But what is this that I can't see with ice cold hands taking hold of me? Chapter 3 (2/2)

Больше всего Минхо страшился, что кто-то прознает о его прошлом. О настоящем прошлом, скрытом сейчас под семью печатями. Прошлом, о котором он сам боится вспоминать. Эта оговорка всколыхнула в его душе давно забытое чувство страха… И предвкушения. Совсем немного, будто щепотка соли в сладком песочном пироге. Но оно там было, и глупо сейчас это отрицать.

С другой стороны, а кто сказал, что он должен рассказать всё? Всегда можно приврать немного, что-то недосказать. К тому же, кроме него правду никто и не знает, соответственно, во лжи уличить не сможет.

После этого осознания Минхо стало чуточку легче. И чего вообще разволновался? Да уж, жизнь в этом городе сделала из него законченного социофоба, которого от одной мысли даже о гипотетическом сближении с кем-то из людей, кроме Феликса, приводит в ужас.

«Ох, Минхо, ты совершенно разучился быть собой. Настоящим собой».

Совсем некстати в голове всплыли слова старинного друга Алара, которого сейчас уже и в живых-то не было. Ну и к чему это всё? Память в очередной раз сыграла с ним злую шутку.

За всеми размышлениями Минхо не заметил, что они стояли уже внутри здания. Раньше ему приходилось бывать в таких по долгу службы. Он не то чтобы любил в них находиться, но работа есть работа. Много людей вынуждены оставаться здесь не по своей воле, и не все они сам в этом виноваты.

Джисон не сразу понял, куда они пришли. А когда наконец дошло, было поздно. Зачем он вообще пошел за этим человеком? Что он попытается сделать? Неужели за все то, что он совершил, его закроют здесь? Вот так просто, без суда и экспертизы?

Как он мог быть так глуп и просто поверить незнакомцу. И ведь даже на секунду не усомнился в том, что ему хотят помочь. И что теперь будет?

Словно прочитав мысли, Минхо повернулся к нему и заговорил:

— Не нужно бояться. Сейчас ты должен принять реальность и наконец взглянуть на то, что произошло.

Джисон сжал руками волосы и сильно потянул, шепча:

— Нет, за что ты так со мной? Я не хочу здесь быть! Я хочу уйти.

Он попытался развернуться и убежать, но не смог даже сдвинуться с места. На Земле вдруг резко увеличилось притяжение? Силы на хоть какое-то сопротивление вмиг пропали.

Минхо осторожно опустился к уже сидящему на корточках Джисону и погладил по щеке, осторожно сжал подбородок и приподнял голову, чтобы глаза смотрели в его собственные.

— Ты не сможешь. Прости, но нам нужно это сделать, иначе кто-то пострадает, и этот кто-то — ты, Джисон. Услышь же: я не причиню тебя вреда, клянусь.

Джисона трясло, но глаз отвести он не посмел.

— Помочь? Заперев меня в психушке?

— Ты совсем потерял голову от страха, Джисони. Пойдем со мной. Я останусь рядом до конца, если захочешь. Но другого выхода нет.

— Но я не хочу, — по щекам Хана катились крупные слезы. Надо же, Минхо почти обожгло, когда одна упала на его руку.

— Ты просто запутался, и это нормально. Но я здесь, чтобы помочь. Не надо плакать, скоро все закончится. Давай же, ты и сам уже должен был догадаться. Посмотри на себя: в чем вышел из дома? Сейчас так холодно, а ты даже не заметил, что идешь в тапочках.

Джисон только отчаянно замахал головой, все еще всхлипывая.

— Я могу тебя заставить, — серьезно сказал Минхо. — Но я не хочу. Тебя предали, но нельзя озлобиться на весь мир и не верить больше никому. Я обещаю: ничего плохого за дверью нет. Просто нужно войти в нее.

Он показал на белую дверь, а Джисон ощутил одновременное притяжение и отторжение к этому месту. Он устал. Просто устал от всего, поэтому все-таки поднялся и разрешил Минхо повести себя за собой. Как будто он мог сопротивляться… Но, несмотря на ужас, сковавший всё внутри, он чувствовал рядом с этим человеком спокойствие. Смешанное со страхом, непониманием и отчаянием, но все-таки спокойствие.

