Глава 6. Пэнси (1/2)

Аромат душицы и лемонграсса распространился по тесной кухоньке, заставляя её обитателей с наслаждением вдохнуть приятный травянистый запах. Малфой накрыл чайник со свежезаваренным чаем теплоизолирующим чехлом и вытащил две чистые чашки, ставя их перед собой и своей неожиданной гостьей.

Он с любопытством разглядывал подругу, которую не видел около года. Пэнси изменилась — похорошела, расцвела и немного увеличилась в груди. Чёрные короткие волосы блестели в лучах солнца, заглянувшего в гости, травяные зелёные глаза смотрели в лукавом прищуре, чувственные губы изгибались в кокетливой усмешке, — такая Пэнси была незнакома Драко. Отсутствие макияжа вместо обычного боевого раскраса и тонкий запах лаванды вместо удушающего аромата французских духов делали её более юной и невинной.

— Давай рассказывай, Пэнс. Ты же не просто так пришла. Как поживает Робин? — перешёл сразу Драко к волнующим его вопросам. Видеть подругу было приятно, но он не сомневался, что её появление не случайно.

— Я ушла от Робина, — вздохнула Пэнси. — И мне негде жить, Драко.

— Ах, вот почему ты почтила меня визитом, — хохотнул Драко, откидываясь на спинку стула. — И почему же ты ушла от своего богатенького маггла? Или он сам тебя выгнал?

— Конечно, нет, — искренне возмутилась Паркинсон. — Мне надоело, Драко, жить в золотой клетке. Да, Робин был нужен мне, когда я осталась без дома, магии и денег, и я ему благодарна, что мне не пришлось скитаться по ночлежкам вместе с тобой. Но я устала. Теперь, когда я разобралась в маггловском мире, и могу устроиться на работу без того, чтобы ложиться под каждого встречного маггла, у которого есть деньги и жильё, я могу жить самостоятельно. И, возможно, ты сочтешь меня сопливой дурой, но я хочу встретить человека, с которым мне будет приятно жить и спать.

— Допустим, — Драко снял с чайника чехол и разлил ароматный напиток по чашкам. — А зачем ты пришла ко мне? Ты же знаешь, что у нас с тобой ничего не может быть, кроме дружбы.

— Ой, Драко, перестань переводить всё на себя, самовлюблённый ты болван, — рассмеялась Пэнси. — Всё просто. Пока я не найду работу и не заработаю первые деньги, мне нужно жильё. И я очень надеюсь, что ты мне поможешь. Я могу ухаживать за твоим сыном, пока ты в магазине. Или помогать тебе с цветами — на твоё усмотрение.

— А знаешь, это даже хорошо, что ты пришла, — задумчиво ответил Малфой, помешивая сахар в чае. — Мне нужна няня, потому что я не успеваю работать и ухаживать за ним. А мой помощник в лавке — форменный идиот. Тогда отменю собеседования, — на мгновение он замешкался. — А ты сможешь хоть кашу-то ребёнку сварить?

Пэнси расхохоталась.

— Я и не такое могу. Могу и ужин сготовить, — она хитро взглянула на него.

— Тогда отлично. Здесь есть свободная комната, в ней можешь поселиться.

Драко проводил девушку в бывшую комнату Рейчел и провёл инструктаж по уходу за Диланом, который, увидев незнакомую тётю, неожиданно ей заулыбался, от чего Пэнси растаяла.

— Завтра вечером мы идём к Поттеру на занятия, — мимоходом бросил Драко, ища в шкафу чистое постельное бельё.

— К кому идёте? — у Пэнси, кажется, отвисла челюсть. — Мне послышалась фамилия Золотого гриффиндорского мальчика.

— Да, ты верно услышала, — кивнул Драко, кидая найденное бельё на постель. — Лечащий врач Дилана — Поттер.

— Как так вышло, что Поттер работает среди магглов? Расскажи мне эту историю, — Пэнси побежала за выскочившим из комнаты Малфоем. — Драко! Мне срочно нужны подробности!

***

Гарри нервно прохаживался у себя в кабинете, меряя шагами расстояние от одной стены до другой, от стола до стены, от двери до окна, и обратно. Сегодня стали известны результаты обследования Райана, совершенно не обрадовавшие доктора Поттера. Он в очередной раз открыл папку с историей болезни и молча уставился на бланк с анализами, в надежде, что ему привиделись страшные буквы и цифры.

Работая столько лет в сфере реабилитации, Поттер так и не научился не пропускать через себя чужое горе — ещё пару лет такими темпами и ему грозит профессиональное выгорание.

Он прокручивал в голове разные слова, пытаясь сложить их в складные предложения, чтобы деликатно преподнести плохую новость родителям Райана, но Гарри прекрасно понимал — как ни старайся, подсластить горькую пилюлю он не сможет. Родителям придётся самим принять болезнь их ребёнка и научиться с ней жить.

Больше всего Гарри боялся, что те не справятся. В первый год своей практики в перинатальном центре, будучи совсем зелёным студентом, он столкнулся с тем, что до сих пор хранило след в его душе.

— Что с этими детьми? — спросил Гарри у профессора, кивнув на молодую мать с двумя орущими близняшками, рыдающую в трубку телефона за стеклянной прозрачной стеной палаты.

— У детей болезнь Дауна, — ответил преподаватель, не заглядывая в истории болезни.

Гарри понимающе кивнул и присмотрелся к личикам младенцев — эпикантус<span class="footnote" id="fn_34472173_0"></span>, выпирающие надбровные дуги, плоское лицо с широкой переносицей, — всё свидетельствовало о генетической аномалии. В учебниках описывались сопутствующие пороки сердца, кишечника, умственная отсталость, нарушения поведения и возможная инвалидизация. Теперь стало понятным горе этой плачущей женщины.

Профессор отошёл, а Гарри продолжил наблюдать за молодой матерью. Поговорив по телефону, видимо, с мужем, она вытерла слёзы, подошла к кювезам<span class="footnote" id="fn_34472173_1"></span> младенцев и стала петь колыбельные, которые затем сменились сказками про медведей, Белоснежку и кого-то ещё. Дети притихли и затем закрыли глазки, уснув под тихий успокаивающий шёпот родной мамы. Поттер улыбнулся и ушёл.

Через два дня он снова оказался в этом отделении. Проходя мимо палат, он услышал громкий детский рёв, Гарри поспешил туда, откуда был звук, и очутился возле той самой палаты с близняшками. В палате никого не было, оба ребёнка наперебой надрывались от крика, их лица покраснели, а плач стал сиплым. Мимо него, задевая плечом, пронеслась постовая медсестра и влетела в палату с двумя бутылочками смеси. Она наспех сунула бутылки в рты младенцам и зацокала языком. Дети жадно засосали, а когда молоко кончилось, они почти одновременно выплюнули соски и вновь заплакали. Медсестра начала качать их кроватки, но они не успокаивались. Один младенец орал сильнее и в итоге отрыгнул часть молока и закашлялся; женщина быстро повернула его голову набок и вытерла рот пелёнкой.

Когда Гарри решился зайти в палату, медсестра подняла на него усталое лицо и вопросительно мотнула головой.

— А где их мама? — Гарри оглядел палату, но не обнаружил никаких вещей, которые могли бы принадлежать взрослому человеку.