Часть 3 (2/2)

Гарри молчит, забившись подальше в угол и спрятавшись под одеяло.

— Послушай, я все знаю о ребенке, — продолжает Драко, ободренный его молчанием, — И как только смогу, заберу тебя, то есть вас, к себе.

Крэбб громко закашливается, а Панси смеется, но Драко не реагирует на эти завуалированные издевки.

Поттер вдруг смотрит на него прямо и вздергивает подбородок.

— О, ты значит решил нас облагодетельствовать? Знаешь, а мне кто-то говорил, что ты брезгуешь такой шлюхой, как я, и мой выродок тебе не нужен. Так что… пошел ты!

Тео и Блейз одновременно присвистывают, и даже Гойл кашляет. Астория смотрит на Поттера с брезгливым презрением. Крэбб же, подскочив к кровати, отталкивает Драко и бьет Поттера в грудь так, что тот ударяется головой о стену. Но не замолкает.

— Тем более, папочка Люциус не позволит тебе сделать это, а без его одобрения ты не можешь ничего, и не мог никогда. Ты просто жалок, понятно?!

Драко бледнеет от унижения, а Крэбб ударяет Гарри прямо в живот. В глазах у того тут же темнеет от страха за ребенка.

— Нет, пожалуйста, не надо… Умоляю, не надо, — шепчет он, весь сжимаясь.

— Винсент, отойди от него, ты что! — Драко пробует оттащить его, но безуспешно, — Не смей его трогать! Прекрати!

Крэбб наконец останавливается. Но глаза его пылают от злости.

— Извинись перед Драко, слышишь ты, урод?

— Винсент!

— Извини меня… Драко, — тихо говорит Поттер.

Астория и Панси смеются. Только Дафна смотрит на Гарри с сочувствием.

— Надо, наверное, позвать целителя, — говорит Драко.

— У него вон, персональный целитель, которого мы только что выкинули отсюда, — ухмыляется Крэбб.

Драко сжимает зубы, пытаясь обуздать ревность.

— Зовите, — сдается он через несколько минут, — Винс, если мой ребенок пострадал, я не знаю, что с тобой сделаю.

Крэбб лишь неопределенно хмыкает. Угроз Малфоя он не боится совершенно.

Мистер Уилсон входит в комнату в сопровождении Гойла.

— Что случилось? — тихо спрашивает он.

— Вы должны осмотреть Гарри, — говорит Драко, — Пожалуйста.

Тот лишь немного приподнимает брови и осторожно садится на кровать Поттера. Гарри зыркает на него, закутавшись в одеяло.

— Зайка, что произошло? — говорит Ричард.

Драко скрипит зубами. Гарри только вздрагивает, но молчит.

— Что произошло? — повторяет целитель и смотрит на Драко.

— Какая разница? — вскипает Крэбб, — Вам сказано, осмотреть.

Гарри снова вздрагивает и даже закрывает глаза. Драко тоже дергается от слов Винсента, а целитель лишь пожимает плечами.

— Вы хотите, чтобы при осмотре присутствовали все, мистер… — он взглядывает на Драко.

— Малфой, — говорит тот, —И нет, я не хочу. Очень прошу, выйдите, — смотрит он на друзей.

Девчонки, громко фыркают и выходят первыми. Парни выходят тоже, не забыв скорчить Драко гримасы. Гарри до сих пор сидит в уголке кровати, закутавшись в одеяло.

— Зайка, ты разрешишь мистеру Малфою остаться?

— Да прекратите так называть его! — Драко все же не выдерживает.

Но Ричард не реагирует на этот истерический выкрик. Он смотрит на Гарри, ожидая ответа. И тот в конце концов вымученно кивает. Драко затапливает облегчение, которое он старается не показать.

— Ложись, малыш, — говорит мистер Уилсон тихо, и Драко уставляется на него с возмущением.

Гарри, двигаясь как-то неуверенно, ложится на постель, и целитель как обычно кладет руки ему на живот. Спустя пару минут, он отстраняется от Поттера и улыбается.

— Все хорошо, не волнуйся. Все в порядке.

Гарри с Драко синхронно выдыхают с облегчением, и Ричард чуть приподнимает бровь.

— Мне кажется, тебе пора спать, малыш, — обращается он к Гарри и, посмотрев на Драко, добавляет: — Идемте?

Драко, фыркнув, поднимается со стула и, задержавшись взглядом на Гарри, выходит за дверь первым. Мистер Уилсон улыбается ему и выходит тоже.

В коридоре он догоняет Драко, схватив того за локоть.

— Я хочу с вами поговорить, — спокойно говорит он.

Драко смотрит на него выжидающе, но молчит. Этот молодой, стройный мужчина с карими спокойными глазами и русыми волосами бесит его чрезвычайно. Если к Поттеру постоянно будет таскаться такой симпатичный и добрый человек, тот может быстро влюбиться в него в нынешних обстоятельствах, а это Драко совершенно ни к чему.

— Что вам надо? — наконец спрашивает он.

— Это вы… отец ребенка?

— Какое ваше дело? — Драко не может остановиться грубить.

— Значит вы. А били его сейчас тоже вы?

Драко удается сохранить лицо, хотя внутри он весь сжимается от стыда или чего-то очень похожего. Навесив на лицо снисходительную гримасу, он смеривает целителя равнодушным взглядом.

— Я его не трогал. Но это тоже не ваше дело. С ним разрешено делать вообще все, что угодно и кому угодно. Даже вам, если вы вдруг не знали. Вы же знаете его имя? Или думали, что его зовут зайкой? — в голосе Драко слышится насмешка.

Но Ричард встречает его выпад спокойно и не отводит взгляд.

— Надеюсь, его действительно ударили не вы. А по поводу имени… Для этого места зайка имя более подходящее, как мне кажется. Чтобы не марать настоящее.

Драко недоуменно кривит губы, после чего просто уходит на улицу, оставив Ричарда посреди коридора. Холодный воздух немного отрезвляет его, но мысли не дают успокоиться. С Поттером Лорд и правда разрешил делать в борделе, что угодно, не доводя до необратимых последствий. И Драко боится, что Винсент зайдет слишком далеко. А теперь к страху за Гарри добавился еще и страх за ребенка, которого Драко совсем от себя не ожидал. Вздохнув, он садится прямо на грязное крыльцо и поднимает к небу лицо, словно спрашивая, что делать. Перед глазами вдруг встает Поттер, сжавшийся на постели и умоляющий Крэбба не трогать его. Драко страдальчески кривит губы. Надо же, даже в таком бесправном положении Поттер защищает их ребенка больше чем он сам — влиятельный лорд. Сглотнув горькую слюну, Драко вскакивает с крыльца и, не дожидаясь остальных, аппарирует домой.

«Если отец опять не согласится, я просто приведу Гарри и все», — бессильно убеждает он себя.

В своей комнате, укутавшись в одеяло, Драко долго смотрит в окно, иногда глубоко вздыхая. Он влюблен в Поттера с момента, как впервые его увидел. Кажется это было чуть ли не в прошлой жизни, но чувства никуда не делись. А теперь у них будет малыш. Драко улыбается. Он сам не может понять свои чувства до конца, но иметь ребенка от Поттера — это что-то нереальное, о чем он не мог и мечтать.

«Но это… трогательно», — думает он, ворочаясь.

***

Гарри дрожит от холода, старательно кутаясь в колючее одеяло. Он уже выплакался и теперь только прерывисто дышит. Безрадостные мысли угнетают его.

«Крэбб растопчет меня, ведь у него теперь есть на что давить. Я готов унижаться и терпеть, чтобы защитить тебя, малыш», — думает он, положив ладонь на живот.

То что этот ребенок от Малфоя, не мешает Гарри уже любить его сильнее себя.

— Ты будешь такой красивый, как твой второй папочка, серые глазки, светлые волосики, — шепчет он.

Себя красивым Гарри, конечно, не считает и совсем не хочет, чтобы ребенок был похож на него. От таких мыслей становится грустно, и он почему-то произносит в темноту:

— Люмос…

Ничего не происходит. После того, как крестраж в нем был уничтожен, Гарри не может колдовать. А палочку у него забрали при аресте. Тьма в комнате будто сгущается от этой маленькой неудачи, и Гарри всхлипывает. А потом вдруг думает о том, что заставляет его сжаться от тревоги.

«Вдруг Малфой заберет у меня малыша, когда тот родится… Ведь у него есть все возможности для этого…»

Тихие всхлипы переходят в рыдания.

***

— Пап… Пожалуйста, можем поговорить? — Драко нерешительно заглядывает в кабинет отца среди ночи.

— Ты все о том же? — хмурится Люциус, привыкший ложиться ближе к утру.

Драко входит, сочтя этот вопрос разрешением и осторожно садится в кресло рядом с отцом.

— Пап… Я был у Поттера. Ему там так плохо… Винсент бьет его все время…

— Какое мне дело до этого, — строго говорит Люциус.

— Папочка, может быть тебе все равно, но мне есть дело, пойми. Я люблю его, я его правда люблю, ты можешь хоть это понять… А теперь у нас будет ребенок. И Гарри может потерять его там. Он такой худенький, такой слабенький.

Люциус не перебивает, разглядывая взволнованного сына с непониманием и жалостью. Но то, что просит Драко, кажется ему невыполнимым. Да и терпеть у себя в доме Поттера совсем не хочется.

— Пап… это точно мой ребенок, ты же знаешь, Поттер не стал бы так врать. И он не хочет окрутить меня, он меня ненавидит. А нашего малыша он любит, защищает.

— Откуда ты знаешь? — Люциус наливает виски себе и сыну.

Драко краснеет.

— Ну, я был у него сегодня. Он сказал, что не хочет жить со мной.

— Хм, и что же ты тогда хочешь?

— Я все равно хочу забрать его. Пап, ну подумай, а если бы ты не мог жить со мной и мамой? Мы будем жить в самом дальнем крыле, мы не помешаем вам, я обещаю.

Люциус качает головой.

— Драко… Ты забываешь о том, что Лорд на это скажет.

Драко вздрагивает.

— Я… может, мы пока ему не скажем? — шепчет он, — А может… ему будет все равно? Ведь Гарри не опасен, у него даже магии нет теперь. Ну и… он же не убил его сразу… Зачем ему делать это теперь?

— Драко… он может решить, что опасен не Поттер, а его ребенок.

Драко в шоке смотрит в лицо отца.

— Что? — задушено выдавливает он, — Нет, нет, я… мы… мы скажем ему, что воспитаем его правильно, — Драко кривится от своих слов.

Люциус, никогда не умевший долго отказывать сыну, тяжело вздыхает.

— Драко, иди спать. Я совершенно ничего не обещаю, но подумаю над тем, что ты сказал. Не обещаю, ты слышишь?

Не в силах совладать с собой от радости, Драко бросается к отцу и крепко обнимает его.

Заснуть он не может долго, дрожа от волнения и тревоги.

«Только бы отец согласился… Только бы этот упрямец Поттер согласился жить со мной… Мне надо… быть к нему добрее…» — с этими путанными мыслями Драко наконец засыпает.