Глава 16 (2/2)
— Вы наши спасители, можете оставаться столько, сколько потребуется, — удивительно благодушно заверил Тазуна. — Мы с дочерью только рады вас принять.
— А чего с вами такое-то? — снова возник мальчишка, нависнув над сенсеем.
— Побочный эффект шарингана, — вдруг вставил примостившийся у него в ногах Саске. — Да?
— Ага.
— Даже не всем Учихам под силу управляться с ним. А тело простого человека тем более не способно выдержать такие нагрузки, особенно на пределе использования, — в его тоне, однако, слышались нотки некоего почтения, будто бы он даже был впечатлен.
— Э, это чего, типа, ты у нас «не простой человек»?! — возмутился размышлениям товарища Наруто. — К божеству себя приписываешь, что ли?
— Это просто генетика, дурень.
Какаши посмеялся. Прикрыл глаза — с долгожданным облегчением. Ничего не изменилось. Его дети рядом. Всё те же ребятишки. Живые. Целые…
— Вам бы поесть? — предложила женщина.
— Спасибо, я не голоден. Лучше дам организму отдых от всех процессов.
— Как скажете. Ваших учеников мы уже накормили.
— Благодарю.
— Идемте, дайте сенсею отдохнуть.
Они без лишних возмущений поднялись и ушли. Какаши действительно чувствовал потребность просто уснуть, желательно — без снов, на этот раз… Но, когда комната опустела, он и сам почувствовал внутри пустоту. Очень отдаленно знакомую…
Усталость. Предельная усталость организма. Теперь он ощущал, что и дышит с трудом. Грудная клетка болела. Всё тело болело. Мышцы задубели и ныли. Он весь был высосан без остатка. Вся сила, вся чакра — всё кончилось.
Он был пуст. Но вместе с тем… наполнен. Желанием жить. Потому что, кажется, жизнь дала ему второй шанс…
Жизнь… второй шанс. Это как временная смерть. После которой смотришь на мир заново.
Временная смерть…
И тут его осенило. Настолько, что он моментально проснулся. И только тогда понял, что умудрился продремать до вечера.
Он сразу поделился со своей командой и Тазуной возникшими у него сомнениями: Забуза, скорее всего, всё-таки жив, и они были обмануты очень умелым трюком его сообщника. Минусов в этой ситуации было куда больше, чем плюсов, однако Наруто и тут нашел, чему радоваться. Мальчишка буквально засиял от осознания, что та атака шиноби-охотника была не только не смертельной, но и подстроенной, и теперь им выпадет еще одна возможность победить сильного врага своими силами…
Признаться, Какаши такая перспектива совершенно не воодушевляла. Но, если Забуза жив, он явно находится в таком же плачевном состоянии. Значит, их следующая возможная схватка откладывается на несколько дней. Но терять время понапрасну не стоит. Пускай его тело больше напоминает футон, на котором лежит, но голова-то работает исправно.
Поэтому мужчина объявил детворе, что с завтрашнего дня они начнут тренировки — прямо здесь, в походных условиях. Потому что настоящий шиноби никогда не упустит шанса стать сильнее. Или это что-то из реплик Гая?..
Отдаленный шорох волн из открытого окна, общее переутомление после боя и сильного стресса усыпляли снова. Подопечные тоже готовились ко сну, расстелили спальники вокруг. Какаши, вяло моргая, переглянулся с Саске, который сидел на своем месте и особенно пристально смотрел на сенсея.
— Откуда у тебя шаринган? — сразу спросил мальчик.
— Друг подарил.
— Нифига себе подарок! — подал голос пораженный Наруто, Саске же бросил на шумного товарища взгляд, но с общей мысли его это не сбило.
— Ты дружил с Учихой?
— Да. И не с одним.
Мальчик помрачнел, опустил голову, скрывшись за спавшими на лицо волосами. Кажется, понял, о ком еще шла речь. Да и мог помнить Какаши по тем визитам к ним домой, много лет назад, в прошлой жизни…
— Значит, это правда? — переспросила Сакура, растянувшись на животе, опустившись подбородком на сложенные руки. — И можно пересадить глаз, передав доудзюцу?
— Чего?.. — непонимающе оглядел их Наруто, смешно сощурившись.
— Особые техники глаз, — объяснил ему сенсей. — Такие, которые есть у некоторых кланов. У Хьюга, у Учиха… Глаз-то пересадить можно, но не факт, что получится его полноценно использовать. Выключить я его не могу, например.
— А батарейка не садится? — хихикнул на это Наруто.
— Садится. У меня садится. Чакра тратится. Поэтому и закрываю его, чтобы не использовать лишний раз. У Саске таких проблем не будет, он Учиха, в него это заложено генетикой, как он и сказал.
— Ух, блин, а у Узумаки нет таких штук? Глаз каких-нибудь?
