Глава 2. Грозовая ночь (1/1)
Сцена на мокрой песчаной тропинке слилась для Анжелики в одно неравномерное расплывчатое пятно. Она приходит в себя и ей мерещится Дегре. Она ищет Онорину и знакомый голос говорит, что с ней все в порядке. И вот её ведут, почти волокут вверх по ландам.
- Куда... Почему... Отпустите!Анжелика попыталась вырваться, но хватка Абдуллы была настолько сильной, словно не человек её вел, а камень. Она только заработала новые синяки на плече и ничего не добилась.- Мама, мы идём кататься на кораблике! - восторженно объяснила Онорина, которую нес на плечах Тормини.Боже, дочь. Она могла бы в одиночестве выбраться хоть из самого пекла, но Онорина... Она не имеет права поддаться истерике. Она должна спасти дочь.- Ваш хозяин, Рескатор, велел доставить вас на корабль, - отозвался неизвестный ей коротышка, выглядевший очень жутко и несуразно.Значит, всё-таки Рескатор. Она дождалась. Он пришёл за ней и теперь все будет хорошо.Но вместо облегчения на смену растерянности пришел ужас. Самое страшное воспоминание в её жизни - мертвый сын на руках, так похожий на спящего ангела со старинной фрески - вдруг слилось с лицом Кантора, в отчаянии зовущего отца. И соленые волны Средиземного моря поглотили обоих её мальчиков, оставив только могилу на краю Ньельского леса, одну на двоих.Анжелика почувствовала слабость. Она в руках убийцы её сына.Он убийца, и не имеет никакого значения, что в его намерения не входило отправить на тот свет маленького пажа, когда корабль атаковал галеру.
Он убийца, и не имеет никакого значения, при каких обстоятельствах это произошло.
Он убийца!!Борясь с тошнотой, она посмотрела на свою дочь.Ему нужна наложница, а не обуза в виде ребенка. Упросить. Любой ценой упросить его отослать Онорину к мэтру Бэрну! Она не сможет потерять ещё одного ребенка. Её увезут вместе со всеми, она будет далеко от неё, но будет жить, жить!
А потом она, Анжелика, убьет Рескатора.Их посадили в ялик и сильные мужские руки с мышцами античных статуй, заработанными тяжёлым трудом, далёким от высокопарной культуры древних, разом взмахнули веслами.Женщина почти с ненавистью смотрела на воду, подчинённую слаженной работой весел. Море, Средиземное море, как она тебя ненавидит!На судне, или, вернее, корабле, потому что трудно было не заметить вблизи замаскированные пушки и абордажные кошки, их разместили на юте - по всей видимости, в апартаментах капитана. Туда же немедленно внесли ужин и кувшин чистой воды.Едва за ее тюремщиками захлопнулась дверь, как Анжелика сползла по стене на пол. Онорина с визгом ласточки бросилась к роскошному зеркальцу в золотой оправе. Но Анжелике это было безразлично.
Ненависть, которую она так долго и безуспешно вытравливалаиз своего сердца, нашла новую жертву.Рескатор.Берегись, убийца, потому что Юдифь жаждет получить и твою голову!Её теперь удивляло то прежнее отношение к Рескатору: восхищение, граничащее со страхом. Он пришёл к ней на помощь когда, как ей казалось, она переживала самые сложные и унизительные минуты своей жизни. Укрыл от мерзких липких взглядов, заставил всех, кто только что рассматривал её как скаковую лошадь, как рабыню, склониться перед ней до самой земли. И за это она почти боготворила этого страшного, странного человека.Но почему-то Анжелика ни разу не думала от том, что он утопил её ребенка. Быть может, потому что она не видела Кантора мертвым? Потому что до безумия хотела верить,вслед за Флоримоном, что маленький трубадур жив?Она поверила в смерть Кантора позже, много позже. Когда держала на руках маленького мертвого ангела и звон лопат могильщиков кровью стучал в висках. Когда сосны шумели вокруг нее так же, как сейчас шумит море. Когда узнала, как выглядит ее мертвый сын.
У Анжелики закружилась голова. Другое страшное видение, окровавленная голова её мучителя, заполнило сознание. Женщина глухо застонала.- Мама, у тебя что-то болит?- Нет, доченька, я просто устала.Онорина принялась с увлечением копаться в огромном сундуке. Мать её не останавливала. Пусть делает, что хочет.
