Часть 8 (2/2)

Эрика поднялась с дивана, взяла Стайлза за руку и потянула за собой. Стилински быстро сделал еще несколько больших глотков для храбрости, опустошая бутылку почти на половину, и позволил увести себя вверх по лестнице. Перед глазами начало все расплываться. Все таки он выпил на голодный желудок, отчего даже слабый алкоголь подействовал одуряюще. Они поднялись на второй этаж, и Эрика открыла самую ближайшую дверь. Она оказалась пустая.

— Отлично, здесь нам никто не помешает, — она защелкнула замок и повернулась к Стайлзу. Он почувствовал на себе ее руки, и ему стало не по себе.

— Эрика, — Стайлз попытался сфокусировать взгляд. Лицо девушки перед ним раздваивалось.

— Ты такой милый, — она повела его ближе к кровати и опустилась на нее, утягивая за собой и Стилински. Он охнул и успел расставить руки по обе стороны от ее головы, нависая. Эрика засмеялась, когда подвески на его шее обожгли холодом ее грудь. Ее рука коснулась его щеки. У девушки была очень необычная ладонь, слишком узкая и нежная. Мозг мгновенно провел аналогию с мужскими руками Хейла.

— Ты красивая, — пьяно выдохнул Стилински, вдруг осознавая, что совершенно не имеет понятия, о чем говорить и что делать. В отношениях с девушками он был полный ноль. И мало того, никогда не чувствовал в себе желания быть главным, вести и доминировать. Видя, неуверенность Стайлза, или просто устав ждать, Эрика сама потянулась к его губам, обнимая руками его щеки.

Поцелуй был очень влажным, довольно активным, но пресным… Как овсяная каша на воде, которую подают на завтрак. Стайлз попытался отключить мысли и перестать сравнивать поцелуи Эрики и Дерека, стараясь больше думать о мягких губах и изворотливом языке. Но не мог себя контролировать. В каждом движении, в каждом вздохе девушки под ним, он видел какие-то изъяны и недостатки. Стайлз положил руку ей на талию и его передернуло — Эрика была слишком… мягкой что-ли? Слишком хрупкой. Стилински боялся ее целовать сильнее, чем сейчас, боялся сжать до боли. Боялся. Да и не хотел, если честно. Осознание пришло резко. Как будто шандарахнуло по затылку мешком из-за угла.

Он не хотел ее. Не хотел трогать, целовать и уже тем более спать с ней. Она ему не нравилась, и ее прикосновения не отзывались в его теле. В отличие, от прикосновений, придурошного, Хейла!

— Стой, — отстранился Стайлз, борясь с желанием вытереть губы. Это уже было бы слишком грубо и неприлично. Девушка удивленно на него взглянула.

— Что такое?

— Думаю, нам не стоит этого делать, — он поднялся с кровати, поправляя одежду, и чувствуя себя совершенно разбитым. Он только что отказался от секса с привлекательной девушкой, которая буквально сама на него вешалась. А все из-за Дерека. Из-за этих глупых, дурацких, ненужных, невозможных чувств к нему! — Я пойду, извини.

Эрика благоразумно не стала его останавливать, только надула пухлые губы и сжала челюсть. — Ну и вали, придурок!

Стайлз вышел в коридор и, наконец, растер свои губы, будто бы стараясь избавиться от остаточного воспоминания поцелуев Эрики. Стало тошно и обидно от того, что у него только что мог быть первый секс с обалденной девушкой, а он не захотел ее.

Он хотел Дерека Хейла.

Стайлз приложил к груди раскрытую ладонь, ловя ритмичные быстрые удары. И, возможно, это были галлюцинации от выпитого алкоголя, но Стайлз мог бы поклясться, что почти услышал, как сердце отбивает только одно:

Де-рек…

Де-рек…

Стайлз запаниковал и бросился на первый этаж, чтобы басами музыки перекрыть, перебить собственное сердце. Заглушить этот безумный сердечный ритм и избавиться хотя бы на время… Он влетел в толпу танцующих студентов, сбивая кого-то с ног. Быстро извинился, помог подняться и попытался успокоится. Получалось неважно, просто хотелось отключить чувства, и все забыть.

