Часть вторая. Колокола Нотр-Дам. Глава 1. Черный кабинет (1/1)

1660 год. Май Высокий мужчина в том, что некогда было шляпой, ободранном плаще и запыленных сапогах стремительно пересек площадь, придерживая за ошейник крупного немецкого дога. Легко снял с ремешка на шее собаки ключ, открыл маленькую дверцу с торца здания Парижской городской почты, винтовой лестницей поднялся на второй этаж, свернул направо, спустился вниз, повернул направо, снова направо, миновал наваленные зачем-то в пыльном коридоре доски и бревна, и, скользнув в темный угол, стукнул по кирпичу три раза подряд, потом один, потом два. Скрежетнул засов, на секунду мелькнула блеклая полоска света и в приоткрытую дверь нырнули, пригнувшись, мужчина и его собака. Тут же от дальней стены отслоилась серая фигура, извлекла из кармана позолоченный кубок и приставив узкой стороной к уху, широкой?— к стене, вновь слилась с темнотой.—?Садитесь, Дегре, мы вас ждем,?— раздался с той стороны негромкий голос с едва уловимым итальянским выговором. Голос, как обычно, звучал приятно, а карие глаза, наверняка смотрели ласково.—?Добрый день, Ваша Высокопреосвященство,?— вошедший поклонился, придвинул стул, выложил на стол бумаги. Его собака, мотнув головой, устроилась под сиденьем.?— Итак, господа,?— кардинал поправил черный бархатный плащ, прикрывая колени, обтянутые красным шелком,?— слушаю вас. Присутствующие переглянулись?— за столом их было трое, не считая Мазарини, и каждый желал бы передать право первого доклада соседу. Дегре, не среагировав на весьма ощутимый пинок под столом, извлекал из всех карманов бумаги, делая вид, что чрезвычайно занят. Он знал, что в этом случае первым призовут к ответу месье де Лафонтена?— как самого бесполезного и многословного из осведомителей, что означало возможность перевести дух, а заодно и попытаться определить, кто на этот раз будет слушать доклады, замерев, с разрешения кардинала, в темном углу комнаты. Две недели назад, если он ничего не перепутал, на заседании молчаливо присутствовал Его Величество. Освободив все карманы, Дегре скрестил руки на груди, оглядывая тайную комнату. За выставленными друг на друга ящикам, бюро, полками, пюпитрами сидели, скрючившись, три шифровальщика в окружении разнообразных чернильниц, печатей и тонких ножей. Люди работали, не обращая внимания на гостей, замотав головы платками и шарфами, чтобы не слышать разговоров. Встречи, или, как называл их Мазарини ?заседания? его секретной полиции обычно проходили в куда более комфортных условиях, однако сегодня для соблюдения полной тайны кардинал настоял на Черном кабинете. И сейчас, рассматривая бесконечные веревочки, облатки всех цветов и размеров, краски, кисточки, почтовую бумагу любых сортов, и еще множество вещей, предназначение которых было неясно непосвященным, адвокат вспоминал истории, связанные с чтением личной переписки, расшифровкой военных донесений. Не важно кто ты?— крестьянин, дворянин или иностранный посол. Не важно, что запечатываешь почту личной печатью?— паста из амальгамы, хлеб, воск, все использовалось для копирования и создания оттисков. Никто не может быть уверен, что его почту не читали, или?— что она не была подкорректирована по ходу чтения. Сотрудники этой канцелярии трудились день и ночь, пока не падали без сил или не прощались с рассудком от голода или перенапряжения.

Вот и сейчас Дегре, прищурившись, наблюдал как один из шифровальщиков отламывал от лежащей здесь же краюхи хлеба мякиш, сминал его пальцами, лепил подушечку и поливал вязкой жидкостью из флакона, воровато откусывая хрустящую корочку. Второй снимал оттиск с печатей, третий растапливал лад над маленькой горелкой, пристроив печать на решётку. В углу шипели и плевались паром маленькие реторты и спиртовки, над которыми держали запечатанные письма?— как только такая печать достаточно отсыреет, достаточно легонько поддеть тонкой стальной палочкой?— и она тут же отрывалась. Третий, прочитав письмо, переписывал его полностью или частично, запечатывал, используя оттиск, созданный на хлебе и поливал лаком?— обязательно такого же цвета, каким был прежний.—?Месье де Лафонтен, расскажите же, наконец, что-нибудь, чего я не знаю! —?сухая рука в перстнях легко ударила по столу, и Дегре обратился в слух, уловив в тоне кардинала раздражение пополам с усталостью. Адвокат закатил глаза, мысленно вопрошая Его Высокопреосвященство, зачем тому понадобились осведомители из числа людей творческих. Литераторы совершенно никуда не годятся?— щебету много, толку чуть. То ли дело месье Лебрен?— сидит тихо, говорит скупо, но всегда по делу. Получил заказ на роспись потолков во дворце Фуке, через неделю представил список любовниц, приятелей, перечень врагов, предположительную причину неприязни и средний доход в месяц. Филигранная работа, сразу видно?— художник от Бога!—?Ваше Высокопреосвященство, я настаиваю на том, что Николя Фуке уже написал свой ?Проект восстания?, с указанием всех провинций, которые может поднять против Его Величества, как это было во времена Фронды,?— Лафонтен яростно махал руками, словно собирался читать свои стихи. Дегре кинул аккуратный взгляд в угол. После слов ?Фронда? ни движения, ни вздоха. Значит, сегодня их тайный гость не Его Величество. Еще интереснее?— кого же пригласил кардинал?—?Вы видели этот проект? —?Мазарини неторопливо поглаживал правую ладонь.—?Нет, лично нет. Но месье Фуке говорил об этом несколько раз, уверен, если осмотреть все тайники в его доме в Сан-Манде, перечень которых нам любезно предоставил месье Лебрен… Сидевший рядом высокий полноватый мужчина, эффектно задрапированный в черное сукно и бархат, пожал плечами.—?Сударь, я никогда не утверждал, что знаю обо всех тайниках суперинденданта финансов. А если он хранит эти документы в Париже? Или у мадам дю Плесси?—?Кстати, о мадам дю Плесси,?— Лафонтен нервно подергал потертые кружева у шеи,?— говорят, Фуке подарил ей кубок с вырезанными на нем фигурками мужчин и женщин в…непристойных позах. И мадам подает в нем вино всем, кого желает поставить в неловкое положение.—?Кубок и правда есть,?— не моргнув, подтвердил художник,?— но на нем изображена случка льва и львицы, а подарен он не маркизе дю Плесси, а графине де Ратель.—?Что вы, мой дорогой, графине было вручено ожерелье из сапфиров за то, что она сыграла для суперинтенданта и его друзей на клавесине в шесть утра. Несчастной пришлось просыпаться в такую рань! —?поэт сочувствующе поцокал языком,?— кстати, вы слыхали что месье де Рун отремонтировал свой дом? Управляющий спросил, стоит ли украшать фасад рогом изобилия, а де Рун отправил его к жене, дескать она в рогах разбирается куда лучше, чем он, вот пусть и распоряжается.?— Это глупость чистой воды,?— отрезал Лебрен, покраснев до бровей,?— мадам де Рун одна из добродетельнейших женщин, которых я знал! Ее супруг просто…—?Кубок и правда был заказал у одного из лучших ювелиров Франции,?— перебил Дегре увлекшихся спорщиков,?— некоторые мужчины полагают, что он в точности повторяет форму груди маркизы дю Плесси-Бельер. Графиня де Ратель последние несколько месяцев гостит у матери в провинции, так что если она и была героиней указанного скандала, то много раньше. О мадам де Рун у меня нет никаких известий, а вот ?Проект восстания?, полагаю, действительно есть, однако лишь в черновиках и без указания имен. В углу шифровальщиков что-то зашипело, полыхнуло, сдавленный мужской голос помянул дьявола в аду и в воздух метнулся душный сизый дым, который немедленно стали развеивать, ожесточенно размахивая стопкой почтовой бумаги. Члены секретной полиции синхронно поморщились от неприятного запаха.—?Почему вы так думаете, месье? —?кардинал, не поднимая глаз, старательно водил пером по столу. На висках Мазарини выступила испарина.—?Месье Фуке имеет привычку не доводить до конца дела, в которых, по его мнению, нет насущной необходимости. Пока нет даже мимолетной угрозы его положению, финансам и свободе, месье вполне беззаботен и разрешает жизни следовать по заранее обозначенной им колее. Однако достаточно одного слова, одного намека, чтобы пробудить подозрительность. Оброните, что хотели бы навестить его остров Бель-Иль и поверьте, он не только допишет свой проект восстания против Вашего Высокопреосвященства, но и подарит Его Величеству великолепные военные укрепления, которые сейчас строит в Нормандии.—?Он строит военные укрепления в Бель-Иль? —?кардинал резко подался вперед, но тут же замер, схватившись за грудь. Потом осторожно выпрямился и промокнул лоб платком.

