9. Перед тем, как улучшиться, ситуация ухудшается (1/2)

Я избегала Аккермана. Целенаправленно и с тем нездоровым упрямством, что только было присуще мне с рождения, на периферии сознания не осознавая целесообразности своих действий. Он и так меня не искал. Но лучше перебдеть, чем недобдеть. Да и спрос на меня сегодня оказался повышен, поэтому вполне можно считать все стечением обстоятельств, если вдруг капитан задумается по поводу моего отсутствия на периферии своего орлиного зрения.

Сперва с милашкой Генри разобралась, который не хуже меня не имел в распоряжении чистой одежды. Парнишке только восемнадцать, а Леви уже его запугал, что будет наказывать за грязную форму. Вот Даллас ко мне и рванул сразу после размещения оставшегося продовольствия в амбаре на окраине. Я такое стремление в полевых условиях к опрятности мало понимала, потому что на природе, да еще и с такими поручениями, которые выполняют ребята, невозможно остаться с белыми манжетами. М-да, вот так и ОКР у людей появляется…

Потом на горизонте, сверкая очками с толстыми линзами, появилась Ханджи. Я наливала воду лошадям, наконец-то игнорирующим мое присутствие, когда меня подхватили за локоть и против воли потащили в сторону. Оказывается, Зоэ понадобился помощник в разборе ее макулатуры, которой она за эти дни успела написать про любимых титанчиков. Меня охватила паника, ведь я ни черта не понимала на их языке, хоть и говорила свободно, как на своем родном. Стоило ли мне об этом тоже рассказать? Я и правда собралась признаться, стыдливо потупив глазки, когда женщина всего лишь попросила помочь вынести эти бумаги и… сжечь. Эрвин предупредил командира второго отряда, что лошади не потащат обратно килограммы ее заметок, потому что и так везли все сюда. Ну, облегчение я и испытала, но просьба раздобыть мне букварь и пропись уже закреплялась в мозгу, потому что дальше все равно эти умения мне понадобятся. Проковырялись мы с майором в аккурат до ужина, потому что слушать Ханджи оказалось намного увлекательнее, чем возиться в воде с содой. Карандаш-таки я позаимствовала у нее.

По пути на прием пищи успели захватить Петру, отчего-то засыпающую прямо на ходу. Девушка призналась, что ссора с Оруо перед сном вытрепала ей все нервы, и всю ночь она вынуждена была ворочаться на жесткой постели. Не представляю, что этот остолоп мог натворить или наговорить, если уравновешенная Рал настолько взвинтилась. Учитывая, как Бозард в пылу гнева способен повысить голос, удивительно, как я не слышала их разборок. Он идиот, потому что понравившейся девушке обычно козни не строят, а подарки дарят. Или Оруо еще на том уровне, когда девочку, которая приглянулась, за косички дергают? Дохлый номер с Петрой, потому что это хрупкое создание, как бы не кромсала Титанов, нуждалась в цветах и признаниях, а не в истериках и детских способах привлечения внимания. Помочь ему, что ли?

Еда в меня, надо сказать, совершенно не лезла. В честь последнего дня в этой экспедиции нам наварили картофеля и на гарнир дали по ма-а-аленькому кусочку мяса, которого той же Саше Браус не то что оказалось бы недостаточно, а она еще из соседних тарелок наворовала. И до капитанской добралась бы — я более, чем уверена. Это вот из разряда «возбудим и не дадим», но разведчикам выбирать не приходится: чем богаты, тем и рады.

— У тебя аппетита нет, — заметила Петра, у которой тоже тарелка была еще полной.

Я разломила картофелину и закинула ее половинку в рот.

— Не думаю, что мне стоит наедаться, — отстраненно ответила. — Кстати, прости, но нам придется прекратить наши занятия, — я вложила в голос всю мягкость, чтобы девушка не приняла на свой счет.

Рал удивленно подняла на меня свои удивительного оттенка глаза, в свете уходящего солнца отливающие жидким золотом, и подперла голову рукой.

— Что случилось, Ильза? Я плохо объясняла?

— Нет, ты чего! Ты замечательный наставник, просто… — я поджала губы. — У меня теперь тренировками профессиональный абьюзер занимается, — от накативших воспоминаний не сразу поняла, почему разведчица странно на меня смотреть принялась.

Я моргнула.

— Что значит «абьюзер»?

У них не существовало этого слова? Кажется, даже в XVIII веке во Франции оно уже было в обороте речи граждан. Господи, мой мозг когда-нибудь перестанет запоминать рандомные факты?..

— Это очень талантливый… — мучитель, — наставник.

