My Angel Put the Devil in Me (1/2)

Кастиэль ворочался в постели, безуспешно пытаясь заснуть. Таблетки, выданные Сэмом, подействовали, и он почти не чувствовал боли после приключения в склепе, так что спать ему мешал отнюдь не физический дискомфорт. Перед глазами до сих пор стояло злое лицо Дина, который обвинял в беспомощности, не желая признавать, что Кастиэль всего лишь старался помочь. «Он всегда бесится, когда боится показаться слабаком», — сказал Сэм, пытаясь утешить расстроенного ангела, но Кас действительно не понимал, в чем провинился. С чего вдруг Дин решил, что он нарочно создает проблемы, рискуя жизнью? Можно подумать, окажись на пути разъяренного призрака он сам или Сэм, им досталось бы меньше.

Под эти невеселые мысли он провалился в странное промежуточное состояние между сном и бодрствованием, когда сознание блуждает в загадочных лабиринтах, подкидывая картинки, что в обычное время блокируются мозгом. Он видел Дина в баре, окруженного привлекательными женщинами с постоянно меняющимися лицами: всех, кто когда-то были частью жизни охотника. В одну минуту это была Лиза Брейден, в следующую — Джо Харвелл, а после — миловидная официантка, с которой Дин заигрывал во время завтрака в одной из придорожных закусочных. Все они тянулись к Винчестеру, прикасались, гладили по плечам — и Кастиэль боролся с противной, сосущей болью под ребрами, в которой отчаянно не желал признавать ревность.

Сценки в его мозгу становились все откровеннее, а страдания — почти невыносимыми. До тех пор, пока Кастиэля не разбудил звук поворачивающегося в замке ключа.

Дин нетвердой походкой вошел в номер, и даже с того места, где он стоял, Кас почувствовал сильный запах крепкого алкоголя. Конечно, напился — и всё же ангел ощутил почти болезненное облегчение от мысли, что Винчестер пришел спать в мотель, вместо того, чтобы отправиться к очередной случайной женщине, подцепленной в баре.

Дин добрался до своей постели, на ходу раздеваясь, а Кастиэль замер, стараясь дышать ровно, изо всех сил притворяясь спящим. Однако он дернулся и широко распахнул глаза, когда матрас под ним прогнулся от тяжести массивного тела — Винчестер неожиданно улегся рядом, забираясь под одеяло к Касу.

— Дин, — растерянно прошептал он. — Что ты делаешь?

Тот пробормотал что-то неразборчивое и решительно притянул Кастиэля к себе, обхватывая руками и закидывая ногу на его бедра. Кас охнул, пытаясь отстраниться, но Дин лишь прижал его еще крепче.

— Что ты делаешь? — повторил Кастиэль и добавил очевидное: — Ты пьян.

— Ага, — невнятно согласился Винчестер, потеревшись носом о его щеку, и вдруг заявил почти трезвым голосом: — Не помогает. Сколько бы ни пил… все равно закрываю глаза и вижу эти чертовы фото.

— Какие фото? — Кастиэль сделал еще одну неуверенную попытку выбраться из захвата и отползти подальше, но Дин опять не позволил.

— Неважно, — ответил он, а после обвиняющим тоном добавил: — Я ведь говорил, когда тебя заколола эта сука Эйприл, чтобы ты не смел больше так делать! А ты как нарочно стремишься умереть на моих глазах.

— Ни к чему такому я не стремлюсь, — обиженно ответил Кас. — И, Дин… Я хотел бы напомнить тебе, что мы не кровные родственники. И в этом номере есть вторая кровать.

— И что? — пьяно вопросил Винчестер.

— Тебе следует пойти спать в собственную постель, — терпеливо пояснил Кас. — Ты ведь сам говорил, что это неприемлемо, когда двое взрослых мужчин…

— Ой, да пофиг! — перебил его Дин, внезапно наклоняясь к его лицу и накрывая губы Кастиэля грубым поцелуем. Тот судорожно выдохнул, и Винчестер немедленно воспользовался этим, проникая языком в приоткрывший рот и превращая поцелуй в глубокий и чувственный.

