Часть 111 (1/2)
С того момента как в Знаменское приехала Хатидже с Александром, Анна превратилась в квочку какой она была в Стамбуле. У неё была дочь и племянница, которым нужна была её помощь. Обе молодые женщины были беременны. Одна уже переехала в свой новый дом, а вторая ждала, когда мужчины подпишут купчую и она сможет переехать к себе.
В девичьей все женщины были заняты пошивом приданного для двух малышей. В каретной мастерской, по эскизам сделанным Махмудом, собирались две коляски. На чердаке были найдены колыбельки и кроватки, оставшиеся от многих поколений Степановых, живших в поместье. Две колыбельки и кроватки были отданы краснодеревщику в ремонт и на покраску.
Махмуд с зятьями мотался в новое Разумовское и налаживал там хозяйство. Его неуёмная энергия и желание созидать были направлены в самое подходящее русло. Под его чутким руководством не только приводили в порядок дом, но и обновили всю мебель. Благо в Знаменском была большая мастерская краснодеревщика, так что стулья, кресла и диваны были быстро перетянуты и обновлены.
Дважды Анна с Хатидже ездила в новое поместье, чтобы убедиться в том, что туда сможет переехать молодая семья. Хатидже несколько раз благодарила тётушку за помощь. А Анна просто улыбалась и говорила, что она будет рада рассказать обо всём Эсме-султан по своему возвращению в Стамбул.
После разговора с акушеркой и доктором, Анна и Махмуд пришли к выводу, что им не надо вызывать доктора из Петербурга или из-за границы. К началу сентября обе молодые семьи осели в своих поместьях и начали готовиться к появлению малышей.
К огромной радости, Армаан и Хатидже в первых числах сентября в Знаменском появился Кемаледдин. Двадцатилетний юноша с огромной улыбкой на лице обнимал свою сестру и кузину.
Отойдя от женщин, он посмотрел на них и сказал:
-Сестрёнки, я так за вас рад. Вы стали ещё красивее чем были.
-Милый братик, ты всегда знаешь, что нужно сказать, чтобы поднять нам настроение, - сказала Армаан.
-Ариша права, Кемаледдин, ты всегда был очень заботливый и внимательный, - подтвердила Хатидже, и чмокнула кузена в щёку.
-Девочки, если ваши мужья будут вам докучать, вы скажите мне, и я с ними расправлюсь. Они будут знать, как надоедать Османам, - со смехом добавил юноша.
Все знали, что Кемаледдин не любит драться и фехтовать. У отца уходили часы на то, чтобы научить его правильно держать оружие и обороняться. Кемаледдин предпочитал сидеть и читать книги. Ему не было и двенадцати, а он уже мог решать химические задачи на уровне Абдул-Хамида, который был неплохим естествознателем и химиком.
В Знаменском была хорошая охота. И Василий пригласил Александра, Кемаледдина и конечно же Махмуда поохотится на уток. Махмуд отказался от охоты сказав, что ему нечего делать рядом с мальчишками, у которых глаза лучше, чем у него.
Трое парней охотились почти всё утро, когда они присели перекусить, Василий и Александр начали вспоминать былые проделки. Кемаледдин слушал, слушал и в итоге сказал:
-То, что у вас, у обоих, была весёлая юность это хорошо. Я тоже повеселился на славу. (Это была неприкрытая ложь. Кемаледдин был книжным червём и гордился этим.) Но если вы будете обижать моих сестёр, то вам придётся иметь дело со мной. Отец вас на место поставит, но прежде, чем он это сделает, я сам с вас головы поснимаю, - закончил Кемаледдин кладя петрушку в рот.
Александр откусил кусок зелёного лука и глянув на Кемаледдина сказал:
-У меня есть сёстры. Если бы кто-то посмел их обидеть, даже если бы это были их мужья, я с них головы тоже бы поснимал. Так что не волнуйся свояк, ни я, ни тем более Васька, мы жён обижать не будем. Можешь успокоиться, - добавил он с улыбкой.
-Я знаю, но я повторюсь, обидите девчонок, пожалеете, что на свет родились, - сказал Кемаледдин.
-Да поняли мы, Кемка, поняли. Ты успокойся. С твоими сёстрами всё будет в порядке, - подтвердил Василий.
Кемаледдин посмотрел на Василия и сказал:
-А я тебе не давал право звать меня Кемка. Так меня только сестрёнки называю. А для всех остальных я Шехзаде Кемаледдин. – Посмотрев в глаза парням, он добавил, - Ещё не заслужили звать меня Кемкой.
Александр покачал головой и сказал:
-Давай титулами не меряться. Я тоже не в хлеву родился. Мой род от Рюрика идёт, такой же древний, как и твой. И если надобность придёт, и водрузят на меня шапку Мономаха, то поверь мне, я справлюсь. Да и Голубевы в разрядных книгах не последнее место занимали. И коли нужда придёт, то и Василий не посрамит ни имя своё, ни предков. Так то, Ваше Высочество, - смотря в глаза свояку закончил Александр.
Жуя стебелёк петрушки Кемаледдин, не отвёл взгляд от Александра и сказал:
-А я и не сомневался. Ни Армаан, ни Хатидже за недостойных замуж не вышли бы. Но я повторюсь ещё один раз: обидите. Убью, - спокойно сказал Шехзаде.
-Договорились, - с улыбкой сказал Василий и откусил огурец. – Огурцы здесь отменные, - сказал Василий, прожевав половину.
-А то. Свои же, - со смехом ответил Александр.
-Засолить бы на зиму, - сказал Кемаледдин.
-А мама Аня уже все распоряжения отдала. Ариша кажись уже пол бочонка умяла, - со смехом сказал Василий.
-Это ничего. Вы Накшидиль не видели, когда она первый раз была беременна, - покачав головой сказал Кемаледдин. – Она не только огурцы да капустку с яблочками ела, она ещё и рассол пила. Отец хохотал, а Мирак-паша за голову хватался, - со смехом сказал Кемаледдин.
Через пару часов мужчины вернулись в барский дом со своей добычей и отнеся её на кухню, пошли умываться.
Утятину подали к обеду. Дикая утятина была приготовлена на славу, но иногда попадалась дробь. Все посмеивались, но и переживали из-за зубов; дробь то крепкая была, а зубы нет.
В последнюю неделю сентября в Знаменское приехали Глафира Афанасьевна и Михаил Игнатьевич Голубевы. А в Разумовское приехала княгиня Ольга Филипповна с младшей дочерью княжной Екатериной.
Анна и Махмуд переглянулись и решили родственникам не мешать.
-Армаан мне сказала, что она рада тому, что приехала Глаша, но она не хочет, чтобы за ней по пятам везде ходили, - сказала Анна перед сном.
Махмуд пожал плечами:
-Михаил сказал, что он не смог удержать Глафиру в Петербурге.
-Он подал в отставку, - сказала Анна.
-Я знаю. Он мне сказал, что Василий очень сильно напуган поместьем, - ответил Махмуд. – После того как он уехал из Петербурга, Михаил решил помочь сыну.
-По Василию не скажешь, что он напуган. Я видела, как он с мужиками разговаривает. Он ещё и Александру советы давал, когда тот его спросил, - посмотрев на мужа через зеркало сказала Анна.
-У него же есть преимущество, Михаил его с детства учил как управлять поместьем. Да, Голубовка в два, а то и в три раза меньше, но тоже большое поместье. А Александр… Он же ничего не знает. Его готовили в гусары. Если за год не утонет, то выплывет и научится всему. Судя по тому, что я видел в поместье, он разберётся. Он задаёт очень много вопросов. Мне понравилось, что он расспрашивает людей о их личном хозяйстве, - пояснил Махмуд.
-Будем молить Аллаха, чтобы у него всё получилось, - ответила Анна.
Махмуд кивнул. Вздохнув, он спросил:
-Ты не знаешь, почему княгиня приехала с дочерью?
-Знаю, - ответила Анна и повернулась к мужу. – Идиот заявился на приём в доме у Разумовских, без приглашения, - добавила Анна с поднятой бровью. – И потребовал танец с Екатериной.
-Ты хочешь мне сказать, что Царь до сих пор не разобрался с племянником? – спросил Махмуд.
-Похоже, что нет, - ответила Анна.
-Я, что должен возвращаться в Санкт-Петербург?! – возмущённо крикнул Султан. – А я ещё удивился, что молоденькую девушку, на выданье, увозят из столицы в начале сезона.
-Я сразу поняла, что что-то случилось, когда их увидела, - ответила Анна.
-Я завтра же отправлю посыльного к Царю. Либо он разберётся с племянником, либо в России станет на одного великого князя меньше, - жёстко сказал Махмуд.
-Не горячись. Ты же всё равно не сможешь решить все проблемы, - сказала Анна, подходя к мужу.
-Ты права, я все проблемы решить не могу. Но эту девочку я защищу! Она имеет право на беззаботную юность, - твёрдо сказал Султан.
Анна улыбнулась мужу и погладила его волосы:
-Пора ложиться спать. Ты сегодня опять целый день провёл в кабинете с бумагами.
-Это всё так… Просто проверял последний отчёт по Разумовскому. Управляющий толковый, знает, что делает. Илларион Петрович правду сказал, что Иван Сидорович готов управлять поместьем. Правда Илларион Петрович боится, что не успеет себе смену подготовить. Он сказал, что через три года хочет переехать поближе к детям в Москву, - рассказал Махмуд.
-Под ним же не только Иван Сидорович был. Там же ещё и Поликарп Алексеевич. Я с ним разговаривала, он мне показался дельным человеком, - сказала Анна.
-Ты права. Дядя Коля хороший фундамент заложил, мне только поддерживать всё пришлось. Я не думаю, что у детей будут проблемы, - ответил Махмуд и зевнул. – Ладно пора ложиться.
-Я совсем забыла тебе сказать.
-О чём? – спросил Махмуд.
-И Ольга, и Глафира попросили нас задержаться до крестин.
-А когда это? – спросил Махмуд.
-Вообще-то по закону детей крестят на восьмой день после рождения, - ответила Анна.
-Так в чём же проблема? Мы же собирались уехать через неделю после того, как родит Хатидже. Ещё день или два не играют никакой разницы, - ответил Махмуд.
-Я так им и сказала. На крестины в церковь я не пойду, а на праздничный обед обязательно, - сказала Анна.
-Согласен, - ответил Махмуд и поцеловав жену, задул лампу.
Разумовские и Голубевы, и конечно же их родители ездили друг к другу в гости. И конечно же молодые помещики, отправились с визитами по соседям. Ну, а соседи изволили посетить молодые семьи. Всем было любопытно посмотреть на новых владельцев поместий. Тем более, что слух прошёл, что новые хозяйки чуть ли не сами заграничные королевны, и что в поместья неслыханные деньги вложили. Да мужиков с двух, а то и с пяти соседних губерний, поскупали за сумасшедшие деньги, аж три рубля за душу!
Посоветовавшись со всеми, Анна решила устроить небольшой обед для соседей в Знаменском во вторую неделю октября, а в Разумовском в третью неделю. Понимая, что ни дочь и ни племянница не в состоянии заниматься приготовлениями приёмов, Анна с Глафирой и Ольгой взяли всё в свои руки.
Армаан была очень неповоротлива. Да и Хатидже уже подходил срок рожать. Так что две новоиспечённые помещицы, без всякого возражения, отдали все бразды правления в руки мам и просто наслаждались жизнью, если так можно назвать последние недели перед родами.
Как-то так получилось, что Кемаледдин оказался сопровождающим Екатерины на двух обедах. Никто даже не обратил на это внимание.