Он обнаружил себя возле, уже полюбившегося, стола в гостиной, где наливал себе в бумажный стаканчик темно-розовую жидкость из общей чаши. Наверняка, в ней были намешаны разные виды напитков, щедро сдобренные цитрусовыми фруктами, чтобы сбить сильную алкогольную горечь. Стайлз никогда не хотел так напиться, как сейчас. На глаза ему попались Кори и какой-то темнокожий парень, которые очень близко сидели друг к другу на диване и мило о чем-то беседовали. Стайлз моргнул, вспоминая, слова Хейла. Он нахмурился и отвернулся, тут же натыкаясь на еще одну интересную ситуацию — Итан целовал Денни, парня из их команды по лакроссу. Стилински закатил глаза и страдальчески застонал.

«Да что же это такое-то?!» — подумал он и опрокинул в себя еще один стакан. «Они повсюду! Даже не стесняются! Как только совесть позволяет?»

Стайлз медленно уплывал в алкогольное марево, постепенно отдаляясь от внешнего мира. Ноги наполнились теплом, в груди защекотало и хотелось счастливо улыбаться. Напряженные мышцы расслаблялись, и Стайлз решил, что не стоит зря терять времени и не плохо было бы отдохнуть. Конечно, проблемы с координацией в движениях у него стали ощутимее, но это не помешало ему влиться в разгоряченную толпу танцующих студентов. Стайлзу было весело, как никогда. Ему было так легко и свободно. Он никогда особо не любил танцевать, но сейчас в первые в жизни танец стал для него выплеском эмоций.

Пульс учащался, перед глазами мелькали цветные пятна, и Стилински не хотел, чтобы это кончалось. В какой-то момент, он осознал, что танцует уже не на полу, а на бильярдном столе и почему-то без верха, только в одних джинсах. Было очень жарко и хорошо одновременно. Стайлз слышал, как ему подбадривающе свистят, и вокруг звучат одобрительные возгласы его однокурсников. Это заводило двигаться еще свободнее и откровеннее. Из полуприкрытых глаз он заметил Дерека, который сверлил его изумленным взглядом. Стайлз поймал этот взгляд и заулыбался еще ярче.

«Смотри, как я могу веселиться! Теперь пусть только попробует сказать, что я злой и грубый» — мелькнуло у него в голове, и тут же нога потеряла опору, и он стремительно полетел вниз. Кто-то взвизгнул, но на удивление, Стайлз успел среагировать и приземлился ровно на стопы. Если не присматриваться, то со стороны даже выглядело, будто он просто спрыгнул. Стилински обрадовался сам себе и помахал раскрытой ладонью перед лицом, переводя дух. Кажется, тут есть еще большой задний двор, и Стайлз мог поклясться, что слышал что-то про бассейн. Было бы неплохо освежиться, потому что кровь закипала и, казалось, что еще немного, и кожа начнет плавиться.

Он медленно выдохнул через рот и направился нетвердым шагом в сторону двери, выходящей на задний двор. Тут тоже повсюду царило веселье и разврат. Бассейн, и правда, имелся. Большой, прямоугольной формы и с холодной подсветкой. Даже были те, кто тоже как и Стайлз решил поплескаться и поплавать. Он подошел ближе и захотел сначала потрогать рукой воду, чтобы оценить температуру. В голове посмеялся сам над собой, что даже в таком состоянии беспокоится о своем здоровье. Нет, ну а вдруг вода слишком холодная! Не очень-то хотелось слечь больным с высокой температурой. Он и так куда-то дел свой лонгслив и не планировал заработать еще и ангину. Но не успел он наклониться, как его подхватил кто-то под локоть и потянул наверх.

— Дерек, ну не надо… — вяло запротивился Стилински, но когда посмотрел на того, кто его остановил, это оказался совсем не тот, кого он ожидал увидеть.

— Я не твой дружок Хейл, — перед глазами сверкнул ровный ряд белых зубов. Напротив стоял Тео.

— Мой дружок? — Стайлз вывернул свою руку и отступил назад, увеличивая расстояние между ними. Рейкин тоже сдвинулся к нему.

— Да все знают, что он тебя трахает, — с мерзкой улыбкой, произнес Тео и подцепил указательным пальцем его цепочку на джинсах, натянув ткань.

— Что ты несешь? — испугался Стайлз.

— Все знают, что ты сучка Хейла, — Тео рассмеялся. Стайлз вздрогнул от таких резких высказываний, в груди запекло обидой.

— Это чушь! — на корне языка появилась жгучая горечь, которую захотелось сплюнуть Рейкину под ноги. Вот же конченный урод!

— Что именно? — уточнил он, и его рука теперь схватилась за серебряную подвеску на шее Стилински. Тот незамедлительно ударил его по тыльной стороне ладони, вскипая от такой наглости. — Что он тебя трахает? Или то, что ты бегаешь за ним, как ручная собака?

— Все это! Какое право ты вообще имеешь меня унижать? Не приближайся больше ко мне! — Стайлз попытался уйти, но Тео схватил его запястье и завел вторую руку за спину, прижимая ближе к себе. Стайлз уперся другой рукой ему в грудь, ощущая нарастающую панику. — Отпусти, больной ублюдок! — зашипел он, вырываясь. Тео сжал его запястье до ломоты в суставах.

— Значит, ты утверждаешь, что ты не с Хейлом? — его рука холодила голый позвоночник. Боже, почему Стайлз снял с себя этот дурацкий лонгслив!

Тео неприятно ухмыльнулся уголком губ, а у Стайлза от его лица скрутило живот в приступе рвоты. Пьяный мозг вяло соображал, что вообще имеет в виду Рейкин. Он что… подкатывает к нему? Ситуация абсурдная, конечно. Какой-то цирк уродов, не иначе!

— Руки убрал! — ладони непроизвольно сжались в кулаки. Как же Стилински был сейчас зол, что готов был ломать и бить все подряд. Почему все самые пришибленные вечно к нему лезут?!

— С чего это? Дерека по близости нет. Ты позиционируешься себя совершенно к нему не привязанным. Значит, у меня есть шанс, — Рейкин надавил ему на спину. Больно и неприятно. Какая-же мерзкая у него ладонь. Будто у ящерицы — холодная и скользкая. — Не ломайся… — с этой фразой Тео наклонился к нему, и как только Стайлз ощутил пьяное дыхание возле своих губ, у него сработал какой-то незнакомый инстинкт самозащиты. Нога дернулось вверх, и колено врезалось Тео в незащищенный

пах.

— Сука, — взвыл Рейкин и ослабил хватку. Стайлза обуяла такая злоба, что он уже не мог себя контролировать. Он замахнулся и ударил Тео в нос крепко сжатым кулаком. Послышался хруст, но только Стилински не понял — сломал ли он чужой нос или сломал свою кисть. Боли он не почувствовал, состояние аффекта полностью скрыло любой физический дискомфорт, оставляя только чувство абсолютного правосудия.

— Урод! Не подходи ко мне больше! — выплюнул Стайлз. Стоило ли говорить, что дрался он первый раз? И кровь, которая потекла по губам Рейкина, заставила Стилински изумиться своему поступку. Хотя гордость за свою реакцию он тоже чувствовал. Тео что-то бурчал нецензурное и держался одной рукой за нос, а второй за поврежденный пах.

— Ахринеть… — услышал Стайлз сбоку и повернулся. Рядом стоял Хейл с его лонгсливом в руке и совершенно ахуевшим выражением лица. Стайлз, когда его увидел, в уголках глаз защипало, а за ребрами заныло.

— Дерек, я… — Стайлз словил истерический спазм в горле, желая только одного — завернуться в руки Дерека как в плед, чтобы спрятаться от всех. Глаза намокли, Стилински сделал шаг к Хейлу, но стопа наступила на мокрую лужу от бассейна, из-за чего он поскользнулся и свалился в воду. Она оказалась холодная.

«Точно подхвачу ангину», — последнее, о чем подумал Стайлз, отключаясь.

***

Если люди еще не придумали самое худшее пробуждение в мире, то они значит не видели сегодняшнее утро Стайлза. Его измученный желудок грозился вылезти через рот, голова трещала так сильно, будто по черепу долбили молотками три ночи подряд, а глаза вообще не возможно было открыть. Солнце слепило его чувствительные болезненные зрачки сквозь тонкие веки, от чего Стилински замычал и закрыл рукой глаза. Он лежал под чужим одеялом, он которого пахло незнакомым кондиционером для белья.

— С добрым утром, солнце мое, — это был голос Дерека. Жизнерадостный и чересчур громкий. — Пора просыпаться, — Стайлз почувствовал, как на лоб опустилась мокрая холодная ткань и не смог сдержать стон от облегчения. — Устроил ты, конечно, вчера всем представление.

Воспаленный мозг медленно восстанавливал хронологию вчерашнего вечера. Но, как бы он не силился вспомнить то, что было после его третьего бокала самодельного пунша, для него оставалось пока тайной. Мелькали цветные картинки, но пленка кино не желала запускаться.

