Глава 10. Королевское гостеприимство. Часть третья. (2/2)

Понаблюдав за ней какое-то время, таур легко дотянулся до ветки дуба и, осторожно наклонив, сорвал крупный характерный лист. Протягивая его Ноэриэль, он пояснил:

- Ты бы не достала, а его явно здесь не хватает, - Трандуил кивнул на ее букет.

- Спасибо, - пряча улыбку, прошелестела эллет. Она ухватилась за короткий черенок листка, случайно прикасаясь пальцами к его горячей коже, и почувствовала колкий ток, пробегающий по предплечью вверх.

Ороферион глянул на нее, и эльфийка ощутила, как в нем поднимается нега, обвивающая его с ног до головы, как между ними снова устанавливается та самая глубинная общность, как пробуждается та связь, незримыми нитями стягивавшая их друг к другу с той первой встречи. Чувства обострились, позволяя четче улавливать настроение другого, погружая друг в друга, делая ближе. Туман вокруг мягко приглушал все окружающие звуки, и оттого казалось, что они двигаются сквозь белесую пелену по совершенно опустевшему притихшему миру. Миру, где остались лишь она и Трандуил...

- Ты тоже это чувствуешь? - спросил таур, не отрывая от нее потемневшего взгляда.

- С той встречи на Дагорладе, - Ноэриэль не видела смысла отпираться теперь, когда он уже почувствовал ответ на свой вопрос.

Трандуил коротко выдохнул.

- Полагаю, дело в моей жизненной силе, - не в силах оторваться от него, произнесла девушка.

Она зачарованно смотрела, как белый туман вокруг становится серым, как его глаза, истончается и медленно обнажает плоть пробуждающегося мира. Время здесь тоже трескалось, расползаясь рваными лоскутами и оставляя лишь одну реальность - две обнаженные души посреди суетных дней и пустых ночей с привкусом одиночества.

- И насколько... глубоко ты можешь чувствовать? - он нарочито небрежно склонил голову набок, но эллет чувствовала его напряженность.

- Вероятно, мы ощущаем примерно одинаково. Сильные или внезапные эмоции. Я права?

Все же в его глазах мелькнула тень облегчения. Чего он боялся? Что она вызнает все тайны короля?

- Иногда мне сложно разобраться, где чьи переживания, - протянул мужчина. Ноэриэль и без их странной связи было понятно, чего ему стоило такое признание.

- Спасибо, - неожиданно прошептала она. Соленая влага начала скапливаться на нижних веках - главное не моргнуть, не стряхнуть слезу, не потерять это затапливающее ее чувство неожиданного доверия и поддержки.

Брови арана поползли вверх.

- За откровенность, - пояснила она.

- Трудно скрывать что-то в данной ситуации.

Снова. Снова он одним словом возвысил ее и опрокинул с небес на землю. Она сжалась. В потоке переживаний ее кидало из жара в обжигающий холод, от надежды к разочарованию и чем дальше, тем сильнее были перепады. Ее растаскивали свои и чужие ощущения, она совершенно потерялась и не могла понять, кто, где и что чувствует, и по отношению к кому. Ей хотелось сжать ладонями голову и закричать, чтобы остановить этот нескончаемый поток путаных эмоций.

- Прошу, - слабым голосом прошептала она, прижимая прохладные пальцы к виску. - Прошу, не надо... Это сводит с ума...

- Я знаю, - немного хрипло ответил король. И она ощутила его замешательство. В серо-голубом плескалось столько вопросов и ожидания, столько опасений и надежды, что ее собственные страхи показались вдруг Ноэриэль пустыми и надуманными. У нее не было королевства и того груза обязанностей, что сковывали его. У нее не было обязательств. И как бы плохо ни было ей, от нее не требовалось сохранять достоинство и спокойствие, дарить надежду целому народу, думать о будущем тысяч эльфов.

Трандуил глубоко вдохнул и отвел глаза. Она почувствовала, как он берет себя в руки, и ее так же внезапно накрыло удивительным покоем.

- Что ты знаешь о Зеленолесье? - спросил как ни в чем не бывало владыка, снова поворачиваясь к ней лицом.

Девушка встретилась с призрачно-серым заинтересованным взглядом.

- Что и все, - она неловко улыбнулась. - Оставшиеся здесь со времен Великого Похода авари, во Вторую Эпоху признали над собой власть вашего отца, пришедшего из Дориата с другими синдар. Сначала они обосновались гораздо южнее, у Амон Ланк, но позже понемногу переселились сюда...

- Тому были причины, - веско бросил владыка.

- Я уверена, что это так, - примирительно сказала она.

Он промолчал, сворачивая в сторону жизнерадостно поющего невдалеке речного потока.

- Это Лесная*? - прислушиваясь к ее звонкому голосу спросила эльфийка.

- Лесная, - подтвердил мужчина. - Мы спешимся у нее.

Буквально спустя несколько минут они выехали на берег бурной, довольно широкой реки, звонко опоясывающей серые, поросшие могучими деревьями склоны горы. Стремительно бегущий на юг поток бурлил и шумел, увлекая за собой опадающую в него, расцвеченную осенним солнцем листву. Немного поодаль оба берега связывал воедино нависающий над белопенным течением каменный мост, возле которого Ноэриэль заметила охрану. Воины склонились перед приблизившимся владыкой. В ответ Трандуил поприветствовал каждого, назвав всех по имени. Отметив про себя, что зеленолесцы не удивились подобному, девушка спешилась, следуя примеру Орофериона. Букет из собранных в дороге листьев, она прикрепила к седлу. Оставив лошадей одному из стражников, они ступили на мост.

- Это то, почему мы осели здесь, - громко сказал король, преодолевая грохот несущейся под ними воды. - Эта гора дает нам камень, мрамор и надежную защиту на случай нападения, - он кивнул на массивные ворота, высотой в три человеческих роста. - Все, что ты видела было построено из добытого здесь, обработанного здесь, отполированного и покрытого резьбой.

Они достигли врат. Внушительные створки распахнулись, и на девушку дохнуло теплом и влажностью. Войдя под нависающую тень горы, она обомлела. Обширные пещеры, пронзенные тонкими нитями потоков Лесной, освещенные таинственным светом висящих под высоким скальным потолком светильников, петляли, уходя вглубь, связанные змеящимися навесными мостками и переходами, переплетенные выдолбленными в породе лестницами, нависающими над пропастью. Тонкие нити жил переливались в мрачной однотонности каменной породы, но и темно-серая ее поверхность мерцала антрацитовым холодным сиянием, сгущаясь в углублениях собравшимися тенями.

- Это сердце Эрин Гален, - произнес Трандуил. - Можно даже услышать, как оно бьется.

Эллет прикрыла глаза и прислушалась. Откуда-то действительно доносился ритмичный звук: обрывочный лязг и протяжный, повторяющийся скрежет. Несколько фигур мелькнуло на нижних ярусах проходов.

- И вены реки даруют ему жизнь, - тепло улыбнулась она, понимая, о чем говорил синдарец.

- Пойдем, - вырвал он ее из странного оцепенения, - я же обещал показать тебе все Зеленолсье.

Она удивленно последовала за Трандуилом вверх по одной из спиралевидных лестниц, тянущихся вдоль стен. Его плащ стелился следом за ним, мягко облегая края ступеней. Серебро на тускло-сером камне отчего-то казалось еще изящнее и величественнее. Его волосы здесь мерцали тем же чистейшим лунным сиянием, ловя блики теплого желтого света от светильников и растворяя в своей ослепительной белизне. Гордая спина таура была прямой, словно он плыл над поверхностью, плавно поднимаясь в неведомую высь, не зная страха, не чувствуя головокружительной близости пропасти. Никаких перил, никаких ограждений - только бесконечная вереница ступеней, уходящая к самой вершине горы. Ноэриэль опасливо придерживалась рукой за стену - прохладный, сглаженный рельеф камня приятно щекотал ладошку.

Наконец, они нырнули куда-то вбок, под выдолбленную в скале арку, и вышли на небольшую площадку. Плоская каменная плита нависала над склоном горы, выходя далеко наружу почти под самой вершиной. Пара осторожных шагов к краю и перед девушкой открылся захватывающий вид обширного золотисто-зеленого моря верхушек деревьев, сплетенных плотным ковром меж собой. А там, где невдалеке оживало само поселение, мраморные всполохи расцвечивали полотно осеннего леса белыми строгими мазками.

От этого вида захватывало дух, и ветер щедро вливал в легкие свежий, пьянящий ароматами воздух, дерзко бросая волосы владыки ему в лицо. Но эльф лишь улыбался, глядя на потрясенную Ноэриэль:

- Смотри, - он приблизился к ней и немного развернул в сторону, оказываясь у нее за спиной.

Там, за курчавой шапкой восточного края леса, в небо величественно всплывало солнце, тянувшееся ослепительными первыми лучами далеко во мглу отступающей ночи. И когда рассветное золото затанцевало на мраморе плит, окрашивая сам воздух вокруг города жемчужно-розовым сиянием, выплеснувшимся из ломких прожилок, Ноэриэль потеряла дар речи. Нежное, невесомое творение оживало на ее глазах, наполняясь жизнью и светом. Все тяготы, горести и беды, казалось, растворялись в невесомом волшебстве сияющей Майя. И в этот момент, чувствуя, как по щеке ее скользят слезы радости, а сердце наполняется восторгом, девушка поняла, что и сама меняется, ощутила, как крепнет в ней надежда, как зарождается уверенность.

Эльфийка зачаровано обернулась, зная, что он смотрит на нее, чувствуя его блуждающий взгляд. Трандуил будто наслаждался видом ее самой, пораженно рассматривающей его владения. Он словно впитывал ее черты, напряженно ожидая реакции. И когда он увидел влажную дорожку на ее скуле, эльф испытал явное облегчение и гордость.

- Кажется, мой словарный запас сократится здесь до нескольких восторженных фраз, - усмехнулась она, смахивая слезы, - но это невероятное, сказочное зрелище. Мне кажется, я никогда не видела рассвета прекраснее...

Синдарец довольно улыбнулся:

- У тебя еще будет время насладиться им. А на сегодня, думаю, достаточно. Предстоит длинный день с подготовкой к торжеству.

- Да, - пролепетала она, оборачиваясь и окидывая взглядом растекающееся по затененной лесом земле светлое марево.

Они спустились, как ей показалось, гораздо быстрее. По дороге Ноэриэль осмелела и даже несколько раз глянула вниз в обрывающуюся во мрак пустоту. Они вышли из ворот в уже разошедшееся утро, миновав каменный мост, и сели на лошадей, неспешно возвращаясь назад немного другим путем.

- Так вы действительно показали мне весь Эрин Гален, - вдруг засмеявшись, заметила девушка. - Причем весь сразу!

Ороферион самоуверенно кивнул.

- Ты недовольна? - с ленцой спросил он, прекрасно зная, как она впечатлена увиденным.

- Я не довольна, - уверенно ответила она, привлекая его удивленный взгляд, - я счастлива.

Его глаза опасно блеснули, и Ноэриэль ощутила волну поднимающегося откуда-то снизу жара. Судорожно выдохнув, король спешно отвернулся, но руки, сжавшие поводья до побеления костяшек пальцев, выдавали его напряжение. Девушка, все больше погружаясь в водоворот новых для нее чувств, с трудом переводила дыхание, пытаясь унять колотящееся в груди сердце. Какое-то время они ехали молча. Волны пламени, расходящиеся по телу эллет никак не хотели униматься. Она старалась отвлечься, но взгляд ее все время возвращался к тауру, искоса наблюдавшему за ней. Судя по его напряженной позе, эльф переживал нечто не менее мучительное, и взгляд его становился все темнее и пристальнее.

В таком же молчании они въехали в город, где понемногу начиналась предпраздничная суета. Мельтешившие слуги отвешивали им низкие поклоны и странно смотрели вслед. Небольшой отряд воинов, вероятно, шедший сменить караульных, отчего-то все как один улыбались Ноэриэль. Девушка даже решила, что успела где-нибудь испачкать лицо, но так ничего и не нашла в отражении стекол проплывающих мимо домов. А несколько встреченных спешащих куда-то эллет и вовсе удивили своими чрезмерно любопытными взглядами.

Минуя чудесный сад, в центре которого пенился и бурлил небольшой фонтан, Ноэриэль не удержалась, грациозно свесившись с лошади и зачерпнув пригоршню воды. Ее мучила жажда, а жар, томящий тело, лишь иссушал еще больше. Развернувший к ней лошадь владыка задумчиво склонил голову набок:

- Раз уж местный воздух столь явно идет тебе на пользу, тебе следует задержаться здесь после праздника, - между делом предложил он, наблюдая, как девушка, поперхнувшись, заходится в кашле. - Что такое? Ты против?

Ноэриэль поправила выбившуюся прядь:

- Нет, просто это прозвучало очень неожиданно, - она провела влажной еще рукой по лбу, пытаясь ослабить лихорадку, проникающую в ее кровь.

- Хорошо, значит, ты остаешься, - они как раз подъехали к замку, где их ожидал тот же темноволосый эльф. Синдарец не повернул к ней головы, поэтому она не видела его лица.

Вернувшись к себе, Ноэриэль выдержала ”допрос” от Лорэль, выслушала ее соображения по поводу происходящего, которые в основном сводились к одному: ”Владыка явно неравнодушен к тебе”, однако сама от вопросов о Таэре отмахнулась, ловко переводя разговор на Трандуила. Уже далеко после полудня, уходя из ее покоев, гватель нежно обняла ее:

- Будь осторожна, сестра, он аран...

Эльфийка лишь тоскливо улыбнулась в ответ, выпуская брюнетку из объятий:

- Да, более неподходящую партию для таура сложно отыскать.

- Я вовсе не о том, милая, - покачала головой Лорель, и девушка заметила в ее глазах тревогу: - Ты можешь перейти дорогу слишком многим, даже не поняв этого.

И она ушла к себе собираться. Не могло быть и речи о том, чтобы отпустить Ноэриэль одну второй раз за день. Эллет еще долго размышляла над словами сестры, пока Морнаэль переплетала ей волосы и помогала надеть охотничий костюм из тонко выделанной замши цвета вишневой коры. Пообещав служанке не задерживаться слишком сильно, чтобы успеть привести себя в порядок к торжеству и не опозорить ее перед остальной прислугой повторно, Ноэриэль выпорхнула за дверь. Пребывая в приподнятом настроении, она легко сбежала по лестнице, выходя в заполненный эльфами двор. Здесь царила веселая сумятица, слышались шутки и смех. Кто-то проверял подпругу, кто-то хвастался новыми стрелами и тетивой. Несколько эллет, бывших тут же, восхищенно рассматривали новые ножны одной из них, подаренные в канун праздника. Слуги ходили между охотников, разнося легкие закуски и вино. Силуира эллет не увидела, зато ее саму приметили быстро: все тот же темноволосый подвел ей ту же серебристо-серую лошадь.

- Спасибо, - улыбнулась девушка. - Простите, я не знаю вашего имени...

Эльф поклонился ей:

- Мое имя Талаганд*, госпожа Ноэриэль, я королевский конюх.

- Спасибо, Талаганд, - снова улыбнулась она. - Позвольте спросить и ее имя, - Ноэриэль погладила животное по шее.

- Хит*, бренниль, - спокойно ответил за конюха незаметно подошедший Хитлайн. Он учтиво поклонился ей и тепло взглянул на лошадь: - Ее назвали так не в честь меня, но Таэру нравится эта версия...

Эллет невольно рассмеялась, представляя, с каким серьезным видом рыжеволосый доказывал это синдарцу.

- Я рада видеть вас, - искренне призналась девушка. Она взяла поводья у Талаганда, и он тактично исчез.

- И я рад нашей встрече, - согласно кивнул мужчина.

- Я так и не поблагодарила вас, - смущенно добавила эллет.

- Вообще-то поблагодарили, но, возможно, не помните этого, - внимательные глаза пробежались по ее лицу, брови Хитлайна чуть дрогнули, едва смещаясь к переносице: - Вы были слишком взволнованы.

Ноэриэль поморщилась, вспоминая, что пережила тогда:

- Можно сказать и так, - грустно усмехнулась она.

Эльф хотел что-то сказать ей, но в этот момент раздался звук рога, призывающий всех в седла. Синдарец вскинул руку, и почти тут же в его ладонь ткнулся мягкий нос знакомого уже девушке диковинного скакуна в яблоках. Мужчина подошел к эллет, чтобы помочь сесть верхом, но Ноэриэль лишь покачала головой и запрыгнула сама.

- Вот как, - добродушно усмехнулся светловолосый, плавно скользнув в седло. - Рад, что ваше замешательство прошло. Я слышал, что местный воздух творит чудеса.

Глаза Ноэриэль расширились от удивления, но на двор выбежала Лорель, привлекая к себе внимание. Девушка в темно-синей куртке и таких же брюках, с собранными в длинный темный хвост локонами, полнилась азартом и предвкушением охоты. Ей подвели ее лошадь, и гватель смогла поравняться с ними в колонне всадников. Всю недолгую дорогу девушки делились впечатлениями с синдарцем. На их восторженные отзывы о Зеленолесье он лишь понимающе улыбался, а вот истории с Таэром его очень позабавили, позволив эльфийкам услышать удивительный смех мужчины, рассыпающийся в воздухе низким звучанием ласковых колокольчиков. Открытая улыбка делала его лицо еще нежнее, мягко очерчивая тонкие губы и добавляя лучистого света его глазам. Невольно засмотревшись на него, девушки пропустили момент, когда дичь была обнаружена и началось преследование. Лорэль среагировала первой, сердито оглядываясь и пуская лошадь крупной рысью. Ноэриэль и Хитлайн последовали за ней, хотя эльфийку не оставляла мысль, что начальник стражи здесь вовсе не за тем, чтобы охотиться. Но с ним было спокойно, и эллет решила отбросить свои подозрения.

В пылу погони им повстречался уверенно обходящий остальных на голову Мириниар, сам советник, нашедший время подъехать к Ноэриэль и поприветствовать ее, несколько синдарцев, в которых они с Лорэль узнали сопровождавших Трандуила воинов, и даже та юная эльфийка, что сидела напротив нее на вчерашнем ужине. Девушка превосходно держалась на лошади, явно чувствуя себя гораздо увереннее, чем в роскоши дворца. На скулах ее проступал румянец, сосредоточенный взгляд мерцал в тенях длинных ресниц. Распущенные волосы, лившиеся потоком по спине и плечам ничуть не мешали впечатляюще точно стрелять из лука, в отличие от Ноэриэль, которая предпочитала обходиться кинжалами и не стремилась прервать чью-то жизнь, опасаясь пробудить тьму.

В какой-то момент она снова начала это чувствовать - напряжение, скапливающееся в лесу, недовольство. В затемненных участках между толстых стволов ей мерещились неясные тени, угрюмо глядящие на нее в упор. Однако на этот раз Эрин Гален лишь наблюдал, словно напоминая, что о ней не забыли и внимательно следят за каждым шагом. Отчего становилось не по себе, но терпеть это было Ноэриэль под силу. Так что эта поездка принесла не только свежее мясо к праздничному столу, но и развеяла кое-какие опасения девушки, заметно улучшив ее настроение.

Румяные и немного растрепанные, с сияющими глазами и веселым смехом на губах, эльфы возвращались домой, нетерпеливо подгоняя лошадей и обгоняя друг друга под влиянием еще кипящей в венах крови. На фоне остальных тихая, хоть и повеселевшая, Ноэриэль и невозмутимый Хитлайн, к слову сказать, ни разу не промахнувшийся и даже не запыхавшийся, довольно сильно выделялись. Лорэль заметила это вслух:

- Скажите, начальник стражи, вам придворный этикет не позволяет выглядеть живее или вас король заразил?

Мужчина улыбнулся:

- Вы несправедливы к Ар-Трандуилу. Он кажется несколько холодным, но это совсем не так. На его долю выпало много испытаний, но он сохранил свой народ и возродил в эрингаленцах веру. Он не оставил нас, предпочтя залечивать душевные раны в благословенных землях, и разделил всю скорбь с Зеленолесьем. Только благодаря его выдержке мы выстояли, - ресницы его дрогнули, взгляд метнулся к Ноэриэль и, глядя ей в глаза, он уверенно добавил: - Он достоин доверия и любви своих подданных.

Празднество, устроенное на обширной, устланной опавшей листвой поляне на берегу речной широкой заводи, было поистине великолепным. В небе разворачивала свои мерцающие крылья ночь, чью мглу рассеивали гирлянды светильников, спрятанные в ветвях деревьев. Их огоньки были окружены теплыми шариками света, будто сияющие крохотные солнца. С земли пространство освещалось живым пламенем в низких кованных чашах. А сама вода светилась множеством маленьких свечей, плавающих в кольце венков из осенних листьев - так зеленолесцы прощались с ушедшими, завершая время скорби. Церемония была очень красивой и трогательной. Эльфы, пришедшие с такими же букетиками красно-желтых листьев, какой собрала сегодня Ноэриэль, тихо, но проникновенно пели песни осени, сплетая черенки в тугие косички. Это были песни прощания и надежд на приход нового дня, на распускание новых листьев, на новое цветение. С именами ушедших на губах, каждый потерявший кого-то опускал в реку венок, отдавая печаль по погибшим слабому течению. Память и боль сохранятся в сердцах эльфов до последнего дня Арды, но этим обрядом они ставили точку, прерывая дни уныния, начиная жить дальше, пусть не как прежде, но все же жить.

Эта зима должна была стать для многих временем пустоты, которая появляется всегда, когда острота горестей ослабевает. Пустоты очищающей души, усыпляющей тоску в сердцах. Чтобы следующая за ней весна могла подарить возрождение Эрин Гален.

Когда Ноэриэль появилась на торжестве, оно уже понемногу набирало обороты, делая атмосферу вокруг светлее. На дальнем краю поляны девушка заметила столы с разнообразными яствами, тонкий аромат которых дразняще расплывался в воздухе. Нарядно одетые эльфы неспешно набирали еду на тарелки и рассаживались группками на широкие покрывала, расстеленные повсюду и заваленные разнообразными подушками. Снующие меж ними слуги разносили напитки, подливая в опустевшие кубки вино.

Они с Лорэль нашли себе уютное местечко под раскидистым кленом, удобно облокотившись на толстый ствол и наслаждаясь вкусным ягодным десертом и вином. Гватель была очаровательно красива в своем темно-синем платье с отделкой цвета лазури, так подчеркивающем глубину и насыщенность цвета ее глаз. Ноэриэль выбрала на этот вечер жемчужное с золотой отделкой платье с раздвоенными удлиненными рукавами и круглым вырезом, оголяющим плечи. Волосы ее Морнаэль забрала в сеть золотых нитей, переходящих в тонкий обруч на лбу с солнечным топазом в центре.

Эллет сразу же отыскала взглядом Орофериона. Тот стоял в окружении приближенных, негромко смеясь над какой-то шуткой одного из советников. На нем был наряд из золотой парчи и шелка, а корону из переплетения веток украшали кроваво-красные ягоды. На этот раз на владыке не было мантии, как не было с ним и посоха, но даже не надень он венец, гордая осанка и властный взгляд выдавали его. Среди стоящих возле арана синдар Ноэриэль заметила Мириниэль с братом и незнакомую ей эллет с платиновыми длинными локонами. Стройная, высокая девушка мечтательно рассматривала звезды, время от времени уделяя внимание общему разговору, пока в какой-то момент таур не привлек ее внимание. Эльфийка видела, как едва заметным движением король повелел музыкантам играть, и над поляной плавно полилась дивная, трогающая сердца мелодия, полная нежности и грусти. Она видела, как синдарец сделал шаг к незнакомке и как их руки соприкоснулись...

Это был первый танец, открывающий любой королевский бал, и его традиционно должен был исполнять владыка, творя тайную магию вечера, создавая особую атмосферу на празднике. Именно поэтому к выбору партнерши относились крайне осторожно: эльфов должны были непременно связывать теплые чувства, иначе никакого волшебства, рожденного близостью, в танце не получалось.

Все это Ноэриэль вспоминала неосознанно, глядя на то, как двое высоких, светловолосых синда кружатся в вихрях удивительной музыки, вплетая собственные улыбки в сердца окружающих. Нежные касания девушки и твердые шаги Трандуила были так согласны, так сглажены, будто они танцевали так от самого сотворения мира. Что-то острое внезапно вонзилось в сердце Ноэриэль. Боль прожгла ее, оглушающая боль.

- Гватель? - обеспокоенное выражение на лице Лорэль заставили ее сосредоточится. - Что случилось? - с возрастающей тревогой спросила она.

Ноэриэль вдохнула поглубже, проталкивая воздух в сжатые легкие, заглушая тьму внутри.

- Все в порядке, - голос немного хрипел, и эльфийка с усилием глотнула вина. - Так, припомнилось...

Лорэль недоверчиво покосилась на сестру, но выяснять ничего не стала, принявшись расхваливать Морнаэль за то, что она сотворила настоящую красоту из ее сестры. Ноэриэль даже удалось вымучено улыбнуться.

Пока Лорэль отвлекала ее подробностями их с Таэром спора, Ноэриэль краем глаза отметила, что эльф уверенно довел свою партнершу до специальной площадки для танцующих, устроенную на деревянном понтоне на воде, формой напоминающем большой резной лист. Заиграла другая мелодия, и к родовитой паре стали присоединяться другие.

- Позвольте пригласить вас, - услышала Ноэриэль и, вздрогнув, повернулась на незнакомый голос, теряя из вида отчего-то болезненную картинку.

- Мне очень жаль, - пропела гватель, - но все мои танцы сегодня обещаны другому.

Мужчина понимающе улыбнулся и исчез, а Ноэриэль непонимающе протянула:

- Обещаны другому?

Лорэль нахмурилась и обижено вздернула носик:

- Кому я тут полчаса распиналась и рассказывала о рыжем хаме, не соизволившем даже явиться?

- Все танцы? Ты пообещала ему все танцы?

Сестра потупила взгляд и от Ноэриэль это не скрылось.

- Уговор был про первый танец, но так как он опаздывает, может оказаться и последним... - девушка лукаво улыбнулась: - Но, зато он явно проиграет это глупое пари.

- Позвольте вас на танец, бренниль, - очередной кавалер отточено поклонился Лорэль.

- Прошу простить, но я обещала этот вечер другому, - извинилась эльфийка, шепнув в сторону Ноэриэль: - Точно проиграет!

Это было начало долгого вечера. Слишком долгого и мучительного для Ноэриэль. Она смотрела на танцующих, на медленно текущую здесь реку, на отражающиеся в темной воде дрожащие звезды. Все это будто проходило мимо нее, не касаясь испачканной мраком эллет. И все же она смогла немного побыть частью этого, смогла увидеть столько прекрасного, смогла почувствовать...

Вереница жаждущих пригласить гватель на танец не иссякала. Звали и саму Ноэриэль, но девушка не могла заставить себя веселиться, когда внутри все медленно умирало. Наблюдать - вот все, что она сейчас могла. И неожиданно для себя самой эльфийка просто повторяла фразу сестры, вызвав сначала ее недоумение, а потом сочувствующие взгляды и подбадривающие улыбки.

Таэр пришел очень поздно и выглядел немного странно, но Ноэриэль не могла понять, что с ним не так. А вот Лорэль не стала задумываться над этим, не стесняясь в выражениях высказав ему все, что думает по поводу подобного поведения эгоистичных себялюбцев и пари с подобными личностями. Закончив длинную тираду неожиданно снисходительным:

- Можешь загладить свою вину лишь таким танцем, чтобы у меня голова закружилась.

Выслушав все это с мечтательной улыбкой на тонких губах, Таэр ответил:

- Боюсь, что именно это в мои сегодняшние планы не входит, - он удобно устроился в подушках рядом с девушками, небрежно отпивая из кубка. - И потом, раз ты проиграла пари, то и развлекать должна тоже ты.

Ноэриэль только тут поняла, что сестра успела перейти с эльфом на ты. Гватель победно улыбнулась:

- С чего ты взял, что я проиграла? Пари было о том, кого большее количество раз пригласят на танец. И так как некий рыжеволосый опоздал, ему уже не угнаться за эллет, которую успели пригласить за этот вечер двадцать семь раз...

Ноэриэль не могла поверить в то, что ее строгая и серьезная сестра ввязалась в нечто подобное.

- Вы плохо влияете на нее, - Ноэриэль посмотрела на самоуверенно ухмыляющегося Таэра, даже не изобразившего удивление от слов Лорэль, будто точно знал не только сколько раз ее звали потанцевать, но и кто это делал, какими именно фразами и с каким выражением лица.

Он повернулся к ней, отводя глаза от недоумевающей сестры:

- В самом деле? Неужели до моего появления ее приглашали еще чаще? - его тонкие брови дрогнули, но в глазах на долю мгновения эллет заметила глубокую усталость.

- Браннон Таэр, - подошедшая незнакомка изящно присела в реверансе, - Лле мэрна салк?*

- Амин ирма*, - с горестным вздохом ответил воин, - но все мои танцы сегодня обещаны другой...

Девушка, не смутившись, не торопилась оставлять Таэра в покое:

- Так отчего же вы не танцуете? - лукавая улыбка расцвела на ее губах. И во взгляде Лорэль заплясали холодные огоньки.

- Не хочу никого обидеть, - делано серьезное выражение на лице эльфа забавляло больше всего в этой ситуации, - но дело в том, что, как выяснилось, она совершенно не умеет танцевать и уже успела травмировать мои ноги так, что я и на праздник зимнего солнцестояния танцевать не смогу.

Девушка хмыкнула, окидывая побледневшую гватель полным сожаления взглядом, и отошла.

- И как же я тебе отдавила ноги? - ласково пропела сестра, подходя к Таэру. - Вот так? - она плавно поставила свою ногу на сапог эльфа и надавила. Мужчина резко выдернул из-под ее ступни ногу, отчего эллет покачнулась, теряя равновесие. Рыжеволосый одним слитным движением приподнялся, подталкивая Лорэль к себе и ловко усаживая ее рядом. На секунду растерявшись, девушка впилась в него глазами: - В силе ли еще твое предложение убить тебя?

Таэр улыбнулся еще шире:

- Ты и так делаешь это. От моего сердца уже остались одни лоскуты...

И тут началось настоящее паломничество. Бесконечные вереницы эльфиек разных сословий, происхождения и возраста слетались к рыжеволосому, словно бабочки на пламя. И с каждой новой девушкой, пытавшей счастье, свет в глазах сестры угасал.

”Интересно, на что они спорили в этот раз?” - подумала Ноэриэль, мысленно пытаясь оценить размер возможного ущерба гордости гватель.

Прекрасный в своей красоте праздник первого дня Хрииве окутывал все вокруг невесомым золотистым сиянием, заполняя пространство весельем. Все вокруг пело и танцевало вместе с последними листьями и ветрами осени. Рассеянный взгляд Ноэриэль, скользящий по эльфам, снова наткнулся на Трандуила, сидящего теперь недалеко от реки в окружении еще большего числа мужчин и женщин. Он был так близко и все же так недосягаемо далеко, как только мог быть владыка Эрин Гален от простой полуэльфийки, рожденной с клеймом мрака. Вокруг него все было прекрасным: его земли, его лес, его дворец, его воины, его праздники, его эллет... Роскошь, сила и красота царили в его королевстве. И здесь, среди всего этого, среди ”настоящих” эльдар ей, привыкшей жить с куда более простыми, ”разбавленными” эдайн* эльфами, не было места.

Если с ее народом ее разделяла пропасть, то между ней и королем лежала бездна. Ее чувства, надежды, мечты до смешного нелепы и неуместны. Что-то сдавило грудь, не давая вздохнуть, в ушах застучала кровь.

Девушки соблазнительно улыбались арану Зеленолесья, томно опускали глаза, изящно прогибались в спине, осыпали его комплиментами и смеялись шуткам. Поток сладких голосков и терпких ароматов кружил над тауром, ресницы порхали, словно бабочки, вздрагивая и замирая, шелка, туго утягивающие стан, пленяли взгляд. Владыка был обласкан, пресыщен вниманием, разнежен под шквалом нежности и сдержанной страсти...

”Все это привычно ему... О чем я думала? Что я могу дать, чего не может эта ”армия” поклонниц? Кто я такая, чтобы мечтать о нем?”

На губах Орофериона заиграла улыбка. Сердце Ноэриэль на миг остановилось, а потом сжалось, разливая по телу вскипающую боль. Жар от нее поднимался куда-то к лицу, выплескиваясь горячей влагой на скулы, плавил мысли, покрывал угольной чернотой весь окружающий мир... Эльфийка из последних сил поднялась с покрывала и бросилась прочь с поляны, унося поднимающийся мрак подальше. Она бежала, не разбирая дороги, слезы застилали ей взор. Одна туфелька застряла в лесной подстилке, и девушка нетерпеливо вырвала из нее ногу, оставляя обувь в сплетении веток и травы. Свинцовая тяжесть разливалась по ее плечам и груди, словно на нее надели кованный панцирь от доспеха.

”К чему это все теперь? Слишком поздно защищать сердце... А ведь я знала, что все кончится именно этим”.

Она вспомнила, как стягивала доспех с синдарца, и боль нырнула куда-то глубже, заставляя ее терять опору под ногами. Эльфийка упала на колени, не видя ничего вокруг, не зная за что можно ухватиться. Было темно, но спрятаться ей не удалось. Она чувствовала, как вокруг собиралась давящая, гнетущая сила - лес чуял пробуждение тьмы. Казалось, сам воздух уплотнялся, насыщаясь сопротивлением.

”Что я наделала?” - испуганное сознание гасло, его заволакивала мгла. И острые когти ее беспрепятственно проникали в незащищенное нутро, плетя свои хитроумные сети. Мысли путались, скованность в груди не проходила, но боль понемногу переходила в онемение, сменяя жар на холод.

”Зачем я ушла? Ведь я сама решила, что дам себе немного свободы. Я сама приехала на этот праздник, чтобы побыть с ним... Без надежды на дальнейшее, без планов на будущее. Владыка так привлекателен, так что удивляться, что он привлек не только мое внимание? И почему это я так легко сдалась? Сдалась, даже не попытавшись? Да я ведь и не виделась с ним за весь вечер!”

Когда она стала такой жалкой? Когда решила, что не имеет права даже на толику счастья?

”А ведь у меня есть кое-что в запасе!”

В памяти всплыла незнакомая эльфийка, настырно приглашающая Таэра на танец.

”Да, у меня есть мое желание и королевское слово... Этого должно хватить”.

Сегодня она возьмет с него достойную плату за спасение. А завтра будь, что будет. Ее это не волновало. Ноэриэль поднялась, отряхнула подол платья, на ощупь поправила волосы. Эльфийка утерла слезы с лица и отправилась обратно на поляну, по дороге скинув и вторую туфельку, так раздражающе давящую на ступню. Она даже не заметила, как перестала чувствовать напряжение леса вокруг.

Эллет вернулась с гордо поднятой головой, уверенно пройдя мимо окликнувшей ее Лорэль. Девушка двигалась прямиком к тому месту, где стайка прелестниц на все лады заигрывала с араном.

”С чем-то раздраженным араном”, - улыбнувшись отметила она, глядя на упрямую морщинку, залегшую меж его бровей.

Демонстративно протиснувшись в центр воркующих девушек, плотным кольцом обступивших вытянувшегося струной короля, Ноэриэль присела перед застывшим Трандуилом в реверансе:

- Ар-Трандуил, - выдохнула она его имя, - доброй ночи! Чудесный праздник, владыка.

Она подняла на него глаза, но не увидела в небесно-голубом его души. Король согласно кивнул:

- Мне приятно знать, что тебе он пришелся по вкусу, - лязг стали слышался в его голосе, холод льда сверкал во взгляде. Мужчина небрежно повелел оставить их и спрятал руки за спину, будто становясь еще выше.

Что-то было не так... Но некая сила будто подхлестнула ее изнутри, заставляя добиваться того, чего так невыносимо хотелось. Не задумываясь, не останавливаясь.

- Позволено ли мне будет забрать свою плату сейчас? - знакомая уже сладость фраз осела пылью на языке, марая тьмой слова, шедшие от сердца.

Ороферион едва заметно прищурился, но ни один мускул больше не дрогнул на его лице.

- Все-таки нашлась цена и моей жизни, - с насмешкой изрек он. - Что же это? Почем нынче короли?

В груди что-то ломалось и рвалось, но Ноэриэль продолжала улыбаться, словно уголки ее губ привязали к заостренным кончикам ушей. Скулы начало сводить от напряжения.

- Танец. Один танец, - голос слоился и трескался, патока липких слов начала горчить, собираясь в горле неприятным комком. - Надеюсь, я не продешевила? - спросила она, видя, как с арана спадает маска невозмутимого спокойствия.

- Танец? - недоумение на его лице росло. Глаза расширились, рот приоткрылся. Он немного склонил голову на бок: - Что ж, да будет так.

Он повернулся через плечо на музыкантов, и арфа смолкла, оборвав мелодию на высокой ноте. Предложив Ноэриэль руку, король уверенно повел ее на речную площадку. Эльфы перед ними осторожно расступалась, пропуская пару в центр понтона.

- Ты удивила меня, - повернувшись к ней лицом, таур выпрямился, ожидая первых аккордов. - Я слышал, что все твои танцы на сегодня обещаны.

- Что же вас удивило? Что мне есть кому пообещать или что попросила один у вас? - его глаза полыхнули гневом. Над замершими друг против друга эльфами поплыла зыбкая мелодия. Король чуть резче, чем положено взял ее за руки, приближаясь к ней на полшага.

- Что ты не сделала этого раньше, - прошептал он, увлекая ее в танец.

Налетевший порыв ветра дерзко сдернул с волос эльфийки заколку. Сеточка не выдержала, и полотнище ее волос взметнулось ввысь, сбиваясь в сторону и вихрем обрушиваясь на Трандуила. В этой сумятице из сияющих, путающихся потоков золота и серебра, одевающееся сталью небо его глаз столкнулось с темной зеленью ее. Он продолжал кружить Ноэриэль, безупречно чередуя все положенные шаги и повороты, но они будто внезапно оказались отделены от всего остального. Было только смешанное дыхание, одинаково замирающее на губах, и глаза, в которых обнаженные души доверчиво льнули друг к другу.

Она почувствовала, как синдарец крепче сжал ее запястье, как его вторая рука, оставив ее ладонь на груди владыки, легла на талию, придвигая плотнее к разгоряченному телу. Теплое свечение начало расходится по коже эллет, ее словно пронзали солнечные лучи, растворяя сумрачные наслоения, высветляя мысли. И тьма в ней растерянно попятилась, забиваясь в самый дальний угол сознания. Тяжесть и давление исчезли, позволяя свободно вдыхать такой желанный запах, наслаждаясь минутами упоительной близости. Наконец она могла видеть его и чувствовать так близко, читать его ощущения во взгляде, ловить его сердцебиение ладонью. Она доверчиво отдалась в его руки, позволяя вести, как он того хотел, подчиняясь его власти, его желаниям. Захлестываемая совместными головокружительными переживаниями, девушка словно парила над всем, над своей жизнью, над собой. Словно это была какая-то кульминация, самый счастливый момент в ее жизни, свободный от размышлений, вины и памяти. Несколько минут, в которые уместилась вся самая смелая ее мечта. Ноэриэль переполнялась любовью и радостью, словно все, накопленное за долгие годы, выплескивалось сейчас наружу радужными разводами, согревая тех, кто лишился этого чувства единения, общности, кому было горько и одиноко, кому не хватало близости любимого.

Она кружилась в танце, полном терпких прикосновений и долгих взглядов, чувственных движений и откровенных эмоций, разжигающих пламя друг друга, перетекающих одно в другое. Она погружалась в водоворот чувств, захватывающий не только их тела, но и их фэа, кристально ясных сейчас, открытых настежь, соприкоснувшихся на пике переживаний. И понимание, что Трандуил испытывает ту же эйфорию, стирающую все грани и барьеры, завораживало.

Когда музыка завершилась, эльфийка не сразу это поняла, опомнившись лишь когда тишина стала слишком громкой. Ноэриэль отвела от Орофериона глаза, испытывая чувство, словно ее вырывают из него с мясом. Растерянно оглядевшись, как новорожденный детеныш, впервые посмотревший на мир, девушка скорее почувствовала изменения в атмосфере, чем увидела что-то. Казалось, что воздух вокруг мерцал, полнясь какой-то особой магией, текущей от них с тауром сквозь эрингаленцев, пропитывая деревья и травы, взмывая к небесам. Словно Пресветлая Варда развеяла звездную пыль над Зеленолесьем, осыпая эльдар благодатью и даря надежду. Притихшие эльфы мечтательно улыбались, глядя на серебрящееся пространство вокруг них. Некоторые казались даже смущенными, пряча глаза и усиленно отворачиваясь от Ноэриэль. С видимым трудом выпуская ее из объятий, владыка ”предложил”:

- Пройдемся, - уводя ее по лесной тропинке в сторону.

Они углублялись все дальше, и с каждым шагом к Ноэриэль возвращались ее сомнения. Она сама никогда бы не сделала ничего такого, не навязалась бы таким образом...

”И никогда не почувствовала бы ничего подобного”, - с этим пришлось согласиться. Если бы не всколыхнувшаяся в ней тьма, ничего бы не случилось. Никакого танца, никакого сближения, и сейчас он не шел бы неспешно рядом, изучающе глядя на нее.

”И все же, это не правильно. Ведь он не знает...”

- Расскажи мне, - требовательно проговорил владыка, останавливаясь. - Я не враг тебе, - смягчился он, - так чего ты боишься?

Его глаза наполнились ее болью, раздирающей душу эллет на части. По лицу синдарца прошла судорога.

”Вот и все. Сейчас все закончится. Волшебство исчезнет...”

- Ты будто прощаешься, - хрипло выдохнул таур, впиваясь в нее глазами.

Ноэриэль не может не чувствовать, не может перестать ощущать его, не может ”закрыться” сама. И надо сказать, хотя желание уже использовано и защититься будет нечем. Но это и не страшно, она вовсе не жалеет, что все случилось именно так, а не иначе. Так ли уж важно, что ждет ее впереди, если у нее в памяти останутся эти минуты. Такого близкого его...

Два шага назад. Владыка напряжен, словно готовится отражать атаку или защищать ее саму. Ноэриэль обволакивает его беспокойство. Он тревожится за нее. Это чувство слишком пронзительно и слишком болезненно. Ведь больше никогда... Слеза прочерчивает извилистый путь по коже. Брови арана сведены, взгляд темнеет. Ее рука скользит вверх, натыкаясь на холодную шершавую кору. Бук. Прости...

