обнимку, но едва переступив порог, зажали ладонями рты и побежали в сад. Там мы дали волю смеху – упав на траву, мы хохотали до рези в животе. Фабьян тоже заметил нервозность Оливера и его ревнивые взгляды. Мы остались довольны произведённым эффектом._____________________________________(*) - Il fait très chaud, (фр.) - Очень жарко.- Il faut qu'on aille, mon cher, (фр.) – Надо идти, мой дорогой, - я потянул Фаби к выходу.

- ? bient?t! (фр.) – До скорого!___________________________________Перед обедом мы искупались, к столу спустились первыми, притом Фаби надел моё поло малинового цвета – мы использовали старую, как мир, уловку, чтобы подчеркнуть нашу близость. Оливер не мог забыть это поло, я носил его в Бергамо прошлым летом. Расчёт оказался безошибочным – усаживаясь за стол, Оливер бросил взгляд на Фабьяна, и глаза его изумлённо округлились.- У тебя такое же поло, как у Элио! – не удержался он от возгласа.- Это его поло, - Фаби притворился смущенным. – Я нЬечаянно запачкал свою футболку… - он виновато закусил губу.- Tu es adorable, (*) - я томно посмотрел на друга, и тот накрыл ладонью кисть моей руки.Оливер поспешно обернулся на дом, сделав вид, что поджидает моих родителей, а мы с Фабьяном с трудом подавили смех. Я прекрасно понял, о чём подумал Оливер – год назад, после того, как мы начали заниматься сексом, он иногда менял рубашки по два-три раза на дню – мы вытирали ими наши тела… Богатое воображение Оливера, наверняка, нарисовало ему картину в красках. Как иначе мог Фабьян испачкать свою футболку в моей комнате? Ну, не кляксу же чернилами посадил!Тут из дома вышли родители, и я услышал, как Оливер с облегчением выдохнул.- Мы уже морально готовы к сюрпризу! – отец сел за стол.- Вы ведь не собираетесь испытывать наше терпение до конца обеда? – опустившись на стул, мама положила возле тарелки неизменную пачку сигарет.Фаби встал и взял со стола конверты.- Идея нашего сюрприза возникла не вчЬера - мы с Эли давно мЬечтали устроить нечто подобное в кругу сЬемьи. Мы приложили много усЬилий. Нам очень важно, чтобы вы разделЬили нашу радость, наше волнЬение. У меня в руках индивЬидуальные приглашения для каждого из вас на сЬегодняшний вечер. Мы с Эли просим ознакомЬиться с ними, - мой друг пробежал взглядом по надписям на конвертах. – Сеньор Перлман! Мадам Перлман! – он протянул приглашения моим родителям через стол. – ОливЭр! – он повернулся к notre copain и вручил ему конверт.Адресаты сосредоточились на приглашениях, а я уставился на Оливера, с трудом шевелящего пальцами. Он старался выглядеть спокойным, но ему было страшно. Я видел дрожь его рук, когда он развернул открытку. Напряжённый взгляд Оливера заскользил по строчкам, потом он закрыл глаза и выдохнул через рот.

- Так это будет концерт, - судя по интонации голоса, у него явно отлегло от сердца.- Какие вы молодцы! – отец дочитал приглашение и потряс им в воздухе. – Гениальная идея!- Вы же оба музыканты! – подхватила мама. – Представляю, какое это удовольствие – играть вместе!- ПрЬежде всего это честь для нас - дать концерт для близких лЬюдей, n’est-ce pas, chéri, (*) - Фаби с нежностью посмотрел на меня. – Сегодня мы сыграем здЬесь, а на выходных - для моих родитЬелей и сестры.- Я надеюсь, вы потом согласитесь выступить перед нашими друзьями и родственниками? – отца явно прельстила мысль устраивать музыкальные вечера для гостей.- Мы открыты для предложений. Tu ne diras pas non, mon ami? - я с улыбкой посмотрел на друга.- Bien s?r que non!– Но сперва нужно отыграть первый концерт, хорошо отыграть.- Лично я в вас не сомневаюсь, - Оливер вскинул глаза, и у меня пересохло в горле от его взгляда.- Спасибо, что вЬеришь в нас, - отозвался Фабьян. - Ein talentierter Mensch, talentiert in allem, - процитировала мама известный афоризм немецкого писателя Фейхтвангера. – У вас всё получится!_______________________________(*) - Tu es adorable, (фр.) – Ты очарователен, - я томно посмотрел на друга. - (прим. – Tu es adorable – выражение, аналогичное нашему ?молодец?, ?красавец?).n’est-ce pas, chéri, (фр.) – не так ли, дорогой, - Фаби с нежностью посмотрел на меня.Tu ne diras pas non, mon ami? (*) – Ты не возражаешь, друг мой? - я с улыбкой посмотрел на друга.- Bien s?r que non! (фр.) – Конечно же, нет!- Ein talentierter Mensch, talentiert in allem, (нем.) – Талантливый человек талантлив во всём, - процитировала мама известный афоризм…____________________________________________Обед прошёл за разговорами о музыке. Родители и Оливер интересовались репертуаром, точнее, выбором произведений для нашего концерта, чем он обусловлен. Мы с Фаби охотно отвечали на вопросы. В частности, я рассказал, что музыкальную пьесу ?Лунный свет? из ?Бергамасской сюиты? я решил исполнить потому, что при её написании Дебюсси был вдохновлён строками одноимённого стихотворения Поля Верлена. Я подчеркнул, что, благодаря Фабьяну, увлёкся поэтами-символистами Франции, что особенно мне близко творчество Верлена и Рембо. Отец любит уходить в этимологию, а я позволил себе углубиться в историю названия сюиты - оно произошло из строк того же стихотворения ?Лунный свет?, в котором есть фраза: ?У вас душа — изысканный пейзаж, Где пляшут маски, вьются бергамаски…?. Потом я добавил, что бергамаска - старинный итальянский танец, его название естественным образом связано с местностью – городом Бергамо и одноимённой провинцией.

Оливер слушал меня, открыв рот.