Глава 15. Много слов и мокрая рубашка. (2/2)

— Да ты ревел под нее в кино! — обличительно ткнула пальцем Пеппер в сторону Старка.

У меня даже слезы высохли, и я неприлично вытаращилась:

— Под Сумерки? Еще скажи по Сейлор Мун?

Старк гордо вскинул подбородок, оглядел нас надменным взглядом и выдал:

— Я взрослый, самодостаточный мужчина… подо что хочу, под то и реву. И между прочим, когда Мамору умирал, просто грех был не пустить слезу! Бездушные!

Кажется челюсть отвисла не только у меня.

— Как много нового узнаешь о своем мужчине после бурного вечера с щекоткой, — задумчиво протянула Пеппер, задорно мне подмигнув.

Помилуй бог, я больше не смогу смеяться, у меня болит живот! И вот, кажется, меня услышали, поскольку голос Джарвиса возвестил о том, что уже полночь. Пеппер подскочила, поправила одежду и отправилась готовить мне гостевую комнату ко сну и мы со Старком остались вдвоем.

— Какие отношения тебя связывают со Стрэнджем? — в лоб спросил он.

Я вздрогнула, но честно ответила:

— Никакие!

— В твоем ответе не хватает фразы после запятой.

— Какой?

— К сожалению.

Осознав мысль Старка, я сама того не желая густо залилась румянцем.

— Он же старый! — сморщился Тони.

— Он с тобой одного возраста! — возмутилась я.

— Ну…тогда перефразируем, он же тебе в отцы годится!

В носу защипало:

— Знаю. Тони, почему вы так себя ведете?

— Странная постановка вопроса, — мужчина сложил руки на груди, проведя рукой по подбородку. — Наверное, потому что мне весело.

— Я не про это, — тихо произнесла я. — Почему вы мне помогаете? Зачем волнуетесь, навещаете? Почему спасли сегодня и для чего привезли сюда? И этот вечер?

— Знаешь, Сонь, я уже задавался этим вопросом, — он устало помял ладонью лицо. — Если честно, то сам еще не понял до конца. Наверное, потому что очень хочу детей, а тут ты.

— Но я не ребенок, я вполне взрослая девушка.

— Ну да, а я Капитан Америка. Давай смотреть правде в лицо, в душе ты ребенок, тебя легко обидеть, рассмешить, ты не скрываешь свои эмоции и часто говоришь то, что думаешь. Взрослые люди слишком циничны и лицемерны, чтобы вести себя так, как ты. Поэтому я вот, старый дурак, прикипел, — он улыбнулся. — Смотрю вот, и вижу несправедливо обиженного ребенка, которого приходится отпаивать горячим какао. Я всего раз, увидел в тебе девушку, сегодня, когда этот неадекватный мужик орал как потерпевший. Но я увидел тебя так не своими глазами, а его. Понял, что другие мужчины могут думать не как я, и от этого стало страшно, даже злоба подкатила. Ты ребенок, Соня, и это не плохо.

Старк подтащил меня за ногу и обнял как маленькую, на глаза выступили слезы.

— Не плачь, это не плохо. Моя Пеппер тоже в душе ребенок и за это я ее очень люблю. Такие женщины достойны обожания, трепетной любви и заботы, а не истеричных воплей в коридоре ресторана. Ох, ну ладно, плачь, все равно уже намочила рубашку. Поплачь, может, полегчает. Я, конечно, точно не знаю, как у вас девушек это работает, но я где-то читал.

Кто бы мог понять, что происходило у меня в душе в этот момент. Я ревела на плече у Железного Человека, потому что в жизни мне никто не говорил таких вещей… он как отец, которого я почти не помню, делился душевным теплом, согревая замерзшее сердце.

— Соня, где твои родители?

— Умерли, — коротко ответила я, когда иссяк поток слез.

— Как?

— На моих глазах, — шепотом ответила я, и плечо, в которое я плакала — дрогнуло.

— Тебе действительно нужно будет исчезнуть?

— Да, так надо.

— Вернешься?

— Не знаю.

— Я даю свое обещание, — после паузы ответил Старк.

— Правда? — с надеждой переспросила я.

— Плавда? — передразнил меня Тони, щелкнув по носу. — Но если обидит или что не так, промеж ног и ори моё имя! У меня по Нью-Йорку звуковых датчиков напихано…

— А это законно?

Мужчина задумчиво почесал бороду и с сомнением глянул нам меня:

— Не думаю… Только мамке-Пеппер не говори, а то накажет. Пошли спать что ли, а завтра я переговорю с Сержио.

— Спасибо, за все спасибо.

— Вот не надо, у меня еще рубашка не высохла.