I.11. Союз, не созданный на небесах (1/2)
В лечебнице стоял густой полумрак и немного душно пахли целебные снадобья. Фан Добин не стал стучаться из-за позднего часа, на случай, если все уже уснули. Он действительно не собирался устраивать пострадавшим допрос с пристрастием среди ночи. Караул, сменившийся только недавно, уже самозабвенно дремал, на что сыщик лишь усмехнулся. Устраивать нагоняй этим доблестным стражам было не его задачей, а потому спокойно пройдя во внутренние комнаты, Добин застал неожиданно неоднозначную картину, и от удивления запнулся в дверях. Ли Ляньхуа, следующий сзади, едва не врезался в его спину.
— В чем дело, Сяобао? — удивленно спросил он, выглянув из-за плеча Фан Добина.
В целом, картина была мирной и непримечательной: серьезно раненный Лу Синь лежал в постели бледный и немного несчастный, а Чжан Фэй дежурил подле него. Оба они обернулись к двери, услышав голос и Ляньхуа не успел заметить то же, что Фан Добин, едва войдя: оба мужчины были склонены друг к другу так близко, словно мгновение назад могли целоваться.
— Сыщик Фан и... Целитель Ли, — немедленно вскочил со стула Чжан Фэй, заливаясь краской, что в тусклом свете нескольких свечей было не сильно заметно.
Фан Добин решил, что у него разыгралось воображение и, неловко улыбнувшись, прочистил горло:
— Прошу прощения за поздний визит, мы зашли осведомиться о состоянии господина Лу.
— Благодарю за беспокойство, — подал слабый голос Лу Синь, — лекарь сказал, что моей жизни ничего не угрожает, но нужно проявить осторожность.
— Рад слышать, — Фан Добин, наконец сдвинулся с места, пропуская в комнату Ли Ляньхуа, — позволите в таком случае задать вам с господином Чжаном несколько вопросов?
— Конечно, — ответил за двоих Чжан Фэй, — прошу, проходите.
Немного помаявшись, и не найдя для гостей лишних стульев, Чжан Фэй тоже остался стоять, но не отошёл далеко от кровати больного. Он немного нервничал, что было не удивительно в положении если не подозреваемого, то уж точно нарушителя порядка.
— Я должен извиниться за свои необдуманные поступки, похоже, сегодня я создал немало проблем.
— Да уж, сегодня вы наделали шума, — согласился Фан Добин, — но преступники пойманы и находятся под стражей, а ваше имя очистили. Осталось уточнить некоторые детали и дать официальные показания, а после вас освободят от надзора.
— Благодарю, сыщик Фан, — немного ободрился Чжан Фэй, — чем мы можем помочь?
— Расскажите для начала, зачем вы украли повозку с выкупом и сами отправились на встречу с похитителями?
— Ох, это... — Чжан Фэй бросил быстрый взгляд на Лу Синя и, получив уверенный кивок, принялся за рассказ. — Дело в том, что после моей попытки получить хоть какую-то информацию о похищении барышни Цзян Ин, ко мне продолжали приходить самые разные люди и сообщать странные сведения. Большинство из них оказывались бесполезными, но я не прекращал принимать посетителей, в надежде, что кто-то из них сообщит что-нибудь действительно стоящее и сегодня утром я, наконец, дождался. Как ни странно, но ко мне пришла служанка из поместья Цзянов. Янь Ли — личная горничная барышни Цзян Ин. Девушка так переживала, что едва могла связать несколько слов, но из ее сбивчивого рассказа у меня сложилась весьма неожиданная картина. После исчезновения госпожи, Янь Ли очень переживала и стала плохо спать. Минувшей ночью ее опять мучила бессонница и девушка вышла в сад подышать свежим воздухом, а там стала свидетелем странного происшествия. Она увидела, как слуга господина Цзяна Лю Вэй прошел к боковому выходу из поместья, вынося какие-то свертки с вещами и передал кому-то, ждущему снаружи, перекинулся с этим человеком парой слов, а после вернулся в совою комнату. Янь Ли он не заметил — девушка пряталась в тени. А наутро появилось письмо с условиями обмена и Лю Вэю поручили передачу выкупа. Янь Ли очень переживала за госпожу и пришла к Лю Вэю, чтоб пожелать ему удачи. В комнате того не оказалось, но Янь Ли заметила, что в комнате что-то изменилось. Некоторые вещи, которые Лю Вэй выставлял обычно напоказ, исчезли. По словам девушки этот человек весьма тщеславный и когда у него появлялась какая-нибудь ценная вещица, он непременно располагал ее так, чтоб другие заметили. К примеру, дорогой набор для письма, который ему подарил господин, или искусной работы шкатулка для писем — подарок барышни Цзян. Таких предметов было много, потому что он работал у щедрых господ. Если бы пропало что-то одно, Янь Ли бы не заметила, но исчезло все сразу. Тогда девушка забеспокоилась: она вспомнила свертки, которые Лю Вэй вынес тайно ночью, сопоставила это с его предстоящим заданием и решила, что жадный до богатств слуга желает присвоить себе деньги, предназначенные для выкупа ее госпожи. Умная девочка, она ничего не сказала Цзянам, опасаясь, что они ей не поверят и обратилась ко мне.
— А вы ее послушались, — констатировал Ли Ляньхуа.
— Мне это тоже показалось странным, слишком подозрительно для совпадения. Человек собирает все ценные пожитки и куда-то их отправляет, а на следующий день ему доверяют огромную сумму денег.
— И вы сразу решились выкрасть деньги? — удивился Фан Добин.
