Часть 97 (1/2)

Двадцать седьмое декабря утро началось с праздничного завтрака семьи. Хатидже не ожидала, что ей устроят день рождение, все молчали и прятали приготовления от неё. А она, проводя по полдня с матушкой скорее забыла, чем помнила о том, что у неё скоро день рождения.

Махмуд, как всегда, удивил всех достав очередной шедевр печатного производства. Хатидже получила в подарок ноты Александра Сергеевича Даргомыжского. Он только вернулся из-за границы и под впечатлением всего увиденного, начал использовать Русские мотивы и народные мелодии в своих произведениях. Его первые три песни-романсы были только напечатаны, и даря их, любящий дядюшка сказал:

-Моя дорогая Хатидже, я надеюсь услышать эти три песни в твоём исполнении. Я думаю, что «Душечка-девица», «Лихорадушка» и «Мельник», как раз подойдут к исполнению на очередном семейном концерте после того, как твоя матушка вернётся во дворец.

Хатидже подбежала к дяде и обхватив его за шею крепко поцеловала в щёку. Махмуд не ожидал такой реакции от племянницы, но всю свою жизнь живя с женщинами, он очень быстро пришёл в себя и поцеловав её в лоб, сказал:

-Я тебя тоже очень сильно люблю, моя маленькая девочка.

Армаан подарила Хатидже свой рисунок углём. По памяти она нарисовала Хатидже сидящую за роялем и Александра, стоящего перед ним. Ей удалось передать то, как они смотрели друг на друга. По рисунку можно было увидеть, что это влюблённая пара музицирует у рояля.

Взглянув на рисунок, Намык-паша посмотрел на Махмуда и поднял бровь. Махмуд чуть кивнул головой в знак согласия. Анна подошла к Махмуду и тихонько стукнула его по плечу. Глянув на двух мужчин, она сказала:

-Вспомните себя в этом возрасте.

Намык-паша рассмеялся и сказал:

-Не хочу. Вереницы поклонниц утомляют. Лучше одна единственная, и навсегда, - и он нежно взглянул на жену.

Гюльфидан внимательно смотрела на рисунок и казалось, что она ничего не слышит. Но вечером, она, в шутливой форме, напомнила мужу о «вереницах поклонниц», он очень долго хохотал, а потом целовал жену.

Гюльфидан и Намык за день до этого ездили на базар. Намыку-паше очень хотелось посмотреть на русский базар, а Гюльфидан было скучно зимой в Санкт-Петербурге, поэтому они поехали вдвоём. На базаре они купили детские игрушки: курочек, клюющих зёрнышки; мужиков, пилящих дрова, да мужика и медведя рубящих колоду. Игрушки были раскрашены и покрыты лаком. Скупив чуть ли не весь ларь, на подарки внукам и племянникам, они решили подарить один набор Хатидже, для смеха. Хатидже так понравились игрушки, что она как маленькая часами сидела с ними и показывала их маме.

А Анна подарила Хатидже палехскую шкатулку с русскими красными бусами. Подарок не был дорогим, но с намёком. Хатидже ещё не знала, что за намёк был в подарке, а Анна, улыбаясь понимала, что перед ней стоит уже не просто девушка, а невеста, за которой очень скоро придут сваты.

К полудню и царская семья поздравила девушку. Николай Павлович преподнёс Хатидже колье из самоцветов и такие же серёжки. Александра Фёдоровна накинула на плечи девушки красный Павло-Посадский платок и с улыбкой сказала:

-Его и на голову надеть можно и под подбородком закрепить, тогда сразу на русскую барыню станете похожи.

Все подарки были приняты с огромной радостью и небольшими слезами.

К пяти часам начали собираться к Разумовским. Царя и царицу тоже пригласили, но они отказались, сославшись на то, что дни рождения — это семейные праздники.

Дом Разумовский был освещён так же, как в дни самых больших приёмов и балов. Все дорожки и подъезды к дому были расчищены. У дверей стояли ливрейные слуги. Императорскую семью встречал сам князь Разумовский. Подойдя к Императору, поклонившись оному, он сказал:

-Ваше Величество, я прошу Вас простить мою супругу, она прям всё чересчур перемудрила. Дорвалась лиса до курятника.

Махмуд посмотрел на князя и ответил:

-Я надеюсь, что коронации сегодня не будет?

Разумовский рассмеялся:

-Нет не будет, но она пригласила несколько наших родственников, и конечно же Голубевых.

-Мне не привыкать к родственникам, - с улыбкой ответил Махмуд.

Так как Ольга Филипповна пригласила отпраздновать день рождения Хатидже, весь клан Розумовских «без младших детей», то гостиную перенесли в бальный зал разделив его на две части: гостиную—музыкальную—карточную, с одной стороны, а со второй танцевальную. Ольга Филипповна пригласила квинтет из Эрмитажного театра. Они должны были играть тихую музыку, а когда молодежь решит потанцевать, они должны были играть вальсы, мазурки, полонезы, котильоны, польки и вообще всё, что придёт молодёжи в голову.