— А-а-а… — протянула сразу Рал. — Точно, ты же выходец с территории за Стенами.

Ага, с территории за пределами вашего времени.

— Подожди-ка, — опомнилась Петра и наклонилась ко мне. — Это… капитан Леви?

Ну шёпотом-то зачем?.. Вроде не военная тайна, да и вся экспедиционная группа услышит сегодня, как я буду летать по площадке. Во всех смыслах.

— Он самый, — по мне видно, как я рада такому раскладу. — Командир решил за один присест и, видимо, два моих прогиба вернуть меня в строй разведчиков. Лейтенант ему, видите ли, нужен способный и живой…

— Так ты… Ой, простите, вы… — запуталась Рал и села по струнке. — Простите за панибратство, госпожа Ильза.

Я вытаращила на неё глаза и дотянулась через стол, чтобы щелкнуть девушку по лбу.

— Не вздумай мне выкать! — потребовала от неё. — Ненавижу эту всю официальность.

Петра облегченно улыбнулась, словно мысль о переходе на формальность ей тоже не понравилась, но что-то в осадке у неё осталось. Неужели и правда капитан нравится?..

— Петра, послушай…

— Е-мае, какая я голодная!

Рядом буквально упала Берта. Я немного расстроилась, что беседу с разведчицей прервать пришлось, но потом посчитала это даже лучшим совпадением. Пока не буду спешить с выводами, а присмотрюсь. К ней, к Оруо и, как ни странно покажется, к Аккерману. Установлю причинно-следственные связи, поведение при друг друге и прослежу за невербаликой. Вполне вероятно, что я могла спутать влюбленность с тем же восхищением, ведь если это так, то можно попытаться разобраться с чувствами Бозарда. Парень, может, менее противным станет.

Бля, с каких пор я купидоном заделалась? В каноне не хватило романтики, а теперь я — Ларисочка Гузеева местная, у которой, правда, личная жизнь плохо складывается.

— Опаздываешь, Рид.

— Парень с левого крыла сломал руку, упав с крыши амбара, когда заделывал дыру, — вздохнула девушка и принялась набивать рот. — Вот дурак, УПМ не учили пользоваться? Или он без него был?.. Ай, хрен знает! Уже смысла в нем по-любому нет.

Петра охнула, а я зевнула. Бедолага такой же неуклюжий, как я иногда после часовых допросов. Помню тип такой мутный и скрытный попался, что через полтора часа я выходила и не заметила дежурного с псом. Смешались в кучу кони, люди — это вот были мы.

— Ты голодная, — я ненавязчиво пододвинула свою тарелку к медсестре. — Доешь, пожалуйста, мое.

— Блин, ещё предлагаешь, — смуглые худые руки поспешно скинули нетронутые кусочки картофеля в свою миску. — Мы как чай попили, так я больше и не ела.

— Да, тебя не было на обеде. Доктор Картер загрузил? — предположила Петра, подключившаяся к разговору.

— Загрузил… — повторила Берта с набитым ртом. — Запряг как ишака, заставив писать под диктовку! Думает, раз самому еда не нужна, так и я, как Титаны, солнцем питаюсь.

Выпив кружку воды, обхватила свои колени под столом и осмотрела бегло нашу столовую под открытым небом. Многие сидели, разбившись в кучки по интересам и уровню дружбы. Командиры отрядов сидели особняком от остальных, соединив два стола на углу. Ханджи привычно пыталась доказать Эрвину свою точку зрения, пока тот стойко выносил всплеск эмоций, а Леви о чем-то болтал с Миком Закариусом. Как тот меня еще не обнюхал?..

Мой взгляд оказался ощутимым в этот раз, потому что как еще Аккерману удалось понять, что я смотрела на него. Я неловко отвернулась, упершись в горизонт, растянувшийся перпендикулярно высоченным соснам. Если продолжим сидеть, то моя тренировка будет в темноте проходить. Экстремальный вариант? Я на права сдавала тоже в таких: зима, снег с дождем и раздраженный ГАИшник, который отказался переносить сдачу, потому что на следующий день он улетал на отдых с семьей. Очень профессионально с его стороны было допускать людей до экзамена в отвратительную погоду только из-за своих личных обстоятельств. А что, взяток насобирал — и на курорт. Вот жизнь!

— Девочки, я пойду, — от моего тяжёлого дыхания аж у Берты волосы всколыхнулись.

— А ты куда? — Рид вскинула голову.

— Мне капитана дали в тренеры, — скуксилась я. — Помяните меня, потому что целой я не вернусь ночевать.

Петра сложила руки на груди.

