Chapter 3, Part 1. La Part D'ombre / Темная сторона (1/2)
Просыпаться в люксовом номере отеля в Париже было для Апо словно родиться заново. Просыпаться от поцелуев мужчины, который одним своим взглядом сводил его с ума, было словно прыгать в ледяную воду с огромной высоты и вместе с тем гореть огнём под собственной кожей.
Апо едва успел открыть глаза и увидеть в приоткрытых дверях балкона освещенный солнцем темный силуэт Эйфелевой башни, как все его существо сосредоточилось на ощущениях бесконечного удовольствия. Взгляд тут же отыскал на себе чужую растрепанную макушку, а пальцы зарылись в волосы, желая жадно притянуть ее ближе к себе.
Губы Майла с наслаждением двигались по его коже, оставляя влажные поцелуи в низу живота, пока руки мужчины властно раздвигали его ноги. Сгибая их в коленях, он спустился ласками ко внутренним сторонам бедер Апо, безжалостно терзая нежную чувствительную кожу и оставляя на ней отметины.
— Ах, — негромко простонал Апо, одновременно желая сдаться на милость мужчины и продержаться невозмутимым как можно дольше.
Пусть Майлу и стоило всего лишь слегка прикоснуться к нему, чтобы завоевать его, ему совершенно не нужно было пока что об этом знать.
— Доброе утро, — его голос был слегка хриплым ото сна, мягкой волной мурашек распространяясь по телу Апо.
Он прижимался лицом к разгоряченной карамельной коже, потираясь щекой со слегка отросшей щетиной, заставляя ее краснеть, пылать и нуждаться в ласках, чтобы затем покрывать поцелуями, словно успокаивая.
— Доброе, — промурлыкал Апо в ответ, мягко приглаживая беспорядок в волосах мужчины, который сам же и устроил.
Их взгляды встретились, и в этот момент Апо почувствовал, как что-то в его груди глубоко и протяжно заныло от тоски. Он совсем еще не знал человека перед собой, но ему уже хотелось завернуться в него, как в одеяло, чтобы остаться там навсегда, и заклеймить его собой, такого же нуждающегося в нем, как и он сам.
— Я слишком рано проснулся? — игриво ухмыльнулся Апо. — Ты собирался вернуть мне услугу?
— Ни в коем случае, — ответил Майл, отрываясь губами от истерзанной кожи на бедре и томно вдыхая ее запах. — Я не настолько хитер, как ты. Если бы я хотел поиграть с тобой, то не позволил бы тебе пропустить все веселье.
В памяти Апо моментально всплыло множество образов прошлого утра, в котором он настолько бесстыдно желал удовлетворить этого мужчину, что, наплевав на все доводы рассудка, подарил себе возможно самый лучший утренний секс в жизни. И единственный, какой у него пока что был.
Он до сих пор помнил то идеально распирающее его ощущение члена Майла внутри него, настолько глубоко, что, казалось, он мог бы почувствовать его, положив ладонь на низ живота. Помнил, как те же руки, что и теперь, обнимали его бедра, оставляя следы и принуждая принадлежать. Как те же руки, что и теперь, властвовали над ним, заставляли двигаться в одним им известном ритме похоти и страсти, который сводил с ума.
— Кажется, уже поздновато краснеть, детка, — улыбнулся Майл, заметив его алеющие от воспоминаний щеки.
Апо в ответ лишь смутился еще сильнее и, будучи не в силах сдержать улыбку, отвернулся и уткнулся в свою подушку.
— Не прячься, — Майл крепче сжал его в своих руках, хмурясь, но в голосе его открыто читались задор и радость. — Тебе нечего смущаться, По. Ты совершенство.
— Прекрати, — прикрыв лицо руками, пробубнил Апо. Он надеялся, что за ними Майл не увидит ту глупую счастливую улыбку, которая расплылась на его лице и которую он не в силах был побороть. — Ты невозможен.
— Потому что я говорю тебе, как ты прекрасен? — возвращаясь к своим ласкам, спросил его Майл.
Медленно избавляясь от простыни, что слегка накрывала обнаженное тело Апо, Майл оказался прямо у его возбужденного члена. Апо не знал, было ли постыдным или потрясающим то, что одно присутствие мужчины над ним делало его таким жаждущим и заставляло истекать потом и смазкой в нетерпеливом ожидании его близости, но факт оставался фактом, а значит, его оставалось только принять.
— Потому что я напоминаю тебе, как эгоистично и грубо ты пытался получить все удовольствие в одиночку? — продолжал свою пытку Майл, обдавая чувствительную плоть горячим дыханием. — Потому что теперь ты понимаешь, что уже не сможешь без этого, желая чувствовать меня в себе все время?