— Мы такого не проходили, — ответила Сакура. — Но я помню, что жена Первого Хокаге была Узумаки.
— Ого! А она моя бабулька, что ли?..
Какаши только слабо посмеялся, закрыл глаза — веки слабо слипались.
— Сенсей?!
— М?..
— Так были у Узумаки крутые глаза?
— Волосы красные… — пробормотал мужчина сквозь сон.
— Чего?!
— Красные. У Узумаки…
— Блин, а у меня почему не красные? Или они потом покраснеют? Типа, как у Саске потом глаза покраснеют, а у меня — волосы?..
— Кто знает…
В голове всплыла такая яркая картинка.
«Интересно, на кого он будет похож?», — он лежит на коленях беременной Кушины во время их пикника после тренировки. — «Какого цвета будут волосы?» — И они смеются…
Нет, кажется, в тот момент он еще не лежал. А просто сидел возле женщины. И возле Минато. И уже… уже был с Наруто. Совсем рядом. И думал о Наруто, рассуждал о нём. И не мог представить, как всё переменится за тринадцать лет…
Он склонил голову. Поймал взгляд Наруто. Улыбнулся ему. И мальчишка широко заулыбался в ответ. Совсем как в детстве, когда считывал эмоции Какаши даже через фарфоровую маску…
На сердце было чуть больно. И вместе с тем — очень тепло.
Он наблюдал, как мальчик уютно устраивается, заворачиваясь в одеяло. И на душе становилось так же уютно. Словно Наруто свернулся внутри него, прямо там, в душе. В его руках — как под панцирем, под защитой.
Его мальчишка. Которого хотелось оберегать. От боли, от страха. Хотелось видеть спокойствие на его лице. Как сейчас, когда он готов вот-вот уснуть. И еще хотелось погладить его по волосам перед сном. Как было можно в детстве…
Сонное утро, странно пахнущее солью — непривычно. Солью и соленым, влажным деревом. В комнате гулял ветерок, а за окном покрикивали чайки.
Какаши отвык так крепко спать вне дома. Когда бывал в других странах на миссиях — всё равно сохранял чуткость. Никогда не просыпался с туманным непониманием, где он находится — не вырубался настолько глубоко. Как позволил себе здесь и сейчас.
Безосновательно, по сути. Он был самым взрослым и самым сильным шиноби в их команде. При этом, временно недееспособным. В чужой стране, с нависшей над ними угрозой…
Но на душе после сна всё равно царил иллюзорный покой. Такой же безосновательный. Какой бывал в детские годы. Хотя, конкретных примеров из того промежутка времени он вспомнить не мог… Но такое чувство внутри него было. Определенно было. Может, и не в детские годы, а потом, когда он стал старше. Когда рядом был…
Он открыл глаза от скрипа пола. Крадущийся мимо Наруто виновато заулыбался.
— Ой, простите, разбудил?
— Нет, Наруто, я уже не спал, — челюсть двигалась куда охотнее, чем вчера. Организм за ночь начал восстанавливаться, что радовало. А мальчишка присел рядом. В руках держал свой протектор, за которым, вероятно, и вернулся. Потом заулыбался во весь рот, хохотнул:
— Блин, я вижу, что вы улыбаетесь!
И в самом деле, мужчина улыбался. Потому что в свете нового утра смотрел на растрепанные золотые волосы и сияющее лицо. И видел торнадо жизни в синих глаза. И чувствовал, как в груди что-то щемит. Сладко сжимает. Так знакомо…
— Это… Уже утро, кстати. Мы поели. А вы пойдете? Или лежать пока будете?
— Да… Я полежу. Не встану.
— Ого, так всё серьезно?..
— Наверно.
Наруто помолчал, глянул на открытую дверь.
— А тут пацан этот мелкий не проходил? Не видели?
— Какой? Внук Тазуны?
— Ага, этот, Инари.
— Я не видел.
— Ну да.
Сцепка с реальностью этим утром тоже была довольно слабой. А, может, сцепка с мозгом и его способностью связно мыслить… Какаши моргал, списывая свое состояние на физическое недомогание, на слишком крепкий сон и вялость после пробуждения. А мальчик, тоже больше не найдя, что сказать, поднялся, завязывая протектор на лбу.
— Пойду на улице поищу тогда.
— Иди.
Возможно, нужно было еще подремать полчасика? И тогда связность мыслей восстановится…
Но стоило Какаши закрыть глаза, как он услышал топот. В комнату снова влетел Наруто, чуть взбудораженный.
— Так, может, вам сюда поесть принести? Я чего-то протупил.
Вздохнув, мужчина качнул головой.
— Нет, не надо.
— Это почему? — он невинно хлопал глазами, подошел.
— Ну… я не могу встать, — попытался издалека донести до него мужчина.
— И?..
— И, грубо говоря… Если я поем, то мне нужно будет в туалет.