— Капитан не такой и монстр, — заступилась девчушка.

Я даже умилилась с её готовности вступиться за репутацию Леви.

— Конечно, он милашка, — моя ладонь ласково похлопала расслабившуюся разведчицу по макушке. — В шкуре волка.

— Ильза!

— Да ладно тебе, — рассмеявшись, игриво толкнула Рал в плечо. — Не будь такой серьезной, он же не слышит нас.

Глаза непроизвольно двинулись, чтобы подтвердить эти слова, в сторону командирского стола. Пусто. Эрд, Смит да Зоэ, скоро готовая лезть на скамью.

— Лангнер! — громыхнуло за спиной.

Петра передо мной же побледнела, а потом слилась с цветом травы на фоне. Жующей и зарывшейся в еду Берте и дела не было до этого.

Как знала, что у меня все просто не бывает.

— Слушаю, капитан! — обреченно отозвалась и приложила руку к сердцу, когда повернулась к мужчине.

Сложенные на груди руки, прямая спина и, несмотря на одинаковый рост, взгляд сверху вниз.

— За мной.

Коротко и по делу. Обожаю твою лаконичность, милый…

Как всегда, он первым развернулся и двинулся вдоль вытоптанной тропинки. Я обернулась к девочкам и нарисовала вокруг своей шеи верёвку, которую после затянула, закатив глаза. Берта хрюкнула в ладонь, а Петра осуждающе глянула исподлобья, но губы дрогнули в улыбке. Эх ты, Рал… Хорошенькая, но чересчур дисциплинированная. Похвально, но скучно же…

— Вы придумали, что мы будем делать сегодня? — я быстро нагнала капитана, подумала и обогнала, принявшись идти спиной вперед.

Он молчал, но выражение лица красноречиво говорило: «Пизданешься с минуты на минуту». Учитывая, какие тут кочки, то вполне возможно. Но ведь он поймает меня, как всегда это делают парни в фанфиках? Сомнительная надежда.

— Проверим твоё умение пользоваться УПМ. Посмотрим, как Петра поднатаскала тебя, — опять лишь по делу.

С ним поболтать о чем-то отвлеченном нельзя?

— Налево, Лангнер.

Вовремя, спасибо! Я резко завернула за угол без происшествий и продолжила пятиться.

— А откуда оборудование? Ваше? — удивилась я.

— Обойдешься, — фыркнул мрачно Леви. — Того болвана, что с крыши свалился. Оно ему в ближайшее время не понадобится.

А тебя хоть как-то развеселить можно? Я, конечно, никакой ачивки не получу, если смогу вызвать у него эмоцию веселья, но интересно же.

— Капитан, вы такой романтичный, — я томно вздохнула и прижала руки к груди.

Его парализовало: проверьте пульс. Пока он не очнулся от моих сладких речей, продолжила:

— Хоть это и жестоко, но ради меня вы столкнули человека, чтобы раздобыть снаряжение, — пришлось для эффектности замереть в драматичной позе, прислонив тыльную сторону ладони ко лбу. — А ведь могли просто одолжить…

Я ещё пару секунд смотрела в небо, где сгущались краски вечера, и все-таки решила глянуть на мужчину.

Бля, ну ты серьёзно? Ну хоть опять фыркни или, не знаю, дерни щекой.

— С этого момента, — жестко начал Аккерман, — общение с Ханджи ограничено. Две чокнутых на одну мою голову…

— Какой же вы бесчувственный, капитан!

Круто развернувшись, я без ожидания движений с его стороны пошла вдоль домов. Сухарь. Ничего, кроме негативных эмоций, я пока у него не наблюдала. Неужели настолько непробиваемый? Столько лет обрастать броней, конечно, теперь ему глупое веселье не по душе. Каноничный канон — это про него.

— Ты самый дурной лейтенант, которого я встречал, — в несколько широких шагов догнал меня Леви. — И как только дослужилась до такого звания?

— Ну-ну, оскорбляйте, я терпеливая…

— С каких пор озвучивание очевидных фактов стало оскорблением?

Он издевается или правда не понимает, что его прямолинейность может людей ранить?

Пришлось повернуть голову.

— Капитан, — я дождалась, пока мужчина посмотрит в ответ, — возможно, вам и говорили это уже, но вы хоть иногда смягчайтесь. Не все же такие бронированные к насмешкам, как вы, ну честное слово!

По ощущениям, как с ребёнком говорю, убеждая его гадость с пола в рот не тянуть больше. Вряд ли он к моим речам прислушается, ведь кто я, а кто ОН.

