Глава 22. И горько и сладко (2/2)

Покой и умиротворение так редко бывали в гостях за эти пять дней, что утруждать себя движением не стала, боясь спугнуть хрупкие минуты.

— Соня?

Похоже, я все же уснула, поскольку даже не заметила, как в мою комнату проник Доктор Стрэндж.

Переживание прошедшего утра улеглось, как и опасение от новой встречи с ним. Я не стала дергаться или демонстративно шарахаться, избегая прикосновений. Просто достаточно безразлично повернула голову вбок, снизу вверх посмотрев на мага в штатском.

— Ты истощена? Нужно в воду?

Надо же, беспокоится.

Ах да, вдруг помру в его смену.

— Нет, устала.

— Поднимайся. Почему ты лежишь на полу?

Сколько экспрессии.

— Я не хочу подниматься. Я устала и мне тут хорошо. Уходи, пожалуйста. Хочу побыть одна.

Что-то блеснуло, да так, что я увидела сквозь прикрытые веки. Распахнув глаза, в полумраке комнаты отметила в руке Стрэнджа кинжал, которым он не раздумывая полоснул себя по ладони, отчего ярко-красная кровь окропила мне лицо и грудь. Это странное действо вывело из морального ступора и всколыхнуло в душе страх.

Я попыталась вскочить, но все затекло, особенно ноги, весь день скрученные в несуразного вида сидячие конструкции. Потерпев фиаско с подъемом, лопатками приложилась о спинку кровати и шлепнулась обратно на попу.

— Я клянусь, что никогда в жизни больше не подниму на тебя руку, не причиню вред.

Порез засветился золотым, как и пятна чужой крови на моей коже, а у меня аж в глазах помутнело от резкого всплеска адреналина. Вся сонливость спала, зато заломило затылок и живот, а еще вспомнились слова Мастера Навина.

Стивен, все еще с ножом в руке, как-то сломлено и вместе с тем очень решительно смотрел на меня. Четко на меня, видимо, ожидая какой-то реакции. И она последовала. У меня защипало в глазах, к горлу подкатил комок, проглотить который не удалось. Всхлип сухого судорожного рыдания вырывался из горла. Подтянув колени к себе, уткнулась в них носом и попыталась подавить очередную позорную истерику.

Господи, я своей ленью и пофигистичным отношением к приобретенной силе чуть не убила мужчину, которого люблю.

Это просто немыслимо и чудовищно. Сначала груз моих чувств на его шее, потом принудительная постель. Теперь еще и фактическая угроза жизни.

Зачем?! О каких чувствах может идти речь?!

Еще и ударил. И даже клятву принес, явно не от уверенности, что такого больше не повторится. Скорее сам себе гарантию создал, чтобы не срываться.

Да я бы, если честно, после стольких проблем с моей стороны, вообще бы убила этот неадекватный источник неприятностей.

В мыслях царил сумбур. Я рыдала без слез, как-будто все еще находилась в теле русалки. Сухие спазмы перекрывали кислород и как рыба ну суше, хватала ртом такой необходимый воздух.

Я любила его. И люто ненавидела, причем нас обоих и эту противоестественную связь. Хотела прижаться и всей душой желала больше никогда его не видеть.

Любовь и ненависть. Теперь я знаю что это.

Убивающий, уничтожающий, разъедающий вены коктейль.

Мне хотелось кинуться, осмотреть его, удостовериться, что он впорядке и одновременно ударить, до крови, чтобы лопнула губа или рассеклась бровь. Наорать на него и поцеловать.

В воду, мне нужно в воду. Там спокойно.

Теплая рука опустилась на мое вздрагивающее плечо, отчего я рефлекторно дернулась и хватка из утешающей стала удерживающей.

— Я поклялся не вредить тебе. И эта клятва теперь удержит меня от любого, даже самого необдуманного поступка.

— Тебе нужна клятва, чтобы быть уверенным, что не ударишь женщину?

Едкое ядовитое слово, почти плевок с моей стороны, заставили заходить желваки на его лице.

— Видимо, да.

Проигнорировал, ничего не сказал на мои мерзкие слова. Я скривила губы, в попытке сдержать истерику, в итоге прикусила до крови щеку изнутри:

— Я… я правда чуть тебя не убила?

Стивен удивлено вскинул брови:

— Кто тебе сказал?

— Не отрицаешь, значит правда, — я вновь уронила голову на сложенные на коленях руки и глухо призналась. — Если бы ты умер, я бы тоже за тобой ушла. Не смогла бы жить. Мне незачем бы было жить.