За своими переживаниями Анжелика не заметила, как усилилась качка. Море злобно швыряло в маленькое окно пригоршни темной солёной воды. Опустилась ночь и принесла с собой грозу. Онорина с непосредственностью цыганочки забралась накучу богато украшенных арабесками подушек и валиков в углу и заснула блаженным сном абсолютного счастья. Уставшая от своей ненависти и горя, прямо на полу уснула и Анжелика.Граф Жоффрей де Пейрак, легендарный Рескатор, в опале знаменитый ещё более, чем в милости, стоял, опершись о фальшборт "Голдсборо".Качка усиливалась, ещё немного - и разыграется настоящая буря.Курили вахтенные, о чем-то переговаривались его офицеры.
Обычные звуки палубы стоящего на рейде корабля. Только хранит этот корабль внутри себя его боль и его сокровище - Анжелику, графиню де Пейрак.
Соленые брызги долетали до лица Рескатора.
Ах да, она дю Плесси-Белльер. Или уже новая фамилия? От кого его жена прижила этого рыжего чертёнка?В одном де Пейрак был уверен - он её больше не отпустит. По крайней мере, пока они все не выяснят. Мелькнула жуткая мысль, что он скорее убьет её, чем отдаст кому бы то ни было.Нет, он никогда не посмеет. Рескатор не воюет с женщинами.Он злился одновременно и на неё, и на себя. На неё за то, что посмела любить не его. Любить и рожать им детей. Еёкасались другие руки, другие губы зацеловывали её до немоты, чужие ласки срывали стоны с её губ...Жоффрей будто нарочно ятрил рану, которая, казалось, уже давно зарубцевалась.
Нет, нельзя. Это он оставил её с двумя детьми. Это он устраивал свою жизнь, пока она спасала его сыновей от цыган и торговцев детьми. Она продавалась ради них. Это он опоздал спасти её от этого сумасшедшего маркиза. Он бросился тушить корабль вместо того, чтобы удержать её, вечно утекающую сквозь пальцы.Рескатор тяжело опустил голову на сжатый кулак. Ещё вчера он считал её мертвой. Уже сегодня он бросил все, услышав от Роша, что она жива.Первые минуты он думал, что Роша спятил. Потом понял - это действительно правда. Она жива. Она рядом. Он найдет ее и больше никому не отдаст.Только у неё дочь.Только она подняла бунт против своего венценосного любовника.Человека, отправившего графа де Пейрака на смерть.Чертов Дегре!
Онорина - не дочь дю Плесси-Белльер. Может, в её жилах течет королевская кровь? Или гугенотская?Он почти простил ей Филиппа. Но сколько их было, касавшихся к ней, любивших её,превративших её в это скучное, незаметное существо?Он взял ее маленькой дикаркой, полуженщиной-полудевочкой, болотным эльфом Пуату, которого он одел в шелка и парчу.В Кандии она была уже другой. Роскошная, расцветшая, почти порочная и по-новому дикая. Дикая грацией загнанной пантеры.
Теперь перед ним было нечто серое и странное. Не только одеждой, но и растерянным взглядом, опущенными плечами она его озадачивала, мешала узнать, мешала принять.
Да, она стала иной. И у нее была дочь - живое напоминание о её изменах.Не гневи Бога, Рескатор! Ты вчера считал её мертвой! Какая тебе разница, кто с ней был, если ты готов забыть всех бесконечных своих наложниц ради одного её благосклонного взгляда?Граф выдохнул. Похоже, он справился со своими демонами. Хотя, возможно, ему это только кажется.Начал идти дождь, и Рескатор решился наконец-то войти в свои апартаменты. Пробило две склянки.Они спали и даже не услышали, как он вошёл. Пейрак оценил живописный беспорядок в своих каютах, наведенный явно детской рукой и невольно усмехнулся. Умиротворенная Онорина сопела с зеркальцем, зажатым в кулачке. Анжелика спала на полу, то и дело вздрагивая. Жоффрей бережно поднял её и уложил на подушки возле дочери, а сам уселся в кресле и долго, долго смотрел на обеих.За окном расходилась жестокая буря, но сердце графа де Пейрака впервые за долгие годы было спокойно.