— Аа… Блин, а реально! Вам же надо, наверно…
К этим ощущениям организма Какаши старался не прислушиваться.
— Я умею терпеть.
— Да? Бутылочку вам, может? Ну, в нее чтоб…
— Нет, — мужчина слабо засмеялся. — Всё хорошо. Иди, поищи… кого ты там хотел.
Наруто кивнул, шагнул за порог, но вдруг затряс головой и вернулся снова. Весь нахохлился, словно готовясь к бою.
— Да не могу я так! Я знаю, что вам тут плохо! Вы не ели ничего со вчера, и вообще не вставали, даже в туалет, блин! И как вы поправитесь, если даже поесть не можете?!
— Я… могу съесть питательную пилюлю, — медленно сообразил Какаши, правда, кажется, он не взял с собой много…
— Да фигня всё это! Давайте дойдем. Тут рядом прям туалет, спускаться не надо.
Переполненное решимостью предложение ученика постепенно доходило до сенсея.
— Да нет, не надо…
— Давайте! Вы же сильный, вы можете! — его требовательной навязчивости не хватало разве что упоминаний «силы юности».
— Я не встану, Наруто. Серьезно. Я знаю свои возможности…
— Да встанете вы! Щас!
Спорить с ним было бесполезно. Потому что Наруто поднял руки и с хитрой улыбкой создал нескольких теневых клонов, а сам сдернул с сенсея одеяло и потянул за руку. Один клон подхватил Какаши под другую руку, другой подталкивал… и мужчина и сам не понял, как вдруг оказался в вертикальном положении.
Однако сил держаться в нём не было совершенно, тело сильно дрожало, поэтому он опирался на Наруто — на нескольких мальчишек-клонов, окруживших его и поддерживающих.
— Вот! Говорил же вам! — Наруто-оригинал сиял. — Идем-идем, тут совсем близко, за углом прям!
Будто бы само течение жизни подхватило его и уносило куда-то, куда считало нужным. А он — плыл себе послушным бревном, не в состоянии сопротивляться. Тонул ли Тензо, если его бросали в воду?.. Кажется, они шутили о чём-то таком в АНБУ.
Тем не менее, течение в облике множества Наруто действительно дотащило его до двери санузла.
— Во, тут! Ну… — мальчишка с сомнением притормозил. — А там это… помочь надо?..
— Дальше справлюсь. Спасибо, — механически выдохнул мужчина то, что следовало. Кое-как по стеночке добрался до унитаза, напоминая себе ящерицу, только ползущую вбок… Привалившись к той же стене, с огромным удовольствием опустошил мочевой пузырь. Терпеть-то он умел, но это не означало, что он не был рад возможности избавиться от дискомфорта.
Потом так же, стилем пьяной ящерицы, дополз до раковины. Стянул маску, умыл лицо, стирая неприятную корочку у губ и крыльев носа. Нет, всё же это была просто гениальная идея… пусть и насильственная… но…
Наруто заставил его встать, потому что хотел позаботиться. И позаботился. Удивительно.
Собственный взгляд в зеркале казался чужим. Плывущим, не сосредоточенным. Похожее бывало с ним, когда они выпивали с товарищами. И когда он так же упоенно справлял нужду после нескольких банок пива.
«Ух, семпай, какой напор», — комментировал пьяный Итачи из-за стены.
«Расскажу твоему бате, что ты за моим «напором» подглядываешь», — смеялся в ответ он.
И улыбался теперь. Своему помятому отражению. Усталому мужчине чуть за тридцать, который еще недавно умел быть молодым. Который в юности и представить не мог, с каким удовольствием будет трепать его судьба, совсем как непослушная собака раздирает подушку, тряся ее из стороны в сторону… а перья летят…
— Вы там нормально?.. — голос из-за двери.
— Да. Сейчас, — Какаши закрыл кран. Протер лицо рукавом, подтянул маску. Но так и застыл, вцепившись в край раковины. Ноги сильно тряслись. — Зайди, — вырвалось непроизвольно. Словно бессознательная часть его существа поняла раньше, что ему нужна помощь.
Наруто заглянул, настороженно, будто думал, что может обнаружить нечто неприличное. Но сразу оценил обстановку и окружил сенсея со своими клонами.
Теперь, чувствуя удерживающие его теплые руки, Какаши смог пойти. Шаг за шагом. Поражаясь и самоконтролю его ученика, который был непривычно внимательным и собранным.
Путь и правда оказался совсем близким.
— Получше теперь, а? — самодовольно спросил мальчишка, разворачиваясь вместе со своей толпой возле футона сенсея.
— Еще бы, — признал мужчина. — Даже напомнил себе живого, функционирующего человека…
— Это что ж должно случиться с человеком, чтобы он поссать не мог… — философски протянул Наруто, вызвав у Какаши усмешку. — Так… Это, давайте теперь падение доверия!
