Часть 41. Это было кошмарно (2/2)

Вздыхаю, но берусь нарезать картошку. Мне ты нужен, а не еда.

— А дальше че? — спрашиваю уже когда картошка нарезана.

Фокс скидывает в кастрюлю нарезанную луковицу, туда же летят морковка и картошка.

— Я не понимаю, дома ж сидишь. Так сложно себе что-то приготовить? Ладно, не умеешь, но в морозилке ж полно готового!

— Мне нравится есть то, что приготовил ты.

Он закрывает кастрюльку крышкой и усаживается на диван.

— Если я буду оставлять готовое, голодать перестанешь?

— Да.

Сажусь на подоконник и закуриваю. На улице все сигареты вымокли, пришлось выкинуть полпачки и ждать его так, без никотина.

— Кость, давай договоримся. Я буду писать, когда выезжаю, а ты не будешь меня часами ждать у подъезда. Хорошо?

— Хорошо.

— Но мне это не нравится. Просто знай это.

— Прости. Не могу не переживать за тебя. Я знаю, что справишься, если что, но всякое может случиться. А если будешь писать, то смогу подождать тебя дома, зная через сколько ты появишься. И выходить только, если ты не идешь и не идешь.

Сигаретный дым заполняет кухню, и я приоткрываю чуть окно, впуская холодный, влажный воздух.

— Блин, Кость, иди со своим кумаром к вытяжке, ты сейчас точно заболеешь!

— Не пойду я туда один.

Быстро докуриваю и, выбросив бычок, закрываю окно.

— Никакого секса с соплями, так и знай!

— Правильно. Не надо трахаться с соплями. Это странно.

— Ты меня понял!

Фокс ещё на взводе, это заметно по тембру голоса. Суп закипает, и он приподнимается, чтобы сделать огонь потише.

— Ещё двадцать минут.

Сажусь к нему, кладу подбородок на плечо и руками прижимаю к себе. Мне очень нужно твое тепло.

— Я скучал.

— А чего не звонил весь день?

— Ты же занят. Зачем я буду тебе мешать?

— А я боялся. Что поругаемся. Не хочу с тобой ссориться.

— Я тоже.

Целую его в щеку.

— Вика с Толиком расстались. Хрен знает, когда помирятся, но если он придет сюда с разборками, не удивляйся.

— Почему он должен прийти сюда?

Хмурюсь.

— Он считает, я с ней сплю, и запрещает ходить на репетиции. Он сегодня звонил мне, а трубку Вика взяла, ну и… Сам понимаешь. Там совсем скандал.

Я не хочу знать. Не хочу. Нет.

— Ты с ней спал, да? — все-таки спрашиваю я.

— До того, как они сошлись, да. Не хочу тебе врать.

Вздыхаю. Еще одна.

Вжимаю его в себя чуть сильнее и носом зарываюсь в его волосы. От него пахнет дождем.

— Ладно.

— Кость, ты же знаешь, что мне теперь больше никто не нужен в этом плане? У нас ведь не будет из-за этого проблем? Вика… Она мне очень дорога. Больше, чем все остальные знакомые. Но я не люблю ее как девушку, или что-то такое.

После того случая с Тимом, я даже не знаю, что должно произойти, чтобы я снова вспылил из-за ревности. Раста-девочка… — это такая мелочь.

— Все в порядке, не волнуйся. Я не буду тебе ничего запрещать или устраивать скандалы. Живешь-то ты со мной.

— Спасибо, — он поворачивается и нежно целует меня, приобняв за шею.

Отвечаю. Я очень сильно скучал и этого слишком мало.

От плиты раздается какое-то шипение, и Фокс подрывается выключать конфорку. Налив суп в тарелку, садится рядом, и я принимаюсь за еду, после чего мою за собой посуду, и мы идем в спальню. Стягиваю с себя полотенце и надеваю домашние вещи. Фокс тоже переодевается, и мы ложимся в кровать. Я сразу же прижимаю его к себе.

— Не хочу больше без тебя спать. Это было кошмарно.

— Я тоже, — он утыкается носом в мою шею, обнимая в ответ.

Так и засыпаем.

***

Утро начинается хуево. Горло дико дерет. Мне холодно до трясучки и не спасает ни одеяло, ни прижавшийся ко мне Фокс. Стараюсь лежать спокойно, чтобы его не разбудить, но у меня плохо получается. Блядь, да че так холодно-то?

Чихаю и вздрагиваю от этого, все-таки разбудив парня.

Он сонный очень милый. Волосы во все стороны. Забавный.

— Прости, — говорю я чужим голосом.

Пиздец. Слишком хрипяще и тихо вышло. Словно старик больной говорит.

Фокс распахивает глаза и целует мой лоб.

— Горячий, — он резко встает и вылетает из комнаты.

Я заболел. Бля. Не хочу болеть. Это вообще не прикольно.

Заворачиваюсь в одеяло, как в кокон, пытаясь согреться. Вообще не работает.

Фокс возвращается со стаканом, градусником и пластинкой таблеток. Встряхивает градусник и ловко залезает рукой под одеяло, впихивая холодную стекляшку под мышку. Кости ломит. Пиздец какой-то.

У Фокса такое выражение лица, что очень хочется, чтобы он перестал волноваться. Поэтому я выдавливаю из себя, все тем же голосом старца:

— Соплей нет. Секс будет?

— Ага. Ща в жопу свечку вставлю, вот тебе и секс.

— Не надо. Спасибо. Я потерплю.

Он достает градусник, и меня пугают его глаза.

— Тридцать девять и девять.

Сует мне в рот сразу две таблетки и помогает их запить. Встать вообще сил нет. Чувствую себя беспомощным. Не люблю когда так.

Помню, когда мне было восемнадцать, я тоже заболел. Высокая температура держалась дня три, а горло болело так, что не мог есть. Жил я тогда у Антона, и он ходил по квартире в маске и всюду расставил блюдца с чесноком. Мерзость. Будто я вампир какой-то.

Блин, почему я сразу не подумал?!

— Фокс иди, а то заразишься. Или, давай, я уйду куда-нибудь.

Начинаю выползать из своего кокона. Двигаться тяжело, но я не хочу его заразить. Пойду в квартиру родителей, что ли, отлежусь пару дней. Их не жалко. Да и не будут они ко мне близко подходить.

— Конечно! Прям щас, — меня толкают обратно на кровать. — Лежать, не двигаться. Я в аптеку. И только попробуй смыться, пока меня нет!

— Давай, я денег дам.

Сколько вообще стоят лекарства? А какие мне нужны? И вообще надо что-то делать, денег совсем мало осталось. Так жить нельзя. Надо браться за работу. Точнее за ее поиск.

— Хватит мне на лекарства, — Фокс уже соскочил с кровати и, подоткнув мне одеяло, распахнул окно, запуская в комнату свежий воздух.

Ныряю под одеяло с головой, оставляя снаружи лишь нос. Холодно же!

Фокс ходит по комнате и что-то делает. Под звук его шагов, я почему-то опять засыпаю.