Chapter 1, Part 2. Je veux / Я хочу (2/2)

— Да, — закивал головой Апо, тут же роняя ее на постель, чувствуя, как чужие ловкие пальцы раздвигают половинки его ягодиц, а мокрый тугой язык проводит широкую линию по его входу. О господи…

Он даже не осознал, как именно Майл так быстро понял, что те слова, что он бросил в клубе, чтобы привлечь его внимание, не были правдой. И наказание было, прямо скажем, слишком приятным для того, чтобы действительно покарать им Апо за ложь.

Но не успел он раствориться в ощущениях, как влага и жар тела Майла исчезли, как и руки, крепко держащие его ягодицы раздвинутыми, а сам мужчина отошел от Апо на расстояние достаточное, чтобы тот начал паниковать.

— Майл? — позвал он, снова поворачивая голову назад, чтобы увидеть мужчину, который подошел к высокому шкафу и зажег небольшой торшер, стоящий на столике рядом с ним. По номеру отеля разошелся теплый приглушенный свет, позволивший теперь видеть гораздо больше.

— Стой смирно, детка, — отозвался Майл, присаживаясь на корточки и открывая чемодан, аккуратно стоящий там же. — Нам кое-что нужно.

Покопавшись там пару минут, Майл выпрямился, возвращаясь к Апо с бутыльком смазки и пачкой презервативов в руках, которые тут же приземлил на постель рядом с ним. От мысли, что по приезде в Париж мужчина еще не пользовался всем этим, в животе Апо запорхали бабочки.

Он будет первым, с кем Майл займется сексом в городе любви.

Апо не мог поверить, что они наконец были так близки к тому, чтобы сделать это. В волнении он туго сжал вход, закусывая губу и готовясь к тому, что произойдет дальше.

— Раздвинь ноги, — повелительным тоном потребовал мужчина, неспеша снимая пиджак и аккуратно вешая его на стоящее у столика кресло. Его глаза неотрывно следили за всем, что Апо делал на постели, впитывая каждое движение и язык его тела, явно наслаждаясь этим. — Сведи запястья и вытяни руки вперед.

Тяжело дыша от смущения, Апо повиновался, вытягиваясь и каким-то непостижимым образом оказываясь еще сильнее выставленным напоказ: его колени были сильно разведены в стороны, раскрытая задница торчала вверх, а спина была по-кошачьи изогнута вниз. Он чувствовал, как теряет остатки самоконтроля не то от волнения, не то от вожделения, а его член продолжал сочиться смазкой, не опадая ни на секунду.

— Вот так, умница, — похвалил его Майл, и Апо не смог сдержать себя от довольной улыбки, которая расцвела на лице от похвалы.

Тем временем мужчина снял с пальца кольцо и расстегнул часы, оставив все это лежать на кофейном столике, и слегка подвернул рукава рубашки, возвращаясь к постели с улыбкой человека, находящегося на пределе эстетического удовольствия.

— Очень хорошо, — снова похвалил он, возвращая руки на обнаженное тело Апо и оглаживая его с двух сторон. Его губы оказались на изгибе, где поясница переходила в две ощутимо выпуклых половинки ягодиц, и, проложив влажную дорожку из поцелуев вниз, Майл наконец накрыл губами напряженный вход.

— А-ах, Майл, — застонал Апо в такт движениям его губ, которые брали его сзади так, словно сосали чупа-чупс, и он не мог не поддаваться, не подмахивать бедрами в надежде усилить удовольствие до максимума. — Ах, ах, ах, ах-х…

Ощущения были непривычными, но такими волнующими, а движения губ мужчины и давление на стенки ануса были настолько всепоглощающими, что Апо едва успел задаться вопросом о том, как кому-то может на самом деле нравиться делать это, когда все мысли улетучились из его головы, и на их место пришло одно лишь желание, чтобы чужой язык оказался внутри. Еще мокрее. Еще жарче.

Снова почувствовав резкий шлепок, уже не столь сильный, но все еще ощутимый, Апо дернулся, будучи не в силах держать себя на весу и падая на постель.

— Прекрати двигаться, — нравоучительно поругал его Майл, крепко хватая за бедра и возвращая в ту же позу. — Расслабься и стой ровно, если не хочешь снова получить по заднице.

— Может быть я хочу? — вырвалось у Апо прежде, чем он успел сто раз обдумать эту мысль.

Майл на это лишь усмехнулся, оставляя поцелуй на месте удара.

— Просто невероятно, как ты умудряешься быть таким невинным ангелом и такой шлюхой одновременно, — сказал он, и прежде, чем Апо успел возмутиться или принять решение о том, нравится ли ему быть для этого мужчины ангелом или шлюхой, Майл начал проникать своим языком внутрь него, давя на стеночки и раскрывая его для себя.

— Аа-х, ах, — в голос застонал Апо, балансируя на грани между тем, чтобы снова начать двигаться и насаживаться на язык или слушаться Майла, который сказал ему расслабиться. — Да, да, еще, пожалуйста…

Мужчина проник в него довольно быстро, проталкивая язык все глубже, чтобы затем высунуть и протолкнуться обратно. Это было мокро, горячо и чертовски заводило, так что от одних только хлюпающих и чмокающих звуков Апо вело. Ему ужасно хотелось прикоснутся к себе, ведь он был возбужден часы с тех пор, как его взгляд упал на мужчину его мечты, но сцепленные запястья были еще одним указанием Майла, и он не хотел плохо себя вести, нарушая их. Апо жаждал узнать, что он получит от этого мужчины, если будет для него хорошим мальчиком.

Когда к языку присоединился палец, Апо даже не почувствовал этого, будучи абсолютно далеко от места, где они находились, от Парижа и от этого мира, и только Майл с его упорными влажными толчками внутрь существовал для него.

Чужие пальцы растягивали его постепенно и медленно, мужчина то проталкивался ими глубже, то раздвигал их как ножницы, расширяя проход и подготавливая для себя разгоряченное тело. Апо оставалось только с наслаждением принимать их, прося еще, еще и еще, чувствуя себя недостаточно наполненным и желая ощутить Майла внутри себя. Он все еще не мог поверить, что то просящее и умоляющее о члене существо, почти распятое на постели дорогого роскошного отеля в Париже — это он; что Майл видит его таким; что это все не сон. Но даже мысль, что все это может прекратиться, вызывала ужас.

Ловкие умелые пальцы, подначиваемые языком, тем временем согнулись внутри него, находя тот самый угол, при котором каждое движение стимулировало самую желанную точку в теле Апо, и Майл продолжал снова и снова дразнить его, поглаживая простату и доводя его до исступления.

— Мм-Майл, — протяжно выстанывал Апо имя своего мужчины в надежде скорее почувствовать его внутри себя. Если так хорошо ощущаются его пальцы, то как будет ощущаться его член? — Пожалуйста-пожалуйста, я не могу больше, я хочу…

Услышав, что его вздохи уже переходят в мольбы, мужчина оторвался и выпрямился, впиваясь взглядом в покрасневший и раскрытый для него вход. Апо чувствовал себя где-то за гранью, взгляд Майла прожигал его до тла, подчинял и делал из него неразумное, дикое животное, существующее на инстинктах: подчиниться и отдаться, отдаться, отдаться.

— Чего ты хочешь? — спросил Майл, играючи входя тремя пальцами в подставленное и разработанное отверстие, отчего на весь номер отеля снова раздавались грязные и пошлые хлюпающие звуки, от которых у Апо кружилась голова и горели щеки. — Разве не на это ты напрашивался, когда так бесстыдно лгал мне в клубе? Чтобы я сам растянул тебя, а затем оставил вот так в качестве наказания за плохое поведение?

— Прости, — почти захныкал в ответ Апо, все меньше контролируя свое тело: одно колено уже разъезжалось по постели, вынуждая его упасть, и только крепкая хватка Майла на бедре и его пальцы внутри, безжалостно массирующие простату, удержали его зад на весу. — Но ты был так занят, флиртуя с другими, что мне ничего другого и не оставалось.

— Твое ревнивое личико выглядело слишком мило, так что я не смог отказать себе в удовольствии наблюдать за ним, — хохотнул Майл, кажется, все еще насмехаясь над ним и искренне наслаждаясь происходящим.

Апо извивался и ерзал на его пальцах, подчиненный желанию как можно скорее кончить, но балансировал где-то на грани, а то и дело надвигающаяся волна возбуждения постоянно отступала. Мужчина определенно знал, что делал, дразня его и доводя до исступления своими ласками.

— Ах, Майл, я-я не могу больше, — умоляюще протянул Апо, роняя голову на постель и вытянутые вперед руки. Тело начинало предательски покрываться потом и мурашками, а мышцы ныли от неудобной позы, но все, чего он хотел ­– это почувствовать Майла внутри себя, кончить на его члене и потеряться в этом окончательно. — Пожалуйста, пожалуйста…

— Пожалуйста что? — томил его мужчина, наклоняясь к разгоряченной коже на ягодицах и захватывая ее зубами, наверняка оставляя отметину. — Я же сказал, что если ты чего-то хочешь, ты должен попросить меня прямо, разве нет? Вежливо.

Надавив на чувствительный комочек нервов внутри Апо, Майл подул прямо на его покрасневший от непрекращающихся ласк вход, вызывая очередной несдержанный стон.

— А-ах, ах, боже, — до боли закусив губу и стараясь справиться с накрывающим с головой смущением, Апо наконец нашел в себе силы, чтобы сделать то, что мужчина так упорно ждал от него: — Пожалуйста, Майл, — взмолился он. — Трахни меня, ах, трахни меня так сильно, как только можешь. Пожалуйста!

— Вот и умница, — удовлетворенно прохрипел в ответ мужчина, и в его голосе появились особые хищные нотки, с головой выдающие его возбуждение.

Снова отвесив смачный шлепок по оттопыренной заднице Апо, он рывком поднялся с кровати, наконец расстегивая рубашку и стаскивая ее с плеч, и, не теряя больше времени, перешел к брюкам, расправляясь с теперь уже лишней одеждой. Все, о чем Апо мог думать в этот момент, крутилось вокруг ощущений от удара тяжелой ладонью об уже порядком измученные ягодицы — сила удара во время «наказания» было куда более ощутимой, и Апо не мог понять, что это говорило о нем, как о человеке, но он предпочел бы ее тому игривому шлепку, которым мужчина одарил его теперь.

Он уже сходил с ума от всего этого, а его еще даже не трахнули.

— Перевернись, — снова скомандовал Майл, когда наконец разделся, и, забравшись на постель, опрокинул только начавшего шевелиться Апо одним легким движением рук, схвативших его за бедра под его удивленный «Ох!».

Только теперь мужчина предстал перед ним во всей своей красе: высокую поднятую фигуру украшали длинные стройные ноги, узкие бедра и большая мускулистая грудь, от одного вида которой рот Апо приоткрылся в восхищении, а его пальчики поспешили вцепиться в широкие плечи, чтобы оставить на них глубокие отметины от коротких ногтей. Шесть восхитительных кубиков пресса и счастливая дорожка к красивейшему члену были приятной и очень привлекательной компенсацией за то, что их обладатель прямо сейчас толкал его на, возможно, самый неблагопристойный путь в его жизни, и Апо счастливо закусил губу от этой мысли.

— Нравится? — заметил Майл его взгляд, которым он смотрел на твердый и покрытый паутинками вен возбужденный член мужчины, представляя его в себе.

— Мм, — сглотнул Апо, кивая и тут же стыдливо отводя взгляд, концентрируясь им на сосредоточенном лице мужчины, который раскатывал на себе презерватив и смазывал себя. Ноги Апо в это время бестолково висели где-то в воздухе, и, окончательно теряя рассудок от стыда и похоти, он на пробу провел стопой по скульптурной шее Майла, оглаживая ее и ловя взглядом его ответную улыбку.

Поймав шаловливую ножку за щиколотку, Майл не стал церемониться дольше, закидывая ее к себе на плечо, а другую отводя широко в сторону, тут же без предупреждения и ужимок глубоко входя в Апо и почти сгибая его пополам.

