Часть 30. Мировую? (2/2)

Фокса могли потерять.

— Как думаешь, нас слышно было?

— Не знаю. Навряд ли.

Хотя, даже если и так, пускай завидуют.

Фокс прижимается ко мне, напоследок обняв за талию, и мы отправляемся.

На поляне у лагеря уже закончены ранозализывающие манипуляции. Все собрались у костра, общаясь так, будто ничего и не было. Только исполосованные лица да криво повязанные бинты напоминают о недавней стычке. Джин как ни в чем не бывало пиздит о чем-то с Серёгой, пока Захар разливает им же прозрачное пойло в пластиковые стаканчики. Раста-девочка полулежит на Толике, наигрывая что-то спокойное на гитаре Фокса, Настя, приложив бутылку пива к забитому ватой носу, чуть в стороне болтает с Ирой, а Лёля, с какого-то перепуга, обтирает влажной салфеткой спину Михуила. Охренеть! Сестра милосердия.

Нас замечают. Все оборачиваются, Серёга с Захаром смотрят с опаской, Толику вообще похуй, а Джин, задорно улыбнувшись, поднимает с земли бутылку и радостно спрашивает:

— Мировую?

Киваю, и мы с Фоксом садимся рядом с Джином, который уже разливает свой любимый по пластиковым стаканчикам.

— О нет, я коньяк. Сами свои елки пейте, — говорит Фокс и тянется к другой бутылке.

Миша садится напротив, сверкая фингалом, но уже не злой. Когда у всех уже есть по заполненному стакану, пьем. Разговор пока не клеится.

Закуриваю и притягиваю Фокса ближе к себе. С ним теплее.

— Мишань, хоть ты объясни. Что за хуйня сейчас была? — вдруг выдает он.

— Просто выбесил, — пожимает плечами Миша.

Я ухмыляюсь. Как это знакомо.

— Вас тоже? — Фокс смотрит на Серёгу с Захаром. Те тоже пожимают плечами.

— А мы за компанию.

— Вы тоже за компанию? — поворачивается он к девочкам.

— А мы эту шизанутую удержать хотели, — поясняет Ирка, кивая на Вику. — Зачем к мужикам лезть!

Фокс смотрит на раста-девочку, игнорирующую нас всех, и машет рукой. Ту явно спрашивать бесполезно.

Беседа не особо клеится, а алкоголь пьется очень даже хорошо, поэтому это никого не напрягает.

Михуил встает, прихватывает бутылку и кивает мне в сторону леса. Задушевные разговорчики подъехали. Целую Фокса в макушку и поднимаюсь, но меня останавливает его рука, схватившая запястье, и вопросительный взгляд.

— Все в порядке.

Фокс молча отпускает, но выглядит недовольным. Ой, нет, так не пойдет! Наклоняюсь, обхватывая его лицо ладонями, и целую. Никакого недовольства, все будет хорошо!

Отстраняюсь от парня, который слабо улыбается. Уже лучше. И иду с Михуилом в лес. Он выводит меня к тому бревну, где мы сидели с Джином. Садимся. Пьем по очереди. Молчим. Закуриваю.

Сегодня я что-то со всеми куда-то отхожу попиздить. Ну и ночка.

— Бесят пидоры, — сообщает мне он.

— Понимаю.

Я как никто могу понять эту хрень.

— Но ты вроде неплох.

— И ты. Тоже отбитый. Бровь до сих пор саднит.

— Бля, да ты видел какой у меня фонарь? Ваще жесть!

Смотрю на парня, словно могу в темноте узреть всю красоту фиолетового на его лице.

— Недурно поборолись.

— Ага. Может, повторим как-нибудь?

Выдыхаю дым и задумываюсь. А почему бы и нет, собственно?!

— Можно.

— Супер!

— Претензии-то есть еще? — уточняю.

Надо бы сразу со всем разобраться.

— Нет. Знаешь, я думал, пи… кх-м, ну геи, то есть, все такие из себя манерные. Как по телеку показывают. Типа мужик, но ведет себя как баба.

Не видел я что-то подобных передач. Может, стоит телек смотреть хоть иногда? Хотя и без этого неплохо живется.

— Открою для тебя огромную тайну, но все люди разные и это не зависит от их ориентации.

— А… ну, ты… — мнется как целка в первую брачную, — ничего мне не сделаешь? Ну, я же тоже парень.

Я аж дымом поперхнулся. Пришлось выбросить бычок. Бля, ну и дурак.

— Чувак, ты не в моем вкусе.

— Это хорошо.

— И у меня есть Фокс, так что расслабь булки.

Он облегченно выдыхает и отпивает из бутылки.

— Я еще спросить хотел…

Молчаливо жду продолжения. Какой он вдруг стал неуверенный, ужас.

— Оля… Ты же брат ей?

— Ага.

Ой, что-то мне не нравится куда он клонит.

— Не против, если… Если я начну ухаживать за ней?

Так и знал!

— Если только она сама не против. Ты с ней-то говорил об этом?

— Решил сначала у тебя уточнить. Не подумай, я настаивать не буду, если она не захочет. Просто… Охрененная она.

— Ага. Она классная, не смей ее обижать, а то мне придется тебя убить. А в тюрьму неохота.

— Никогда.

Он протянул мне руку, и я, пожав, поднялся с бревна.

— Погнали назад?

— Ага.