— Это как?.. Часть про «падение» мне не очень нравится.
— Ну а вы мне доверяете?
Их взгляды пересеклись. И на миг мужчина подумал, что этим синим глазам он уже давно привык верить беспрекословно…
— Доверяю.
— Тогда — падайте назад!
Колебания продлились несколько секунд. Но, в конце концов, что он теряет?.. Сгруппируется… если сможет…
И он просто откинулся назад. Услышал восклицания и смех — несколько одновременно верещащих Наруто. Странное ощущение. И не менее странное ощущение — как его мягко подхватили, у самого футона, осторожно укладывая. Кажется, при этом он повалился на двоих клонов, которые теперь оказались прижаты им и хохотали. Но… задумка сработала. Даже без новых травм.
— Во, супер! — сам мальчишка аж запрыгал на месте, как маленький, бесконечно довольный собой. — Теперь за едой для вас сгоняю! Можно ведь, да?
— Да, — Какаши смотрел на его светящуюся фигурку через ресницы. — Теперь можно. Спасибо, солнышко.
Наруто же весь заулыбался и даже покраснел, смущенно закрутился.
— «Со-олнышко», — протянул он, смакуя неожиданное для них обоих обращение. — Это, я пойду…
— Ну, не уходи, — пробормотал Какаши, язык снова заплетался — силы были истрачены под ноль. — Мне с тобой хорошо…
— А я вам клонов оставлю тогда! Щас приду, я быстро!
А Какаши закрыл глаза. Чувствуя себя в тепле рук и тел, которые его окружили. Почти что настоящие. Почти что…
Это было слишком для обессиленного организма. Кажется, он впервые оказался в таком паршивом состоянии. Вне дома, без своевременной медицинской помощи. Без капельниц, без надзора врачей… А, может, он и не тратился настолько никогда раньше.
Никогда раньше. Потому что у него не было настоящих причин биться насмерть.
Не за «долг». Не за «успех миссии». Не за «деревню и страну». А — за вверенные ему жизни. Не боевых товарищей, таких же сильных и умелых… А — детей. В каждого из которых он вложил крупицу своей души. Каждого из которых полюбил. И чью гибель он бы ни за что себе не простил…
Поэтому был готов истратить все резервы организма. И, по сути… еще немного, еще несколько скопированных техник… и он действительно мог умереть. От истощения. Потому что потратил бы остатки жизненной силы…
Нет, тренировки нужны и ему самому. Тренировки на выносливость. Тренировки с шаринганом. Он ведь еще не научился использовать весь его потенциал… а знал, что существует так много техник… Ведь если приучать к ним организм, постепенно, то и чакры будет накапливаться больше. Он знал об этом. Знал…
Но забыл. Потому что последние годы он искал свою смерть. А потом вдруг ожил. И забыл о том, что смерть ходит так близко. А забывать нельзя. Ни о чём. Ни о жизни. Ни о близости смерти…
— Какой хороший случай, чтобы разгадать тайну маски сенсея, — переговаривались между собой клоны. Неугомонные, совсем и как оригинал…
— Не говори, что воспользуешься моей беспомощностью, — процедил Какаши, отвел руку, чтобы взлохматить шевелюру хулигана, но рука бессильно привалилась к чьему-то плечу.
— Не-не, я ж благородный!
— Вот спасибо…
Но тут его обожгло. От простого прикосновения — потому что ему чуть поправили челку, съехавшую на лицо. Коснулись волос быстрым, небрежным движением. Но… обожгло при этом так сильно. До боли. Так что глаза защипали.
Потому что он понял, что до смерти хочет, чтобы его тоже погладили по голове. Потому что этого не было… так давно. Годы. Годы без прикосновений. И без ощущения заботы…
Шаги. Много шагов. И…
— Какаши-сенсей, вы поесть созрели! — Сакура прямо радовалась, тащила за собой Саске, а замыкал процессию гордый Наруто. — Вы как себя чувствуете?
— Поем — и будет лучше, — ответил мужчина. Попытался приподняться, чтобы сесть. И почувствовал, как в его спину уперлись клоны, помогая. — А вы чего делали?
— А нас Тазуна-сан водил на мост смотреть.
— И как мост?..
Девочка сникла, вздохнула.
— Слишком мало рабочих для такого большого моста…
— Видимо, дела у них действительно обстоят не очень, — вслух подумал Какаши, оглядывая подопечных.
— Там эта, ну, тетька… — Наруто активно замахал в сторону двери.
— Цунами-сан сейчас разогреет и принесет вам еду, — объяснила девочка.
— Вот спасибо, — мужчина же перевел взгляд на своего самого молчаливого ученика, который с неоднозначными эмоциями смотрел на клонов Наруто, так и сидящих вокруг сенсея. — Наруто, научишь Саске теневому клонированию? — в шутку предложил Какаши, восприняв этот взгляд за скрываемую зависть.
