Жади (2/2)

Он сел на кровать рядом со мной. В левой руке, из вены которой текла кровь, держал окровавленное полотенце.

Молодой парень, Саид Рашид смотрел на меня горящими, воспалёнными от слёз глазами. Я никогда не забуду его безнадёжный взгляд. Взгляд, наполненный безумством, болью и одержимостью.

Никогда не забуду то, что он сказал мне в ту роковую ночь:

— Я совершил больший харам, чем ты. Перед Богом и людьми. Я никогда не буду вспоминать эту ночь… Но если однажды... этот Лукас окажется рядом... через двадцать или тридцать лет… Я убью… Я убью его!

Его слова не вызывали сомнений. С той минуты мне стало страшно не за себя, а за Лукаса. Ведь Саид ясно дал понять, что знает, кто является моим возлюбленным.

Муж уже чуть не выполнил своё обещание. Спасибо дяде Али… Я помню, как просила Рашида не делать этого. Помню, как впоследствии умоляла Аллаха пощадить Лукаса, как дала ему клятву… Аллах пощадил. А я не сдержалась и нарушила своё слово.

— Жади! Ты слышишь меня? Не смотри в окно, не смотри туда! — Зорайде развернула меня спиной к окну.

— Зорайде… — как-то безжизненно промолвила я, вытирая с лица солёные дорожки слёз и чувствуя, как она отводит меня в сторону кровати.

— Господи, какие у тебя холодные руки! Девочка моя, ну почему ты совсем не думаешь о себе, не бережёшь себя?

Я промолчала.

— Пойдём на кухню, я сделаю тебе чай! — она закрыла окно, задёрнула шторы.

— Я останусь здесь, Зорайде. Останусь здесь.

— Нет. Идём в гостиную. Нужно дождаться мужчин! — Зорайде обняла меня, ведя за собой.

— Дядя Али тоже там? — встревоженно спросила я.

— Конечно же, он там, Жади. Вместе с Саидом и их охранниками.

Я снова замолчала.

— Я сейчас приду. Принесу всё-таки чай. Тебе нужно согреться.

Я ей ничего не ответила. Вместо этого стала смотреть по сторонам, обводя взглядом гостиную.

«Ты не потеряешь меня, Жади… Лукаса, которого ты знала, не будет знать ни одна женщина… Я только твой!»

Мне стало стыдно за поцелуй с Саидом. Я бы всё отдала, чтобы его не было...

Зорайде принесла чай, сладости, фрукты.

Я бросила взгляд на телефон, рядом с которым лежала телефонная книжка. Схватив её, стала листать, ища нужный номер.

Зорайде насторожилась:

— Что ты делаешь, Жади?

— Ищу номер телефона Лукаса.

«Так… Ферраз… Вот! Нашла!»

— Зачем?? — она ещё сильнее занервничала.

— Я хочу услышать его голос!

— Жади, зачем?! — Зорайде стала вырывать телефон из моих цепких рук. — Он счастлив со своей женой, и у тебя с Саидом всё налаживается! Я вижу, что ты стала счастливее со своим мужем.

—Счастливее? Зорайде... — я рассмеялась. — Тебе только кажется! С чего это я вдруг стану таковой спустя целых восемь лет?! Это всего лишь моя игра на публику! Мои манипуляции. Мои махинации, проделка, забава, розыгрыш — называй как хочешь!! Я всё это проделываю, потому что мне нравится смотреть, как Саид страдает и сходит по мне с ума! — я сверкнула глазами, а затем, закусив губу, быстро стала набирать нужный номер.

— Жади… что же ты творишь… — у Зорайде сел голос, она потрясённо смотрела на меня.

Я, не обращая на неё никакого внимания, судорожно, двумя руками прижимала трубку к уху.

— Алло, — спокойно ответил мужской голос, непохожий на тот, который я так желала услышать.

— Добрый день! Позовите, пожалуйста, к телефону Лукаса… — волнуясь, попросила я, одновременно теребя пальцами волосы.

— Моего сына нет дома, — голос на секунду замолчал, а потом продолжил: — А кому он так нужен, позволь спросить? Ты так волнуешься… Как твоё имя, девочка?

Я замолчала, готовясь положить трубу.

— Молчишь? Вот и хорошо. Не клади трубку. Послушай меня, — я услышала протяжный вдох. — Я пока не знаю, кто ты: Анжела, Моника, Мария… У моего сына много всяких девиц-однодневок.

Его слова пригрозили меня к полу. Я не могла пошевелиться.