— Ты еще и жизни меня учить вздумала, — ожидаемой злости не последовало.

Как будто вот эта моя фраза про «смягчиться» его вдруг и развеселила.

— С каких пор озвучивание очевидных фактов стало поучением?

Не совсем так, но я не могла оставить без внимания его сарказм.

— Молча, Лангнер, — меня толкнули в плечо, подгоняя и заставляя закрыть вновь открывшийся рот. — Иди уже просто молча.

— Бу-бу-бу…

— Молча.

Он меня саму-то держит за пятилетнего дитя, скоро по слогам разговаривать со мной начнёт.

Сейчас специально запутаюсь в тросах и нечаянно повешусь, чтобы ему пришлось лазить по деревьям и раскручивать меня. Или не специально.

— Где твои ремни?

— В палатке, — пожала плечами. — Вы же сразу не предупредили, что у нас не спарринг будет.

С губ Аккермана сорвался неконтролируемый хмык.

— Не много ли на себя берешь для начала?

Это так культурно о моей никчемности заявили?

Я периферийным зрением видела, как изредка он косился, наблюдая за моей реакцией. Думал, опять буду бесноваться из-за его резкости. Но что, если я сделаю так?..

Перехватываю правую руку капитана в районе локтя своей левой, а второй цепляюсь за грудки и надавливаю в попытке сделать подсечку. Я сперва и обрадовалась, что удалось мужчину в принципе коснуться, но он всего лишь позволил это. Из любопытства? Нога уже сделала замах, когда на запястье около мужской груди надавили, вызвав резкую боль, и вот уже завели за мою спину. Я зашипела от неприятных ощущений в плече, но не обратила внимание на них и не позволила Леви совершить следующую манипуляцию.

Прикосновение за прикосновением — они не отличались нежностью или слабостью. Я была захвачена нашим поединком, чтобы анализировать и наслаждаться мужским телом, которое так бессовестно разрешали сейчас трогать. Аккерман блеснул глазами так задорно, что я на мгновение растерялась. Ему нравилось происходящее? Строит из себя серьезного и грозного, а сам не хуже мальчишки радуется любой возможности помахать кулаками.

Вывернувшись из его рук, что до этого держали кисти сцепленными на уровне живота, приняла ещё попытку сбить с ног, но уже сделала это присев. Тот только лениво приподнял ступню и моя подошва проехалась по воздуху. Леви играл со мной, потому что иначе смысла в нашем кружении в углу площадки не видела.

Я чувствовала, как дыхание ускоряется и становится сбитым. Прошло около десяти минут прежде, чем я разозлилась и приняла решение маховым движением ударить ногой в его голову. Это было моим любимым приёмом, потому что обычно всегда обеспечивало быструю победу. Но что тут мои короночки, когда у этого гада опыта вдвое больше моего.

Рефлексы Аккермана работали безошибочно: уклонился, шагнул в сторону, поймал меня на противоходе, взял в захват и сильно толкнул вперед, делая банальную подножку.

Я тут же вскочила из пыли — в глазах настоящий огонь. Кинулась в прямую атаку.

Капитану, видимо, наша детская схватка надоела. Ему ничего не стоило скрутить меня, заломив опять руки за спину. Попыталась лягнуть его в пах, но он предвидел такое и поэтому оттолкнул, чуть пинка для ускорения не выдав. Сдержался.

Удалось устоять на своих двоих. Я замерла, позволяя себе отдышаться, и взглянула на Леви. Даже не запыхался. Стоял с руками в карманах и размеренно дышал. По лицу вновь ничего прочитать не могу.

— Дерешься в основном ногами, — начался разбор полётов, — что хорошо с одной стороны: не нужно приближаться к противнику. Но хреново с другой, потому что кто-то проворный просто перехватит тебя за голень и уложит на лопатки. Руки не слабые, но удары поставлены неверно. Меня не победишь, а так вполне… сносно.

То ли похвалили, то ли обосрали — не пойму никак. И что значит — удары поставлены неверно? Я так долго занималась боксом, чтобы услышать по итогу это? Может, все дело в теле Ильзы. Кажется, что все делала как обычно, но либо там расслаблено, либо тут неправильный угол.

— Благодарю, — низко поклонилась. — Вы тоже были неплохи.

Аккерман ещё чуть-чуть и вытаращился бы на меня, но по итогу удостоил дернувшимся уголком губ. Да улыбнись же! Твоей улыбки на экране всегда было мало, а она очень красивая.

— Тащи ремни и надевай их, а я проверю исправность УПМ, — Леви провел по своим волосам, частично закрывающих глаза.

Я же смахнула пот со лба.