Апо казалось, что он плывет. Что его тело расслабленно лежит на водной глади, пока волны ласкают его ноги, руки, торс и грудь снова и снова. Что вода его держит, и если он будет спокоен и поддастся течению, то ничего не случится. И вместе с тем, что одно неловкое движение, и он всегда может начать тонуть. Что вода может поглотить его навсегда.
— Майл, — выдохнул имя мужчины Апо, чувствуя как столь желанные прикосновения и слова заставляют его дрожать. — Я…
— Да?
Не прекращая ласкать низ его живота, намеренно игнорируя томящееся в ожидании возбуждение, Майл продолжал толкать его за грань. Было очевидно, что желания и потребности Апо были ему кристально ясны, но он все равно требовал, чтобы они были произнесены вслух.
— Я хочу…, — вновь начал Апо, млея от ласк.
— Чего ты хочешь? — почти прошептал Майл, обдавая горячим дыханием влажную головку члена, дернувшуюся в нетерпении в ответ.
Он был так неумолимо близко, что, открыв рот и собрав слюну, позволил капле упасть прямо на жаждущую плоть. И один только вид этой вязкой дорожки, тянущаяся от члена Апо прямо к его губам, вызвал у жертвы его мучений неконтролируемый, глубокий стон.
— Я хочу, чтобы ты был моим, — в полубреду прошептал Апо, не отдавая себе отчета в своих словах. — Хочу тебя, твой рот, пожалуйста…
— Умница, — улыбнулся Майл, облизывая губы и наконец находя взглядом ничем не прикрытые глаза Апо, горящие желанием и страстью.
Его щеки раскраснелись, волосы были взъерошены после сна, кожа сияла золотом в утреннем свете солнца, а искусанные губы были призывно распахнуты, выпуская тяжелое дыхание. Несколько долгих секунд Майл смотрел на него, не отрываясь, словно увидел нечто прекрасное, что ему хотелось запомнить. И, смутившись под этим взглядом, Апо улыбнулся ему маленькой, мягкой улыбкой. Потребность погладить мужчину по волосам была неудержимой, и он слепо поддался порыву, вновь приглаживая пряди и нежно обнимая ладонью слегка колючую щеку.
Апо знал, чувствовал глубоко и сильно, что то, что происходило в эти секунды между ними, было чем-то особенным. А когда Майл в ответ на его ласку поцеловал внутреннюю сторону его ладони, то целый рой бабочек в один момент вдруг затрепетал в его животе.
Такое незначительное движение — всего лишь поцелуй в ладонь, но Майл сделал его таким искренним и полным чувств, что Апо понял в ту же секунду, что окончательно потерялся в нем.
Оказалось, это так быстро и так всеобъемлюще — понять, что ты принадлежишь кому-то. Что все дороги твоей жизни вдруг сошлись в одной точке — человеке напротив, который с этого момента значит все.
И за те краткие мгновения, что он пережил, осознавая это, он также понял, что ему плевать на все те возможности, которые он может получить благодаря этому мужчине, все те, которые может потерять из-за него, на все блага, деньги, тачки и высший свет. Что все, что для него важно, — это чтобы улыбка всегда освещала его лицо так же, как и сейчас, а глаза горели огнем.
— Что такое, котёнок? — вдруг спросил его Майл, слегка нахмурив широкие брови. — Почему ты плачешь?
Апо даже не осознавал, что соленая капля текла по его щеке, пока мужчина не приподнялся на постели, нависая над ним сверху, чтобы стереть ее самому. Его взволнованный взгляд исследовал лицо Апо в попытке найти причину так резко изменившегося настроения, но Апо в ответ лишь покачал головой, отворачиваясь и пряча покрасневшие глаза.
— Все в порядке, — пробормотал он, безуспешно стараясь вытереть глупые слезы, которые никак не желали останавливаться. — Я просто…
— Не прячься, — остановил его руку Майл, бережно, но крепко беря ее в свою. — Все в порядке, По. Что бы ни заставило тебя плакать, просто скажи мне, и я постараюсь это исправить.
— Ты не сможешь это исправить, — с легкой ноткой грусти ответил Апо, понимая, что едва ли в силах будет забыть этого мужчину, когда их маленькое приключение подойдет к концу.
Он долго смотрел на то, как цвета кожи их переплетенных пальцев играли под солнечными лучами: темная – его, и светлая – Майла. Вместе, освещенные светом, они смотрелись так идеально, словно Инь и Ян, соединившиеся в стремлении принадлежать друг другу, но сохраняя при этом свою независимость и красоту. И лишь одно не позволяло найти их сходство со столь великим символом любви — часть Майла уже жила в Апо, грозясь запечатлеться в нем навсегда, в то время как весь Апо принадлежал лишь себе самому.
— Никто не сможет.
Разумеется, игривое настроение утра и то пылкое начало, которое должно было создать настроение на день, казались Апо безвозвратно потерянными. Он то и дело возвращался к собственным мыслям о том, что ему делать со свалившимся на него грузом всеобъемлющих чувств, и с чем он останется после того, как вернется из Парижа в Бангкок.
Продолжая валяться в постели, он лениво наблюдал за тем, как Майл поднимался с постели, натягивал халат и заказывал завтрак в их номер, как дергался его кадык каждый раз, когда он сглатывал слюну, как сурово хмурились его брови. После странной эмоциональной вспышки Апо и мужчина, казалось, был не в лучшем расположении духа.
Но когда он закончил разговор и отложил телефон, он снова улыбнулся теплой и мягкой улыбкой, от которой сердце Апо трепетно сжалось, а затем потянул его из постели прямо в душ.
Они впервые делали это вместе: выливали на ладони шампунь, чтобы бережно помыть друг другу волосы, растирали гель по телам друг друга, целовались так, словно весь мир стоял на паузе ради них одних, прикасались друг другу, не оставляя ни шанса для сомнений. Апо цеплялся за шею Майла, чувствуя себя абсолютно защищенным в кольце его рук, выгибая спину и потираясь бедрами о напрягающийся член мужчины.
Он абсолютно потерял себя в ласках, ощущениях чужого горячего рта на его собственном, берущего и вытягивающего из него всю душу. Забылся во властных, настойчивых прикосновениях, крепких ладонях, сжимающих до синяков его ягодицы, пальцах, проскальзывающих внутрь и насаживающих его умело и неспешно.
Круговыми движениями поглаживая наиболее чувствительное местечко внутри Апо снова и снова, Майл заставлял его извиваться на своих пальцах, стараться принять в себя больше, глубже. В полубреду выстанывать собственное имя, истекать смазкой, которую тут же смывали теплые струи воды.
Апо не знал, сколько времени они провели в душе, но его тело уже изнывало от ласк и горело от желания, когда Майл жестко прижал его к стене, свободной рукой взял оба их возбуждения и довел их обоих до пика.
Его спина была почти багровой от следов коротких ногтей, которые Апо оставлял в порывах своей страсти, губы были истерзаны, а волосы растрепаны, разбрызгивая мокрые капли повсюду, но он выглядел настолько прекрасно, что Апо снова готов был заплакать.
Он лишь представлял, каково было Майлу затем вытирать его измученное ласками тело, заворачивать его в халат и на руках нести в постель. Они не сказали друг другу ни слова, но тишина между ними была особенной — той, что не требовала ни звука. Она сохранялась до тех пор, пока мужчина не вернулся в спальню с подносом, принеся для них завтрак, и они не начали делиться друг с другом впечатлениями от безупречно вкусной еды.
Оказалось, что Майл был возможно самым большим на свете гурманом и любителем вкусно поесть. И если сердце Апо принадлежало сладостям, то Майл не отдавал предпочтение чему-то конкретному, одинаково любя разные кухни, пробуя все, что попадется ему под руку, и даже имея весьма специфические пристрастия, от которых у Апо свело желудок.
Мужчина старался как мог разрядить обстановку между ними, делясь историями своего детства, шутя глупые отцовские шутки и заставляя Апо смеяться до боли в щеках. И с каждой минутой Апо все сильнее чувствовал, как бесконечная пропасть между ними становилась немного меньше. Он и не надеялся, что ему удастся сократить ее до конца за тот невообразимо короткий срок, что был отведен их роману, но быть даже на один шаг ближе к мужчине его мечты было всем, что он счастлив был бы иметь.
И, наплевав на завтрак и забираясь к нему на колени, чтобы втянуть его в глубокий и мокрый поцелуй со вкусом ванильных круассанов и крепкого кофе, Апо надеялся, что он сможет подарить Майлу хоть каплю тех невероятных эмоций, что мужчина дарил ему.
***
Как выяснилось позже, у Майла были особые планы на их третий совместный день в Париже. Мужчина до последнего скрывал их, как бы между делом убеждая Апо надеть легкие шорты и свободное поло, а затем на том же оливковом кабриолете, что и днем ранее, доставляя их обоих к месту назначения.
Майл остановил машину на специальной парковке, располагавшейся недалеко от пристани Сены. Уже оттуда виднелись поражающие своей красотой белоснежные яхты разных форм и размеров, переливающиеся в сиянии яркого полуденного солнца.
