I.3. Тебе бы понравилось? (1/1)

Городок оказался густонаселённым, с процветающей торговлей, шумной рыночной площадью и бесконечно снующими туда-сюда людьми. Фан Добин прошёлся улицами, изучая обстановку, и направился прямиком в управление городской стражи. Там помощи Байчуаня несказанно обрадовались, хоть и порядком удивились. Откуда в городе появилась банда, никто толком сказать не мог, но обосновались они тут крепко. Оказывается, работа для наемников найдется всегда и всюду. Разобраться с конкурентами, выбить долги, поквитаться с врагами — эти ребята брались за любое грязное дело, сулящее прибыль. К тому же, город располагался близь оживлённого тракта и жертвами бандитов уже не раз становились проезжие торговцы.

Фан Добину удалось опросить некоторых пострадавших, но полезной информации от них не поступило. Обвинения и проклятия обильно сыпались в адрес недругов, но никаких доказательств ни у одного потерпевшего не было. Пришлось признать, что с этим делом предстоит повозиться.

От предложения поселиться со всеми удобствами на постоялом дворе Фан Добин отказался, удивив новостью, что дом у него имеется с собой. Вернувшись в Лотосовый терем, он приготовил ужин, получившийся удивительно невкусным — Лисенок смотрел укоризненным взглядом, и для него пришлось готовить отдельно. Сам Добин принялся без аппетита ковыряться в тарелке, усмехаясь мысли, что в этом доме, кажется, пропадают кулинарные навыки абсолютно у всех.

— И почему есть твою стряпню было во сто раз вкуснее?

Фан Добин привык вести такие односторонние диалоги, будто обращаясь к старому другу, который не может ответить. Он старался представить, что бы сказал Ли Ляньхуа на его претензии или вопросы. Он старался ничего не менять в Лотосовом тереме, словно хозяин вот-вот вернется и примется браниться, не обнаружив прежнего творческого хаоса. Он старался жить так, как если бы они жили тут вместе.

— Думаешь, у меня получится выследить эту шайку? Как насчёт устроить ловушку? Едва ли кто-нибудь поделится с незнакомцем информацией о том, как выйти на главаря, но я бы мог притвориться богатым купцом. Они вроде бы не гнушаются грабежей.

Расправившись с ужином, Фан Добин улёгся в постель и еще долго размышлял, как лучше подступиться к делу. В городе он был человек новый, неизвестный — это могло сыграть на руку. Сон не шел, в крови бурлила знакомая жажда действия. Добин понял, что скучал по этим ощущениям. Со смерти Ли Ляньхуа ему впервые хотелось вернуться к любимому делу. Только что-то всё равно болезненно сжималось в груди.

— Тебе бы понравилось это задание?

Фан Добин уснул с ощущением чужого присутствия. Будто кто-то невидимый вошёл в дом и стережёт его сон. Это фантомное чувство тоже было ему знакомо.

А утро началось с шумихи. Еще солнце не взошло, как в дверь Лотосового терема забарабанил посланник из городской стражи. Оказывается, ночью банда совершила новое нападение — на этот раз похищение. У богатого, уважаемого торговца прямо из дому исчезла дочь, а совсем недавно обнаружилось письмо с требованием баснословной суммы, иначе девушку вернут родителям частями.

Фан Добин чертыхнулся, быстро приводя себя в порядок. Это же надо быть такими наглыми — творить беспорядки прямо перед носом сыщика из Байчуаня! Разумеется, о его прибытии никто не знал, но Фан Добин чувствовал себя глубоко оскорблённым. Теперь разоблачить преступников будет для него делом чести. Скоро он уже направлялся на место происшествия.

Торговец Цзян жил в роскошном семейном имении, заслужившем зависть всех соседей. В этом доме богатством кичился каждый угол, целая толпа слуг беспокойно сновали туда-сюда, словно муравьи в муравейнике. Сам хозяин уговаривал рыдающую жену не отчаиваться и положиться на него и доблестную стражу. Казалось, что мужчина и сам вот-вот впадет в истерику, но держится только ради супруги и поддержания порядка. Фан Добин представился и объяснил, что будет лично расследовать похищение юной госпожи Цзян — это вселило в семейство хрупкую надежду.

— Господин Цзян, для расследования мне необходимо осмотреть дом, личные покои молодой госпожи и поговорить с прислугой.

— Да-да, конечно, делайте все, что требуется. — оставив супругу на попечение слуг, мужчина будто стал ниже ростом, голос его задрожал, — Поверьте, я на что угодно готов ради нашей девочки. Я отдам любые деньги, но где гарантии, что ее оставят в живых после этого?

Фан Добину подумалось, что еще немного, и уважаемый торговец разрыдается, как ребенок. В груди что-то болезненно ёкнуло — ему слишком хорошо знакомо чувство утраты.

— Господин Цзян, доверьтесь мне. Байчуань сделает все возможное, чтобы защитить молодую госпожу и вернуть домой в целости.

Не став выслушивать сбивчивые благодарности, он отправился изучать поместье. О дочери своего господина все слуги были единодушно положительного мнения. Это могло бы показаться притворством, если бы опрашиваемые не рыдали навзрыд, рассказывая о добродетелях девушки и ее заботливом отношении. Почти все слуги были за что-то ей благодарны, она помогала их семьям, поддерживала в трудную минуту и каждому находила пару добрых слов. Все были слегка опечалены, что молодая госпожа Цзян вскорости должна их покинуть, но повод был радостный — замужество. Жених уважаемый, порядочный человек и все желали им много счастья. Беды ничего не предвещало и никаких угроз не поступало, точнее не больше, чем обычно — у Цзянов тоже имелись конкуренты. Но не такие, кто мог посягнуть на жизнь и честь молодой девушки. Личный слуга господина Цзяна, посвященный во все его дела, мог поклясться, что в их окружении нет никого настолько подлого и низкого.

На вопрос, не пропало ли чего из дому, Фан Добин получил любопытный список: исчезла шкатулка с драгоценностями молодой госпожи, несколько ее нарядов, не самых дорогих, и любимая детская кукла. Мягко говоря, странный перечень. Если драгоценности еще вписывались в мотивы похитителей, то платья и игрушка — сомнительная нажива.

Закончив допрашивать слуг, Фан Добин вышел из поместья и неспешно стал обходить дом по кругу. Помимо основных ворот были, так же, несколько выходов поменьше с разных сторон. У главного входа наследили уже и слуги, и стража — искать там улики было делом гиблым, но похитители едва ли могли его использовать в открытую. Возле одного из выходов обнаружились следы лошади. Животное стояло на этом месте не так давно и рыло копытом землю. Стоило узнать, не подъезжал ли кто накануне к этим воротам, чтобы исключить следы известных посетителей. Чуть дальше его внимание привлек раскидистый куст. Он рос у самого забора, закидывая ветви на территорию поместья. Одна из веток оказалась беспощадно ободрана, привявшие листья валялись на земле. Словно стоявший тут сильно нервничал и не знал, куда пристроить руки. Фан Добин присел и покрутил один листик в пальцах: еще не сухой, значит сорван относительно недавно. На хорошо утоптанной земле никаких следов не пропечаталось, но возле куста он заметил не только листики — небольшой лоскут светлой ткани болтался на обломанном суку. Фан Добин забрал его, завернул в платок и спрятал в кармане. Он осмотрелся еще раз, убеждаясь, что ничего не упустил и, улыбнувшись, пробормотал себе под нос:

— Да, тебе бы определенно понравилось.