Когда Александра Викторовна здоровалась с Анной, она начала перед ней извиняться за невестку и её неуёмную энергию в делах семейных. Анна рассмеялась и сказала, что ей пришлось устраивать вечеринку перед свадьбой Абдул-Меджида, и ей всё прекрасно понятно.

Гюльфидан и Намык только качали головами и посмеивались.

Эсму-султан перенесли в «гостиную» и устроили возле камина на кушетке. К кушетке поставили несколько стульев и маленький столик, чтобы все могли подходить к ней, и она не чувствовала себя одиноко.

Увидев клан Разумовских, Эсма не на шутку, испугалась. Подозвав Анну, она спросила:

-Что происходит?

-Ваша будущая сватья решила познакомить вас со всей семьёй, - с улыбкой ответила Анна.

-Анна, это не смешно, - с возмущением сказала Эсма.

-Эсма, я не шучу. Ольга решила женить Александра на Хатидже. Они об этом ещё не знают, но они нравятся друг другу. Если бы вы видели их пару дней тому назад, у вас не возникло бы вопросов, - ответила Анна.

Эсма вздохнула, подняв глаза на Анну, она сказала:

-Я не в состоянии ни помолвку, ни свадьбу устраивать. Поможешь, если что?

-Эсма, даже не надо спрашивать. Махмуд отправил гонца в Стамбул, с одним письмом, за приданным для Армаан и Хатидже, - сказала Анна.

Эсма покачала головой и со вздохом сказала:

-Мне, наверное, надо тоже отдать распоряжения, но у меня нет никаких сил этим сейчас заниматься…

-Эсма поправляйтесь. Хатидже будет легче, если вы будете здоровы. А потом будем разбираться с приданым и всем остальным, - пожав руку Эсмы сказала Анна.

Анна и Эсма не только говорили тихо, они говорили по-турецки так же, как и дома. Анна обратила внимание, что Ольга Филипповна пыталась услышать о чём они говорят. Поэтому Анна чуть громче, по-турецки, сказала:

-У Русских везде есть уши.

Махмуд и Намык-паша, которые стояли неподалёку рассмеялись, и Махмуд сказал громко, по-турецки:

-Кто-кто, а ты должна об этом знать.

После этой фразы даже Эсма-султан рассмеялась, правда потом у неё начался кашель и ей пришлось извиняться, но все были довольны.

Когда Ольга Филипповна получила сигнал от мажордома о том, что обед накрыт, она была готова пригласить всех к столу, но тут произошло событие, которое не ожидал никто.

Двери в «гостиную» распахнулись и вошла очень красивая дама средних лет, одетая как молодая девушка в платье с открытыми плечами. За ней шёл пожилой генерал, одетый в парадную форму со всеми медалями и регалиями. И они очень громко разговаривали, не обращая никакого внимания ни на кого из присутствующих в зале.

-Оставьте меня, граф. Вы получили то, что вы хотели, сына. Я получила ваш титул и деньги. Мы в расчёте. Что ещё вам от меня нужно? – очень громко и жеманно спросила женщина.

-Вы моя жена, графиня. Вы обязаны мне подчиняться. И если я сказал, что вы должны быть готовы к пяти часам, то вы должны быть готовы к пяти часам! – вскрикнул генерал.

-И куда мы опоздали? – спросила графиня. – Здравствуйте, Ольга. Обед ещё не подавали? – целуя хозяйку дома спросила дама.

-Нет, Татьяна, я только получила разрешение приглашать гостей к столу, - ответила Ольга Филипповна, держа руку Татьяны.

-Вот видите, генерал, мы никуда не опоздали. А ваши все придирки, мне просто докучают, - сказала жена мужу.

-Татьяна Андреевна, я ваш муж и вы обязаны мне подчиняться. Вы у турок спросите, как должны себя вести жёны. Тут их полон зал, - сказал генерал.

-Дядюшка, я прошу вас говорите по тише! – сказала Ольга Филипповна.

-Я у себя в стране! А не в Турции. Мы били, бьём и будем бить турок пока Русь-матушка стоит. А если им не нравится, то они могут убираться восвояси, - произнёс громко генерал Талич.

-Генерал, Его Величество с семьёй находится в моём доме и под моей защитой, - громко произнёс князь Разумовский, подходя к дяде своей жены. - Если вы не успокоитесь, то я укажу вам на дверь, - так же жёстко продолжил он.

-Князь… Я… - опешив начал мямлить генерал.

-Мы все знаем ваши заслуги на поле брани и уважаем вас, но я прошу вас помнить, что здесь всего лишь праздник в кругу семьи и политика здесь неуместна, - пояснил князь генералу.

-Татьяна идёмте я представлю вас Его Величеству, - сказала княгиня и под руку повела графиню к Императору.

Подойдя к Махмуду и Намыку-паше, Татьяна вскрикнула: