Глава 1 (2/2)

Ира всмотрелась в азартную улыбку Краба и осторожно закатила глаза, тратя последние силы на то, чтобы держать ровную осанку.

– Ну, рассказывай, с чем к нам пришла, – мужчина до сих пор провожал фигуристую блондинку взглядом, даже не удосужившись перевести внимание на собеседницу.

– Я работаю в цветочном киоске на Ленина. Дело в том, что из-за постоянного отключения электричества холодильники не успевают вырабатывать холод, а цветы очень быстро вянут. Они не могут без холода, – неторопливо начала Ира, уткнувшись глазами в блестящую поверхность стола.

Краб поджал губы, будто проверяя слова Иры на логичность.

– И-и-и? – хмыкнув, протянул мужчина, манерно дёрнув руками и оставив их на столе.

От уверенных телодвижений Краба Ира начала ёрзать на стуле, потирая холодные вспотевшие ладошки друг о друга. Как только до девушки долетел замшевый пряно-древесный аромат его парфюма, раскрывшийся нотами тёплого санда́ла, она отчего-то густо покраснела, ощутив полную слабость в теле – она в буквальном смысле начала терять здравый рассудок.

Мужчина неторопливо отпил чёрный кофе из чашечки и с тонким звоном вернул её на блюдце, словно специально тянул время, чтобы приковать женское внимание к деталям.

– И такие цветы не… не подлежат продаже. Приходится их утилизировать, а они стоят денег… причём не малых, – клещами из себя вытащила примитивную фразу Красовская, поджав губы.

Она отвела плечи, снова напомнив себе о том, что должна контролировать непроизвольно расслабляющееся тело.

– Ну и что? – с новой волной наигранного непонимания поинтересовался Юра слегка приподнятыми бровями.

Он обернул запястье левой руки и взглянул на часу.

Ира поймала властный блеск его серых глаз, но сразу же ретировалась, не в силах выдерживать томный мужской взгляд на своей шее.

– А то, что вы… без конца приходите за деньгами, которые мы теряем из-за отсутствия электричества. Мы же их не печатаем, – как извинение за последнюю фразу она прочистила горло и прижалась к спинке стула, находя определённое удовольствие в запахе парфюма, витавшем повсюду.

Краб елейно улыбнулся девушке и снова отпил кофе, не отказав себе в удовольствии снова цокнуть:

– Ну, а в нашу-то контору зачем пришла? Тут Дед Мороз не работает, – мужчина с откровенной издёвкой кивнул ей.

Он примерно понимал, в чём конкретно суть вопроса, но ему льстили нервные телодвижения девушки, из-за которых хотелось продлить их диалог.

– А к кому мне идти? Мы платим вам, – девушка в растерянности подняла глаза на Краба, но не смогла сдержать его рентгеновского взгляда.

Она схватилась за край сарафана, до складок тормоша плотный дени́м.

– И? Чего хочешь конкретно? Продолжай, – с одобрением кивнул Олейников и дёрнул линией заострённых скул. – Тебя как зовут, кстати? – его вполне органичное спокойствие и загадочный взгляд приводил девушку в необъяснимую тревогу даже больше, чем протокольные ро́жи рядовых быков.

– Ира, – поджала губы девушка, пытаясь сформулировать свои требования и подобрать благозвучную интонацию. – Я пришла сюда, что попросить Вас разобраться со снабжающей организацией. Ну не в том смысле, конечно, что бы там кого-то уб…запугать… там или…

Краб с интересом вздёрнул брови и громко хмыкнул, затем взглянул на замолчавшую девушку, представляя реакцию Кислого, если бы тот хоть краем уха услышал просьбу гостьи.

Ира поймала его неоднозначный мимический жест и притихла, но, подгоняемая мужским кивком, она была вынуждена продолжить:

– Ну, то есть, может, проконтролировать там, что бы провели ремонт линий электропередач, или в чём там у них дело, что в самом центре города вырубается свет.

Краб засмеялся осторожным репликам девушки, отразив глубокие полосы морщин на лбу.

– Ты сейчас говоришь мне и моим людям что и каким образом делать? – поддев нос фалангой пальца, он развалился в удобном вельветовом кресле и с ещё большим упоением уставился на беззащитную и, надо отдать должное, привлекательную Иру, которая не побоялась прийти к ним, что вызывало его уважение.

Красовская прошлась ладонью по вспотевшему лбу и длинной шее, а потом покачала головой:

– Нет, что Вы! – выдохнула она ртом, чтобы не задохнуться. – Я пришла просить помощи. Или хотя бы временно уменьшить платёж, нам правда очень тяжело.

– А ты в курсе, что за любую услугу надо платить? И за эту в том числе? Просишь помощи, а сама тут же говоришь, что у тебя нет денег. Тогда придётся расплачиваться чем-то другим, – Краб развёл руками и ухмыльнулся, очередной раз находя удовольствие в том, что смутил Иру ещё пуще.

– Чем… другим? – по плечам пробежала молниеносная мурашечная сыпь. Долго не думая, она рывком вскочила со стула, округлив глаза. – У меня ничего нет! – её тут же пронял молниеносный удар, отозвавшийся тяжестью в затылке.

Юра томно хмыкнул и с шумом втянул воздух носом, прикрыл глаза, уперевшись лбом в собственный кулак:

– Да сядь ты, чего встрепенулась, – он нарочито по-учительски продолжительно цокнул и покачал головой. – Значит, давай так. Услуга на услугу – я помогаю тебе, а потом, когда это будет нужно, ты поможешь мне. По-моему, вполне честно. Мы же не бюро добрых дел, в наше время за просто так никто ничего не делает. Как тебе такое, а?

– А это потом – это когда? – еле подала голос Ира, когда с опаской подняла глаза. – И что именно я должна буду сделать? – она всё же успела выхватить из роя раздробленных мыслей первый правильный вопрос.

– Кто ж тебе это сейчас скажет? Я и сам не знаю, поживём – увидим, – невинно пожал плечами Краб. – Так по рукам?

– По рукам, – неуверенно закивала Ира, до конца не осознавая во что конкретно она вляпалась, обратившись в тот самый «Общак» за помощью.

***

Несколько дней спустя ситуация с электричеством во всём городе была налажена, а вместе с ней была решена проблема бизнеса Красовских – букеты перестали настолько быстро портиться и в большинстве случаев их успевали продавать.

Ира не стала говорить родственникам о своём бездумном поступке, опасаясь их реакции, однако с того самого дня она напрочь потеряла покой, каждую свободную минуту думая о том, как скоро Краб заявится и потребует услугу за услугу. И, действительно, он не заставил себя долго ждать.

Пронзительный звон дверного колокольчика в очередной раз оповестил о приходе покупателя. Ира отложила ножницы, не успев открыть коробку с цветами из нового привоза, и вышла в небольшой торговый зал.

Перед наполированным стеклом холодильной камеры стоял мужчина, в котором девушка даже со спины узнала Краба. На секунду в голове Иры промелькнула мысль о том, что, даже если бы в помещении стояла кромешная тьма, она непременно бы узнала его по аромату, который теперь всегда носила с собой, затесав на подкорке, кажется, до конца жизни.

Юра услышал тихие шаги позади себя и обернулся.

– Неплохо так, есть, чем поживиться, – одобрительно кивнул он, пропустив приветствие.

Мужчина выглядел совсем неофициально в отличие от их прошлой встречи – чёрные джинсы, белоснежная футболка, светло-голубая варёная джинсовка.

Красовская поджала губы и кивнула:

– Стараемся.

– Ну, как? Проблема улажена? Предложения? Замечания? Пожелания? – Краб вложил руки в карманы куртки и неторопливо подошёл к деревянному прилавку, у которого стояла девушка.

Июньское утро без стеснения и пунктуальности привело из-за горизонта золотой жарящий диск, а потому Ира надела лёгкий розовый сарафан выше колена, пестрящий контрастными горизонтальными полосами в тон.

– Да, теперь всё в порядке, спасибо! – Красовская кивнула и выхватила из-под прилавка рабочий фартук, который должен был хоть немного прикрыть её слишком оголённые плечи, ставшие предметом внимания Краба.

Мужчина слегка улыбнулся и облокотился на прилавок ло́ктем, тем самым приблизившись к девушке, а затем потянул за оправу тёмных солнцезащитных очков-авиаторов:

– Одним спасибо сыт не будешь, как говорится, – он заломил уголок губ и подмигнул девушке.

– И что Вы хотите? – Ира сжала руки в замок, как бы закрываясь от странного разговора. – Всей суммы ещё нет, но будет к концу месяца, – убедительно продолжила она.

– Сделай-ка мне букет, – ободряюще улыбнулся Краб и целенаправленно отвёл взор от смутившейся Иры, методично барабаня пальцами по деревянному прилавку.

– Конечно, что предпочитаете? – участливо поинтересовалась Красовская, улыбнувшись. – Пообъёмнее или что-то более классическое?

