6. Конец и начало. Часть вторая (1/2)

?Андромеде? не привыкать было к пестрым компаниям, но обычно неоднородность их объяснялась принадлежностью к разным видам; сейчас же всеми цветами играла группа, состоявшая из людей, если принять за таковых ницшеанцев. Тутмос и двое его сопровождающих — не то помощников, не то охранников — красовались бронзовым загаром и яркими, но при этом весьма практичными нарядами. Их оппоненты, напротив, одеты были непримечательно, зато сами они смотрелись более чем контрастно.

Лицо Лиона Драйка, представитель Фируса-4, было неопределенно-серого цвета, будто кто-то размазал невысохшие чернила по белому листу бумаги. Драйк редко встречался с солнечными лучами, зато угольная пыль была его давней знакомой и намертво въелась в кожу. Второй мужчина — Джеймс Викор — казавшийся на фоне сутулого фирусинца великаном, напротив, вел дружбу с солнцем, хоть и не такую тесную, как ницшеанцы — он казался желтым, но за счет общего сложения это никак не ассоциировалась с немощью и отлично гармонировала со светлыми, коротко стриженными волосами. Последняя представительница условно-вражеского лагеря олицетворяла белый цвет. Естественная бледность в сочетании с волнением и страхом придавали ей схожесть с гипсовой статуей, даже глаза смотрели куда-то в сторону почти неподвижно; только редкое нервное подрагивание напоминало, что это все же живой человек. На членов сплоченной преступной группы все трое (кроме, разве что, второго) не походили, но и одиночки способны диктовать миру свои условия — Дилан сам был этому подтверждением. Вести переговоры доверили Драйку, Викор же занял позицию недоверчивого наблюдателя, то и дело вставляя реплики, если считал, что переговоры заходят в нежелательную для них сторону. Еще в ангаре, с явной неохотой передав на ?Андромеду? ее пленных офицеров, он тут же потребовал радиомолчания. Если они не могут связаться со своим кораблем, чтобы не выдать его местонахождение, то и ницшеанцы должны соблюдать те же ограничения. Тутмос возмутился — больше для вида — но требование соблюдал вполне охотно. Зелос мог потребовать от посла унизительных компромиссов, сейчас же, свободный от контроля со стороны вождя, он был непреклонен. Уже через четверть часа после того, как обе стороны сели за стол, стало ясно — ничего дельного из этого не выйдет. Ни одна из сторон не собиралась уступать. Капитан Хант сидел в своей каюте и выжидающе смотрел на голографические проекции из комнат, в которые велел поместить их гостей на время перерыва, надеясь, что действия их подскажут хоть что-то, что поможет выбраться из тупиковой ситуации, в которую они сами же себя и загнали. Дилана не оставляло чувство дежа-вю — похищенный сын ницшеанского вождя, шантаж... Того и гляди, из подземелья выберется очередное смертоносное оружие. Хотя и последнее допущение не слишком отличалось от реальности. Похитителям действительно было нужно оружие, вернее то, что вполне могло использоваться в подобном качестве. За освобождение мальчика они требовали сунт — редкую и невероятно сильную взрывчатку. Она содержала целый ряд нестабильных взрывчатых веществ, а так же примесь сунмина, стабилизировавшего их, за что сунт очень ценился среди добытчиков. Поговаривали, что некогда его использовали для зарядки оружия на кораблях, где запасы антиматерии подходили к концу, и это мало снижало их боевую мощь. Впрочем, сунт, как и его основной ингредиент, в то время встречались куда чаще. Осталось выяснить, для чего он понадобился похитителям? На первый взгляд все выглядело предельно просто: Фирус-4 — единственное на данный момент известное место производства сунта, некая экстремистская группировка узнает об этом и пытается получить в свое распоряжение новое оружие, очень удобное для проведения терактов в большом мире, о подобной взрывчатке практически забывшем. Только вот с тем, что Дилан успел узнать о похитителях, эта теория плохо вязалась.