Кастиэль был уверен, что следует снова оттолкнуть его, но тело действовало само по себе, и в следующую минуту он уже отвечал на поцелуй, терзая губы Дина с испугавшим его самого отчаянием, сплетаясь языками, делясь дыханием. В себя его привел глухой стон, вырвавшийся из собственной груди, и он наконец нашел в себе силы отстраниться.

— Дин, — пробормотал он, уворачиваясь от очередного поцелуя. — Не надо…

— Что так? — пробормотал тот, накрывая тело Каса своим и вдавливая бедро между его ног. — Я хочу. А ты?

Отрицать правду было бы глупо: Кас чувствовал, как в паху против воли скапливается напряжение, а тело пылает, стремясь податься навстречу, потереться об ощутимую твердость в боксерах Дина.

— Я тоже, — выдохнул он. — Но все равно не надо.

— Почему? — Винчестер прижался горячими губами к впадинке между шеей и плечом, лаская чувствительную кожу и посылая по всему телу табун мурашек, а ладонь его скользнула вниз и отнюдь не нежно сжала выпуклость на пижамных штанах Кастиэля. — Ты же говорил, что тебе безразлично, чувак или цыпочка — секс есть секс.

— Мне безразлично, — согласился Кас, подавляя очередной рвущийся из груди стон. — А тебе нет. Ты предпочитаешь заниматься сексом с женщинами.

— Ангелы не имеют пола, — фыркнул Дин, продолжая массировать сквозь ткань стремительно твердеющий член Каса. — Твои слова.

— Но у моего сосуда он есть, — возразил тот, и все-таки не смог сдержать глухой, полный желания всхлип. — Боже, Дин… Что ты творишь?

— А на что это похоже? — ухмыльнулся тот и снова потянулся к губам ангела. — Заткнись и поцелуй меня!

«Завтра, протрезвев, он не захочет меня видеть, — с тоской подумал Кастиэль, послушно раскрывая губы и принимая очередной жадный поцелуй, пахнущий виски. — Снова выгонит. И все равно у меня нет сил отказаться! Я мечтал об этом годы…»

Он почти перестал соображать, погрузившись в пучину горячего, всепоглощающего желания. Они с одинаковой поспешностью сорвали друг с друга одежду, и Дин буквально заскулил, накинувшись на грудь Каса с грубыми, жадными поцелуями, больше напоминающими укусы. А ангел плавился под его руками и губами, молясь про себя непонятно кому, чтобы Дин не опомнился, пока не удовлетворит отчаянную жажду, которую Кас больше не в силах был сдерживать.

Некоторое время они просто терлись друг о друга, как подростки, и Кастиэль настолько потерялся в ощущениях, что в голове не осталось ни одной связной мысли. Сомнения и угрызения совести полностью растворились в мареве желания, и он стремился только к одному: пусть все идет как идет, главное, чтобы Дин не останавливался.

А тот вдруг приподнялся с распростертого под ним тела, обвел потемневшими от возбуждения глазами комнату и удовлетворенно хмыкнул, заметив на тумбочке баночку с мазью от синяков, которую оставил Сэм.

— Погоди, — прошептал он, неожиданно нежно поцеловав Кастиэля в уголок губ. — Мне надо… Я хочу…

Кас не успел даже подумать, что он собирается сделать — да и ему было, откровенно говоря, все равно. Быть с Дином — все, чего он хотел, и хотел так давно… даже не надеясь, что однажды его слишком смелые желания сбудутся. Дрожа от возбуждения, он смотрел, как Дин приподнялся, зачерпнул пальцами мазь — и завел руку себе за спину, принимаясь растягивать себя.

— Дин, — выдохнул Кастиэль, потянувшись к его губам за поцелуем. — Что ты собираешься…

— Увидишь, — простонал тот, вводя в себя сразу два пальца. — Тебе понравится.

