4. Дети дождя (1/1)

—?Этот город стал холоднее. Кажется, он устал от нашего присутствия. —?Полноте, Улисса, я сейчас усну. —?Я желаю устремиться куда-нибудь подальше отсюда. —?А я желаю, чтобы ты говорила человеческим языком. Аврора обиженно надувает губки и отворачивается к высокому окну, скрестив руки на груди, а Джон не может сдержать насмешливой ухмылки. Нет, какой же она, в самом деле, ребенок! Да еще и безбожно наивный в довесок ко всему. Англичанин может загибать пальцы за каждую ее попытку впечатлить его: внезапные хватания за руку, долгие, томные взгляды в никуда, излишне громкие вздохи, теперь вот одухотворенные речи?— и как она до сих пор не поняла, что все это не придает ей веса в его глазах? Она не видит грани между серьезностью и пафосом, и потому фразы ее выходят наигранными и нескладными?— если не сказать смешными. Покахонтас была совсем иной, и Джон Смит уже не может не сравнивать ее и свою новую спутницу. Он знаком с обеими без году неделю, и это в какой-то мере даже забавляет. Мужчина сомневался, что индианка, попав в слякотное место с таким же липким названием Анфиболь, стала бы отсиживаться в одной из отдаленных дворцовых спален, изредка отвечая на вопросы вечно мокрых туземцев с голубовато-синей кожей. Он был практически уверен, что даже ливень, стеной идущий уже четвертые сутки, не стал бы для нее преградой?— так, досадной помехой, мешающей рисовать цветами ветра. Аврора косится на него краем глаза, усиленно делая вид, что наблюдает за танцующими и веселящимися гидросами на улице, и Джон лишь усилием воли сдерживает улыбку. Чувства собственной важности этой девице явно не занимать! —?Слушай, Улисса, я прекрасно понял, что ты у нас принцесса,?— говорит он, не без удовольствия замечая, как она испуганно дергается от его слов. —?Не надо постоянно напоминать мне об этом. Девушка медленно округляет глаза и открывает и закрывает рот, умудряясь выдохнуть лишь: —?Как ты… Джон многозначительно приподнимает брови. Аврора смотрит в небесно-голубые глаза минуту, другую, изумленно хлопая ресницами, а потом в сердцах бьет себя кулаками по бедрам и разворачивается к окну, опуская ладони на мокрый от дождя подоконник. —?И почему ты не можешь быть, как Протей! —?то ли обиженно, то ли расстроенно заявляет она; поникшие плечи выдают, как девушка устала бороться с неисправимым. Англичанин хмыкает и опирается спиной о холодную стену рядом с окном, упираясь в нее ногой и скрестив руки на груди. —?Может, потому что я не знаю его? —?спрашивает он, но не потому что хочет продолжить этот разговор, а чтобы разрушить тишину, звенящую в ушах. Аврора тяжко вздыхает и опускает голову; золотые локоны водопадом скрывают за собой ее бледное лицо и три темных самоцвета, притаившихся на висках и между бровей. Джон молчит и выжидает. Она заговорит, это точно. Девицы вроде нее всегда говорят, если их задеть за живое. Она и впрямь оправдывает его ожидания. —?Протей… —?тихо, но вполне различимо начинает она. —?Всегда был вежлив со мной. Уважал мои желания. Он даже… —?она дергает уголком губ и потирает нос, словно вспомнив что-то неуютное. —?Научил меня кататься верхом на Ронно, хотя видел, что мой олень его не терпит. Он был рядом со мной до самого конца! —?Джон хочет спросить, до какого именно, но девушка успевает сказать первой:?— До последнего удара часов. Мужчина смотрит на нее, такую одинокую и потерянную на фоне дождя, и ему становится жаль эту девочку, так резко потерявшую любовь всей свой жизни. Он знал, что женщины относятся к подобному с особым трепетом и могут даже выплакать реку из-за разбитого сердца, но всегда старался избегать присутствовать при таком затяжном событии. Чего они ждут от собеседника, по счастливой случайности узнавшего их печальную историю? Поддержки? Советов? Чарки вина? Она стоит у окна, обнимая себя руками, и Джону не остается ничего другого, кроме как вздохнуть. —?Послушай, что я скажу тебе, Аврора,?— девушка вздрагивает и удивленно оборачивается к нему; за эти четыре для она уже привыкла к понятной лишь Берлиозу кличке. —?Ты можешь сколько угодно любить своего Протея, но ты не должна сидеть на месте, ожидая, что следующий мир окажется нужным. Жизнь у тебя одна и, поверь мне, она значительно короче, чем ты думаешь. Она пролетит, и ты даже не заметишь этого! Можно долго рассуждать, почему ты здесь, а не там, но это ничему не поможет. Я знаю, что мои слова не заставят тебя перестать мучить себя, но хотя бы постарайся вспомнить, ради чего ты отправилась в путешествие. Ты должна сделать это не для меня, а для самой себя. Аврора молча обдумывает сказанное, грустно глядя на девушку-гидроса, играющую на лиру прямо под их окном. Она смотрит на спокойную улыбку туземки и вздыхает, словно смиряясь с чем-то. —?Но у меня… —?девушка неуверенно поднимает на него взгляд. —?Нет цели. Раньше я пыталась выбраться из ловушки и искала ключи, а теперь я… —?она уже привычным для него движением наматывает локон волос на палец, глядя на свои ногти и мимолетно удивляясь тому, что они такие же короткие, как и раньше. —?Вроде бы свободна,?— она легко всплескивает руками, тут же опуская их себе на узкую талию. —?Чешир сказал, что я создала какой-то якорь, но я так часто не понимаю его слов, что и не смогу ничего объяснить. Чешир, Ронно, Берлиоз?— кто это такие? Голоса в ее голове или живые существа? Они постоянно говорят ей что-то, но Джон ничего не слышит. Не сошла ли часом его новая знакомая с ума от потерянной любви? —?Я… —?хочет что-то добавить Аврора, но вдруг раздается громкий звон часов, заставляющий ее вздрогнуть. Пол под ними начинает рушиться, и девушка испуганно хватается за рукав англичанина, чувствуя, что начинает тонуть. Вода накрывает ее с головой, соленая, холодная, уволакивающая ее на дно?— и лишь чужие руки, сжимающиеся за ее спиной, отводят страх смерти.