Ницшеанец, охранявший покои сына Зелоса, был ранен, оглушен, но не убит; взрыв в помещении, в котором находился лифт, был направлен на блокировку выхода в штрек, не на убийства; в конце концов, они вернули Харпера и Раде, и даже обеспокоились их здоровьем! Слабо верилось, что людей, замышлявших массовый террор, будет волновать пара жизней. Взрывчатка, террористы, ницшеанцы, подземелье... Все это было как-то связано, но Дилану не удавалось эту связь нащупать.

— Капитан, думаю, вам стоит знать, что преступники поддерживают связь со своим кораблем. Дилан, почти ухвативший убегающую мысль, с досадой тряхнул головой и повернулся к экрану.

— Что ты имеешь в виду? — С их прибытием на корабле появился еще один исходящий сигнал, — искусственный интеллект корабля вывел на экран сбивчивую диаграмму. — Он очень слабый и замаскирован под космический шум, я бы вряд ли заметила его, если бы не отслеживала исходящие сигналы от ницшеанцев до прилета похитителей. — Они что-то передают? — С момента прибытия характер сигнала не менялся, это больше похоже на маяк. — Или способ передать экстренный сигнал, — Дилан задумчиво потер шею. Интуиция его вновь бастовала против простых и, обычно, наиболее верных предположений. — Вызови Раде и Харпера — мне нужен взгляд изнутри. И выведи еще раз данные сканирования планеты. Изображение ?Андромеды? кивнуло и тут же сменилось схематичным ландшафтом Фируса-4. — Из-за высокого содержания сунмина почва почти не просматривается глубже 14 метров, но по имеющимся данным можно судить... — Что они не показывают нам уйму интересностей, — послышался новый голос. В дверях стоял вылизанный до блеска и совершенно непохожий на изможденного пленника Харпер. Вместе с титулом флагмана флота ?Андромеда? получила и обновленное оборудование для ?восстановления душевных и физических сил экипажа?, которым недавняя жертва похищения не преминула воспользоваться. Стоявший за его спиной Раде предпочел плотским утехам наблюдение за переговорами, но ни в зале, ни позже, когда взбешенных делегатов провожали по комнатам, у Дилана не было возможности переговорить с ним. — Рад видеть, что вы не утратили чувство юмора, мистер Харпер, — поприветствовал техника Дилан. — Да в придачу проявляете редкую пунктуальность! Надо почаще устраивать твои похищения — может, и задержки совещаний сойдут на нет. — Он ошивался неподалеку уже минут двадцать, — полушутливо вставил Телемах. — Под землей обширная сеть тоннелей, — голос его разом посерьезнел, — и уходит она глубоко. Точное число уровней сказать невозможно... — Но они определенно решили прорыть планету насквозь, — вновь вмешался техник. — И там есть люди. — Поправка, там очень, очень, очень много людей. Дилан с рассеянным видом слушал этот сбивчивый рапорт, не упуская при этом ни единой детали. Картина начинала складываться. — Что скажите о похитителях? Здесь рассказ был куда обширнее. Харпер пересказал все, что смог узнать о корабле и команде, а Раде дополнил рассказ характеристиками и общим впечатлением о системе безопасности. Дилан слушал внимательно, то и дело поглядывая на экран, все еще показывавший данные сканирования.