—?Ну не мог же месье Фуке приобрести этот остров только ради титула маркиза, —?не удержался от сарказма Дегре, но взглянув на белоснежное лицо Мазарини, мгновенно переменил тон. — Да, монсеньор, сейчас на острове более тысячи вооруженных человек, добавьте гарнизон?— минимум две пехотные роты. Пушки, укрепления, рвы, все по последнему слову военной науки. В углу едва слышно шелестнул шелк.—?Откуда информация, месье Дегре? —?кардинал пристально рассматривал своего агента.—?Лично ездил на остров, сударь. Вернулся около часа назад. Все схемы и планы найдете среди переданных мной документов.—?Это я понял по вашему костюму,?— тонкие сухие губы изогнулись в гримасе, изображавшей улыбку,?— меня интересует ваше знание характера господина сюринтенданта.—?Наш... - адвокат на минуту запнулся, подбирая нужное слово, - фигурант учился юриспруденции в Сорбонне, как и я. Личностью он был яркой, преподаватели и святые отцы прекрасно его помнят. Он умен, но по природе своей не подозрителен, к тому же?— весьма чувствителен к лести. Ключ к его слабости?— уверенность в своей непогрешимости. Именно так он провалил экзамен по судебной риторике. Пятнистый дог вынырнул из-под стула и ткнул мордой в колени хозяина. Дегре опустил руку на голову собаки, погладил, бормотнул: "тише, Сорбонна, тише". Лафонтен скроил недовольную гримасу, Леберен, не глядя, сунул руку в карман и протянул собаке сухарик.—?А точнее? —?в этот раз искренне улыбнулся Мазарини.—?Фуке поручили написать оправдательную речь для Фульбера, который велел своим слугам оскопить Абеляра*. Вручая задание, преподаватель заверил, что победа у месье в кармане, ведь он?— один из лучших студентов за много лет. Николя внял убеждениям и вместо учебы отправился с друзьями гулять на Новый мост. В результате его обошел не столь талантливый, но куда боле прилежный будущий адвокат. Вернее, сейчас он прокурор. Если вы желаете, чтобы Фуке сделал что-нибудь запрещенное?— намекните, что можете загнать месье в угол. Хотите, чтобы он ничего не делал?— просите его помощи и хвалите не переставая. За столом и в углу воцарилось задумчивое молчание. Сорбонна хрустела сухариком, шифровальщики шелестели бумагой и потрескивали своими инструментами, Дегре мечтал о куске жареного мяса и бутылке вина. Пауза затягивалась, адвокат вопросительно взглянул на художника. Лебрен торопливо кивнул и потер покрасневшие глаза:—?Позавчера он заплатил любовнице королевского портного десять тысяч, чтобы узнать в каком костюме будет сир на празднике в Во. Двадцать было передано помощнику королевского портного, чтобы тот рассказал, у кого куплены ткани. И сегодня дворецкий месье Фуке принес мне все образчики тканей и рисунки костюма. Портрет Его Величества будет висеть в главной зале Во-ле-Виконт, когда королевская семья прибудет на праздник.—?Праздник планировался в сентябре, я правильно помню? —?Мазарини смотрел сквозь художника в темный угол. Лебрен кивнул и Дегре вновь восхитился тому, что кардинал никогда не записывал и никогда не ошибался.