Апо пораженно вздохнул, всматриваясь вдаль и нетерпеливо подпрыгивая на месте, чтобы как можно лучше рассмотреть роскошные судна, пришвартованные к берегу, и их экипаж, уверенно разгуливающий по ним.
— Терпение, детка, — довольно улыбнулся Майл, видя, как увлеченно Апо старался разглядеть окружающую их красоту. Не переставая снимать все вокруг на свой телефон, Апо улыбался в ответ. — Мы почти на месте.
— Это великолепно! — восторженно проговорил Апо, выпрыгивая из машины прежде, чем Майл успел открыть для него дверь.
Уверенно ведя его за талию, мужчина направился пешком прямо к охране, контролирующей вход на пристань. Майла без труда узнали, как одного из нередких гостей, и Апо в очередной раз почувствовал себя непозволительно гордым за то, что был его «+1».
Неспеша ведя их по пристани, охрана проводила их до пункта назначения: в самом конце пути их ожидала одна из самых роскошных яхт, которые Апо раньше доводилось видеть только в фильмах. Большая белая глыба величественно и импозантно возвышалась над водной гладью, привлекая особое внимание и ошеломляя.
Майла, разумеется, было сложно впечатлить подобным видом, ведь, будучи богатым и влиятельным бизнесменом, он наверняка осветил своим присутствием не один десяток таких яхт. Для Апо же все это казалось сказкой, еще одной мечтой, об осуществлении которой он не мог и подумать.
Цвета, запахи и звуки, окружавшие его, погружали его в прекрасный, непередаваемо сладкий сон. И в этом сне он уверенно брал за руку мужчину, который снова и снова расширял границы его маленького мира и учил его наслаждаться жизнью.
— Bienvenue sur le yacht de la Rose Verte, messieur, — с почтением поприветстовал их персонал, стоило Майлу и Апо взойти на борт.
Первым же делом им обоим вручили бокалы охлажденного игристого, и, пригубив, Апо почувствовал пробежавший по всему телу мелкий разряд тока, легко объяснявшийся бурей эмоций, что он испытывал от всего происходящего с ним.
Рука Майла уверенно покоилась на его талии, а пальцы то и дело поглаживали поясницу вверх-вниз, даря ощущение поддержки и присутствия в настоящем моменте.
Как выяснилось несколькими минутами позже, когда яхта пришла в легкое, но ощутимое движение, они были последними из гостей, которых ожидали, чтобы отплыть и начать путешествие по Сене. Друзья и знакомые Майла уже ждали их на открытой палубе на втором этаже, и Апо испытал очередную волну восторга и мимолетное беспокойство, поднимаясь по лестнице и ощущая, как все пространство под ним покачивается на воде.
— Ты волнуешься, — с улыбкой заметил Майл, стоило особенно сильной качке заставить Апо боязливо замереть на лестнице, смотря на воду.
— Нисколько, — отрицал он, покачивая головой, но не смог найти в себе силы сдвинуться с места.
— Сейчас мы отойдем от берега и снизим скорость, — объяснил мужчина, поднимаясь по лестнице выше. Теперь он обнимал Апо сзади, и все ощущения сошлись в одном горячем дыхании, ласкающим его шею. — Тебе нечего бояться, я не выпущу тебя из своих рук ни при каких обстоятельствах.
— Это угроза или обещание? — промурлыкал Апо, позволяя своему телу расслабленно откинуться на крепкую грудь Майла.
— Как ты пожелаешь, — в том же игривом тоне ответил ему Майл, и, заметив, что они загородили персоналу проход, мягко подтолкнул Апо наверх.
Таким образом Апо обнаружил себя на небольшом дневном круизе «для своих», где близкие друзья и приятели Майла развлекались в более свободной и располагающей обстановке, нежели это было на вечеринке Dior. Они снова встретились с Пондом, любезно пригласившим их расположиться на широком белоснежном диване рядом и познакомились с парой других гостей, составлявших ему компанию.
К абсолютному неудовольствию Апо, девушки с той вечеринки тоже были среди гостей. Его уверенность в происходящем слегка пошатнулась, стоило ему увидеть направленный на него категоричный взгляд Аум, и чуть было не разрушилась совсем, когда Майл наклонился к девушке, чтобы подарить ей два поцелуя в щеки.
Но затем мужчина, казалось, и думать забыл о ней, сосредоточив все свое внимание на Апо: казалось, Майл готов был исполнить любое его желание, касающееся еды и напитков, и Апо попросил его раздобыть для них закуску под шампанское, получив за свою просьбу мягкий поцелуй в ладонь.