То, что находилось в пустой комнате, заставило Джисона усомниться в своем зрении и, возможно, уме.

— Это какой-то розыгрыш? Я не понимаю, какого ху…

Минхо сжал руку сильнее, не дав даже малейшего шанса на освобождение.

— Реальность, Джисон. Тебе нужно ее принять, — повторил он.

— Да в жопу твою реальность, это же какой-то абсурд, — взревел Джисон.

— Увы, это не шутка. Это действительно ты. Точнее, твое тело. Оно ни за что не поправится, пока душа оторвана и бродит далеко.

Ровно в этот момент мимо них в палату прошла медсестра, чтобы проверить показания. Она задержалась всего на минуту, но и это показалось Джисону вечностью. За это время она ни разу не взглянула на них, будто и не было никого. Будто не люди здесь были, а… пустое место.

— Почему она?.. — Хан не понимал, как правильно задать вопрос.

— Не видит нас? — закончил за него Минхо. — Лишь некоторым дано видеть призраков. Она не из их числа. А тебе пора возвращаться.

Смысл сказанного не сразу дошел до Джисона, но как только он понял, что смутило в словах Минхо, мгновенно схватил того второй рукой за пальто.

— Стой, ты сказал… Но это значит, что ты тоже призрак?

Минхо такая реакция определенно позабавила.

— Нет, я не призрак. Человек, как и ты. Может быть, просто чуть более особенный из-за своего прошлого. Меня можно увидеть, потрогать, обнять. Просто иногда я могу стать невидимым для других людей, — он осторожно отцепил руку от своего пальто. — Как и обещал, все расскажу позже. Хочешь, я буду рядом, когда ты проснешься?

Джисону бы засомневаться хоть на секунду, но выпалил без малейшего раздумья:

— Пожалуйста.

Он не смог вымолвить больше ни слова, но это было и не нужно. Минхо подвел его к телу на кровати и напоследок сжал руку:

— Не бойся, никто тебя не тронет. Я буду здесь, когда проснешься, в своем обычном теле, чтобы ты мог меня увидеть, хорошо? — дождавшись неуверенного кивка, продолжил: — А теперь иди. Для тебя может пройти чуть больше времени, но на деле в реальности не пройдет и пары минут, как ты проснешься.

После это он наконец отпустил руку. Джисон исчез. Минхо материализовался и сел на кресло рядом. С рассказов Феликса он знал, что в больнице Хана никто не посещает. Родители не успели вернуться, а Джейми было очень стыдно. Поэтому когда тот приходил, не мог оставаться рядом дольше пары минут, слишком сильную вину испытывал. Так что едва ли их кто-то потревожит, кроме врачей, но об этом он позаботится чуть позже.

Поддавшись внезапному порыву, он взял Джисона за левую руку, чтобы в случае чего помочь душе наконец занять свое место. Легкого разряда тока, прошедшего сквозь собственное тело, он не мог ожидать. Только после этого он посмотрел на руку, которую сжимал. На безымянном пальце было надето серебряное кольцо с агатом.

В этот момент Джисон открыл глаза. На самом деле Минхо надеялся, что тот ничего не вспомнит — так было почти в 100% случаев. Если что, просто соврет, что его прислали родители или он вообще медбрат. Собственно, на это он и рассчитывал, вот только Джисон в очередной раз разрушил все ожидания.

— Ты и правда здесь, — голос ужасно хрипел, но Минхо без проблем разобрал все, что было сказано. — Спасибо, что сдержал обещание.

— Джисон, откуда у тебя это кольцо? — вопрос вырвался сам собой. Он интересовал его куда сильнее, чем тот факт, что его запомнили.

— Оно всю жизнь со мной. Как-то я даже спросил родителей, но они не смогли вспомнить, откуда взялось.

— Очень странно. Потому что это мое кольцо.

— Знаю.

Понадобилось время, чтобы Минхо понял истинный смысл этого слова.

— Что?..

— Я знаю, что это твое кольцо, потому что вспомнил, откуда оно у меня появилось. И теперь знаю, кто я на самом деле.

Минхо тоже пытался вспомнить, при каких обстоятельствах лишился этого кольца. Вот только отдал он его ради другого человека. Кажется… Неужели им был Джисон?..

— А еще я знаю, кто ты, Минхо. Или мне лучше называть тебя Смерть?

Недостающие кусочки пазла наконец сложились в голове Минхо. Спустя столько лет он понял, что тогда имела в виду Лахесис. Понял, кого на самом деле ждал.

Ухоженный сад его матери всегда дарил спокойствие и умиротворение. Минхо мог спрятаться здесь от любой невзгоды, как ему казалось. Жаль, что от судьбы не вышло.

— Здравствуй, сын, — на траву рядом опустился невероятно красивый и статный мужчина.

— Время пришло? — он проигнорировал приветствие, полностью погруженный в свои мысли.

— Да, мой дорогой. Прости за то, что из-за меня тебя ждет такая участь. Я ужасный отец, потому что обрекаю тебя на это. Но даже зная, что тебя ждет, я не смогу вынести то, что произойдет вечером. Надеюсь, однажды ты поймешь, почему я это сделал. И простишь…

Минхо улыбнулся, но одинокая слеза все же сорвалась с его ресниц.

— Все в порядке, я ведь знал, что так будет. Не был готов, но знал. Сколько мне придется заменять тебя?

— Никто не знает, но это не будет длиться вечно.

— Знаю. Но это мало утешает.

— Я привел кое-кого. Она не даст всех ответов, но немного приоткроет завесу, чтобы в душе твоей не угасла надежда.

В этот же момент рядом оказалась прекрасная девушка, волосы которой отливали золотом.

— Здравствуй, Минхо. Меня зовут Лахесис, и я здесь по просьбе твоего отца, — после этих слов она поклонилась и обратилась уже к мужчине: — Позволите? Я могу открыть правду только ему одному.

— Да, простите мою бестактность. Минхо, приходи домой сразу после.

— Конечно, отец, я помню время.

После этого в саду остались лишь двое.

— Мне известно, какой вопрос для тебя важнее других, поэтому сразу скажу: я не знаю, когда родится новая Смерть. И мне жаль, что любовь твоего отца к смертной матери настолько велика, что он добровольно готов уйти в небытие и обречь тебя занять его место, — лицо ее совсем поникло. — Такое было раньше, но это не значит, что от этого легче. Прости, что не могу дать должного утешения. Но что-то я все же в силах рассказать.

Она взяла его руку и зажмурилась. После того, как Лахесис снова открыла глаза, они светились небесной лазурью:

— Прошлая жизнь уйдет, не останется никого, кроме твоего ангела. Ради тебя он сойдет с небес и встанет рядом, чтобы ты не был одинок. Когда пути разойдутся, не печалься: ваши судьбы навеки переплетены, даже если кажется, что все закончилось. Однажды ты пойдешь против законов и спасешь ребенка — это и будет началом конца твоего правления. Воспротивившись воле небес, уйдешь. Никто не посмеет помешать, но в назначенный час ты должен вернуться и передать все полноправной владычице — новой Смерти, — она замолчала, но в конце словно увидела еще что-то и быстро добавила: — И помни — спасенный от смерти вернет тебя к жизни.

Глаза Лахесис перестали светиться, а в душе Минхо появилась надежда. Маленький огонек, который будет согревать даже в лютые морозы. Он обязательно сбережет его. Девушка снова приободрилась и даже отшутилась:

— Ах, прости за этот каламбур. В такие моменты я немного увлекаюсь, поэтому не слежу за языком.

Минхо вернул ей улыбку. Последнюю улыбку на долгие годы. В тот вечер он потерял маму и отца. А еще всю жизнь, которую знал. Минхо перестал существовать. Теперь он стал Смертью. Смертью, которая была разрушением для целых миров, но для кого-то стала желаемым избавлением. Он так много потерял, но даже наблюдения за несчастьем миллионов душ не смогли погасить пламя надежды, когда-то подаренное Лахесис.

С момента встречи с Феликсом он верил, что именно о нем шла речь в последней части предсказания. По правде говоря, он действительно подарил Минхо новое обличие и шанс на возвращение к жизни. Видимо, он ошибся. Точнее, просто забыл, что спасенных было двое. Его защита была настолько идеальной, что скрыла существование ребенка Алара даже от него самого. Лахесис не ошиблась. Никогда не ошибалась.

На лице невольно растянулась улыбка.

— Нет, называй меня просто Минхо.