— Аа-ах, — застонал тот, закатывая глаза и чувствуя непривычное, почти невыносимое жжение, но тут же забывая о нем под натиском жаждущих губ, обрушившихся на него с поцелуем.

Вцепившись в плечи Майла крепкой хваткой, Апо с энтузиазмом отвечал на поцелуй, жаркий и мокрый, выбивающий дух не меньше, чем размашистые движения, с которыми мужчина брал его теперь. Низ живота тянуло от разрастающегося все сильнее возбуждения, дырочка без конца сокращалась от постоянного вмешательства, сжимаясь вокруг толстого члена Майла, по спине и шее стекал пот оттого, как было жарко и хорошо…

— В тебе так тесно, — прорычал Майл, терзая его губы и тут же переходя на выставленную вперед изящную шею. — Так хорошо…

— Майл, — без конца повторял имя любовника Апо, теряясь в ощущениях наполненности и давления на стеночки входа, которое хотелось чувствовать еще ярче и вместе с тем притупить оттого, насколько ошеломляющим оно было. — Майл, Майл…

Мужчина вспотел не меньше, его почти агрессивные движения и толчки таранили податливое тело под ним, и он погружался в него жадно, властно и бесконтрольно, полностью потерявшись в ощущениях жара и давления на член.

Поднимаясь на одной руке, другой он обхватил призывно торчащий темный сосок и начал массировать его, не обращая внимание на то, что тот и так был истерзан и излишне чувствителен, заставляя Апо выгибаться дугой под ним и молить то ли о пощаде, то ли о большем. Срывая с опухших от поцелуев губ все более громкие и сладкие стоны, Майл смотрел на лицо Апо, стараясь не пропустить ни единой эмоции, ни одного свидетельства удовольствия в распахнутых губах, порозовевших щеках, расфокусированном взгляде…

— Ты даже не представляешь, насколько развратно выглядишь прямо сейчас, — сказал он, тяжело дыша.

Но стоило Апо услышать это и почувствовать, как внимательно его пожирают глазами, как он отвернул голову, накрывая лицо рукой, стараясь хоть немного сжаться и спрятаться, сохраняя остатки гордости, не будучи готовым открыться настолько мужчине, которого он только что встретил. Как глупо он, должно быть, выглядел, позволяя Майлу трахать себя, но не имея достаточно смелости, чтобы поднять на него взгляд.

— Не прячься, — мужчина тут же поспешил мягко убрать руку Апо, наклоняясь и приближая свое лицо к его. Его толчки ненадолго смягчились, а тон из рычащего стал более ласковым. — Ты прекрасен, По. Посмотри, как ты пленил меня всем своим существом…

В ответ на это Апо мог только поцеловать мужчину глубоко и страстно, отпуская себя и позволяя себе раствориться в нем, его теле, которое окутывало его словно одеяло, дарило одобрение, тепло и защиту, в его голосе, который обволакивал и уверял в правильности всего, что происходило.

Апо чувствовал себя на седьмом небе от счастья, когда Майл разорвал поцелуй и, улыбаясь, снова ускорил толчки, проникая в отдающееся тело все глубже и напористее, как будто собирался заклеймить его собой и остаться в нем навсегда. Он захлебывался стонами и вздохами, не мог перестать просить, просить и просить, царапая ногтями кожу спины и плеч мужчины, наверняка оставляя следы.

— Ох, По, ты точно не случайно появился у меня на пути, — усмехнулся Майл, алчущей ладонью лаская стройное тело и снова, как во время поездки в такси, которая теперь ощущалась так, словно произошла вечность назад, схватил Апо за шею сзади, еще сильнее натягивая его на себя. Возгласы Апо теперь слышали, наверное, во всем чертовом отеле. — Ты был создан для этого.

— Для тебя? — отчаянно всхлипнул тот, чувствуя, как собственный член почти изнывает и все сильнее пачкает живот смазкой. Апо хотел прикоснуться к себе так сильно, но никак не мог заставить себя отцепиться от Майла, потому что угол был идеальным, а он так боялся сорвать надвигающийся оргазм…

— Да, для меня, — прохрипел почти задыхающийся Майл. — Для того, чтобы я трахал тебя.

В это мгновение он выглядел как животное, загнавшее и раздирающее свою добычу в клочья. Добычу, которая сама сдалась в его власть. Молящая, истекающая влагой и жаждущая, она не требовала, чтобы он завоевывал ее, потому что его внутренней силы было достаточно для того, чтобы она захотела сдаться сама.

Темные глаза Майла горели неподдельным огнем, его мощь и уверенность в каждом движении, каждом толчке, пленили Апо и покорили его целиком и полностью, заставляя потерять себя в нужде, жажде дать этому мужчине все, чего тот хотел, все, что у него было. Словно не было ничего важнее, чем принадлежать ему целиком.

— Ах, ах, ах, — не переставая стонал Апо, и глубинные стоны Майла откликались ему в ответ.

Толчок, второй, третий. Сильные и жесткие, они выбросили Майла за грань первым. Его сбившийся ритм и сорванное в конец дыхание вместе с отразившимся на красивом лице выражением глубочайшего удовлетворения стали последней каплей в и без того бесконечно долго формировавшемся возбуждении Апо, и его собственный оргазм не заставил себя ждать долго, накрывая его с головой и утягивая вслед за мужчиной.

Их стоны, низкий и хриплый Майла и томный и пронзительный Апо, слились воедино, полные наслаждения от момента, и Апо почувствовал, как мужчина почти роняет себя на него, тяжело дыша ему в шею.

— Господи, По, — пробормотал он, вроде бы стараясь отдышаться, но почему-то зарываясь носом и губами все глубже в основание тонкой шеи, украшенной подвеской, оставляя на ней мокрые поцелуи со вкусом смазки, пота и секса.

— Уже устал? — промурлыкал в ответ Апо, чувствуя, как постепенно ослабевает давление на стенки его входа вместе с тем, как член Майла внутри становится мягче. Опустив задранную вверх ногу, он обнял мужчину за талию и сцепил лодыжки на его влажной от пота спине, не желая отпускать его и терять контакт с его телом так быстро.

— У меня был длинный день.

Приподнявшись на локтях, Майл аккуратно выскользнул из чужого тела, заставляя Апо все же отпустить его, чтобы стянуть презерватив и, завязав его, выбросить куда-то на пол у кровати. Широкая улыбка непроизвольно расцвела на лице Апо, когда мужчина поспешил вернуться в его объятия и поцеловал его. Сразу нещадно глубоко просовывая язык как обещание чего-то большего.

— Тогда мне поцеловать тебя в лобик и уложить спать? — хихикнул Апо, когда они разорвали поцелуй, и высунул кончик языка, шутливо дразня своего персонального зверя. — А мне придется продолжить веселье самому.

Изумленно подняв густые широкие брови, Майл фыркнул, хватая его за щиколотки, чтобы, снова пользуясь своей непомерной физической силой, перевернуть Апо на живот одним резким движением под его удивленный визг, тут же подтягивая к себе округлые ягодицы и хватая еще один презерватив.

— Размечтался, — рыкнул Майл под громкий заливистый смех своего дерзкого любовника, который, очевидно, получал удовольствие от того, что дразнил его и проверял на прочность его лимиты. — Я обещал заставить тебя пожалеть о твоем желании поскакать на моем члене, помнишь? Я собираюсь его исполнить.

Когда горячий от возбуждения член вновь протаранил его под углом, при котором ощущалось, что он сейчас окажется чуть ли не в его горле, Апо стало не до смеха. Все, что он мог делать, это выгибаться на постели и принимать в себя Майла, стоя для него на четвереньках и издавая звуки, на которые он не думал, что способен в принципе, пока мужчина властно и неудержимо насаживал его на себя. И эта сладкая пытка продолжалась до тех пор, пока они оба не кончили снова и не свалились на постель обессиленные, но счастливые.

Этой ночью впервые в своей жизни Апо засыпал в объятиях своей мечты: распахнутый настежь балкон в номере открывал великолепный вид на Париж, где-то вдалеке раздавались звуки скрипичной музыки, а тепло тела невероятного мужчины согревало его и дарило окрыляющее чувство безопасности и того, что он был именно там, где и должен быть.