Признание далось тяжело, как будто из горла не слова выходили, а куски битого стекла.

Пальцы на моем плече сжались почти причиняя боль, и так же резко отпустили совсем.

— Идем домой.

— Я уже дома, ты иди. Сегодня побуду тут.

Меня подняли на руки, игнорируя вялый протест, и я почувствовала странное облегчение, даже сама удивилась:

— Зов не подарит тебе такой возможности. Я уже ощущаю его приближение. Идем, у нас не так много времени, чтобы привести себя в порядок.

***

Это был пугающе неоднозначный вечер.

Пустота в груди расширялась. Я довольно быстро помылась и, уступив место в душе странно спокойному и задумчивому Стивену, оделась в теплую пижаму и растеклась на диване, молча таращась в огромные панорамные окна его квартиры.

Хлопок двери, тихие шаги за спиной и меня как котенка сдернули вверх, чтобы усадить на собственные колени.

Вспышка растерянности и непонимания мотивов его поступков, вынудила обернуться.

Мелодии в голове я не слышала, да и безумное желание не накрывало с головой, так откуда эти нестандартные порывы души?

Сначала я смутилась, потому что Стивен был в одних спортивных брюках, а потом кровь и вовсе отхлынула от лица, когда я увидела тугую свежую повязка от груди и ниже, опутывающую его белым каркасом до самого пупка.

Озноб осознания прокатился изморосью вдоль позвоночника.

Сидя боком на мужских коленях, я с ужасом попеременно смотрела на бинт и уставшее осунувшееся лицо Стрэнджа.

— Ты… насколько сильно ты пострадал?

Обжигающе горячие руки сомкнулись на талии, и он собственническим жестом прижал меня щекой к своему плечу.

Я попыталась отстраниться, вдруг задену какую рану. Понятия же не имею, что там болит! Но меня непреклонно сжали.

— Это не имеет больше значения. Мастера своего дела легко убрали столь незначительные повреждения. Ночь спокойного сна завершит начатое. Не думай об этом.

Мое лицо оказалось на уровне его уха и желание провести кончиком носа по покрытой тонкими белыми волосками ушной раковине скрутило внутренности. Я не стала ему противиться.

Меня по прежнему разрывало от противоречий. От щемящей нежности в купе с жалостью, до брезгливого осознания, что я в объятиях ударившего меня утром мужчины.

Кажется я ненормальная жертва абьюза. В принципе как и он.

По пощечинам у нас 1:1. Играем дальше.

От моей нехитрой ласки, Стивен неожиданно обмяк и, откинувшись на спинку дивана, прикрыл глаза.

Видимо, у него тоже был очень тяжелый день.

— Сделай так еще раз.

У меня глаза стали круглые. С чего его так расперло?

— Стивен я…

— Просто сделай так еще раз, я не прошу о чем-то более серьезном.

Заткнулась. Задумчиво закусила губу и неловко, от того что целенопаравленно, коснулась носом мужского уха. Он выдохнул и, как мне кажется, чуть ли не мурлыкнул.

Привстав, смотрела на четкий профиль в скудном освящении настенной лампы. Сумятица внутри улеглась взъерошенным и недовольным котом, переодически напоминая о себе. Без понятия, наорет ли он на меня утром за очередной косяк или полезет целоваться, но очень хотелось забыть, что это самое завтра наступит.

Я в потоке, в моменте, в шизофрении…. Не важно. Здесь и сейчас. Буду здесь и сейчас наслаждаться украденным кусочком счастья. А пожую себя потом, вот как сяду завтра тренироваться с Навином, так и начну производить лоботомию.

Сейчас просто устала и хочу тихо посидеть в тепле.

Зова по прежнему не слышала, тем страннее были слова Стивена, что он-то все ощущает. Ну не знаю, сижу у него на коленках и что-то своим многострадальным филеем не чувствую повышенной физической активности в отдельно предоставленной части.

Сама не заметила как, пока размышляла, зарылась правой рукой в темные волосы у него на затылке, неосознанно перебирая, подергивая и скользя пальцами по коже головы.

Морщинки в уголках глаз разгладились и даже губы слегка приоткрылись на вечно хмуром лице этого попрежнему непостижимого для меня человека.

Отчего-то никак не могла согреться и вид полуобнаженного Стрэнджа томления не вызывал, скорее усиливающийся озноб.

Не прерывая превращения верховномагической шевелюры в воронье гнездо, подтянула второй рукой пледик валяющийся на диване, и удачно узрела свой заброшенный на эти дни телефон.