— Где я? — он на пол сантиметра открыл один глаз, отмечая, что комната совершенно не знакома. Они были не в доме Стилински, и не в доме Хейлов.

— Мы в моей квартире. Помнишь, я говорил? — Дерек сидел на краю кровати. Он заботливо убрал мокрый платок с головы Стайлза, затем взял стакан с водой и закинул в нее шипучую таблетку. — Выпей, станет легче, — он протянул ему стакан.

— Спасибо, — сил спорить и возражать у Стайлза не было. Жидкость была почти безвкусная, но горечь на языке он все же ощутил. Или это остатки вчерашнего алкоголя? Зачем он вообще напился? Ведь никогда раньше он так не делал. — Ой, — Стайлз поморщился, когда оперся на руку, пытаясь встать. — Что случилось? — он посмотрел на разодранную кожу на костяшках. Он что, с кем-то дрался?!

— Ты ударил Тео, — Дерек выглядел очень довольным. Стайлз не разделял его настрой.

— Зачем? Ничего не помню, — он схватился за голову и захотел встать с кровати, но только сейчас обратил внимания, что на нем нет одежды. — Почему я голый?! Ты что… ты…

— Я не трогал тебя, клянусь, — Дерек укоризненно посмотрел на него, отчего Стайлзу стало неловко. — Сначала тебе стало жарко и ты снял с себя вверх. Кстати говоря, я нашел твою кофту валяющейся за бильярдным столом. Потом ты свалился в бассейн и намочил джинсы, трусы и носки.

— Боже! — взвыл Стайлз. — Какой позор! — он спрятал горящее лицо в ладонях. Больше никогда он не будет пить.

— Что ты помнишь? — Дерек на секунду пропал из комнаты, а затем вернулся с чистой и сухой одеждой Стилински. Стайл понял, что Хейл все постирал и высушил… — Держи, оденься.

— Спасибо, — поблагодарил Стилински. Дерек был настоящей мечтой. Добрый, заботливый, милый, искренний, красивый. Стайлз проглотил комок, застрявший в горле, и быстро нацепил одежду прямо под одеялом. Его желтый взгляд жег кожу. — Я помню, как танцевал и пил. Все, — про то, что он чуть не переспал с Эрикой даже вспоминать было стыдно, не то, что говорить.

— А как танцевал полуголый на бильярдном столе, ты уже не помнишь? — со смешком спросил Дерека. Стайлз помнил, что в какой-то момент видел уже не лица студентов, а их макушки, будто бы вырос в два раза, но даже предположить не мог, что вытворил ТАКОЕ! — И как ударил Рейкина в пах и сломал ему нос?

— Не особо, — Стилински сел в кровати, пытаясь собрать мысли в кучу и все вспомнить. Но пока, ему это плохо удавалось. — Из-за чего я его ударил? Я же вообще не умею драться.

— Я не слышал ваш разговор. Я был на балконе второго этажа, когда заметил вас у бассейна, — глаза вдруг резко похмурели. — Он как раз схватил тебя за руку и прижал к себе. Я рванул вниз, а когда прибежал, то увидел, как он пытается тебя поцеловать.

— Поцеловать?! — возмущенно воскликнул он и прижал руку к своему рту.

— Как бы быстро я не двигался, я бы не успел его остановить. Но мне и не пришлось, — Дерек расцвел в широкой улыбке. Она откликнулась у Стайлза таким приятным, тянущим спазмом в районе груди. — Ты сначала ударил коленом ему между ног, а затем заехал кулаком в нос. Я, честно сказать, такого от тебя не ожидал. Не знал, что ты можешь врезать, если к тебе лезть.

— Я тоже не знал. Это все алкоголь, — Стайлзу было так плохо и стыдно, что он не знал куда смотреть. Дерек стоял перед ним и изучал внимательно его лицо. — Что случилось потом?

— Потом ты увидел меня и свалился в бассейн. Я вытащил тебя оттуда и усадил в машину и привез сюда. Все, — закончил рассказ Дерек, но Стилински слышал в его голосе нотки утаивания, но спрашивать побоялся.

— Я пойду домой, пожалуй, — Стайлз встал. — Где мой телефон, я вызову такси.

— Я тебя отвезу, — Хейл попытался его остановить, но Стилински не позволил взять себя за руку. Потому что знал, если Дерек его коснется, Стайлз не захочет выпускать свою ладонь. Не захочет уходить из его квартиры.

— Нет, Дерек. Ты и так много для меня сделал. Я сам доберусь, спасибо, — Стилински открыл дверь, попадая в светлую гостиную, и зажмурился. — Где мой телефон? Я его утопил в бассейне?

— Нет. Тебе повезло, что он остался в машине, — Хейл достал из кармана телефон Стайлза и отдал его. При передаче сотового, Стилински заметил, как трясутся руки у Дерека. Хоть он и скрывал мастерски свое волнение, оно не укрылось от похмельных глаз Стайлза. Дерека захотелось обнять и успокоить. — Слушай, если ты злишься на меня из-за нашего разговора перед вечеринкой, то прости меня. Я был несдержан, — Дерек виновато поднял на него глаза, а у Стайлза сердце сжалось. Он ощутил себя мудаком.

— Я не злюсь на тебя. Правда, — Стилински не соврал — злости не было. Он повернул голову и увидел входную дверь, возле которой стояла обувь Хейла и Стайлза. Он подумал, что наверняка и они сухие, благодаря Дереку.

— Точно уверен, что сам доберешься? — тоскливо спросил Хейл, а Стилински на миг подумал, что хочет. Очень хочет остаться в квартире Дерека. Только вдвоем. Хотя буквально несколько дней назад, эта мысль пугала его до трясучки.

— Да, не беспокойся, — Стайлз прошел к двери, чтобы обуться и не дать себе время нафантазировать дальше.

— Стайлз, подожди, я так больше не могу, — Хейл догнал его, когда тот уже почти коснулся ручки двери. Он перехватил его ладонь, и кожа покрылась мурашками от этого касания.

— Что такое? — ноги затряслись от такого взгляда. Дерек даже без слов продолжал его очаровывать.

— Я не могу больше спокойно с тобой разговаривать, спокойно находиться, спокойно терпеть те чувства, которые ты вызываешь во мне только одной своей редкой улыбкой, — зачастил Хейл и остановился, чтобы облизать пересохшие губы. Стайлз замер, как олень перед фарами. Мышцы напряженно натянулись, словно струны, готовые в любой момент порваться. — Я задыхаюсь без этой улыбки, как без кислорода. И только я почти умер, как ты снова мне улыбаешься, подпитывая дурацкую надежду. Перестань меня мучить, прошу тебя.

— О чем ты говоришь? — сказанное Дереком вывернуло все внутренности наизнанку. Расплющило и растоптало. Сердце взлетело под горло и забилось об кадык.

— Я каждый день мучаюсь, Стайлз, — Дерек держал его руку и ничего больше не делал. Ни тянул, ни сжимал сильнее, просто держал, передавая в этом прикосновении все, что чувствовал. — Пожалуйста, прекрати это. Пошли меня, наори, скажи, что ненавидишь и никогда не будешь со мной. Или… — Хейл смотрел не в глаза, а в душу. — Приходи сюда вечером.

— З-зачем? — он умрет. Точно умрет. Уже давление повысилось и давит на виски.

— Что бы дать мне понять, что у меня есть надежда. Только приходи самостоятельно. Не из-за того, что я тебе сказал, не из-за вины или страха, а если сам действительно хочешь, — он, наконец, разжал пальцы и выпустил руку.

Стайлзу показалось, что что-то рухнуло внутри него в этот момент.

— Если ты не придешь до конца сегодняшнего дня, тогда я больше не стану тебя донимать, обещаю. Сделаю вид, будто ничего и не было. Я хочу быть с тобой, я люблю тебя. Но окончательное решение ты должен принять сам, — Хейл открыл входную дверь, позволяя онемевшему Стайлзу выйти. — Я буду ждать твое решение.

Дверь хлопнула, и Стилински оказался в подъезде один. Оглушенный признанием и словами Дерека. Он включил телефон и посмотрел на время. Было почти десять утра, значит на принятие решения у него есть чуть больше двенадцати часов. Но Стайлзу казалось, что всего времени мира будет ему мало. Он смотрел на закрытую дверь Дерека и буквально нутром ощущал, как за этой стеной также стоит и Хейл. Ощущал биение его сердца, слышал тяжелое дыхание и не мог представить себя без этого всего.

Сможет ли он все забыть, будто наваждение, будто сон и жить дальше? Сможет ли он забыть все что было между ним и Хейлом?

Ответа не было.