От этого зрелища у Кастиэля окончательно отключился мозг, он мог лишь хватать пересохшими губами воздух, как вытащенная из воды рыба. Дин был так прекрасен: самое совершенное из созданий Отца, идеальный внутри и снаружи, безупречный сплав праведности и греха — и от него невозможно было отвести взгляд.

Издав еще один низкий, полный возбуждения стон, Винчестер извлек пальцы, снова жадно поцеловал Кастиэля и обхватил его член скользкой от жирной мази ладонью — Кас охнул, неосознанно подаваясь навстречу, когда все тело скрутило судорогой почти болезненного удовольствия.

— Вот так, детка, — удовлетворенно пробормотал Дин, оседлав его бедра и, придерживая рукой горячий, стоящий колом член, принялся медленно вводить его в себя. — Я тебя чертовски хорошо объезжу…

— Ди-и-ин! — прохрипел Кас, когда почувствовал, как его со всех сторон сдавливают тугие, напряженные мышцы. — Это…

— Хорошо… — Дин медленно выдохнул, расслабляясь, и качнул бедрами, пропуская его еще глубже. — Это пиздец как хорошо…

Из груди Кастиэля вырвался сдавленный звук, нечто среднее между глухим стоном и рычанием. Окончательно теряя рассудок, он стиснул ладонями округлую, безупречную задницу и потянул на себя, одновременно толкаясь внутрь, входя до конца. Дин заскулил и упал ему на грудь, награждая еще одним мокрым, смазанным поцелуем — и замер, тяжело дыша.

— Офигеть… — пробормотал он, скользя припухшими губами по губам партнера. — Сделай так еще!

Кастиэля не нужно было просить дважды: уперевшись пятками в постель, он снова подался вверх, и еще раз, и еще, дурея от удовольствия, которое буквально разрывало его тело на части. Дин издал почти животный стон, оттолкнулся ладонями от его груди и выпрямился, после чего принялся резко, яростно двигать бедрами, трахая себя членом Каса.

Это было… Кастиэль хотел бы подобрать слова, но ни в одном из сотен известных ему языков не нашлось подходящих, способных описать то, что он чувствовал. Как если бы он вновь обрел крылья. Или получил шанс еще раз увидеть зарождение мира. Или… Нет! Ни одно из самых ярких впечатлений его бесконечно долгой жизни не могло сравниться с тем, что происходило с ним прямо сейчас. Кас зажмурился, наслаждаясь вспыхивающими под опущенными веками звездами, но почти сразу снова распахнул глаза, не желая упустить ни единого мгновения их близости, любуясь покрасневшей, блестящей от пота кожей на груди Дина, толкаясь навстречу и сходя с ума от его отчаянных стонов и всхлипов.

Подобный накал не мог продолжаться долго, как бы сильно Касу того ни хотелось. Совсем скоро Дин громко вскрикнул, тело его напряглось и он вцепился в собственный покрасневший, истекающий естественной смазкой член, пару раз резко двинул рукой и обильно кончил на грудь Кастиэля. Тот судорожно втянул ртом воздух, когда тугие мышцы запульсировали вокруг его члена, яростно толкнулся еще пару раз — и последовал за Винчестером, изливаясь глубоко внутри него.

С удовлетворенным низким стоном Дин сполз вниз, растекаясь по груди Каса, и замер, мелко вздрагивая в посткоитальном удовольствии. Кастиэль обнял его за плечи, прижимаясь губами к взмокшей от пота коже на виске, и наконец позволил себе закрыть глаза.

Шевелиться отчаянно не хотелось. Дыхание постепенно выравнивалось, шум в ушах стихал, и в голове не было ни единой мысли. Кас почти задремал, потому даже не понял, сколько времени прошло, прежде чем Дин приподнялся, сползая с него, и на нетвердых ногах направился в ванную.

Сонливость как рукой сняло — вместе с блаженной расслабленностью. Он лежал в разворошенной, пахнущей сексом постели, ощущая озноб от остывающего пота на теле и неприятную стянутось кожи от подсохшей спермы. «Ну, вот и всё, — подумал он с легкостью, которая наполняет сознание обреченных, понимающих неизбежность конца. — За несколько минут удовольствия я буду расплачиваться до конца своих дней. Дин никогда не простит мне, что я позволил ему это!»

Некоторое время спустя Винчестер выбрался из ванной, все таким же нетвердым шагом приблизился и кинул Кастиэлю полотенце.

— Вытрись, — скомандовал он, когда тот автоматически поймал влажную ткань, не сразу сообразив, что с ней делать.

Кас послушался и принялся неловко оттирать грудь и бедра, после чего уронил полотенце на пол рядом с кроватью и перевернулся на бок, прижав колени к груди и мечтая сделаться как можно меньше. Он ожидал, что Дин теперь ляжет в собственную кровать, но тот снова его удивил — откинул одеяло и забрался к Кастиэлю, настойчиво обнимая его со спины и притягивая к груди. Кас едва слышно вздохнул, боясь пошевелиться. В следующее мгновение к его затылку прижались горячие губы, и Дин невнятно прошептал что-то подозрительно похожее на «Спи, ангел».

Когда Кас наконец позволил себе выдохнуть, он понял, что Винчестер уже отключился.

✯ ✯ ✯

Проснулся Кастиэль в одиночестве. В ванной слышался шум льющейся воды, значит, Дин уже встал и принимает душ. Пока он пялился в потолок и собирался с силами, чтобы подняться и натянуть сброшенные ночью штаны и футболку, раздался стук в дверь, а следом бодрый голос Сэма:

— Кас, ты встал? Открой, это я!

— Минуту, — крикнул он и поспешно оделся, одновременно окидывая взглядом номер, чтобы сообразить, сможет ли Сэм по каким-нибудь деталям догадаться, что произошло здесь ночью. Почему-то Кас был уверен: как бы Дин ни относился к случившемуся, он точно не обрадуется, если об этом узнает Сэм.

— Прости, я только встал, — сообщил он, приоткрывая дверь и выглядывая наружу. — Еще даже душ не принял.

Сэм, к его облегчению, не стремился заходить, лишь протянул картонную подставку с двумя стаканами кофе и спросил:

— Дин не приходил ночевать?

— Он вернулся ночью, очень пьяный. — Кас опустил взгляд, потому что смотреть в глаза младшему Винчестеру сейчас было невыносимо. — Не знаю во сколько, я уже спал.

— Еще дрыхнет? — фыркнул Сэм. — Буди его, нам пора ехать.

— Нет, он… Дин в душе, и я думаю, он будет благодарен за кофе.

— Ладно, — поморщился Сэм, словно ему было неловко за проявленную заботу. — Скажи, чтобы собирался, я буду ждать вас у машины. Позавтракаем по пути.

— Хорошо. — Кастиэль услышал, как хлопнула дверь ванной и неловко улыбнулся. — Спасибо за кофе, Сэм.

Тот только кивнул и направился в свой номер, а Кас прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Хотелось трусливо кинуться следом за Сэмом, прямо босиком и в пижаме, задержать его, поговорить о чем-нибудь — о чем угодно, лишь бы отсрочить неизбежную встречу с Дином, который, разумеется, уже достаточно протрезвел и наверняка был страшно зол, когда проснулся в одной постели с Кастиэлем. И особенно когда вспомнил, почему они оказались в одной постели.

Однако он сделал над собой усилие и вернулся в номер, аккуратно прикрыв дверь и держа картонку с кофе перед собой как щит.

— Сэм заходил, — пробормотал он, глядя в пол. — Сказал, что готов ехать. Как только мы будем готовы.

— Ага, — хриплым голосом ответил Дин. — Иди в душ, я пока вещи соберу.

— Дин, — всё так же не встречаясь с ним глазами, Кас поставил кофе на стол. — Насчет того, что…

— Нет, — жестко отрезал Винчестер. — Мы не будем это обсуждать.

— Но…