— Ой, да хрен ему! — мальчишка тут же показал товарищу язык, а тот нахохлился.
— И не надо мне. Сам потом шаринганом скопирую…
— Да у тебя шаринган еще не прорезался! Понял, а? Шаринганчик-то еще не вы-ырос!
— Наруто, — строго позвал Какаши, видя, как вспыхивает Сакура. — Давайте продолжим утро на созидательной волне.
— Какой?
— Продуктивной. Будем полезное делать. Вот вам задание: разыщите мне костыли. Не могу ведь я твоих клонов весь день эксплуатировать.
— Почему?
— Чакра тебе и самому понадобится. Как закончим с нашими делами — проведем тренировку, как я и обещал.
— Ура! Супер-супер-технике научите, а?! Я первый костыли принесу! Это, а клонов я тогда заберу, да?..
— Забирай, и чакру больше не трать пока.
— Ага!
Какаши еще чуть склонился вперед, чтобы устойчиво сидеть без опоры. Правда без испарившихся клонов ему сразу стало ощутимо холоднее.
— Тогда — на миссию, за костылями! — решил Наруто и скривил дразнящую мордашку. — И я найду их раньше недо-шаринганчика, — и задиристо подергал мизинцем, прежде чем с хохотом выскочил за дверь.
— Я тебе сейчас врежу, придурок! — помчал за ним Саске, всё-таки раззадоренный ужимками товарища. Да и хорошо. Это куда лучше, чем закрываться в себе и тонуть во мраке.
— Какаши-сенсей, вам нужна помощь? — учтиво спросила оставшаяся Сакура.
— Да. Присмотри за ними, чтобы не убивали друг друга вне тренировок. Можешь тоже им врезать, если надо будет, разрешаю.
— Угу! — кивнула девочка, смеясь.
— Рассчитываю на тебя.
Стоило ей уйти, в нос Какаши ударил аромат вареной рыбы с рисом, от которого тут же болезненно стянуло пустой желудок. Через десяток секунд в комнате появилась Цунами, дочка Тазуны, с миской пищи, которую мужчина опустошил даже быстрее, чем планировал.
Дела налаживались. Он был сыт, да и, вдобавок, мог стоять на неплохих, устойчивых костылях. Ослабленное тело после еды снова заполнялось жизнью. И силами жить эту жизнь.
Они отошли на ближайшую лесную полянку — для импровизированной самостоятельной тренировки требовались только высокие деревья.
В эту миссию для него удивительным образом раскрывалась и Сакура: она была не только подкована теоретически буквально по всем вопросам, но и с контролем чакры справлялась на ура. Поэтому и могла вложить чакру в удар, зачастую — бессознательно…
Но, когда Какаши только демонстрировал подопечным то, что от них будет требоваться, всходя на дерево без помощи рук, параллельно земле, Наруто заголосил:
— Ой, вы прям как паук!
И снова мир пошатнулся. И снова глаза застилало картинкой из прошлого… как же часто они преследовали его в последние дни…
Маленький Наруто, смотрящий на него снизу вверх, с восторгом приоткрыв рот.
«Я хочу тоже уметь по деревьям ходить! Как ты! Как паук!»
Даже формулировки не изменились…
Не изменилось и то, как сложно его мальчишке давались новые техники. Неудача, неудача, неудача… Много эмоций и мало толка. Но теперь мужчина твердо знал: Наруто будет продолжать до тех пор, пока у него не получится. Это качество ученика непомерно радовало сенсея. Как и радовал намек на проснувшийся сопернический азарт в Саске.
Однако сам Какаши примостился под деревом, намереваясь дать себе отдых. Но бодрости в нём было недостаточно — он толком и не дал себе восстановиться. Поэтому в один момент перед глазами начало темнеть.
— Вам плохо, сенсей? — заметила подошедшая к нему внимательная Сакура, пока мальчишки падали с деревьев и снова подскакивали на ноги. — Рано вы бегать начали, да?
— Может… — язык предательски заплетался. — Я скоро прилягу… может, тут прям…
— Вам лучше в дом вернуться и там полежать, поспать, а то уже бледнее ваших волос стали. А за ними я присмотрю, — она кивнула в сторону на товарищей.
Предложение было разумным, и Какаши им воспользовался. В конце концов, если он снова отключится прямо в лесу, это создаст дополнительные трудности его подопечным, да и толку от него в таком состоянии мало. Поэтому, кое-как добравшись до своего футона, Какаши повалился на него и моментально отрубился.
Вечером, выходя из туалета, он встретил Наруто, который потерянно выглядывал из их комнаты.
— А, вы тут! Привыкли к ним совсем, а? — мальчишка указал на костыли и хихикнул. — Вместо клонов теперь.
— Ага. Чтоб тобой не злоупотреблять. Вы все вернулись?
— Угу, остальные жрут там. Ну, доедают… А я уже закончил.
— Ну ясно, ясно. Правильно, что вернулись, я как раз за вами идти хотел, а то увлеклись там, — Какаши медленно направился к комнате. — Перенапрягаться в этом деле тоже нельзя, чтоб каналы чакры не повредить с непривычки.
— Вот, что я вам говорила! — раздался голос поднимающейся по лестнице Сакуры. — Это я их пригнала сюда, сенсей, они там до обморока были готовы скакать.
— Блин, а я думал, что ты шутишь! Типа, реально канал чакры порваться мог?!
Какаши со смешком потрепал распереживавшегося Наруто по голове, глядя на двоих других учеников.
— Я первая в душ! — объявила девочка, но мальчишки с ней и не спорили. Наруто же шагнул ближе к сенсею, преградив ему путь к комнате, и потянул его за рукав, отведя взгляд.
— Это… а вы океан видели? Тут, с пристани, у дома.
— Не видел, в ту сторону еще не ходил, — Какаши насторожился, но мальчик сам продолжил:
— А пойдемте, покажу? Помогу спуститься, если надо.
Несмотря на слабость и желание вернуться в постель, мужчина ощутил необходимость последовать за подопечным, которому явно нужны были эти минуты наедине, раз он сам попросил. Да и сквозь усталость он снова чувствовал… тепло. То самое убаюкивающее и оживляющее солнечное тепло, исходящее от мальчишки. И почему-то очень хотелось улыбаться, без причин.
Они вышли на темную улицу, обогнули дом, пошли по деревянной пристани. Волны океана шуршали о камни. Пахло влажной древесиной и солоноватой свежестью. Волосы обдувал непривычный ветер, какой поднимался в лесах Конохи только в бурю. Какаши давно не видел такого огромного открытого пространства — бесконечного, уходящего за горизонт. Сливающегося своей чернотой с темным вечерним небом.
Рядом стоял фонарь, под которым они и приземлились на доски. Наруто долго молчал, став удивительно серьезным. Потом произнес:
— Саске сказал, что вы реально могли умереть. Ну… от измождения, как бы. Из-за шарингана. Да?..
Какаши вздохнул, но не видел смысла врать.
— Да.
— Типа, он такой опасный для вас? Вам, типа, может тогда не надо его вообще использовать?
— Да нет, я просто… — мужчина прикрыл глаза, смакуя прикосновения ветра к опущенным векам. — Просто переборщил. Это моя вина, что всё вышло именно так. Я ведь знаю свои лимиты, а тут просто наплевал на них… — но осекся, ловя себя на том, что он жалуется не у молчаливого надгробия, а открывает душу живому человеку. Более того — своему ученику. Которому всё-таки не нужно знать… многих деталей. Которого нельзя заливать своими переживаниями. Которого наоборот нужно оберегать от лишних беспокойных мыслей — дети не должны грузиться взрослыми проблемами…
— Почему? — Наруто ковырял отслоившийся кусок деревянной доски.
— Ну… Я не мог допустить, чтобы с вами что-то случилось. Поэтому не смог себя сдержать и вложил в бой все силы. Но так делать не надо…
— Вы правда были готовы умереть? — мальчишка поднял голову, заглядывая ему в лицо, пытливо.
— Да.
— И за меня тоже?..
Неверие в его голосе резануло сердце.
— Конечно, — выдохнул Какаши. — Ты же тоже мой ученик. И мой друг.
Наруто моргнул, его синие глаза казались огромными в свете фонаря. А губы вдруг скривились — в знакомом с детства движении. Однако он тут же махнул головой, заморгал, пытаясь прогнать слёзы. Кашлянул, видимо, чтобы голос звучал ровнее, и нетипично низко, явно в попытке сдержать эмоции, пробормотал:
— Я просто не хочу, чтобы из-за меня кто-то умирал. И никогда не хотел…
В иных обстоятельствах это бы тронуло Какаши. Но последняя брошенная фраза… Осознание раздирало его душу на части. Потому что он понимал, о чём говорит Наруто. Знал… Знал, что в ту ночь выпуска из Академии, когда обманутый мальчишка украл свиток с запрещенными техниками, ему рассказали правду о Девятихвостом. Ирука был тому свидетелем, потом рассказал Третьему, а Хокаге — Какаши… потому что сенсей должен знать всё о своем ученике, особенно таком, необычном…
Но, выходит, с того дня осознания… Какие мысли мог гонять его мальчишка? Сопоставляя отношение жителей деревни все эти годы с новой информацией. И настолько взволнованный теперь…
«Чтоб он сдох». «Он убил их. Он убил Минато». «Он не должен был рождаться!..»
Мужчина задрал голову, глядя на небо, где из-за серых облаков местами проглядывали яркие звезды. Как же сильно он ненавидел себя. За брошенные в агонии утраты слова, за те мысли… которые слышал только Джирайя. Казалось, он уже давно смог искупиться за них перед Наруто — всей той заботой и любовью, которые он пытался дать одинокому ребенку.
А вот перед самим собой искупиться так и не получилось.
— Я знаю, Наруто, — тихо сказал он. — Но ты не виноват ни в чьих смертях, — краем глаза заметил, что мальчик повернул к нему голову. — Я знаю, что сидит внутри тебя. Вернее, кто…
Неровный вздох. И, еле слышно:
— Знаете?..
— Да.
— И не ненавидите меня?..
Какаши стиснул челюсть. Этот разговор должен был состояться однажды. Те несколько минут тринадцать лет назад… Когда он позволил вырваться на свет таким отвратительным словам… о которых он потом жалел каждый день, когда брал кроху на руки. Жалел намного чаще, намного больше, чем действительно в чём-то обвинял Наруто…
Но почему-то сейчас то, что он собирался сказать, казалось ему наглой ложью. Лицемерием. Как будто он не имел права так говорить. Не имел права прикрываться… за то, что подумал и сказал вслух всего один раз, в пылу…
— Нет, конечно. Ты ничего не сделал. Это был даже не твой выбор…
Мальчик помолчал.
— А, что… все об этом знают? Раз вы знаете.
— Ну, не все. Это держится в секрете, для твоей же безопасности. Но я твой сенсей, конечно, я знаю. Мне об этом сказали.
— А… а демон… — очень осторожно. — Он не убил никого из ваших близких?..
Перед глазами возникла поляна под луной. И окровавленный плащ Минато.
…мерзкое влажное ощущение в разодранном от воплей горле, стягивающая кожу лица корочка засохших слёз… непроходящая боль в груди, в душе… утрата дома, утрата себя, почти что помешательство…
— Моих близких много чего убивало. И если я не смог их уберечь… моей вины в этом куда больше, чем чьей-либо. А твоей нет и вовсе.
Наруто протяжно, рвано вздохнул. И вдруг прислонился к плечу Какаши, чуть деревянно, неуверенно.
— Я не умру, Какаши-сенсей, я сильный. Но только вы не умирайте из-за меня. Я всё равно не хочу, чтобы из-за меня умирали. И чтоб так рисковали… Не перенапрягайтесь больше так сильно с шаринганом, ладно?
Какаши хмыкнул. Его переполняли странные, спутанные чувства, которые он не мог разобрать. Но, повинуясь внутреннему чутью, он отвел руку. Обнял Наруто, который сразу приник к его груди.
— Только боюсь, что не могу тебе этого обещать, — признался мужчина. — Оно произойдет само по себе, как и в этот раз. Потому что… я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось. Понимаешь?..
Наруто дернул плечами — так по-детски, непринужденно. А Какаши прижал его к себе. Прислонился к его голове, зажмурился. Обнимая его так… как обнимал раньше. Как мог позволить себе раньше. И теперь… можно ли было так теперь?..
Он не знал. Но впервые за столько лет снова чувствовал тепло родного человека в своих руках. Тепло ребенка, которого он практически вырастил. Вырастил бы… если бы оставил деятельность шиноби, забрал бы Наруто себе… и смог бы подарить ему счастливое детство.
А теперь он держал в объятиях такое же раненное существо, каким был и сам. Раненное не войной и потерями, а отравляющим одиночеством, преследующим его всю короткую жизнь. И едкой ненавистью окружающих его людей, несправедливой и необоснованной.
А ребенок при этом остался… добрым. И отчаянно льнущим к такой же доброте. Как было раньше. И как было и сейчас. Когда, познакомившись с Какаши в третий раз, Наруто вновь смог довериться ему.
Потому что он любил Наруто. Снова любил. Или всё еще любил, но не мог себе в этом признаться. Любил этот крошечный комочек света, с того момента, как взял на руки. И любил повзрослевшего мальчишку теперь. Любил как ребенка. Ребенка любимого человека. Собственного ребенка. Или, может, как младшего братика… Но Какаши не нужны были разъяснения, ненужные слова.
У его сердца снова был дом. Который он ни за что не потеряет.
Сделает всё возможное, чтобы Наруто был счастлив. Как и планировал изначально, когда давал себе свое собственное обещание. А потом… вернется к Минато?..
Или, может, он побудет рядом с Наруто подольше. Чтобы защищать его и оберегать. Столько, сколько отведено ему судьбой.
Не хотелось бежать. Больше не хотелось. Да его нигде и не ждали. Его дом был здесь. Хотелось просто существовать. Так. Рядом. В тепле ответно обнимающих его тонких рук.
Как раньше. Словно не было этого разрыва, словно мальчика у него не отнимали… словно он тоже всё помнил…
Наруто зашевелился, задрал голову. Очень внимательно посмотрел Какаши в лицо.
— А вы другой какой-то.
— Правда?.. — почему-то мужчину это напугало до взволнованного холодка.
— Да! Из-за волос! — мальчишка широко заулыбался. — Ну, без банданы. А я-то всё думал, как они у вас так держались, волосы! А вот как — протектором!
— А… ну, да, — Какаши, хохотнув, выпрямился, провел рукой по своим свободно спадающим без повязки волосам.
— Вы даже не такой страшный, как обычно.
— Вот так спасибо, — он засмеялся и вопросительно глянул на подопечного. — А обычно я «страшный»?
— Ну, не прям… — Наруто растерялся, активно зажестикулировал. — В смысле, ну… такой вот, жуткий какой-то, опасный. Ну, в бою когда. Я прям вообще с вас офигел! Когда вы с Забузой бились! Вы-то с нами другой такой. Ну… не угрожающий. Мы вообще думали, что вы, ну… — он заерзал, смущенно широко заулыбался.
— Чего? Думали, что ваш сенсей слабак? А? Признавайся, — мужчина шутливо толкнул его плечом.
— Ну блин, типа! Вы вообще непонятный какой-то! Ну, раньше были. Не, я понимаю, что вы сильный, типа, чтобы порнуху читать и с нами драться — надо всё-таки сильным быть. Но вот что вы настолько крутой, еще и с шаринганом — я вообще офигел!
— Сочту за комплимент, спасибо.
— Да! А сейчас вы тоже другой. Третий какой-то.
Лицо под маской вновь тревожно кольнуло.
— Какой?
— Не знаю, — он посерьезнел. — Какой-то… человечный, что ли.
Как реагировать на это — Какаши не знал. Поэтому тоже просто пожал плечами. Но Наруто, наверно, и не нужен был ответ. Мальчик смотрел на него мягко. И устало.
— А вы завтра посмотрите, как у нас с деревьями получается?
— Конечно. Утром опять все вместе пойдем, покажете мне, чему научились. Думаю, у меня уже будет больше сил, чтобы побыть там с вами подольше.
— Хорошо. Спать тогда пойдем? Давайте, я вам помогу.
Наруто поднялся на ноги и протянул Какаши руку. Мужчина же, опираясь на костыль, предложенную руку принял, кое-как встал, сразу перехватив костыль удобнее и сместив на него вес тела.
— Слушайте, сенсей, — мальчик подал ему второй костыль. — Типа…
— М?
— А вы у нас в Академии ничего не преподавали?
— Нет.
— Точно?
— Да точно. Я б такое не забыл. А чего?
— Да мне просто кажется чего-то, что я вас где-то уже видел. Ну…
В который раз порыв ветра словно продувал одежду насквозь, заставляя кожу покрываться мурашками. Может… стоит ему сказать?.. Грань этой тайны такая тонкая, и проходит так близко к границе их нынешней жизни… что перешагнуть за нее было бы куда проще, чем стараться на ней балансировать.
Но… ему в любом случае влетит от Третьего, когда они вернутся. За то, в какую передрягу он втянул команду. А если еще и окажется, что Наруто узнал…
— А, вспомнил! Вы заходили в Академию! И я в вас врезался!
Это поразило Какаши: тот важный день тоже отпечатался в его памяти.
— Ничего себе, как ты помнишь.
— Да. У вас просто волосы такого цвета, ну, и мне напомнило… — он отвел взгляд, и на его личике прочиталась грусть. — В общем, я поэтому обратил внимание. И запомнил.
«Напомнило». Напомнило — что? То, что во всей Конохе практически ни у кого больше нет такого цвета волос, какой передавался в клане Хатаке из поколения в поколение? Но такого же цвета были волосы… у безымянного друга мальчика. Они ведь неоднократно обсуждали редкий цвет волос «Неко-чана»…
Но, решив всё же увести разговор подальше от далекого прошлого, Какаши сообщил:
— Да я тоже помню, на самом деле. В тот день учителя жаловались на тебя, за то, что ты нарисовал и написал на доске «пиписьки Хокаге».
Наруто, моргнув, вдруг рассмеялся, запрокинув голову, держась за живот, даже похрюкивая, совсем как иногда хохотала Кушина.
— Ой, Какаши-сенсей! — он протер заслезившиеся глаза. — Прям стыдно как-то… Вы, наверно, вообще не хотели, чтобы я вашим учеником стал.
— Почему это? Хотел.
— А, так вы тоже шуточки тупые любите? И хотели, чтобы я был с вами в команде и вас веселил! — он поскакал в сторону дома, но кругами — отбегая и возвращаясь к медленно перемещающемуся на костылях сенсею.
— Конечно-конечно. Именно так всё и было.
Какаши перехватил его улыбку. Широкую, легкую, беззаботную. И на душе, несмотря на прохладную ночь возле океана, снова запахло нагретой на летнем солнце землей и скошенной травой.