III. Кровь и пепел (2/2)

— Ты учишься, — произнёс он, и эти слова прозвучали одновременно как похвала и как предупреждение. Его голос стал тише, почти шёпотом, но от этого он казался ещё более угрожающим.

Барбара задержала дыхание, когда он приблизился. Она почувствовала, как воздух вокруг неё стал плотнее, словно он заполнил собой всё пространство.

— Вечеринка идёт по плану, но это не изменит реальность, — тихо сказала она, её голос был низким и напряжённым, словно она говорила о чём-то запретном. — Ты боишься.

Эти слова повисли в воздухе, как вызов. Они были сказаны мягко, но в них чувствовалась уверенность, граничащая с дерзостью. Барбара знала, что сказала нечто, чего он не хотел слышать, но она продолжала смотреть ему прямо в глаза, не отводя взгляда.

Клаус резко замер, его улыбка исчезла, словно её стерли с лица. Его тело напряглось, и он замер, словно статуя, но в его глазах вспыхнул огонь. Этот огонь был не от гнева, а от чего-то более глубокого и опасного.

— Боюсь? — прошипел он, его голос был тихим, но в нём слышалась скрытая угроза. Слово «бояться» казалось ему абсурдным, и он едва сдерживал ярость, вызванную этими словами. — Я?

Барбара не отступила, не отвела взгляд. Она знала, что говорит правду, и это придавало ей сил.

— Ты можешь лгать этим людям, — продолжила она, её голос стал немного тверже. — Можешь лгать даже себе. Но когда он придёт… ты уже знаешь, как всё закончится.

Эти слова вызвали тишину, тяжёлую и гнетущую. Между ними повисло молчание, наполненное напряжением. Где-то за спиной кто-то засмеялся, музыка сменилась на более живую. Гости пили за смерть Майкла, не подозревая, что он уже приближается к городу. Их смех и разговоры казались диссонансом на фоне внутренней борьбы Клауса.

Клаус сделал глоток виски, стараясь скрыть свои эмоции. Алкоголь согрел горло, но не смог утихомирить бурю внутри. Он отвернулся, его плечи напряглись, словно он пытался удержать что-то внутри.

— Наслаждайся праздником, Барбара, — сказал он, его голос был ровным, но в нём слышалась усталость. — Пока ещё есть время.

Она кивнула, но, уходя, знала: он уже мысленно стоял лицом к лицу с собственными страхами.

***

Барбара проснулась с пульсирующей головной болью, словно кто-то бил молотком прямо внутри черепа. Ее тело ныло от усталости и напряжения, каждая мышца казалась свинцовой. В ушах стоял постоянный звон, усиливающийся от криков, доносящихся откуда-то издалека. Но, несмотря на хаос вокруг, Барбара не стала сопротивляться, когда ее бесцеремонно бросили на землю рядом с кем-то еще. Она лежала неподвижно, закрыв глаза, пытаясь сосредоточиться на своих ощущениях. Постепенно ей удалось уловить ауру другого существа, находившегося поблизости. Это был вампир, древний, проживший около 500 лет. Имя всплыло в памяти само собой: Кэтрин.

Барбара едва заметно шевельнулась, медленно приблизилась к вампиру-двойнику и сумела слабо положить руку на её локоть. Этот жест вызвал неожиданную реакцию: Кэтрин вздрогнула, и её ноги вдруг стали подкашиваться. Её глаза нервно забегали по фигуре Барбары, останавливаясь на шёлковом платье, которое было испачкано глубокими красными пятнами от раны на голове. Тонкая струйка крови, сверкавшая алым цветом, стекала по её щеке, оставляя за собой тёмный след.

— Выйди и сразись со мной, Никлаус, — голос Майкла звучал холодно и уверенно, когда он указал на девушку, которую принял за Елену. Затем его взгляд метнулся к ведьме, и тон стал угрожающим. — Иначе она умрет. Обе умрут.

Клаус резко повернул голову, его пронзительный взгляд остановился на Барбаре. На его лице мелькнуло беспокойство, словно он пытался разгадать, что происходит. Но вот он заметил странное свечение, исходившее от руки Барбары, когда та касалась Кэтрин. Внезапно воспоминания нахлынули на него: Барбара ранее говорила, что Сальваторы планируют использовать вампирского двойника, а не человеческого. Теперь всё стало на свои места.

— Давай, убей её.

Кэтрин продолжает изображать Елену, её голос звучит дрожащим, но в то же время полным решимости. — Нет, Клаус. Он сделает это.

— Если она умрет, эта партия станет последней из твоих мерзостей, — заявил Майкл, его слова были как холодный ветер в зимнюю ночь, пронизывая до костей. В его голосе отчетливо слышалось самодовольство, словно он уже предвкушал победу. — Кто у тебя есть, кроме тех, кого ты заставил служить себе? А эта ведьма? — он наклонился ближе, кончик острого лезвия прижался к ее позвоночнику, как напоминание о том, что жизнь может оборваться в любой момент. — У кого больше денег, тот и станет её хозяином.

О, как Барбаре хотелось влепить пощечину по ухмылке, которая наверняка была на лице этого старика. Она могла представить, как его губы растянулись в презрительной улыбке, а глаза светятся злорадством.

— Хозяева — это для собак. Ты, похоже, привык в будке сидеть? — злобно выплевывает Барбара. Она почувствовала, как гнев разгорается внутри неё, придавая силы. Каждый миг ожидания казался вечностью, и в этот момент она поняла: она не может позволить ему одержать верх.

Майкл вонзил кинжал в бок Барбары с такой силой, что девушка едва успела подавить вскрик. Боль была острой, как раскалённое железо, пронзающее её тело. Она рухнула на колени, тяжело дыша, но изо всех сил старалась сдерживать стоны. Кровь медленно стекала по её боку, оставляя влажный след на одежде. Несмотря на мучительные ощущения, Барбара отказалась демонстрировать свою слабость. Она знала, что Майкл наблюдает за ней, ожидая, что она начнёт извиваться и молить о пощаде. Но она решила не давать ему удовлетворения.

Барбара крепко стиснула зубы, пытаясь заглушить боль. Её тело содрогнулось от очередного спазма, но она продолжала бороться с желанием закричать. Язык прошёлся по пересохшим губам, оставляя горький вкус металла на нёбе. Её руки судорожно сжимались и разжимались, пытаясь найти точку опоры, но каждый мускул отказывался подчиняться.

Тишина вокруг становилась невыносимой, и лишь тяжёлые удары собственного сердца раздавались в ушах.

Кэтрин просто стояла в стороне, наблюдая, как Барбара вытаскивает кинжал из своей плоти, прежде чем вытащить гранаты с аконитом и бросить их в наступающих гибридов. Ее глаза расширились от ужаса и восхищения одновременно когда она увидела, как взрыв оставлял после себя лишь дым и обломки.

Барбара не смогла сдержать гнев, который начал циркулировать в ней, от того, как с ней грубо обошелся Майкл. Она почувствовала, как кровь закипает в жилах, и вцепилась в его руку, накладывая заклинание, которое заставило Майкла упасть на колени. Его лицо исказилось от боли, когда магия начала проникать в его тело. Наконец, Барбара отпустила Майкла и быстро сжала кулак, когда заметила, что он снова начал пытаться встать. Энергия, словно невидимая волна, рванула вперед, отбрасывая его тело от нее и сбивая нескольких гибридов, как кегли для боулинга. Барбара облегченно вздохнула, чувствуя, как напряжение спадает, прежде чем посмотреть на Клауса.

Никлаус и Барбара, тяжело дыша после напряжённого ожидания, наконец-то позволили себе облегчённо выдохнуть. Их лица медленно расслаблялись, отражая смешанные чувства облегчения и усталости.

Ведьма стояла неподвижно, закрыв глаза. Её лицо было сосредоточенным, словно она прислушивалась к чему-то невидимому. Вокруг неё воздух слегка дрожал — это была магия, медленно растворявшаяся в пространстве. Она чувствовала, как нити энергии, некогда связанные с Майклом, постепенно исчезают, оставляя лишь лёгкое покалывание на кончиках пальцев.

Гибрид, весь поглощённый зрелищем, внимательно следил за языками пламени, которые жадно охватили фигуру его отца. Его взгляд был прикован к огню, который полыхал перед ним, словно заворожив своей мощью и необузданностью.

Он смотрел.

Заворожённо. Безмолвно.

Он столько раз представлял этот момент — как рухнет его самый главный кошмар, как канет в пепел его самый страшный враг. Но теперь, когда это случилось, он не чувствовал того освобождения, которого ожидал.

Никакого триумфа.

Никакого удовлетворения.

Только холод.

Он сделал шаг ближе, наблюдая, как огонь пожирает последние останки мужчины, которого он когда-то называл отцом. Воспоминания вспыхнули в сознании — боль, унижения, страх, разочарование… Всё это горело вместе с телом Майкла.

В этот момент он даже не заметил, как Барбара, тихо направилась к столу.

Она быстро подошла к нему, ловко схватила бутылку со спиртом, стоящую среди бутылок с алкоголем. Девушка знала, что без ранений не обойдется, а в заклинаниях исцеления она не сильна.

Только когда раздался тихий стук стеклянной бутылки о стол, Клаус, наконец, повернул голову.

Барбара, держа в руках спирт, осторожно обрабатывала глубокую рану. Гримаса боли исказила её лицо, но она не издала ни звука.

Клаус нахмурился.

— Ты можешь не мучить себя, любовь моя, — его голос был тихим, но звучал непривычно устало. — Есть более эффективные способы.

Барбара подняла взгляд, не сразу понимая, что он имеет в виду.

И только когда Клаус протянул ей свою руку, сделав надрез на ладони, она всё осознала.

— Пей, — приказал он, без тени эмоций.

Она колебалась. Его кровь могла исцелить её за считанные секунды, но принимать такую помощь от Клауса было… опасно.

Ведь всё, что он давал, имело свою цену.

Но боль в руке была слишком сильной.

Барбара осторожно взяла его ладонь, позволив нескольким каплям упасть на язык. Как только кровь проникла внутрь, рана на её руке начала затягиваться, оставляя лишь тонкий след, который исчез уже через секунду.

Клаус смотрел на это почти равнодушно, затем перевёл взгляд обратно на горящий труп.

Барбара сглотнула, наблюдая за ним.

Теперь или никогда.

— Клаус, — её голос был мягким, осторожным, как если бы она пыталась приручить дикого зверя.

Он не повернулся. Его плечи напряглись, будто ожидая удара.

— Что? — ответил он, не поворачиваясь. Голос звучал холодно, почти равнодушно, но внутри него уже зарождалось беспокойство.

Она сделала вдох.

— Стефан… Он забрал гробы.

Тишина.

Пламя продолжало жадно пожирать останки Майкла, но теперь его жар не мог сравниться с той яростью, что вспыхнула в глазах Клауса.

Его пальцы сжались, он стиснул зубы.

Барбара почувствовала, как воздух в склепе стал тяжелее.

Когда Клаус, наконец, повернулся к ней, его взгляд пылал не меньше, чем догорающее тело его отца.

— Он. Что. Сделал?

Барбара выпрямилась, готовясь к буре.

И она знала — в ближайшие дни в Мистик Фоллс польётся кровь.