Не проронив более ни слова, итальянец движением руки отпустил информаторов, сделав Дегре знак задержаться. Как только утих на лестнице стук сбитых каблуков Лафонтена, Мазарини достал из кармана плаща коробочку, украшенную перламутром, проглотил одну из находившихся там пилюль и замер на несколько мгновений.—?Месье Дегре, за тот год, который мы знакомы, у меня нет ни малейших нареканий, а, должен заметить, подобное бывает редко. Один вопрос, если позволите: что мешает вам одеваться прилично? Я не имею ввиду сейчас, помню о вашем путешествии в Бретань. Но в принципе, насколько мне известно, мы платим не так и мало, чтобы вы могли обновить то, что по недоразумению зовете камзолом.—?Для всех я начинающий адвокат, Ваше Высокопреосвященство. Мой приличный камзол вызовет недоумение и расспросы. Кардинал откинулся на спинку стула, удовлетворенно хмыкнув и трижды ударил в ладоши. Дегре, наоборот, поняв, что только что сдал какой-то сложный экзамен, подобрался, сделав знак Сорбонне оставаться рядом. Из угла поднялась высокая фигура и к столу шагнул мужчина лет сорока, красивый, статный, в темной одежде. Ласково улыбнулся Мазарини, небрежно кивнул Дегре, и, сбросив шелковый плащ, присел к столу.—?Месье Дегре, я с радостью убедился, что Его Высокопреосвященство был прав и вы?— именно тот человек, который нам нужен.—?Нужен? —?повторил адвокат, глядя на незнакомца с ироничным прищуром.?— Я предлагаю вам поработать с еще одним фигурантом,?— на стол легла тонкая пачка выцветших, мятых документов,?— видите ли, человек, о котором сейчас пойдет речь, ровно как и месье Фуке, взвалил на себя бремя власти, удовольствий и в некотором смысле?— любви. Но, боюсь, нести ему этот крест тяжеловато.?— Этот человек в Париже или придется отправляться в провинцию? —?уточнил сыщик, которому показалось, что в словах собеседника слышен легкий акцент, вот только не ясно, какой именно.—?О, не переживайте, в ближайшие несколько дней он прибудет в Париж. Приглашен на свадьбу Его Величества,?— холеная белая рука перелистнула пару страниц и палец уперся в имя.—?Жоффрей де Пейрак де Моран де Ирристрю, граф Тулузский,?— машинально прочитал Дегре.—?Совершенно верно. Что ж, месье, начнем, пожалуй, с самого интересного? —?в холодных голубых глазах растаяла искорка смеха. — Начнем с женщин.Солнечный луч пробился сквозь шторы, прополз между досками, подмигнул брошенному на полу платью и, наконец, втиснулся между обнявшейся на кровати парой. Анжелика моргнула, пытаясь отодвинуться, мотнула головой, надеясь зарыться в подушку. Мужчина, не открывая глаз, притянул ее к себе ближе, поцеловал в шею, потом еще раз, потянул завязки на рубашке и засмеялся.—?Amantes sunt amentes**. Ты знаешь, что эти два слова отличаются всего одной буквой?—?Проклятая латынь,?— пробормотала ему в губы Анжелика, отвечая на поцелуй,?— я так и не удосужилась выучить ее, как ни старались дражайшие урсулинки.—?Кому интересна образованная женщина,?— шепнули ей в ухо, и кружевная сборка ночной кофты поползла с девичьих плеч. Сознание затопили привычная легкость и горячее, шальное предвкушение радости, как и всякий раз, когда он прикасался к ней.—?Анжелика,?— раздался мужской голос за дверью,?— Открывай немедленно!_________________________________* Абеляр и Элоиза - трагические влюбленные XII века. Узнав, что Пьер Абеляр не просто воспылал статью к его племяннице, но и удовлетворяет эту страсть уже не один месяц, в результате чего Элоиза забеременела, ее дядя Фульбер велел слугам "отрезать у мужчины ту часть тела, которая нанесла его семье это невиданное оскорбление". Абеляр удалился в монастырь, Элоиза также приняла постриг, сам Фульбер впал в немилость** Amantes sunt amentes (лат) - влюбленные безумные