Кемаледдин был занят написанием научной работы по химии. Он даже умудрился устроить себе в одной из комнат первого этажа маленькую лабораторию. Екатерине было любопытно, и она испросила разрешение посмотреть лабораторию так как она никогда раньше не видела химической лаборатории. Кемаледдин очень подробно ей всё показывал и рассказывал. А она на всё смотрела большими глазами и задавала нескончаемое количество вопросов. Кемаледдину нравилось разъяснять и показывать все новейшие достижения современной химии. Он даже позволил княжне сделать пару несложных химических опытов.
Двадцать четвёртого октября, Екатерине исполнялось семнадцать лет. По случаю её дня рождения устроили праздничный обед. Так как Армаан должна была родить с дня на день, а у Хатидже было впереди недели три, то обед устроили в Знаменском.
За день до назначенного обеда Кемаледдин получил научный журнал из Лейпцига. Когда приехали Разумовские, он даже не задумался над тем, что он сделал. Войдя в гостиную, он, поздоровавшись со всеми, обратился к Екатерине:
-Катюша, вы не поверите, я получил журнал и здесь есть статья Карла Карловича Клауса. Открытый им химический элемент уже признан всеми учёными! Вы только посмотрите сюда! – с восхищением воскликнул юноша, и протянул княжне журнал, открытый на странице со статьёй Господина Клауса. – Это невероятно, Рутений первый элемент, открытый русским учёным. Вы должны гордиться тем, что он ваш соотечественник.
Екатерина взяла журнал и начала читать. Она не понимала и половины того, что было написано в статье, и поэтому она начала задавать вопросы Кемаледдину. Кемаледдин наклонился над журналом и придержал его своей рукой. Так держа журнал, Екатерина и Кемаледдин пошли в сторону его лаборатории.
На эту картину смотрели все, кто был в гостиной. У всех были удивлённые лица и открытые рты.
-И как я должен это понимать? – посмотрев на Анну, по-турецки спросил Махмуд.
Анна пожала плечами и с таким же удивлённым выражением ответила:
-Я не знаю.
-Мне кажется, что, привезя в Россию дочь, вы уедете из России с дочерью, - сказал по-турецки Михаил Игнатьевич и рассмеялся.
Махмуд посмотрел на Михаила, перевёл взгляд на Анну и сказал:
-Анна?..
-Махмуд, я не знаю, - ответила Анна и взглянула на ошарашенную Ольгу Филипповну.
Ольга посмотрела на Анну и спросила по-французски:
-Вы, что-нибудь понимаете?
Анна покачала головой и ответила:
-Только одно: им интересно вместе.
-Интересно? – переспросила княгиня. – А куда это они пошли?
-Скорее всего в его лабораторию, - ответила Анна. – Кемаледдин пишет работу по химии. Он получил степень бакалавра и теперь пишет работу, чтобы получить степень доктора. Он хочет преподавать химию в Стамбуле, - пояснила Анна.
Ольга Филипповна кивнула и спросила:
-А что принцы теперь посещают службу?
-Наши, да, - ответила Анна. – Абдул-Меджид управляет империей, в отсутствии отца. Абдул-Хамид управляет санджаком. Селим служит в армии. А Кемаледдин решил преподавать химию. Мы не видим ничего постыдного в том, чем занимаются сыновья.
Ольга с удивлением поджала губы, чуть пожав плечами она сказала:
-Я не знала, что на профессорское жалование можно содержать семью…
Анна очень внимательно посмотрела на княгиню и сказала:
-Кемаледдин не будет получать жалование за преподавание. Это всё равно, что самому себе платить. Когда у него будет звание доктора, он будет отвечать за образование в стране и преподавать. А семью ему есть на что содержать, - с улыбкой закончила Анна.
Праздничный обед подходил к концу. Было сказано много тостов, и юная княжна чуть ли не пол вечера сидела с опущенными глазами и румянцем на щеках, она всё время смущалась. Только когда Шехзаде заговаривал с ней, она поднимала глаза на него и мило улыбалась.