Глава 19. Гарри Поттер (1/2)

Гарри не успел подумать, как ему стоит извиниться перед Драко.

Поддавшись благородному порыву, он выкупил колье Паркинсон и вернул хозяйке, взяв обещание ничего не рассказывать другу. Тот мог подумать, что Гарри сделал это специально. Ну или ещё какие-нибудь глупости, которые могут зародиться в белобрысенькой головушке.

Возвратившись на работу, Гарри полностью окунулся в насущные проблемы — на него написали жалобу.

Миссис Андерсон, мать Райана, сочинила целый опус в четыре страницы на имя главного врача, где обвиняла Гарри Поттера в некомпетентности и предвзятости. Женщина писала, что мистер Поттер якобы специально не взял её ребёнка на терапию, потому что тот был слишком сложным и попортил бы прекрасную статистику волшебных исцелений.

Гарри ожидал неприятный разговор с главным врачом, где он вынужден был оправдываться, доказывая нецелесообразность физической терапии на данном этапе, то есть, до установления верного диагноза. Главный врач доводы принял, но премии всё равно лишил, аргументируя тем, что Гарри не смог доступно донести до родителей свою позицию.

На деньги было плевать, а вот от несправедливости стало обидно.

Данные выяснения задержали Гарри дольше обычного, но Милли должна была предупредить Драко, чтобы они с Диланом подождали.

Он спешил, сбиваясь с ног и путаясь в полах халата. Шнурки на кедах развязались, и Гарри чуть было не навернулся раз десять, пока бежал.

Драко, Пэнси и Дилан находились в зоне ожидания с оборудованным детским уголком. Гарри чуть притормозил, завидев их, и решил немного понаблюдать за обстановкой и настроением.

Драко был взъерошен и всплёскивал руками, что-то пылко говоря подруге. Пэнси закатывала глаза и лениво возражала.

Гарри подошёл ближе.

— Пэнс, я миллион раз говорил, что не стоит давать Дилану леденцы. Потом замучаемся лечить кариес! — Драко укоризненно смотрел на Дилана, у которого во рту торчала белая пластиковая палочка. Ребёнок громко причмокивал, а из уголка рта вытекала липкая слюна.

— Драко, это, конечно, не сахарные перья, но, поверь, леденцом изредка можно побаловать малыша. Я взяла с ксилитом; знаешь, такие даже стоматологи рекомендуют, — уверяла Пэнси.

Драко с видом нахохлившейся курицы-наседки взирал на Дилана.

— Это никуда не годится. Испортится аппетит. К тому же, сейчас занятия, он измажет сладкими слюнями весь стол, а мы приклеимся к нему!

Он сел на корточки перед Диланом и протянул к нему ладонь.

— Малыш, дай, пожалуйста, леденец папе.

Дилан нахмурился, а Драко беспомощно оглянулся на Пэнси, та лишь пожала плечами «мол, разбирайся сам».

Он снова повернулся к малышу и попросил более жалобно:

— Зайчик, поделись с папочкой. Я тоже хотел бы попробовать.

Дилан недоверчиво посмотрел на отца, затем левой рукой вытащил изо рта круглый леденец и отдал Драко.

Гарри усмехнулся — вот же хитрый слизеринец, знал, куда надавить, чтобы ребёнок выполнил просьбу.

Драко взял сладкое и огляделся — в ближайшем доступе урны не было. Он хотел было завернуть в какую-нибудь бумажку, как вдруг натолкнулся на внимательный взгляд Дилана.

— Папа не ест?

Они глядели друг другу в глаза: серые смотрели в карие, а карие — в серые.

Пэнси удовлетворённо хохотнула.

— Ест, конечно, малыш, — ответила она ребёнку. — Да, Драко? Ну же, ешь. Дилан с тобой поделился, как ты и просил.

Драко бросил злобный взгляд в сторону Пэнси и обречённо сунул леденец в рот. Дилан расцвёл в улыбке.

— Тебе нравится? — искренне поинтересовался ребёнок.

— Да, — ответил Драко, одновременно втягивая в себя слюну с хлюпающим звуком.

Пэнси уже держалась за живот.

Драко плюхнулся в стоящее рядом кресло под внимательным взглядом Дилана. Было очевидно, что он хотел как можно быстрее избавиться от карамельного шарика во рту, но малыш пристально следил за ним.

Гарри тяжело сглотнул.

Драко не видел его, сосредоточенный на Дилане и карамели. Длинные пальцы перехватили белую палочку. Леденец выскользнул наружу между влажных губ с неприличным звуком. Розовый язык сначала облизал чётко очерченную кайму, а затем сладкие края. Драко прильнул покрасневшими губами к леденцу, провернул его по своей оси, собирая слюну. Снова медленно облизнулся, а затем сладкий шарик нырнул ему в рот. Щёки и губы сложились в букву «у», палочка во рту задвигалась возвратно-поступательными движениями.

Гарри показалось, что он умер. И на этот раз окончательно, без возможности воскрешения.