— Андромеда, можешь определить, на какой глубине концентрация сунмина в породе наиболее высока, — вдруг спросил он, будто забыв, что разговор давно уже ушел в другое русло. — Наиболее резкий скачок в видимости сенсоров на глубине пяти метров, дальше уровень помех увеличивается равномерно. — А на какой глубине первые тоннели? — повернулся он к Харперу. — Без понятия, босс, но глубже десяти метров — это точно. — Ясно. — Идея балансировала на грани сумасшествия, но чутье, как не раз до этого, подсказывало Дилану — он прав. — Андромеда, собирай наших гостей. Пора внести ясность в эти переговоры.*** Люди и ницшеанцы с недоумением смотрели на воплощение хладнокровия, которое представлял собой капитан Хант, пока его гости занимали свои места в конференц-зале. За его спиной расположился полный командный состав ?Андромеды?, включавший и двух вновь приобретенных членов, взиравший на Дилана с той же смесью непонимания и любопытства, что и остальные. Он сам назначал получасовой перерыв, чтобы дать обеим сторонам остыть, и сам же прервал его, не предупредив о своих планах никого, даже Беку. Харперу и Раде так же пришлось ограничиться многозначительным взглядом и фразой ?пока не уверен, но скоро узнаем?, так что все трое сгорали от любопытства. Только андроиды сохраняли абсолютное спокойствие, по крайней мере — внешне. — Думаю, пора подвести итоги переговоров, — мягким голосом произнес капитан, когда все расселись. С обеих сторон послышался ропот, но Дилан не собирался давать оппонентам время опомниться и возмутиться своеволием капитана, выступавшего всего лишь посредником. — Вы, — Дилан встал, разом оказавшись выше всех присутствующих, и повернулся к Тутмосу и его спутникам, — организовали подземную добычу сунмина, поселив рабочих в шахтах — без отрыва от производства. Сбежать оттуда почти невозможно, вся планета — монолит, который не взломать киркой и лопатой, а естественные пещеры слишком малы, чтобы через них могла выйти большая группа. Вы, — взгляд капитана метнулся к противоположной стороне стола, — надумали изменить это, раздобыв сун, а для прикрытия воспользовались кораблем террористов, чтобы заставить ницшеанцев поверить, что взрывчатка, которую они отдадут, для них не опасна. Сун даст рабочим возможность проложить направленным взрывом прямой выход, и, заодно, потрепать нервы ницшеанцам. Нужно только дать Зелосу повод поделиться им, верно? В зале повисла тишина, однако возражений не последовало: Драйк задумчиво смотрел перед собой, а губы Тутмоса сжались в упрямую линию. — Черт, — выдохнул Дилан, так и не дождавшись ответа, — вы хоть понимаете, что начинаете гражданскую войну? Тысячи могут погибнуть, причем с обеих сторон. — Тысячи и так гибнут, капитан Хант, — возразил Драйк на удивление спокойным голосом. Он даже ухитрился улыбнуться, правда улыбка вышла кривой и невеселой. — Люди не созданы для жизни под землей, сырость и пыль убивает их. — Рабочие обитают на очищенных от опасных веществ уровнях, — вмешался Тутмос, — жизни там ничто не угрожает.

— Должно быть поэтому в ваших учетных книгах почти сотню лет ?отрицательный прирост поголовья?, — последние слова Драйк выплюнул, глядя ницшеанцу в глаза. — В убыль идут и те, кто отлынивает или пытается сбежать, — зло процедил Тутмос. — Без них цифры были бы другими. — Да, в убыль, — горько усмехнулся фирусинец, — во всех смыслах этого слова. Капитан Хант не мог сдержать досаду. Он привык быть свидетелем конфликтов — мир, в том виде, который он представлял сейчас, изобиловал ими — но прежде он мог действовать свободно, сейчас же его связывали интересы Содружества, и это злило.

— Вы не можете не понимать, что в наше время есть и другие пути решения проблем. Если бы вы искали во внешних системах официальной поддержки, а не помощи в преступлениях, шанс быть услышанным и понятым был бы куда больше.

— Не переигрывайте, — вмешался Викор, — вам прекрасно известно, что в наше время все решает сила и выгода, так что у жертвы один шанс выжить — отрастить когти. Содружество красочно продемонстрировало, как оно слышит мольбы жителей сотен планет, которых Драго-Казы и их союзники лишили всего — одних оно просто проигнорировало, на других закрыло глаза, потому что это было выгодно. Здесь все было бы так же — технику сунминовая пыль выводит из строя, так что на добыче нужны живые рабочие, а вам нужен сунмин. Об эту формулу веками рушились все басни про ценность человеческой жизни — при нынешних расценках она не так уж велика. — Вы видите картину только с одной стороны, — попытался возразить Дилан, — Война с магогами ослабила Содружество, но, все же, мы делаем все возможное для пострадавших миров. Конечно у планет-членов Содружества больше шансов… — Конечно! Ведь с члена Содружества больше шансов получить отдачу — он уже никуда не денется. Только люди, веками жившие под гнетом диктатуры, не хотят менять одну на другую, и ваше Содружество им как кость в горле. Они хотят, чтобы их потомки могли узнать значение слова ?Свобода?! Знаете, что даже здесь, на Фирусе, в шахтах работают дети? Дети! Сдохнут в малолетстве — туда им и дорога. Зато ницшеанских выродков берегут как зеницу ока. — Викор бросил на стол миниатюрное опаленное устройство, напоминавшее инопланетного паука с преувеличенно большим количеством ног-проводков. — Все для будущих поколений! Яростная тирада продолжалась, но ее уже никто не слушал, все взгляды обращены были к Тутмосу. С ним произошла разительная перемена — закалённый воин исчез, уступив место перепуганному юноше, которым ему и полагалось быть. Он смотрел на искореженный предмет с таким ужасом, будто тот мог вырасти до гигантских размеров и наброситься на молодого ницшеанца, стоило тому отвести взгляд. — Тутмос? — тихо окликнул его Дилан. Теперь даже Викор замолк. — Он меня убьет, — ницшеанец произнес это так тихо, что только полная тишина в зале позволила разобрать слова. Ницшеанец поднял ошалелые глаза на землянин. — Что вы?.. Этот передатчик легче отключить импульсом через кожу. Даже вы не можете быть настолько тупы, чтобы не знать этого! — Или того, что для отключения нужно перепробовать множество сигналов, далеко не все из них легко заблокировать. А ваши люди тем временем спокойненько ждут — откуда же появятся бессистемное излучение?! — как ни в чем не бывало парировал Викор. — Эта штука не работает, а уж почему — дело десятое. Когда Викор произносил последние слова, Дилан уже не сомневался в их ошибочности. Будто вторя его мыслям, на экране появилось изображение Андромеды. — Дилан, я просканировала передатчик, он двухуровневый. Первый уровень передавал мощный сигнал и был выведен из строя; второй — микро-уровень — защищен сунминовым покрытием и замаскирован под космическое излучение. Это его я обнаружила при прибытии шаттла. Оставшиеся кусочки пазла наконец сложились, открыв картину целиком, и картина эта Дилану не нравилась. Все это время Нигоши не упускали похитителей из виду, но не сочли нужным делиться информацией. Они знали, а может догадывались, что тем было нужно, знали, где искать их, ?Андромеде? отводилась всего лишь роль отвлекающего маневра. Не знали они только, что у земного корабля недостаточно мощное блокирующее поле, и они рискнут извлечь передатчик; не знали, что старший помощник вражеского корабля решит забрать его с собой на ?Андромеду?; и, наконец, их общими с землянами усилиями, не знали, что сын Зелоса отделен от источника сигнала. После выхода из слип-стрима Драйк связался с ними и сообщил, что с ними летят два заложника. Тутмос тут же передал эти слова своему вождю, и после уже не связывался с ним из-за соглашения о радиомолчании. Зелос наверняка уверен, что его сын здесь, а значит... — Где ваш корабль? Ответ последовал не сразу — остальные только осознавали к чему может привести открытие ?Андромеды?. Глаза Драйка вдруг округлились, и он в панике начал копаться в карманах. Спустя несколько секунд он извлек наконец миниатюрный проектор и вывел трехмерную голограмму системы. Мира, стоявшая рядом с ним, стала еще больше походить на изваяние. Взгляд ее застыл на маленьком опаленном воплощение зла, лежавшем на столе в полуметре от нее, и так неожиданно объединившим против себя все три стороны переговоров. — Это бред, — пробормотал приходящий в себя Викор, — даже если они и знали о нашем местоположении, у них нет своего флота... Он вдруг отчетливо понял, что это уловка — Нигоши не могут их ни найти, ни достать, вот и придумали вместе с Содружеством как выудить у них информацию. И хорошо, мать их, придумали, он сам чуть не попался. — Стой, идиот!

