Глава 23. И мебель и физиология (2/2)
Медленно вставший на ноги Мин пытался справиться с эмоциями, сжав руки в кулаки, замерев неподвижной статуей и хрипло, рвано дыша через слегка приоткрытый рот.
Бешенство. Лютое и необузданное, первородное, дикое, рвалось наружу, пытаясь вышвырнуть своего владельца из слабой человеческой оболочки. Чтобы вновь опустившись на четыре лапы, клыками вгрызаться в горло врагам и рвать, рвать, рвать! Захлебнуться кровью, напиться ею…
Удар под дых чистой сырой энергией оранжевой вспышкой разнес спускающуюся все ниже алую завесу злобы и опрокинул мага, на разлетевшуюся от подобного отношения кушетку.
Пич взял со стола вторую кружку янтарного напитка и сделал глоток, смотря как пришедший в себя оборотень судорожно вздохнув, распахнул уже обычные карие глаза и устало обмяк на останках сидения.
— Вот так-то, а я еще думал идти к Юми опасно. И хорошо, что не пошел, тебе хоть врезать можно, совместив приятное с полезным. Легче?
— Спасибо, друг.
Пич замер, удивленно вскинув брови.
Юн Мин назвал его другом. И это не просто слова, как признание, как клятва для Лисов. Теперь Пич для него действительно — ДРУГ.
Информация требовала анализа.
Насколько же важна была переданная Гертмундом новость для кицуне, что с трудом переносящий его Лис, мгновенно передвинул ценность жизни жреца Сета на верхнюю ступень в шкале важных для него существ.
— Насколько все плохо от одного до десяти?
— Пятнадцать, — откликнулся развалившийся на обломках Лис. — Если бы не наш шабаш завтра и последующие неприятные для мира перспективы, плюнул бы на дипломатию, захватил Юми со Стрэнджем и на десяток лис в Та-Ло стало бы меньше. Вообще, странно как-то. Все неприятности и разом валятся. Скажи мне, мой племянник белый?
Маг задумался, поскоблив пятерней начавший зарастать подбородок. Жесткая проклюнувшаяся щетина колола, заставляя постоянно чесаться, как блохастый щенок.
— Я не разглядывал его, вот так вплотную, если бы знал кто он, уделил больше внимания, но по-моему на лапе одной точно мелькал рыжий клок. Ты не хочешь мне поведать о цели завтрашнего сборища? Вроде как Навин говорил, русалка пока опасна и нестабильна.
Разглядывающий потолок маг чему-то загадочно улыбался и с точки зрения Пича, был похож на умственно-отсталого. Но это скорее от пристрастной оценки зрителя, нежели объективная оценка происходящего.
Красная дымка магии мелькнула, заволакивая обзор и рассеялась, оставляя Юн Мина на восстановленной кушетке сидящим нога на ногу.
— Кто я такой, чтобы портить тебе сюрприз. Еще чайку?
— Глупо было надеяться на благодарность с твоей стороны, вот так вот-то, — нубиец недовольно дернул плечом.
— Вообще-то в древности гонца, приносящего плохие вести, казнили просто и без затей, — Мин шутливо отсалютовал новой чашкой.
— Я принес плохие вести? — вскинутая бровь обозначила глубину так и не удовлетворенного любопытства.
Лис хмыкнул и откинул со лба длинные пряди.
— На самом деле, все относительно. Существование моей сестры и ее сына — прекрасная новость, а вот то, что повлекло к их появлению — отвратительная весть, но не для меня. Для них.
Пич мотнул головой, потерявшись в нитях мыслей оборотня:
— Просвети меня в тонкости собственной гениолгии, друг, — сделал он акцент на последнем слове, как бы напоминая.
— Да, это я неосторожно ляпнул, — поморщился оборотень. — Но учти, разговор долгий и мне нужна будет твоя клятва.
— Вот до завтра я совершенно свободен.
***
Этим утром было уже хуже, чем вчера.
Николас Банерджи открыл зудящие глаза и поморщился от яркого света, резанувшего по нервам.
— Черт, — прохрипел парень, отчаянно пересохшим и больным горлом. Его знобило, руки и ноги ломило, а каждая мышца в теле будто задалась целью за что-то отомстить.
