I would never neglect his feelings (1/2)

После ухода — или, вернее, поспешного бегства Дина, Кастиэль почти час лежал в постели, бездумно пялясь в потолок. Боли, как ни странно, он не испытывал, только досаду — в первую очередь, на самого себя. Сколько раз требуется совершить одну и ту же ошибку, чтобы закрепить результат? В случае с Кастиэлем, больше одного, очевидно — и это касалось не только Дина.

«Наверное, я безнадежен, — в который раз подумал ангел. — Неспособен противостоять собственным слабостям, таким как похоть или гордыня, и в результате всегда все порчу. Я уже разрушил Небеса, теперь осталось окончательно настроить против себя Дина».

Он потерял свою ангельскую семью, а теперь рискует потерять и человеческую. Что у него тогда останется?

«Лучше тебе держаться от меня подальше!» — эти слова Винчестера звучали в мозгу, заставляя Каса морщиться от ненависти к самому себе. Что теперь делать, спрашивается? Уйти из бункера, надеясь, что жизнь на улице станет для него достаточным наказанием? До тех пор, пока кто-то из бывших братьев или же собственная неспособность справляться с человеческой жизнью не прервут его жалкое существование.

Он бы так и поступил, но где-то в глубине своего существа был уверен, что Винчестеры этого не допустят. Дин не допустит. Он назвал себя отвратительным человеком, значит, думает, что виноват. И будет терпеть рядом падшего ангела, наказывая себя за воображаемую ошибку. Наверное, нужно сказать ему правду: что Кастиэль вовсе не пострадавшая сторона, что он получил все, о чем мечтал — позволил себе взять это, хотя и знал, что не имеет права. Дину следует понять, насколько Кас испорчен, ничтожен… не достоин ничьей помощи и сочувствия!

Приняв решение, он медленно оделся и отправился на кухню, мысленно повторяя заранее заготовленную самообличительную речь. Но Дина там не оказалось, только Сэм, который с задумчивым видом пил кофе.

— Привет, — напряженно проговорил Кастиэль. — Я надеялся застать здесь Дина. Где он?

— Я тебя хотел спросить, приятель. — Сэм отставил в сторону кружку и посмотрел на Каса странным взглядом. — Что у вас случилось? На Дине лица не было, когда он промчался мимо меня с час назад. Бросил на ходу, что поедет развеяться, прыгнул в «Импалу» и укатил. — Поколебавшись мгновение, он осторожно уточнил: — Вы поссорились или что?

Кастиэль сглотнул и признался:

— Мы… занимались сексом.

— Чувак! — Глаза Сэма округлились и он отчаянно затряс головой. — Забудь, что я спросил. Мне не нужно это знать!

— Дин был пьян, — покаянно продолжил Кас, игнорируя протесты младшего Винчестера. — Снова… И я говорил ему, что нам не стоит… но… — он вздохнул и совсем убитым голосом добавил: — Кажется, я опять совершил ошибку. Нужно было остановить его. А теперь он зол на меня и…

— Не думаю, что зол. — Сэм кусал губы, размышляя над полученной информацией. — Скорее… сбит с толку. Ему пока трудно примириться с тем, что между вами происходит.

— Он велел держаться от него подальше, — мрачно поведал Кастиэль. — Поэтому я собираюсь уйти из бункера. Хотел только сообщить ему, что… в случившемся не было его вины.

— Даже думать не смей! — Сэм вскочил и нервно забегал по кухне. — Дин может вести себя как мудак, но он не хочет, чтобы ты жил на улице и подвергался опасности!

— Это мое решение.

— Нет! — с высоты своего двухметрового роста Сэм окинул его очень строгим взглядом. — Ты — семья, Кас. И имеешь такое же право жить здесь, как и мы с Дином. Какой бы хрени этот придурок тебе ни наговорил, он не имел в виду, что ты должен уйти. Наоборот, он специально подчеркивал — и неоднократно, что тебе следует оставаться в бункере, потому что тут ты в безопасности.

— Если мое присутствие будет его напрягать…

— Потерпит! — прорычал Сэм. — Не хватало еще тебе нести ответственность за его пьяные выходки.

Кастиэль собрался спорить, но Винчестер прервал его взмахом руки.

— Кроме того, я уверен: Дин не хочет, чтобы ты уходил неизвестно куда. Он заботится о тебе, приятель. И даже если ляпнул что-то такое в сердцах, то вовсе не потому… — Он шумно выдохнул, глядя на нахмурившегося ангела и примирительно произнес: — Это все отец и его воспитание. Дину понадобится время, чтобы понять: его жизнь — только его, отец им больше не распоряжается.

— При чем здесь Джон Винчестер?

— Дин его почти боготворил, — пояснил Сэм. — Во всем подражал, одевался, как он, слушал ту же музыку, копировал поведение. И его выставленная напоказ маскулинность — попытка быть тем сыном, которого отец хотел. Дину было лет четырнадцать, когда один из знакомых охотников пошутил, что Джон растит девчонку, а не парня: слишком уж смазливый. Нежная кожа, длинные ресницы, пухлые губы… Отец был пьян и юмора не оценил, выбил из своего приятеля дурь так, что тот загремел в больницу. Но с того дня его отношение к Дину изменилось.

— Разве Дин виноват в том, что красив? — удивился Кастиэль.

— Отец его и не винил, — покачал головой Сэм. — Просто постоянно твердил, что он должен быть настоящим мужиком, а не неженкой с мягкими руками. Гонял в три раза больше, чем прежде, не щадил на тренировках по рукопашному бою: Дин тогда был тощим, еще не вырос, и из спаррингов с отцом всегда выходил избитым до полусмерти. Но жаловаться ему было нельзя — не по-мужски. Когда однажды он не сдержался и заплакал, Джон ударил его и оставил без ужина. Вместо еды отправил тренироваться в стрельбе по банкам, хотя было уже темно и цели были едва видны.

— Это неправильно. — Кастиэль стиснул руки в кулаки под столом, чтобы Сэм не увидел. — Дин не заслуживал такого отношения.

— Я говорил ему то же самое, — горько усмехнулся Сэм. — Но сам Дин был уверен — и уверен до сих пор, — что отец таким образом заботился о нем. Хотел, чтобы он вырос сильным, чтобы мог постоять за себя и за меня. Как же меня бесило это вечное: «Ты должен защищать Сэмми! Ты отвечаешь за своего брата!»

— На самом деле, это Джон должен был защищать вас обоих, — насупился Кас.

— Он считал, что именно это и делает, — вздохнул Сэм. — Что его суровое воспитание было необходимо, чтобы подготовить нас к взрослой жизни, чтобы мы не стали добычей первого же монстра, которого встретим на своем пути. Вот только я хотел другой жизни. А Дин… он мечтал стать таким, как отец, заставить его гордиться собой. И до сих пор стремится к этому, хотя отец уже давно мертв и не может его видеть.

— Ты рассказываешь мне это потому что?..

— Чтобы ты понял: Дина пугают отношения с тобой, поскольку Джон никогда бы их не одобрил. Потому что настоящий мужик, каким он стремился вырастить своего сына, не стал бы спать с другим мужчиной.

— Он считает, что сексуальная связь со мной делает его менее мужественным? — Кастиэль закусил губу.

— Возможно. — Сэм потрепал ангела по плечу. — Но это не так, и однажды Дин и сам осознает свою ошибку. Просто дай ему время.

— Ладно. — Кас медленно встал из-за стола и налил себе уже изрядно остывший кофе. — Я так и поступлю. Не буду уходить, но постараюсь поменьше попадаться ему на глаза, чтобы дать возможность разобраться, чего он хочет на самом деле. И приму любое его решение.

— Потому что любишь его? — осторожно спросил Сэм.

— Очень давно.

— Если мое мнение для тебя хоть сколько-то важно, то я считаю: Дину повезло, — мягко улыбнулся Сэм. — Мысленно мы оба давно смирились с одиночеством; нам нельзя заводить с кем-то близкие отношения, чтобы не подставить любимого человека под удар. Джессика погибла из-за того, что связалась со мной. Лизе и Бену пришлось стереть память, иначе рано или поздно их постигла бы та же участь. Но ты — другое дело. Ты и без того втянут в нашу беспорядочную и опасную жизнь дальше некуда. Подвергаешься тому же риску, что и мы — и умеешь с ним справляться. Уверен, Дин очень скоро поймет, что если отбросит вбитые отцом предрассудки, то может наконец позволить себе быть счастливым.

— Спасибо. — Кас почувствовал, что от слов Сэма тугой узел, который он ощущал в груди с момента пробуждения, слегка ослаб. — Для меня это действительно важно.

— Не благодари, чувак, — серьезно сказал Сэм. — Я просто желаю счастья своему брату. Он его заслужил. Точнее — вы оба заслужили.

— Как думаешь, куда он поехал?

Сэм пожал плечами.

— Скорее всего, просто гоняет по дорогам пот грохот тяжелого рока, — предположил он. — Дина это всегда успокаивает и помогает собраться с мыслями. К вечеру вернется, не волнуйся. Или, если дело совсем плохо, заночует в каком-нибудь мотеле. После истории с Кейси он неделю не выходил на связь, даже на звонки отца не отвечал — хотя такое кажется почти невозможным. Я тогда был в Стэнфорде, мне Бобби после рассказал, что папаша неслабо перепугался. Был уверен, что Дин погиб… Ну и, конечно, потом здорово избил его за то, что ушел в загул.

— Дин был так сильно расстроен?

— Первая любовь — она такая. — Сэм невесело усмехнулся. — Он сильно запал на эту девчонку и даже рассказал ей все: о нашей жизни, о монстрах… Раскрыл душу — а она его послала подальше.

— Но ведь сейчас другая ситуация, — щеки Каса слегка покраснели. — Дин меня не… — Он сглотнул и исправился: — Я хочу сказать, что никогда бы не пренебрег его чувствами. «Если бы они были», — добавил он мысленно.

— Я знаю. — Сэм кивнул. — Потому и говорю: ему с тобой офигенно повезло. И не волнуйся о нем, приятель. Пусть проветрится, придет в себя. Все лучше, чем сидеть в комнате и напиваться до полусмерти.

— А если с ним что-нибудь случится?

— В одном наш отец был прав: благодаря его муштре мы оба умеем постоять за себя, — напомнил Сэм. — Дин будет в порядке.

✯ ✯ ✯

Следующим утром Дин еще не вернулся. Кастиэль плохо спал, потому пребывал в довольно мрачном настроении. Несмотря на успокаивающие слова Сэма, его мучили дурные предчувствия, от которых он никак не мог избавиться.

Визит к Метатрону расстроил его окончательно. Писарь стонал и извивался, пока Сэм обрабатывал его раны, а после того, как с его рта наконец сняли клейкую ленту, принялся сыпать угрозами и туманными намеками на ужасные несчастья, которые вот-вот обрушатся на головы его тюремщиков, посмевших посягнуть на наперсника Божьего. Кастиэль вздохнул с облегчением, когда Винчестер, не особо церемонясь, вновь вернул скотч на место.

— Скажи спасибо, что до сих пор жив, — припечатал Сэм, пока Кас убирал в рукав клинок, который все это время держал приставленным к шее Метатрона. — Будешь надоедать, я это исправлю в один момент.

Они покинули подземелье, синхронно морщась: привязанный к стене Метатрон успел напрудить в штаны, и, вероятно, не один раз, потому там стоял густой запах мочи. Переодевать писаря, разумеется, ни одному из них не пришло в голову.

— Еще неделя, и он будет умолять нас взять у него твою благодать, — заметил Сэм, запирая дверь. — А после я выставлю его за дверь и лично помолюсь Бартоломью, чтобы пришел и забрал ублюдка. — Оценив хмурое лицо Каса, он с нескрываемой злостью добавил: — Уж если ангелам так нужно покарать кого-то за то, что их выгнали с Небес, то пусть это будет настоящий виновник.

— Я тоже виноват, — напряженно проговорил Кастиэль.

— Нет, приятель, — возразил Сэм. — Ты в этой истории — жертва, и пострадал даже больше других. Они пали, но хотя бы остались ангелами.

Телефон Винчестера зазвонил, когда они дошли до библиотеки.

— Да, Руди, — проговорил Сэм, включая громкую связь. — Какие-то проблемы?

— Дин не ответил на мой звонок, — раздалось из трубки. — Вы уже в Оклахоме, парни?

— А почему мы должны быть там? — удивился Сэм. — Нет, лично я в Канзасе.

— Опять охотитесь поодиночке? — Руди, похоже, был слегка сбит с толку. — Ладно, это не мое дело.

— Погоди, — поспешно проговорил Сэм, опасаясь, что собеседник отключится. — О какой охоте ты говоришь?

— Твой брат позвонил мне вчера вечером и спросил, нет ли чего на примете, — поведал Руди. — Ну, я и отправил его проверить одно дело в Талсе. Правда, я даже не был уверен, что это действительно наша проблема…

— Погоди, не так быстро. — Кастиэль видел, что Сэм напрягся и помрачнел. — Давай с самого начала: что за дело?