Зорайде, сидевшая на диване, замахала руками, показывая мне, чтобы я клала трубку.

— Но знай одно, сеньорита, ты зря затеяла эту игру, побежав по всяким газетам. На что ты надеешься? На то, что мой сын бросит Маизу и женится на тебе? Так ты не первая, кто об этом мечтает. И не последняя. — сеньор Леонидас усмехнулся.

Я не могла дышать.

— Милочка, ты, кажется, не понимаешь простые и очевидные вещи… Открою тебе маленькую тайну светской жизни богатых мужчин: у каждого из нас рано или поздно появляются любовницы. Это абсолютно нормально и естественно. У нас в высших кругах это даже приветствуется!

Мужчина помолчал, а затем спросил:

— Я доходчиво объясняю?

«И зачем я только позвонила…» — разочарование со стыдом одолели мной.

— Да, но вы не той девушке это говорите, сеньор Ферраз… — я заставила себя спокойно ответить ему. Хотела продолжить свою фразу, но он перебил меня смешком:

— Разве? Какой у тебя мелодичный голос. Люблю, когда меня понимают с первого раза. Я ещё не закончил. Слушай дальше, и я скажу тебе больше! — сеньор Леонидас снова усмехнулся. — У Лукаса когда-то была первая любовь. Ну, ты понимаешь. Парню было всего двадцать лет. Первые чувства, первые впечатления... Все мы когда-то через это проходили... — по-доброму сказал Ферраз. — Когда-то на отдыхе в Марокко мой сын влюбился в какую-то марокканскую чадру, из-за которой чуть не потерял голову. Влюбился так, что был готов стать мусульманином! Ты можешь себе представить это? Только представь себе на минуточку, как наивно и по-детски это смотрелось тогда! — отец Лукаса уже открыто смеялся. — Ты даже вообразить себе не сможешь, сколько сил мне потребовалось, чтобы вправить мозги своему единственному сыну! — смех резко прекратился, голос стал серьёзным: — Там, на востоке, лучше не связываться с женщинами! Свяжешься — тебя тут же казнят! У них там, у этих арабов, свой мир, свои законы! Они не посмотрят на то, кто ты такой! Тебя не спасут никакие деньги, если ты свяжешься с восточной женщиной! Сколько времени прошло, прежде чем мой сын очнулся от этого проклятого восточного дурмана!

Мои ноги чуть не подкосились.

«Как же больно это слышать…» — по щекам потекли слёзы. Я никак не могла бросить трубку: голос Леонидаса Ферраза словно гипнотизировал меня.

— Естественно, я не позволил ему это сделать, потому что это всё так смешно и глупо! — из трубки снова послышался смех. — Ты тоже никогда не займёшь место моей невестки, которая сейчас беременна вторым малышом, моим внуком. А знаешь почему?

Я сглотнула, ощущая, такую боль в сердце... не описать словами... как будто его режут пополам.

— Потому что пока я жив, я никогда не позволю этому случиться. Этому просто не бывать!

Закрыла глаза, изо всех сил стараясь сдержать новый поток слёз.

В гостиной раздались голоса Саида и дяди Али, беседующих между собой.

Я выронила трубку, из которой раздался голос старшего Ферраза:

— Я повторяю: тебе никогда не стать сеньорой Ферраз. Так что делай аборт, красавица! Ни мне, ни моему сыну не нужны бастарды. Деньги мы тебе дадим. Купим тебе квартиру в знак благодарности. Согласна? Скажи, как твоё имя? Я надеюсь, мы сможем договориться.

Я собрала всю свою волю в кулак и, подняв трубку, ответила ему:

— Сеньор Ферраз, я не та девушка, которая залетела от вашего сына. Но я та самая, как вы выразились, марокканская чадра. Благодарю вас за такую откровенность. Вы открыли мне глаза! Передайте своему сыну, что развалины сгорели! Пусть не ищет со мной встреч больше никогда! — я не знаю, как смогла сдержать себя и дать Ферразу достойный ответ. — Всего вам хорошего. Иветти очень любит вас! Прощайте!

Не дождавшись ответа, выключила телефон, кинула его подальше от себя.

Я успела только мельком посмотреть на дядю Али, Зорайде и Саида. Они шокировано смотрели на меня. Ну а сама я, находясь в ещё большем шоке от всего того, что услышала, села на диван, закрыв глаза.

В голове было столько мыслей... Мне хотелось провалиться, исчезнуть, умереть...