Обрадованная открытием, положила его себе на колени и попыталась одной рукой накрыть нас.

Стивен с закрытыми глазами отобрал у меня мягкий текстиль и закутал нас, в большей степени укрыв меня.

Посмотрела на смартфон, потом на мужчину и со вздохом погрузилась в ленту новостей. Очень хотелось есть, но Стрэндж, похоже, окончательно уснул. Будить его рука не поднималась, поэтому я стоически сидела, пригревшись и по-прежнему мучила чужую прическу одной рукой.

«Ты как?»

Подумала и ответила.

«Нормально, но твой дед просто садист. Вымотал своими тренировками до комы.»

Следом мне прилетела ссылка на скандальные обсуждения Мстителей, которую я просила. Оказывается была права, в подобные общества можно влезть только по приглашению.

«Ник, ты мой герой!»

«Если есть силы на сплетни, значит не так ты и устала. И кстати, ты не в аквариуме ночуешь разве?»

Скорчила недовольную рожу. Тоже мне, еще один нашелся шутник.

«Спокойной ночи, рыбка Дори. Не обижайся. Мне что-то не очень хорошо, пойду посплю. Похоже, перемерз на берегу»

«Блин, выпей чего-нибудь горячего. А то будешь соплями капать. Спокойной. На стариков и детей не обижаюсь.»

Добавила смайлик, показывающий язык и полезла на форум.

Рука немного затекла, поэтому я оставила волосы Стивена в покое и просто опустила руку ему на плечо.

«Сенсация. Наш новоявленные Мститель и по совместительству Верховный Маг Земли, оказался за бортом!»Взгляд зацепился за эту надпись, и я с любопытством открыла запись.

«Недавно стало известно, что трепетная и нежная любовь Доктора Стрэнджа оставила его в прошлом.

Уже бывшая возлюбленная нашего красавчика, Кристин Палмер была замечена в компани некоего Чарльза. Подробности его биографии выясняются, но из достоверных источников стало известно, что пара подала заявление на регистрацию брака!

Совет да любовь, но как же наш кумир?..»Фото мельком заснятой пары и комичный шарж с грустным Стивеном, заставили мое лицо вытянуться.

Э-э-э, не понял. А как же щелчок? А Танос? А Америка Чавис вслед за смертью Вижена и поехавшей крышей Ванды? Почему так рано? И чем грозит?

В дверь позвонили, я аж подпрыгнула от неожиданности.

— Ужин приехал. Сходи забери, только быстро.

Стивен говорил с закрытыми глазами, явно не желая вставать. А я поразилась уровню его лени, так как в холодильнике была еда и достаточно небольших усилий, чтобы обеспечить себя питанием, а он доставку гоняет. Кажется в плане прокрастинации мы друг друга стоим…

Как бы то ни было, звонок раздался вновь, и я сползла с нагретого местечка, чтобы чуть позорно не рухнуть на пол. Стоило отстраниться от Стивена, как возбуждение лавиной пронеслось по телу, ошпаривая метафизическим кипятком.

Бегом рванула к двери на подгибающихся ногах и трясущимися руками открыла дверь. Скомкано поблагодарила курьера, почти отобрав пакет, и захлопнула дверь.

Стрэндж стоял у меня за спиной и стоило остаться наедине, подхватил под бедра, вынуждая обхватить его талию ногами.

Мы оба тяжело дышали, поскольку затихшее после соприкосновения желание отголосками гормонов еще гуляло в крови, заставляя сдерживаться и пытаться усмирить этот блуждающий огонь.

Я подняла голову и встретилась с ярко голубыми глазами, отражающими наше общее безумие.

— Не подумал в полудреме, что так получится, — он перевел взгляд на мои губы, которые я непроизвольно облизала. — Надо было с тобой на руках идти к двери.

— Это… это было бы неловко.

— Еще более неловко чем то, что бы выдернула у бедного курьера пакет из рук?

Он слабо улыбнулся, склоняясь чуть вперед, отчего мы соприкоснулись лбами и так замерли.

— Вчера было куда легче. Возможно, алкоголь притупил идущие от тебя эманации.

— Может быть, — я зажмурилась и внезапно очень остро ощутила, как моя ставшая чувствительной грудь при дыхании трется затвердевшими горошинами сосков о его кожу, даже через пижаму. — Ты…отпусти меня.

— Ты точно хочешь этого?

Вопрос прозвучал неоднозначно, похоже, эта долбанная русалочья овуляция свела меня с ума и окончательно испортила.

— Издеваешься?

Мне не ответили, только хмыкнули. Стрэндж нагнулся вместе со мной и, подхватив оброненный пакет, направился обратно к дивану.

Пока я боролась со смущением, маг уселся и устроил меня поудобнее, снова развернув боком на своих коленях. Смущение изжарило волосы к чертям, поскольку теперь сидеть так было менее комфортно. Мужское возбуждение ощущалось…всем телом, так сказать.

Крафтпакет вручили мне и немного поморщившись, Стивен растекся по мебели. Я же чуть не застонала от разочарования в себе. Он же раненый! Еще и меня таскал!

Чуть съехала попой на диван, оставив только частично свои ноги на его, чтобы не нагружать своим весом и сунула нос в заказ. Там оказалось четыре коробки похожие на азиатские картонные туески со стритфудом, столько же упаковок палочек и две бутылки, одна с морсом, вторая похоже с томатным соком.

Фу, гадость. Но Стивен такое любит.

Открутила пробку и вложила ему в руку емкость. Маг кинул взгляд на напиток и блаженно приложился, явно получая удовольствие.

Все равно, фу!

Я отложила свой морс и принялась читать надписи на коробках. Оказывается он заказал две пачки китайского жареного риса со свининой и две лапши с курицей.

Раскрыв себе удон, подумала и распаковала магу рис, воткнув в порцию еще и палочки.

Стрэндж выпутал руку, которая лежала все это время у меня на талии и принялся достаточно быстро есть.

Я выкопала салфетку и запихнула ее себе за пазуху на манер слюнявчика, так как не обольщалась. Соуса в блюде много, так что уляпаюсь как свинья.

Несмотря на сильный голод, осилила я только пол порции, даже не тронув рис. Вытерла перепачканую моську и убрала коробку в пакет. Стивен уговорил обе пачки риса и также отдал мне упаковку.

Спустив пакет с дивана, откинулась на подлокотник и сыто вздохнула. Неожиданно теплая рука скользнула под плед и легла мне на колено, лежащие поверх ног Стивена.

Снова смутившись, из-под полуприкрытых ресниц поймала спокойный взгляд Стивена, без возбуждения. Просто жест…нежности?!

— Как прошло занятие с Мастером Навином?

— Насколько сильно я тебя ранила?

Мужчина удивлено вскинул бровь, не ожидая вопроса на вопрос. Но я никак не комментировала интересующуюся его тему, поэтому он пожал плечами и ироничный взгляд стал ответом.

— Тогда зачем спрашиваешь, если не хочешь отвечать мне на вопрос? — нахмурилась.

— Цветы в твоей комнате, они от Николаса?

Вот тут была патовая ситуация, ответ явно не требовался, потому как его с легкостью прочли на моем лице.

Ясно, салага я еще в такие игры со взрослыми дядями играть.

— 1:0, — признала и уткнулась в телефон.

Спустя какое-то время Стрэндж снова решил поговорить.

— Он тебе нравится?

Удивлено подняла взгляд от экрана и недоверчиво уставилась на его слишком спокойное лицо.

— Я произвожу впечатление легкодоступной особы, или ты хочешь упрекнуть меня в неверности?

Если я думала, его смутить, то фокус не удался. Наоборот, маг расслабился и полностью повернул голову ко мне, разглядывая, будто впервые увидел. Он протянул руку и провел большим пальцем по моим губам, будто извиняюще погладил. Я замерла, как суслик перед удавом.

— Нет, просто хотел знать. Он оказывает тебе всяческие знаки внимания и пытается сблизиться, — пальцы сместились на подбородок и еще ниже, проведя по ключице через одежду и вернулись на колено, почти прожигая касанием ткань.

Недовольно зыркнув, отложила телефон.

— Он пытается поддержать меня и просто втянуть в общение с собой и друзьями. Какое сближение? Мы не полных три дня знакомы.

Ухмылка, такая мужская и даже шовинистская.

— Ты просто еще слишком маленькая, чтобы видеть подоплевку таких событий.

Стало неприятно за себя и обидно за Ника. Вот чего он добивается? Только я обрадовалась спокойному вечеру, как Стрэндж снова пытается все испортить.

— Слушай, будешь мучить своими предположениями и нравоучениями, я встану с дивана. И тогда тебе будет явно не до оскорблений чувств верующих в дружбу.

Голубые глаза сверкнули, оценив угрозу и брошенный вызов. И, кажется, надо было думать, что и кому бросаешь.

Руки втащили меня вновь на мужское тело.

Сидеть в подобной позе без влияния зова была некомфортно. Нет, не то слово, невыносимо стыдно!

Невольно сглотнув, пожалела, что на моей толстовке молния, потому что кое-кто стыд испытывать даже не собирался. Он лениво подцепил бегунок и потянул его вниз, правда оценив отсутствие на верхней части нижнего белья, остановился на середине процесса.

Ощутив как щеки вместе с шеей покраснели, не ожидая подобного поведения, запахнула руками полы кофты и вообще захотела сбежать. Остановило только осознание, что стоит это сделать, ночного рандеву точно не избежать.

— Ты что делаешь?! С ума сошел?

Он медленно, будто касаясь взглядом прошелся по мне снизу вверх и, наконец, достигнув лица, улыбнулся, но не зло, а…соблазнительно?! Не знаю как это объяснить, но такого выражения лица и глаз я у него ни разу не видела. Он смотрел очень возбуждающе, слегка провокационно и очень дезориентирующе. Немного исподлобья, с легкой насмешкой и будто не совсем в своем уме.

Объяснить понятнее не смогла бы, как ни старайся.

Это был не взгляд собственника, не ирония и не сарказм, и даже не реакция хищника на выбранную жертву. Все было интимнее, будто мне только что дали обещание, которое НИКУДА НЕ СДАЛОСЬ!

Каюсь, запаниковала, оценив и посветлевший радужку и резко скрывший ее расширенный зев зрачка, и упершееся мне в бедро свидетельство его побуждений.

— СТРЭНДЖ! Ты заболел что ли?! Нет сейчас зова, успокойся! ЧТО ты делаешь?

Он закрыл мне рот ладонью и чуть подался вперед.

— К чему эта паника, Соня? Ты же сейчас сама мне этим угрожала, так давай не будем разговаривать, а перейдем сразу к делу.

Мотнула головой, сбрасывая своеобразный кляп.

— Все, поняла! Больше не буду так делать, только пусти! Ты обещал не вредить!

И он рассмеялся! Наглец! Откинулся обратно на диван и расхохотался. Я же облегченно застегнула толстовку и хмуро уставилась на этого весельчака.

— Вредить. Соня, я и не собирался вредить, поверь мне. Это называется немного по-другому.

— Ты ведешь себя странно, — пожаловалась, пытаясь сползти с его ног.

Но не только сбежать, выдохнуть не удалось. Меня притиснули очень близко к себе, прижали, вдавили. Голова его была где-то в районе моей груди, но страсть и желание перекрыло что-то другое.

Кажется, он знает про Кристин.

Почему-то мысль все объяснила и помимо ревности и зависти к этой женщине, которая смогла пробудить в нем столько не свойственных ему чувств, меня накрыло дикой жалостью.

Мной пытались заесть боль, заменить, заглушить.

Что ж, вот это похоже на Стивена Стрэнджа.

Я подняла опущенные руки и нерешительно погладила его по голове. Объятья стали болезненными.

По плечам, по спине, гладила его, потеревшись щекой о макушку, так приятно пахнущую МОИМ мужчиной.

Ну и хрен с ним, что я жертва стокгольмского синдрома. Если хоть чуть-чуть ему необходима сейчас, то пусть берет все, что нужно.

Но даже в таком состоянии, он не позволил взять над собой верховодство. Скрипнула кожа дивана, когда меня на него уложили. Улетела куда-то кофта, вслед за нашими штанами. Белье на мне просто сдвинули в сторону, не утруждаясь снятием.

На мгновение отстранившись, Стивен обеспечил нам волну общего желания. Вновь накрыв своим телом, вошел резко и до конца, вызывая полуболезненный стон.

Я выгнулась и сама подалась вперед, цепляясь за его плечи, требуя, прося большего. Но сейчас не нужно было просить. Руки сменили губы, целуя, лаская, доводя до исступления, уже не навеянного, а моего личного и сокровенного. Впервые я была с ним сама по себе, и, признаться честно, явно уступала в мастерстве той ненасытной русалке. Зато была честна и искренна, за что, боюсь, еще придет расплата.

Но этим вечером было хорошо. Я не рвалась доминировать или что-то доказывать. Просто отдалась полностью этим ощущениям, стонала, кричала его имя и металась в ловушке все возрастающего возбуждения.

Он с рычанием закинул мои ноги себе на плечи и ускорился. Все сильнее и резче делая наш совместный темп почти яростным.