Сам парень, когда смог наконец собрать себя в кучу, диагностировал у себя грипп. Причем довольно странный и быстротекущий. Впрочем, заметив на прикроватной тумбе пузырек, Ник не раздумывая подтянул его и выпил. Приятный тонизирующий эффект живительным теплом разлился по организму, притупляя болезненные ощущения и убирая желание немедленно выйти в окно, чтобы прервать собственные мучения.
А вообще, он не мог понять, отчего уже второе утро чувствует себя перееханным танком, в то время как к ужину вполне раскачивается, и ни следа болезни не остается. Какой-то странный избирательный вирус, нападающий в районе завтрака.
Потерев саднящие запястья, парень откинулся облегченно на стену и прикрыл глаза, наслаждаясь эффектом местного лечения.
Телефон мягко, но настойчиво завибрировал показывая владельцу красивое фото самой любимой женщины на свете:
— Доброе утро, мамуль, — улыбнулся Ник. — Как ты себя чувствуешь?
— Привет, милый, — теплый и родной голос согрел даже через сотни километров. — Что-то ты у меня сипишь, простыл?
— Ага. Второе утро разбитый встаю, думаю, ничего серьезного. Дед оставляет мне свои микстуры неизвестного происхождения и становится легче. Ты мне скажи, как ты там?
Женщина промолчала в трубке, но когда Ник уже напрягся, послышался приглушенный звук кашля, заставивший взволноваться еще сильнее:
— Мам. Мама, ты в порядке?
— Да, милый. Прости. Кофе пью, подавилась.
Николас сел ровнее, крепко сжав зубы, чтобы не выругаться.
Кофе. Мама не пила кофе, только очень редко, поскольку приторная горечь вызывала яростное неприятие у заядлой сладкоежки и никакие топинги не могли привить ей любовь к этому напитку.
Парень не стал делать акцент на этом вопросе. Просто поставил себе мысленную заметку написать маминому лечащему врачу. Благо учеба и работа в этой сфере давала ему некоторые преимущества и связи, позволяя искать лучших профессионалов своего дела и по рекомендации попасть к ним. Так что профессора Джереми он знал, сам отправил маму к нему на прием и поддерживал по е-мейлу связь, узнавая подробности состояния матери.
— Водой запей, — посоветовал сын и, включив на громкую связь, принялся совершать утренний моцион, таская телефон за собой из спальни в ванную и обратно.
Они говорили обо всем и ни о чем. Мама знала некоторые подробности о Камар-Тадже, поэтому с ней можно было обсудить знакомых и не очень людей. Под конец она в обязательном порядке поручила сыну сходить в местный лазарет и напроситься на прием к Мастеру Юй Мин:
— Все же твой дедушка не такой хороший специалист по медицине как она.
Увещевания были приняты, и, уже после прощания, отключив звонок, Ник понял, что мама так и ни разу не рассказала о своем здоровье, мастерски уходя от ответа или отделываясь общими фразами.
Усмехнувшись, парень набросал письмо врачу и отправился в лазарет. Собственное состояние ему не нравилось ничуть не меньше маминых недомолвок.
***
К его немалому удивлению, Юй Мин действительно была в Камар-Тадже. Женщина с поистине королевским достоинством обходила свои владения, перебирая настойки, проверяя запасы и обновляя заклятия на некоторых особо чувствительных к среде зельях. И тем страннее в окружающей, почти средневековой, обстановке смотрелся обычный деревянный стол со вполне современным медицинским оборудованием. И, поскольку, раньше подобных вещей здесь не наблюдалось, можно было сделать вывод, что приборы эти принадлежат лично кицунэ.
Ник замер у входа и почти квадратными глазами уставился на выстроенные в ряд: магнитную мешалку, диспенсер реагентов, весы, электронный микроскоп и парочку стерилизаторов. И это только то, что он сумел бегло идентифицировать, все же углубленные лабораторные исследования — не его профиль.
И вот над всем этим дорогостоящим богатством мелькало одухотворенное женское лицо, остальная часть тела которого была завернута в традиционное, древнего покроя голубоватое кимоно. Тонкие руки светились необычной пленкой, возможно, заменяющей женщине перчатки.
Убийственная смесь магии и науки ввела Николаса в ступор. Он застыл, напрочь забыв, зачем пришел. Однако, причина сама о себе напомнила. В горле запершило и Ник зашелся кашлем, мигом привлекая внимание единственной обитательницы и владелица лазарета.
Прокашлявшись, парень поднял голову и наткнулся на мерцающие вертикальным зрачком ярко рыжие глаза Юй Мин, которая уже стояла рядом и странно разглядывалась посетителя. Уловив направленное на нее внимание, женщина скрыла под темными ресницами нечеловеческие глаза и распахнула их уже привычными карими.
— Николас, птенчик. Мне искренне не нравится цвет твоего кожного покрова. Тебя избивали палками обитатели этого места? Идем. Ужасно, просто ужасно выглядишь.
Ник не обиделся. Да и смысл? Просто эта магиана такая, какая есть. Он знал ее много лет, приноровился понимать и искренне уважал, ощущаю хоть и специфического, но коллегу. Мага-лекаря, почти врача.
Женщина не стала ждать, она просто вновь направилась к своему столу и собирающийся уже идти за ней Ник вдруг осознал себя сидящем на мягком стуле, а над ним склонилась Юй Мин с обычной спиртовой салфеткой в руке и медицинским жгутом.
Чтобы парень не болтал и хоть чуть посвежел, в левую руку ему сунули дымящуюся кружку, а из второй руки оборотница быстро и профессионально взяла три пробирки крови. Обычных таких с красными колпачками и белыми наклейками на боках.
— Пей, не замирай. Тоник даст облегчение, но и только. Что с тобой приключилось и как давно тебе плохо? Перечисляй мне симптомы.
Николас прислушался к себе, и ощутив уходящую остаточную ватность тела, допил обжигающий напиток почти залпом и, отставив кружку, принялся подробно и предметно отвечать на вопросы.
По мере его рассказа, женщина не теряла времени даром и попутно проводила осмотр, заглянув в глаза, взяла соскобы. Потом достала странного вида палочки и поводила ими над руками и ногами парня, что явно уже не относилось к классической медицине.
Потом, опустившись на корточки перед Николасом, взяла его ладонь в свою и вперила вновь мерцающий лисий взгляд, считывала лишь одной ей известные показатели.
Парень чувствовал себя странно, будто от прикосновения магианы по телу разбегались мелкие электрические импульсы, путешествующие по телу. Они вызывали то ли щекотку, то ли болезненные спазмы. Иногда он ощущал, как какая-либо мышца в теле начинала сокращаться помимо его воли, или жжение появлялось и исчезало в легких, в районе желудка и селезенки.
Наконец, эта пытка закончилась, Юй Мин разорвала прикосновение и отстранилась. Она выглядела задумчивой и напряженной, в конце концов знакомое спокойное выражение заняло привычное место на ее лице и женщина сложила руки на уровне груди, пряча тонкие запястья за широкими рукавами своего одеяния:
— Пока что я не могу сказать что-то определенное. Но это точно не вирус и не бактерия. Кровь чистая, внутренние органы в порядке. Меня смутили некоторые показатели твоей лимфы, но подробнее я сделаю раскладку на оборудовании. Горло у тебя сорвано, мышечные волокна на руках, спине и голени растянуты, отсюда и слабость. Ты последнее время не подвергал себя ненормированной физической нагрузке? Концерты, клубы, мероприятия или песнопения?
Ник мотнул головой и попробовал припомнить что-то подобное. Но внутри черепа было на редкость пусто.
— Простите Мастер, но ничего такого не было. Я даже спортом не занимался уже недели три, не было времени и сил. В караоке не ходил, на концертах не был. Последние два дня точно.
— Как прелестно, — протянула женщина, кончиком пальцев постукиван себя по предплечью второй руки. — Совокупления? Нестандартные предпочтения партнерш?
Парень сперва не понял, но потом смутился, отрицательно качнув головой.
— Возможно, анализы дадут какие-то более точные результаты. Все, что я могу посоветовать тебе сейчас — это употреблять больше жидкости, усиленно питаться и по возможности больше спать. За результатами придешь завтра к вечеру. Что говорит по этому поводу дед?
— Он сказал, что не видит ничего необычного, и, скорее всего, я простыл.
— Вот как? — неприязненно удивилась женщина и сложила губы трубочкой. — Дилетанство. Хотя что еще можно ожидать от узколобых всемогущих магов. Что же, иди и выполняй рекомендации, незачем больше тратить мое время.
Женщина похлопала парня по руке и проследила взглядом, как приободренный пациент удаляется.
Легкая улыбка сошла с ее лица, оставив задумчивость и раздражение.
Юй Мин дурой не была, никогда. И отчетливо ощущала неладное. Вроде бы все шло как обычно, но мелочи, обычные бытовые мелочи заставляли интуицию кричать в голос, что что-то надвигается. Свивается кольцами вокруг тела и душит.
Юн Мин давно не навещал ее и, в принципе, на глаза не попадался. Участившиеся прорывы и странно рассеянная в последнее время Ен Сук. Появившаяся из ниоткуда русалка. Верховный, выглядящий так, будто нашел дерево с молодильными яблоками. Мужчина в принципе был еще не стар, но накопить резервы такого объема, чтобы начать перестраивать собственное тело. Да ему до этого момента еще минимум пару столетий усиленного развития.
Теперь и Николас.
Ей не понравилось его состояние. Парня явно связывали и уже не единожды. Тело просто не успевало восстанавливаться. Что за надобность сковывать безобидного и совершенно пустого в плане магии человека? Какие еще тайны может скрывать этот несносный дед, и почему он допустил подобное?
Мальчика она знала с того момента, когда смешной хмурый карапуз пяти лет появился на пороге обители за руку с невозмутимым Мастером Навином. Сейчас он вырос в прекрасного юношу, которым можно только гордиться.
Интересно, если бы дети брата не развоплотились, как бы они выглядели сейчас?Юн Мин.
Ее бесконечная и вечная любовь. Ее брат, половинка сердца и просто единственное родное существо во вселенной.
Когда в семье белых лис родился рыжий, пределу счастья Пра<span class="footnote" id="fn_35983837_0"></span> не было предела. Мин был сильнее, выносливее и одареннее любого бесцветного собрата и являлся элитным воином клана. Старшие готовы были молиться на него, вливая в парня все новые навыки и знания, и с умилением смотрели за тем, как он впитывает информацию подобно губке. Отдача была колоссальной.
Конечно, внимание перепадало и его близняшке, хоть она и была обычной белой, но блистательный брат отказывался учиться без сестры. Так и шла их жизнь, медленно и размеренно, пока не приблизилась пора совершеннолетия, а с ним и обретение человекоподобного облика.
Будущие супруги для блистательных кицуне были назначены чуть ли не с первых дней жизни, поэтому четверо молодых людей знали друг друга давно. Мин женился почти сразу и деревня замерла в ожидании потомства рыжего лиса. Юми как более легкомысленная и немного избалованная девчонка, крутила хвостом и всячески испытывала нервы будущего супруга.
А дальше начался ад. Их персональный, для каждого свой.
Первенец Мина стал разочарованием — белый и средней силы, но брат все-равно искренне и всей душой обожал свое маленькое продолжение и сам занимался воспитание и учебой Кан Мина, ласково и доброго лисенка, ушедшего к предкам в возрасте десяти лет.
Тогда еще никто ничего не понял, женщина Мина была на последних сроками беременности вторым малышом, и только это позволила им обоим не сойти с ума. Велось расследование, долгое и нудное, но понять почему малыш взял и внезапно растаял в воздухе, как обычно делали только тела умерших оборотней, никто так и не смог.
Брат был в отчаяние, а Юми впервые ощутила себя странно, будто не весь мир прекрасен и безопасен. Взрослеть оказалось тяжело. Но тяжелее всех пришлось несчастным родителям снежно белых близнецов, которых они потеряли всего спустя три года после рождения.
Заключившая к этому моменту помолвку Юй Мин, ворвалась в дом брата и перекинувшись ломанулась усмирять воющего и крушащего все от боли лиса. Его супруга просто лежала на полу без чувств рядом с постелью детей в их человеческом жилище.
Юми была сильна, не так как брат, но тот был сломлен болью и собственными страданиями, находясь не в себе, поэтому вырубить его удалось достаточно быстро.
Когда Юн пришел в себя, его брак оказался расторгнут по желанию пары, которая не могла больше видеть смерти своих детей, в развоплощении которых винила «рыжего урода» осквернившего своим убийственным семенем и ее род и ее лоно. Женщина кричала на убитого горем Мина прямо посреди деревни, что это боги покарали его и не дали продолжения в детях.
Юми вновь подоспела вовремя, чтобы просто вспыхнуть желанием дать по морде растерявшей мозг и совесть кицунэ. На удивление, ее остановил брат, обнявший со спины и оттащивший от брызжущей слюной бывшей жены.
Ее брат, благородный даже в таких вещах.
Она вытаскивала его из омута боли долгие месяцы, а потом он просто пропал.
Отец, который в это время был в деревне, сказал, что к Мину пришли с предложением нового брака, на что лис рассмеялся им в лицо и прилюдно отрекшись от не знающего милосердия и совести рода, а так же от глупой бесцветной сестры, покинул Та-Ло навсегда, добровольно став изгоем.
Юми была оглушена, она не понимала мотивов брата и пребывала в каком-то вакууме. Ей сочувствовали, по крайней мере, девушке так казалось. Зато ушлые старые лисы подсуетились и, воспользовавшись невменяемостью лисицы, продавили ее скорейшее вступление в брак, дабы продлить род, в котором могли еще родиться такие же цветные как Мин.
Мысль о детях вернула девушку к жизни и напугала. Будучи кровью и плотью своего брата, она до безумия боялась повторения судьбы его сыновей и втайне от всех решилась обратиться за помощью к людям Та-Ло.
Одна старая, почти рассыпающаяся от времени, магиана приняла ее и обследовала человеческое тело. Даже спустя столько лет, Юй Мин помнила тот день.
Просторная природная пещера у основания скалы. Вечерний полумрак рассеивается вблизи огромного кострища обложенного камнями в рукотворной чаше. Прогорели давно дрова, оставив раскаленные красно-белые угли и тонкие струи дыма от кинутых на них сушеных трав.
Женщина была очень худой и хрупкой, завернутой в большое количество ткани и с пепельными волосами, выеденными прожитыми годами. Ее сухая морщинистая рука лежала на обнаженном животе Юй Мин, которая устроилась почти вплотную к очагу на тонкой циновке. Она старалась расслабиться, как просила магиана, но с каждой минутой молчания это становилось все сложнее сделать.
— Лисичка, скажи мне, ты единственный щенок в помете?
Юми обидело сравнение с обычным животным, но это было не то место, где можно высказывать свое возмущение. Поэтому она просто ответила честно:
— У меня есть брат. Мы родились с ним в один день.
— Ты любишь его? — спросила человеческая женщина, отворачиваясь от пациентки и рассеяно вороша угли палкой старой обгоревшей.
— Больше всего. Но он изгнан, я не могу с ним поговорить, даже не знаю где он. Но к чему вы это спрашиваете? У меня был другой вопрос.
— Вот как. Твой близнец отличается от остальных кицуне?
Юми невольно скривила губы, садясь и оправляя одеяние:
— Он сильнейший. Единственный рыжий лис за много сотен лет.
— Маленькая лиса, любишь ли ты брата настолько сильно, чтобы не винить его за то, в чем он не виновен?
— Да что вы говорите чушь какую-то?! Если не знаете, что будет с моими детьми, так и скажите!
Вспышка гнева духа, казалось, не тронула женщину. Она повернула голову, и Юми почти с ужасом увидела, что магиана плачет. Крупные капли взбухали в уголках ее карих глаз и блестящими ручьями стекали ниже, вновь собираясь на подбородке.
— У тебя не будет детей, девочка. Твой брат такой могущественный, потому что в утробе матери выпил у тебя часть души и вложенных изначально сил. Ты сформированная, полноценная кицуне, но абсолютно стерильна. Будь ты слабее здоровьем или имей ты меньше хвостов, сил бы хватило на правильное развитие и формирование женских огранов. Но все твои оарионы<span class="footnote" id="fn_35983837_1"></span> пусты. В них нет ни одной искры жизни.
— Нет… этого не может быть… я…
Юй Мин встряхнула головой, с трудом вырвав себя из душащих лап отвратительных воспоминаний.
Она уперлась взглядом в стол и попыталась на нем сосредоточиться, лишь бы не слышать полный отчаяния вой своего собственного молодого я.
Много воды утекло с тех пор. Она оставила прошлое в прошлом, нашла свой путь, брата и новый дом. Та боль так и была внутри, но новые лица и события позволили накинуть на нее полотно времени, чтобы не сойти с ума.
Брата она, кстати, так и не смогла винить.
Принесла ли ему его сила счастье?
Нет.
Он так же как и она не может дать потомства.
Теперь они два, изуродованных с рождения существа, цеплялись друг за друга и давали смысл собственному существованию.
Женщина с неприятным изумлением посмотрела на свои руки в частичной трансформации, когти на кончиках которых впились в массивную столешницу, прочертив глубокие борозды.
Вздохнув, она втянула разрушительное оружие и отдернула ладони от испорченной мебели, переведя взгляд на взятые образцы крови.
Работать. Нужно работать и помочь мальчику.
Диагност вспыхнул на ее запястье, передавая показатели здоровья носителя владелице.
Да, она закрепила без спроса на Ника чары и что? Неэтично?
Будто она будет бегать за ним, отслеживая состояние. Нет уж. Ее время очень ценно, поэтому умолчим о личных границах и прочих придумках человечества.
Если Навин не бережет своего внука, этим займется ЮЙ Мин лично!
***
Никогда не страдала кровожадностью, но этого конкретного деда хотелось убить самыми изощренными методами.
Ладно, у меня как у всякой женщины в такие дни портится характер, но а покажите кто будет добр и мил, когда все и так болит, так тебя еще и швыряют с энной высоты на жесткую поверхность.
Из портала вылетела в полуметре над полом и в момент соприкосновения с ним копчика, осознала, почему Локи был настолько зол! Так и хочется процитировать про возомнивших себя чародеем второсортных чернокнижников. О-о-о, моя бедная спина!
Дед же был преисполнен спокойствия и умиротворения, сидел в кресле жевал что-то.
— Мастер, вы меня конечно извините, вы тут все маги со стажем и просто великие и могучие, но я же не ваша ученица, не ваш родственник. Нельзя ли не обращаться со мной подобным образом? Да я же девушка в конце концов!
— Паршиво, да.
— Что девушка? — не поняла намеков, но поспешила подняться, крехтя как старая бабка.
— Характер, говорю паршивый, да.
Ну знаете ли! Хамло доисторическое! А казался таким милым старичком, все же первое впечатление меня не обмануло.
— А давайте без оскорблений? — решила не нарываться на конфликт, но отстоять свое право на уважение.
— Откуда запах крови, да?
Ага. А маги тут все с баааальшим прибабахом и отсутствием чувства такта. Неужели, проживя как они, я стану такая же? Бррр. И это только один из них, а что будет завтра, когда соберется весь кагал? Что-то у меня еще и кишки сплющило от страха и нехорошего предчувствия.
— Мастер Навин, некорректно спрашивать такое у женщины.
Дед перестал жевать, он вообще буквально остолбенел, открыв широко глаза и глядя на меня, будто впервые заметил. Резко поднявшись с кресла, он подошел ко мне и даже не спрашивая, положил руку на живот через одежду. Я было дернулась, но осталась стоять. Маг ничего больше не делал, просто замер в таком положении и, наверное, сканировал меня магией.
Неприятных ощущений не было, так что я немного расслабилась. Если его так проняло с новости о женских днях, то может опять подстава какая?
— Немыслимо, да. Так быть не должно, да, — он подергал себя второй рукой за бороду и поднял на меня взгляд. — Со становлением русалкой, человеческих проблем у тебя быть не должно.
Я напряглась, внимательно слушая.
— И чем мне это грозит?
Маг помолчал, что-то обдумывая и анализируя.
— Сложно сказать, да. Половые клетки русалок созревают лишь один-два раза в год, во время Зова. Человеческие раз в месяц. Похоже, чтобы родить русалку, тебе придется ждать Зова, а чтобы человека, достаточно любого дня вне его.
Мое лицо вытянулось.
— Вы хотите сказать, что внутри меня у детей еще и разделение по расам будет? А… а почему?
Так что-то обидно стало. Как плюшки, так избирательно, а как гадость какую, так забирай все что есть.
— Кто же знает, ты же не по рождению русалка, да. Возможно, твоему телу не хватает сил, чтобы полностью перестроиться под новый вид. А может просто так решил случай, да. Но в воду тебя сегодня гнать чревато, как и превращаться. Пей чай и идем в крипту, да. И подушку возьми с дивана, да. На холодном камне в таком состоянии сидеть, меня потом Верховный рядом посадит. А у меня почки, да.
Только я улыбнулась своеобразной заботе, а дальше был скорее оскал гиены. Почки у него, у меня тоже почки! Наверно… а у русалок есть почки?