— Нет, конечно. Я хотел только проследить, убедиться, что не случится непредвиденного. Я попросил Янь Ли вернуться домой и постараться выяснить, каким маршрутом Лю Вэй должен двигаться, чтоб понять, если что-то пойдет не так. Это оказалось несложно, прислуга всегда много слышит и болтает. Когда Янь Ли вернулась с нужной информацией, я решил, что в целях безопасности за девочкой лучше присмотреть и отправил ее к А-Синю вместе с запиской о своем плане, а сам отправился к дому Цзянов для наблюдения.
— А господин Лу, узнав о ваших планах, тоже не стал сидеть на месте? — перевел Фан Добин вопросительный взгляд на Лу Синя.
Ироничная улыбка на лице больного показалась вымученной, но фыркнул он очень достоверно:
— Как же, сидеть на месте. Я знаю А-Фэя едва ли не всю жизнь. Этого достаточно, чтоб не сомневаться, что все его спонтанные безумные идеи плохо заканчиваются.
— Вы спешно покинули работу, но отправились не к господину Чжану, а к себе домой.
Лу Синь лукаво посмотрел на Фан Добина, приподняв одну бровь. Этот взгляд почему-то вдруг напомнил Ли Ляньхуа, и Добин подумал, что у этих двоих имеется общего хороший запас хитрости.
— Так это ваши люди за мной следили? — уточнил Лу Синь. — Увы, в тот момент я об этом не подумал. Я заметил слежку и пошел прямиком домой, где прихватил оружие и легко улизнул через тайный выход.
— Но как вы узнали, в каком направлении двигаться?
— Как и А-Фэй, я просто отправился к дому Цзянов, но там уже царила суматоха, тогда я двинулся к месту первой встречи, на площадь. Там я уже никого не застал, но люди подсказали, куда недавно двинулась повозка, вот я и отправился к старому храму.
— В точности, как мы с Сяобао, — заметил Ли Ляньхуа, — а как вам удалось напугать лошадь?
— Мне? — удивился Лу Синь. — Я думал, лошадь просто увидела что-то в траве или вроде того.
— Нет, — Ляньхуа покачал головой, — в нее выстрелили чем-то не острым, но явно ощутимым, чтоб испугать. Значит это были не вы?
— Я и мечом-то пользоваться не умею, не говоря о меткой стрельбе, — смущенно признался Лу Синь.
Фан Добин и Ляньхуа переглянулись. Слишком много совпадений их прямо-таки преследует. Но сейчас надо было разобраться с вопросами насущными.
— Так что все-таки вас заставило, господин Чжан, напасть на Лю Вэя?
Глядя сейчас на смущённого мужчину, трудно было поверить, что он способен так безрассудно нападать на других и пускаться в авантюры. Чжан Фэй действительно производил впечатление робкого, правильного человека, без тяги к приключениям, но очевидно, что внешность в его случае обманчива.
— Как и говорил, я хотел только наблюдать за Лю Вэем, но оказалось, что за домом уже следили. Какой-то человек вертелся недалеко от входа для прислуги, и когда Лю Вэй вывел повозку, они обменялись знаками, после чего этот человек уехал на лошади, а я понял, что с двоими мне не справиться. В тот момент мне даже в голову не пришло, что Лю Вэй может быть связан с похитителями. Я решил, что сам отвезу выкуп, ведь какая разница кто доставит деньги? Оказалось, разница все же была...
Чжан Фэй чувствовал себя круглым идиотом, сорвавшим планы стражей, подставившим под удар близкого человека и не добившимся в результате никакого успеха. Он не знал, что вся затея с поимкой преступников была завязана на тайных сигналах от Лю Вэя, который, в свою очередь, конечно, не стал бы их подавать. И вмешательство Чжан Фэя разрушило планы как раз злодеям. Но Фан Добин не торопился облегчать муки его совести. Пусть в другой раз хоть она остановит дурня, если уж здравому смыслу это не под силу.
Из всего рассказа Ли Ляньхуа понял главное — Чжан Фэй понятия не имеет, где находится барышня Цзян. А значит, только один человек может ответить на этот вопрос, но станет ли?
— Господин Чжан, позвольте уточнить еще один момент, — обратился он к Чжан Фэю, — когда господина Лу ранили, вы сказали, что откажетесь от затеи с браком. Что это значит?
Чжан Фэй густо покраснел и переглянулся с Лу Синем. Тот, кажется, тоже немного смутился, но кивнул, будто давая на что-то безмолвное согласие.
— Этот брак, — заговорил, наконец, Чжан Фэй, — был устроен родителями и поначалу эта затея мне не понравилась. Дело в том, что... Я вообще не собирался жениться.
— Не собирались? — удивился Фан Добин. — Но почему?
Чжан Фэй стушевался еще сильнее, отводя взгляд и сминая в пальцах рукав ханьфу:
— Потому что...
— Уже довольно давно мы состоим в отношениях, — закончил за него Лу Синь.
В комнате повисла тишина: Чжан Фэй и Лу Синь будто приготовились услышать реакцию на свое признание, но Ли Ляньхуа просто ждал продолжения рассказа, а Фан Добин недоуменно переводил взгляд с одного собеседника на другого. Так и не дождавшись продолжения, он, наконец, спросил:
— Вы ведь вместе учились, конечно у вас давно сложились отношения, но при чем тут брак?
Ли Ляньхуа захотелось хлопнуть ладонью по лбу. Желательно Фан Добина — чтоб не болтал глупостей и хоть немного шевелил мозгами. Чжан Фэй окончательно сравнялся цветом с вареными раками, а Лу Синь сцедил в кулак улыбку, прикрывшись внезапным кашлем, но все же объяснил: