Часть 3 (1/2)

— Знаешь, друг, какой-то твой джинн немного того, — сказал Дин Томас утром первого учебного дня, глядя, как Анджелина Джонсон пытается чем-нибудь дать Тому Риддлу по голове, и покрутил пальцем у виска.

Рон, не желая слушать нытье и смутно подозревая, что дементоры могут в поисках закуски и в башню вломиться, ведь студентом его джинн не считался, разрешил Риддлу сопровождать третий курс Гриффиндора на занятия при условии, что тот не будет гадить никому из невидимости. Риддл спустился с ними в гостиную, осмотрелся, достаточно громко восхитился, сколько «красивых цветных барышень» теперь брали в Хогвартс, и (неясно, зачем) поинтересовался у Анджелины, нет ли у нее планов на вечер. Анджелина, отойдя от довольно грубо (по современным меркам) прозвучавшего комментария про «цветных», попыталась научить бесплотного (на его же счастье) джинна уму-разуму.

— Потому что подкатывает к Анджелине? — хмыкнул Гарри. — По-моему, для призрака Волдеморта образца сорок третьего года он лапочка и зайчик.

— Призрак КОГО?! — взвизгнула Лаванда, отскакивая от гневной Джонсон и не понимавшего, в чем именно он провинился, Риддла подальше.

— …чувак, — просипел Шеймус, глядя на спокойно наблюдавшего за экзекуцией Рона — тот знал, что джинн его — бесячая скотина, и что если у него все-таки появится тело, Джинни или миссис Уизли придушат его в первые же пять минут. — Говорили, что ты, страдая от потери памяти, вломился в Тайную Комнату и взял в магическое рабство Наследника Слизерина. Но Сам-Знаешь-Кого?!

— Он плохо играл в шахматы, — пожал плечами Рон. — И потом, этот парень из сорок третьего года, едва СОВ успел сдать. Он не особо страшный.

— Мадемуазель, я не понимаю, почему вы злитесь! — озадаченно воскликнул Риддл, перекрикивая Анджелину.

— Ты назвал ее цветной, козлина! — пояснил Фред, подхватывая Анджелину, которая, размахивая учебником, поскользнулась и чуть не упала.

— А что, нельзя называть цветных цветными? — удивленно моргнул Риддл.

— НЕТ!

— Погоди, Гарри, — быстро проговорил Оливер Вуд, который как раз пробирался в сторону выхода, когда Риддл нечаянно устроил сцену. — Я все правильно понял? К нашей Энджи попытался подкатить школьник-Сам-Знаешь-Кто?

— Привыкай, Оливер, теперь он живет с нами, — ухмыльнулся Гарри.

— Нет, Риддл, «ориенталки» — это тоже плохое слово!

***

Анджелина не смогла отходить Риддла учебником по голове, потому что он был условно бесплотен — только если ему не нужно было что-нибудь взять или подвинуть. Но когда третьекурсники Гриффиндора плюс один озадаченный последними веяниями джинн вошли в Большой Зал, к Риддлу с воплем «ТЫ!» подлетела Серая Дама. И у нее получилось дать ему по лицу.

— За что?! — возмутился Риддл.

— Обманщик! Мошенник! Вор! Выметайся из моего замка! — взвыла Серая Дама.

— Дамочка, я даже не знаю вашего имени, отстаньте от меня! — сверкнул глазами Риддл, отводя плечи назад: ему перепало слишком много обвинений за одно утро.

— Испортил диадему моей матери! Негодяй! Я найду на тебя управу! — пригрозила Серая Дама и, откинув волосы назад, выплыла из Большого Зала через стену.

— Что за на…, — прошептал Риддл себе под нос не очень цензурный вопрос к мирозданию.

— Шпана, — вздохнула Гермиона, перекидывая ноги через скамью. — Обокрасть призрака — это же еще додуматься нужно…

Гарри, накладывая себе в тарелку бекон, мрачно нашел за столом Слизерина Малфоя, который нарочито не смотрел в их сторону, но очень явно пародировал Хагрида, который в этом году стал преподавателем Ухода за Магическими Существами. Нашел себе более безопасную жертву, понял Гарри. Если эта сволочь тоже записалась на курс, придется следить за ним коршуном, чтобы он как-нибудь не подставил Хагрида — ему явно было все равно, кому гадить, и раз уж стандартные мишени теперь были вне доступа…

— Гермиона, они в твоем расписании ничего не напутали? — нахмурился Рон, заглядывая Гермионе через плечо. — У тебя на девять утра и Прорицание, и Изучение Магглов, и Нумерология, как…

— Элементарно, — фыркнул Риддл, сидевший за столом задом наперед; его призрачный локоть был ровно посередине тарелки с болтуньей, на которую с другого края стола смотрел Шеймус, сомневаясь, стоит ли теперь ее брать. — Хитрость для тех, кто хочет получить одиннадцать СОВ — или сколько там сейчас можно взять, двенадцать? Приходишь в начале года к преподавателю, чей предмет можешь сдать слету, пишешь годовую контрольную — и свободен, ходи на тот предмет в расписании, где действительно придется попотеть…

— И ты ходил на Нумерологию, — догадался Рон.

— На Руны и Магозоологию, так тогда это называлось, — поправил Риддл. — Изучение Магглов мне зачли автоматом, потому что по документам я проходил как магглорожденный, Прорицаний в программе не было, а Нумерология… — Он усмехнулся. — Берешь маггловский учебник по алгебре, в восемь вечера открываешь, в восемь утра закрываешь и идешь сдавать.

Риддл скосил взгляд на Гермиону, осекся, и его брови медленно поползли вверх. Гарри узнал это выражение: Риддл автоматом считывал мыслепоток находившихся поблизости людей. Где-нибудь в Скотланд-Ярде он был бы незаменимым сотрудником: для того, чтобы узнать, кто лавку подломил, или садовника убил, ему достаточно было задать несколько наводящих вопросов. Это было одной из причин его рабства у Рона: Риддл считал, что эта его способность поможет ему считать с противника стратегию и выиграть, но Рон слишком быстро перебирал комбинации, и Риддл, игравший в шахматы постольку-поскольку, банально за ним не успевал.

— Серьезно? — просипел Риддл. — Серьезно?!

Он на мгновение перевел взгляд с побелевшего лица Гермионы куда-то в сторону ее грудной клетки и перекрестился, бормоча что-то вроде «святая матерь божья».

— Молчи, — прошипела Гермиона.

— Молчу, — покачал головой Риддл и посмотрел на стол преподавателей. — Господь милосердный, что за маразм!..

Дин, заметивший его странное поведение, подпер голову рукой, озадаченно хмурясь.

— Забавно, а я думал, что ты прихожанин какой-нибудь церкви Сатаны.

Риддл посмотрел на свои пальцы, словно до него только дошло, что именно он сделал.

— Тупая привычка, никак не отделаюсь.

***

— Почему у меня такое чувство, что ты просто хотел сходить на Прорицания? — прищурившись, сказал Рон, когда Риддл, обогнув Невилла, взял себе кружку из серванта.

— Что? В мое время этого предмета не было в программе, — закатил глаза Риддл, наливая себе чай, и тут же сливая жидкость обратно в чайник, чтобы осталась только гуща — пить он все равно не мог

— Пусть вы и не совсем живы, я чувствую вашу связь с тонкими материями, — благосклонно сказала Трелони. — Не нужно осуждать юношу за интерес к своей судьбе…

— Судьба? Это она про вечное рабство у школьника, или про то, как он кошмарил всю Великобританию, чтобы в итоге убиться о ребенка? — едва слышно проговорила Гермиона, которой профессор страшно не понравилась еще на моменте, когда сказала, что по книгам выучить Прорицание невозможно. Рона такое отношение просто немного позабавило, но Гарри, прекрасно помнивший, что подруга, как правило, чтила мнение преподавателей как святыню, был очень близок к тому, чтобы от смеха сползти под стол.

Студенты выпили обжигающий чай, поболтали гущу и начали обмениваться чашками, открывая справочники. Гарри, глянув на Рона и Гермиону, решил дилемму просто и обменялся чашками с Риддлом, раз тот так сильно хотел, чтобы ему погадали. Захотелось пошутить, не пошел ли Волдеморт убивать Поттеров только потому, что ему гадалка так сказала, но Гарри сдержался — атмосфера и так была мрачноватой.

— Ты либо плохо поболтал чашку, либо тебя совсем не интересует собственное будущее: я вижу только кучу мути, — пожаловался Риддл, прокручивая чашку.

— Может, у тебя просто третий глаз замылился? — ехидно ответил Гарри.

Гермиона рядом раздраженно бормотала, какой херней она занимается вместо того, чтобы учить что-нибудь полезное. Слово «херня» с ее произношением богатенькой девочки из Кингстона звучало просто уморительно, и Рон захрюкал в чашку Гермионы, в которой он пытался разглядеть хоть что-нибудь. В конце концов, рассмотрев какой-то символ, он полистал справочник, крякнул и захлопнул книгу, словно судьба в чашке Гермионы была слишком страшной.

Гарри раздраженно протянул к Риддлу левую руку, отобрал свою чашку и поболтал еще раз, чтобы тот не жаловался.

— Отлично, теперь здесь куча мути и член, — скривился Риддл.

— Тебе шестнадцать — должно быть, тебе везде видятся грудь, члены и прочие эротические элементы, — отбрил Гарри. — У тебя в чашке вообще какая-то овца!

Рон на фразе про эротические элементы громко хохотнул, и профессор Трелони обернулась.

— Это они! — тут же сдал нарушителей спокойствия Рон.

Риддл покаянно протянул профессору чашку Гарри, и та, удивленно воззрившись на содержимое, вынесла вердикт:

— Новое начало, путь с чистого листа. Вы очень интересный молодой человек, не ожидала от вас.

То есть, в его чашке реально были хер и немного мути? Ну отлично. Гарри протянул профессору чашку Риддла, который заинтересованно подался вперед, явно рассчитывая на какое-нибудь предсказание о собственном величии — или хотя бы о свободе и нормальном теле.

Профессор Трелони начала крутить чашку в пальцах, хмуро рассматривая символы.

— Сокол… смертельный враг, — негромко сказала она.

Гарри встретился взглядом с Риддлом и отвернулся. Гермиона негромко, но отчетливо хмыкнула, складывая руки на груди. Ну да, есть смертельный враг, рядом сидит, чаи гоняет. Не считая, например, Джинни, которая хотела его задушить. И это только в Хогвартсе…

— Дубинка, нападение…

— Я, или на меня? — уточнил Риддл. Поймав на себе несколько взглядов, он пожал плечами. — Что? Это важно.

— На вас, юноша.

— Черт, — ругнулся Риддл и невольно скосил взгляд в сторону окна.

Ну да, дементоры…

— Череп, опасность на дороге… какая несчастливая чашка… Вы, должно быть, родились в середине зимы? Сложные роды, тяжелое детство?

Риддл кивал с каждым предположением, немного подаваясь вперед.

— Ой, да ладно, — закатила глаза Гермиона. — Ты же историческая личность, кто-нибудь наверняка про тебя написал пару биографий.

Профессор Трелони и Риддл одновременно смерили ее взглядами, и Риддл сказал: