3. Звездный патруль: Легенда об Орине (1/1)

—?Привет,?— беззаботно говорит Джон Смит, в упор глядя на девушку с излишне сентиментальным лицом. Она упрямо избегает его взгляда, осторожно ощупывая лиловые наросты на своем теле. Англичанин мог бы поклясться, что они совсем как самоцветы, выступившие из-под кожи, если бы это не звучало так чертовски абсурдно. Мужчина стукает ружьем по темной и без чужой крови земле и устало выдыхает: нет, нормального разговора ему не светит. —?Ну же, хватит дуться,?— дружелюбно призывает он. —?Я же тебя спас. —?Ронно говорит, что ты опасен,?— бормочет под нос девушка, потирая ободранные запястья. —?Ронно говорит, что люди с ружьями несут смерть. —?Значит, твой Ронно предпочел, чтобы я дал им,?— Джон ударяет прикладом по оторванной голове незадачливого убийцы-каннибала, и девушка испуганно закрывает глаза ладонями. —?На милость? —?Леди говорит, чтобы вы так не делали,?— приглушенно отвечает без пяти минут пленница, поджимая под себя босые ноги. —?Леди говорит, что это гнусно и безнравственно. Англичанин лишь вздыхает, понимая, что из всех бесполезных спутников ему навязалась самая безнадежно упертая. На ее фоне даже некоторые дикари?— да, что говорить, и многие его соотечественники?— сейчас казались манной небесной, посланной несчастному мистеру Смиту за страдания. Но?— увы! —?без нее ему хода домой нет, даже при том, что дома как такового у него никогда и не было. Джон смотрит на остывающие и кровоточащие тела поблизости. Металлическая рука, больше похожая на пекарские клещи, железный протез вместо челюсти, стеклянные глаза, да два сальных комка волос на желтой сморщенной коже?— и этот еще больше всех из троицы тянул на человека. Хуже всего пришлось с Красноглазым?— хотя бы потому что он был вооружен тем, что мужчина держал в руках. Вовсе не потому, что от живого существа в нем остался один язык?— нет, конечно, нет. На счастье, девица, в данный момент мрачно посматривающая в его сторону, оставила при нем оба ножа, а Красноглазый слишком напряженно решал, какая часть добычи достанется ему, чтобы заметить опасный удар в затылок, начисто лишивший его зрения. Мужчина задевает носком сапога одно из искусственных глазных яблок непривычно алого цвета. Воистину, какое счастье, что их удалось выбить сразу. —?При тебе что, никто не умирал? Девушка быстро кивает, а потом внезапно мотает головой. Джон хмыкает?— вот ведь чудная! —?Кову говорит, что львицы убивали,?— отчужденно отвечает девушка, наматывая локон золотистых волос на палец. —?Балто говорит, что люди отстреливали волков. Рита говорит, что собаки попадали под машины. Чешир говорит, что Дама Червей рубила многим головы. Ронно говорит, что Охотник уничтожал лес. —?А что при тебе лично? —?интересуется англичанин, начиная порядком раздражаться из-за этого маленького спектакля на одно лицо. —?Леди говорит, что нетактично такое спрашивать. Джон медленно выдыхает, почти насильно заставляя себя вспомнить, что женщин он не бьет. Даже таких страшненьких. —?Ладно, давай по порядку,?— говорит он, подперев ладонью подбородок. —?Меня зовут Джон Смит. А тебя? —?Ронно говорит не отвечать… Мужчина не выдерживает и отвешивает ей легкий подзатыльник. Глаза девушки мигом начинают поблескивать от слез, но она молчит, потирая затылок и обиженно глядя на англичанина. —?Аврора,?— со всей серьезностью отвечает она, а губы-то дрожат-дрожат, будто бы и впрямь расплачется. Странная девушка прижимает колени к груди и утыкается в них лбом, пряча от собеседника глаза. Ее голос опускается до шепота; Джону едва удается разобрать, что она мямлит в серую ткань юбки. —?Они меня оценивали. Делили. Спорили, кому что достанется. Если бы не ты, они бы принялись за мои зубы. Она громко шмыгает носом и прижимает к губам запястье, зализывая вновь проступившую кровь. Мужчина бы хотел ей помочь, да не знает, чем: в руках?— лишь чужое ружье, за поясом?— два ножа, а в кармане?— компас, уж точно не способный подсобить раненой и испуганной девушке. Понимай он, как они оказались в туманных джунглях, засыпая в сарае где-то под Лондоном, может, было бы как-то проще. После увиденного в Новом Свете Джон Смит хоть в чертову бабушку поверит?— если, конечно, старуха объяснит ему, в чем дело. —?Прости, что утащила тебя за собой,?— сквозь всхлипы выдавливает Аврора, кусая губы. —?Я правда не хотела. Я… Скитаюсь по мирам, и уже давно. Я только думала, что наконец-то нашла свой дом?— но часы пошли опять, представляешь, они пошли, и Чешир сказал, что мне придется снова отправиться путешествовать, потому что иного выбора у меня нет, и, пожалуйста, пойми, я действительно просто хотела помочь тебе и незаметно исчезнуть, но я так устала, очень устала и уснула?— и вот мы с тобой тут… Где-то тут. Сколько ей?— шестнадцать, семнадцать? Вроде бы не ребенок, чтобы придумывать подобные небылицы. Скитается по мирам, как же! Джон половину жизни провел в море, странствуя от берегов Британской Империи до Индии, и повидал он на своем веку путешественников и авантюристов столько, что хватит до конца жизни. Аврора не была похожа ни на одного из них. Если так приглядеться, то она куда больше напоминала принцессу в наряде крестьянки?— типичную такую заморенную до болезненной бледноты и запертую в четырех стенах девчонку, которой родители разрешают разве что из окна посмотреть на отплывающие корабли. В ней не было никаких изысков, никакой изюминки?— за исключением, разве что, темных наростов, иногда поблескивающих изнутри: еще одна никак не объяснимая странность. Итак, у него под боком наивный ребенок, утверждающий, что способен странствовать по мирам и маяком сияющий в окружающей темноте. Не такая безвыходная ситуация, как плен у индейцев, но явно не имеющая легкого решения. Джон со вздохом поправляет кирасу и говорит: —?Ну, Одиссей, куда отправимся дальше? Девушка вскидывает голову и удивленно смотрит на него, по-детски хлопая пушистыми ресницами, а потом внезапно расплывается в робкой улыбке. —?Берлиоз говорит,?— дрожащим голосом замечает она,?— что правильнее говорить ?Улисс?. Аврора резко подскакивает и обнимает Джона, рассыпаясь в звездную пыль над остывшей кровью. Она растворяется в жидком тумане, оставляя диких киборгов Тринии притаиться, чтобы подкараулить новую добычу?— куда слабее, чем двое бледных людей в старомодных костюмах.