Дрожь внутри, наконец, прокатилась от кончиков пальцев и пульсацией замерла в животе, оставив содрогаться от острой волны наслаждения.

Стивен же еще пару минут вбивался в мое обмякшее тело и, получив свою личную кульминацию, упал вперед, успев выставить руки, чтобы не рухнуть всем весом.

Горячее сбившееся дыхание мурашками касалось еще чувствительной кожи груди и не справившись с чувствами, Стрэндж сомкнул зубы на тонкой косточки выпирающей ключицы, заставив вздрогнуть и сократиться внутренние мышцы, плен которых он еще не успел покинуть.

Дрожь удовольствия отдалась горячим касанием губ к месту укуса.

Влажная и расхристанная, я собирала себя по частям, чувствуя редкие капельки пота, скопившиеся там, где мы соприкасались кожей. Было жарко, но холодный воздух быстро отвоевывал полученное от нас тепло и холодил открытые участки кожи.

Сглотнув вязкую слюну, я сомкнула губы, снова стараясь дышать носом и поймала взгляд пришедшего в себя Стивена.

Неловкость кольнула и прошла, когда кончиком носа он провел по скуле, виску и, вытянулся рядом, прижимая к себе, одной рукой поглаживая изгиб поясницы, второй скользя по плечу, лопатке, внешней стороне бедра и снова вверх.

— Ты не уйдешь, — шепот у самого уха и легкий поцелуй в шею. — Не сможешь.

Едва касаясь, он провел языком горячую дорожку на тонкой коже до линии роста волос, отчего пузырьками шампанского в кровь хлынуло еще не улегшееся возбуждение.

Удивленная собственной чувственностью и реакцией тела, отстранила его от себя вынудив посмотреть в лицо. Ладонью накрыла губы.

— Ты не должен этого говорить. Тебе не нравится быть слабым в чужих глазах и просить о чем-то. Молчи. Пожалеешь или разозлишься.

Он убрал рукой мою и внимательно всмотрелся в лицо, ища в нем подтверждение своих мыслей.

— Ты ненавидишь меня за сегодняшнее?

За утро? Сейчас я чувствую что угодно, но только не ненависть.

Ненавидь. Ударил. Унизил. Оскорбил!

Наплевать.

Сейчас я люблю его, на пределе своих возможностей.

— Не могу.

— Почему?

Он чувственно, глядя мне в глаза, прошелся губами от внутренней стороны запястья по ладони до самых кончиков пальцев. Завороженно следила за его действиясми, чувствуя как снова плавлюсь плиткой шоколада на горячих камнях мостовой.

— Не знаю, — всхлипнула от сладкого импульса, когда он отстранился и вновь плавно и не торопясь вошел в меня, убивая медлительностью.

Это было так ярко, ни в какое сравнение с зовом. Как пытаться выдать самоудовлетворение за полноценный секс с партнером. Животную страсть за занятие любовью.

Он играл не по правилам, вынуждая этой нехитрой пыткой отвечать на вопросы, но отстраниться было выше моих сил.

— Все еще любишь?

Скольжение прекратилось. Он остановился опустив одну руку вниз и проведя пальцами по чувствительному, набухщему месту между моих ног.

Охнула и сжалась, готовая уже умолять о продолжении. Сжала бедра, надесь побудить к дальнейшим действиям.

— Скажи, Соня. Я жду.

— Люблю.

— Громче, детка. Я не слышу.

— Я люблю тебя, Стивен. Как чертова ненормальная, — выгнулась, впилась ногтями в гладкую кожу поверх сбившейся повязки на спине. Не выдержав внутреннего давления, прижалась и постаралась воспроизвести то сокращение внутренних мышц, как можно сильнее сдавив его ТАМ.

— Хорошая девочка, — теперь уже он простонал-прошипел, убрав пальцы оттуда, где они стали только мешать.

Он выпрямился, стоя на коленях, развернул меня на бок и двумя ладонями ухватив за талию потянул на себя, снова резко сближая нас до предела.

Я вся изогнулась, одну ногу выпрямив, вторую подтянув к себе, чтобы сделать контакт теснее, чтобы чувствовать его при рывках еще глубже.

Шлепок по ягодицам стал неожиданностью, но судя по довольному мужскому стону, явно сыграл свою роль. Волосы разлетались, лишая обзора. Пульс зашкаливал, я сжала ладонями липнущую к коже обивку дивана и до хрипа стонала, пока вспышка сверхновой не вытолкнула меня из реальности так сильно, что я упустила конец нашего занимательного общения.