Казалось, Ира с молоком матери впитала непреодолимую силу и нерукотворную красоту природы, вместо родддома, по воле судьбы или же, скорее, по халатности родительницы, появившись на свет в бескрайних пределах дальневосточной тайги у тихой ряби на берегу Ярапа. Она с детства прониклась любовь к немым живым существам, величаво разросшимся здесь за много столетий до её рождения.

Ещё маленькая, Ира с пухлыми красными щёчками под одобрительное увещевание тети Марины в смешной беретке бегала по узким бороздкам клубничных грядок на даче и поливала их многочисленные кустики из маленькой лейки.

И природа, похоже, услышала о искренней любви девушки к живому, благодарно даровав её особым талантом – слышать и слушать её тонкий голос, быть неравнодушной к её безмолвной боли.

– Можешь на свой вкус, удиви меня! – с дразнящей поддёвкой кинул Юра через плечо, когда Ира вышла из-за прилавка и подошла к холодильникам.

Как только она скрылась из его поля зрения, Олейников обернулся ей вслед.

Пока девушка набирала цветы для букета, Юра с интересом наблюдал за ней, замечая, как лучезарная девичья улыбка появляется на губах даже тогда, когда острые стебли роз досадно колют подушечки пальцев. Это заставило его незаметно улыбнуться и хмыкнуть.

Не меньший интерес он проявил к стройным ножкам Иры, которые особенно соблазнительно открывались, когда девушка приподнималась на носочках, чтобы дотянуться до верхних полок.

Краб покачал головой и в целях конспирации уставился в наручные часы, стоило Красовской направиться к прилавку.

Между ними висело молчание. Ира не хотела начинать разговор, а Юра мог бы разбавить напряжение, но молчал, не желая смущать девушку.

Олейников улыбнулся Ире и услужливо поднял откидную крышку прилавка, пропуская её за стойку.

Ирина благодарно хлопнула глазами из-под ресниц и дежурно озарила его лёгкой дрожью губ.

Когда завязанная в бант лямка сарафана спала, Ира инстинктивно повела плечиком и торопливо нырнула за прилавок. А голос совести побудил Юру на секунду отвернуться.

Лёгкими движениями рук Ира собрала на квадрате золотой гофрированной бумаги, сложенной в несколько слоёв, задуманную цветочную конструкцию, верхушкой которой стали крепкие бутоны алых роз, разбавленные несменной зеленью аспа́ргуса. Ярким акцентом стала широкая красная лента, которую Красовская завязала в пышный бант с длинными свободными концами на ручке.

– За наш счёт! – девушка протянула изготовленный букет Крабу, ожидая реакции.

– Тебе нравится? – он принял букет, невзначай коснувшись тёплыми пальцами её ладони, но не уронил взгляда на цветы, лишь прошуршал обёрткой.

Ирине стало не по себе, она сжала губы и посмотрела на мужчину:

– Ну… да, – неуверенно пожала плечами она. – Что-то не так?

– Это тебе, – кивнул Олейников и протянул букет обратно Красовской, улыбнувшись её растерянности. – Так сказать, извинения за доставленные неудобства, – для убедительности дополнил он.

Пока Ира пыталась сообразить, как правильнее себя повести, Краб шумно припечатал ладонью три зелёные купюры на деревянный прилавок:

– Сдачи не надо!

Девушка сглотнула, приняв букет, но тут же перевела взгляд на доллары:

– Э-э-э… спасибо… – с волнительной улыбкой хмыкнула она, пребывая в ступоре. – Но не нужно, правда… и денег не нужно…

Юра сделал пару шагов назад, чтобы не маячить своей внушительной фигурой перед разволновавшейся Ирой, и дёрнул джинсовку за по́лы до звона круглых пробивных пуговиц.

– Есть такое дело, одному важному человеку нужно привести в божеский вид сад и небольшую крытую оранжерею за городом. Насчёт гонорара можешь не переживать, не обидят, – Краб закусил нижнюю губу и кивнул на Иру, до сих пор в замешательстве прижимающую к груди букет. – Я подъеду завтра к десяти и отвезу тебя, будь готова.

Красовская быстро заморгала глазами и прочистила горло, тут же закивав как китайский болванчик:

– Хорошо, завтра в десять, – повторила для надёжности, чтобы не забыть.

Наступило молчание. Юра снова кивнул на серьёзную Иру, у которой, собственно говоря, не было и шанса на раздумья, и насмешливо улыбнулся.

– Отлично! Тогда до завтра, Ира, – Краб подмигнул её и скрыл хитрую ужимку за тёмными солнцезащитными очками.

Пропустив прощание, мужчина стремительно скрылся за дверью, оповестив о своём уходе лишь звонким встрепетом колокольчика.