Викор попытался остановить Драйка, но двое солдат Звездной Гвардии скрутили его раньше, чем он сумел дотянуться до того. Чертов фирусинец даже не оглянулся! — Нашли простака, которого легко провести, да? — прохрипел Викор, пытаясь высвободиться из твердой хватки гвардейцев. — Говорил же, что это ловушка! Драйк заметно нервничал, но отступать на полпути — дело не благородное, да и славе стоявшего перед ним человека, дошедшей даже до их захолустья вселенной, он доверял больше, чем паранойе старшего помощника Машера. Так что вводя в память андроида-аватары карту аномалий, он беспокоился только об одном — успеют ли они к ?Лаберону? раньше ницшеанцев. Он-то знал — отсутствие собственного флота — понятие очень относительное. — Ромми, — позвал Дилан, выждав необходимое для переработки информации время, — сколько лететь до базирования земного корабля от нас и от планеты? — От нас — тридцать восемь минут от первого входа в слип-стрим, если вылетим в течение пяти минут. Следующий подходящий ряд коридоров откроется через полтора часа и путь займет один час двадцать три минуты. Для расчета перемещения от планеты необходимо знать время вылета. С момента прибытия передатчика на ?Андромеду? самый короткий маршрут переход составлял два часа семь минут. — Ясно, — шанс, хоть и небольшой, у них был. — ?Андромеда? там не пройдет, — напомнил Драйк. Дилан кивнул в знак согласия и повернулся к Беке.

— Капитан Валейнтайн. Та поняла намек без дальнейших пояснений — стараниями Харпера и других инженеров ?Эврика? всегда была готова к вылету, и если уж Дилан вспоминал, что его штурман также носит звание капитана, это означало, что ?Эврике? этот самый взлет предстоит. Дилан окинул зал быстрым взглядом. — Ромми, Раде, Филис и Рай?мон со мной. — Как и мы, — не терпящим возражений тоном произнес Тутмос. — Разумеется, — согласился Дилан, — а также мистер Драйк и мисс Горват. — Он перевел взгляд на Викора. Тот уже признал попытки вырваться тщетными, и предпочел сохранить достоинство. — У вас чуть больше трех минут, чтобы решить, поможете ли вы нам спасти своих друзей или будете ожидать новостей в камере. В глазах Викора по-прежнему пылала ярость, но он расправил плечи, и медленно, будто через силу, кивнул.

Повинуясь безмолвному приказу капитана, удерживавшие землянина копейщики расступились, давая ему возможность пройти. Все участники предстоящего вылета вышли вслед за Диланом, только Мира задержалась в дверях, дожидаясь Джеймса.

— Приамос собирался взглянуть на передатчик, когда разберется с неполадками в системах, — как бы невзначай сказала она, когда они с Викором поравнялись.

— Я и без него знаю, что нас дурят. Нашим шаттлом они не воспользуются — побоятся возможных сюрпризов — значит полетим на той посудине, что мы видели в доке. Думаю, я смогу отправить сигнал на ?Лаберон? с их корабля, уже бывал на таких. Поможешь? Мира склонила голову в знак согласия, но все же продолжила: — Они не знали, что передатчик у нас с собой. Даже я не знала. — Значит, было несколько планов на случаи разного развития событий, — он ускорил шаг, чувствуя, как беспокойство судового врача передается ему, а этого Викор не мог позволить — хоть кто-то из них должен сохранять ясность ума. Мира шла следом, пытаясь убедить себя, что он прав.

*** Если бы гиперпространство вокруг системы Фирус можно было бы номинировать на премию самой убийственной гоночной трассы, оно бы оставило далеко позади всех конкурентов. Бека Валентайн была пилотом опытным и знала свой корабль, как никто другой, но даже ей пройти четыре местные зоны перехода без происшествий не удалось. Это походило на движение по щупальцам осьминога — потоки гиперпространства непрерывно перемещались, Бека почти физически чувствовала их вибрацию. Они не соединялись между собой, не образовывали развилок, как полагалось им в обычном космосе — пересечение потоков делало один из них, а то и оба, непроходимыми, будто они обросли скорлупой, свободно проходящей через свое подобие, но непроницаемой для физических тел. Предпоследний отрезок ?Эврика? проскочила буквально за мгновение до того, как его перекрыл другой поток. Скорлупа успела только слегка царапнуть по обшивке, но даже это касание вызвало встряску и врубило аварийную сигнализацию.

— Разгерметизирован коридор, ведущий к грузовому отсеку, — последовал моментальный отчет Ромми. Повреждения не критичные, однако, потеря воздуха в открытом космосе, и, тем более, в гиперпространстве — непростительное расточительство, так что, воспользовавшись вынужденным перерывом в ожидании момента, когда потоки примут необходимое им направление, капитан Хант отправил Филиса заделывать пробоину.