- Ты спрашивал, кто я такая? - в голосе немного хрипотцы и много боли, словно она горит изнутри, но кричать нет сил и нет смысла. - Я покажу тебе.

”Почему я перешла на ты? Нельзя так обращаться к королям...”

В его глазах такая мука, что ей хочется умереть здесь и сейчас, просочиться в него ветром и теплом, лишь бы не видеть, что она причина его страданий.

- Смотри.

Она позволяет себе почувствовать лишь малую часть затапливающего ее отчаяния. Ноэриэль не видит, как кора под ее ладонью конвульсивно сжимается, покрывается струпьями и выворачивается гнилью. Зато она видит Тень в глазах Трандуила. Страх. Она прикрывает глаза. Смотреть на это невозможно, это убивает. Ее рука обессиленно соскальзывает с поверхности дерева, повисая безжизненной плетью. Ей больно, но больно внутри. Ей пусто и холодно. Девушка обнимает себя за плечи, чувствуя, как начинает дрожать. Перед глазами поплыли кружащиеся звезды, река, деревья - думать об этом, помнить тот танец. Нельзя сейчас падать, нельзя отдаваться тьме. Никто не должен пострадать. Никто больше не должен пострадать.

Он молчит, и тысячи игл вонзаются в ее душу. Он молчит, и мир рушится, осыпаясь горьким пеплом в серое бесцветное марево. Он молчит - что он может сказать? Она отворачивается, чтобы уйти. Что ей делать здесь, в его лесу? Что ей делать теперь?

Горячие уверенные ладони на ее плечах становятся для эльфийки полной неожиданностью. Ее властно разворачивают к себе, и испуганный взгляд девушки натыкается на рассерженный, посеревший взор арана.

- Ты больше никогда не убежишь от меня, - он несильно встряхнул ее. - Слышишь? Никогда.

И страх его одевается в другие одежды. Ноэриэль с какой-то странной задержкой понимает, что испугался он не ее, а за нее. Она приникает к нему, практически падая на грудь эльфа. Чувствуя, как его руки судорожно стискивают ее, как его глубокое дыхание путается в ее волосах. Как яростно бьется жилка, толкая горячую кровь по венам. И что-то внутри плавит последнюю преграду, и привычное уже, смиряющее одиночество эллет топит в потоке слов. Вначале бессвязных, но постепенно переходящих в логичное повествование. Она захлебывается, сбивается, но не может остановиться, рассказывая о том, как попала на Дагорлад, как нашла его, как вымаливала ему жизнь, как окуналась в его мрак. И про то, как узнала о своем происхождении, как бежала от погони кольцепризраков, как нашла Аура, как потом боялась причинить вред... И даже о том, что ревность сподвигла ее на такой дерзкий шаг.

- Я не должна быть здесь, понимаешь? - с грустью спрашивает она, разглядывая вышивку на его хаммаде*.

Он осторожно высвобождает одну руку, обхватывая ее подбородок, и медленно поднимает ее лицо к своему.

- Почему?

- Потому что я полуэльф...

- Это не играет никакой роли.

- Во мне есть тьма...

- Она есть во всех.

- Но моя тьма больше, чем свет во мне...

Он приподнял брови:

- Ноэриэль, - глаза его смотрели на неприкрытую душу, измученную и уставшую. - Ты спасла меня, вытащив из-за порога смерти. Ты боролась с назгулами и одержала победу. И, может быть, ты не заметила, - он мягко улыбнулся, - но именно ты творила магию благословения там, на поляне.

Она непонимающе всхлипнула, останавливая и без того иссякший поток слез:

- Во время танца?

- Да. Ты раскрылась, - она видела в его взгляде тлеющее пламя. - И наши фэа...

- Слились, - тихо закончила она за него.

Взгляд синдарца пробежался по ее лицу и замер на припухших губах. Сердце девушки томительно пропустило удар.

- Моя сила и твои способности. Такое возможно, если фэа очень близки.

Она почувствовала, как волна нарастающего притяжения накрывает их обоих, множась в отражениях друг друга и обостряя ощущения.

- Это потому что я поделилась своей жизненной силой? - пролепетала Ноэриэль, растягивая слова из-за сбитого дыхания. Девушка неосознанно облизала пересохшие губы, пытаясь избавиться от неприятного натяжения.

Глаза эльфа, продолжающего зачарованно смотреть на ее приоткрытый рот, расширились, и он хрипло выдохнул, приближая свое лицо к ней:

- Нет...

Его горячие губы коснулись ее, настойчиво приникая к чувствительной коже, смешивая дыхания. Жар охватил девушку, и колени ее подогнулись, но Трандуил удержал, в одно неуловимое движение прижимая ее спиной к широкому стволу дерева. Эллет поняла, что и его ноги держат плохо. И он испытывает это затапливающее, поглощающее сознание чувство. Внутри Ноэриэль вспыхнули тысячи невидимых огоньков, заполняя ласковой негой все ее существо. Она потянулась к арану, отвечая на поцелуй, ласково вторя его движениям, вырывая у него сдавленный приглушенный стон. Синдарец, кажется, забывшись окончательно, вжал ее в дерево еще сильнее, неистово сминая податливую плоть, вызывая непрекращающиеся стайки мурашек вдоль позвоночника и сладкий трепет внизу живота. Мир постепенно сужался до тех участков кожи, к которым прикасался Ороферион, а потом вдруг внезапно развернулся снова, но они уже были где-то за тонкой гранью привычного. Где-то, где две души сплетались в одно, обретая в этом нежном слиянии истинное откровение, обретая друг друга.

Эльфийка пропитывалась им, проникая в него сама, сплетаясь тонкими нитями основ. Вихрь его эмоций, проходя сквозь нее, обжигал, оглушал, сливаясь с ее чувствами и ощущениями, вплавляясь в нее саму. Словно она была в двух телах одновременно, но при этом чем-то единым. Осторожные ласкающие прикосновения где-то за пределами разума вызывали в ней дрожь и необыкновенную легкость. Казалось, они парили в окружении звезд и вечности, где земля была чем-то далеким и призрачным. Ноэриэль все глубже погружалась в это невесомое состояние безграничного восторга, теряясь во времени и в пространстве, теряясь в тауре Зеленолесья.

Пока сознание ее не померкло.