Глава 1 (1/2)

Солнце, недавно появившееся на небосклоне, освещало широкую листву Чардрева в королевской роще. Лучи его были нежны, едва касаясь кожи, они приносили с собой тепло нового дня.

Это место давным-давно утратило своё истинное предназначение, но оставалось неким таинственным уголком, в котором нередко тот или иной житель дворца находил своё уединение.

Рейнира по-особенному любила эту рощу, она часто проводила тут свободные утренние часы, углубляясь в изучение исторических книг, читая рассказы о давно забытых временах или просто наслаждаясь тишиной, которой иногда так не хватало в стенах замка.

Принцесса была воспитана в лучших традициях королевского дома. Пылкий нрав и озорная натура не мешали ей усваивать новые знания, а, наоборот, подпитывали интерес к огромному миру и всему, что связано с ним.

В это утро девушка вдруг вспомнила, как будучи ещё совсем ребёнком она оценивала происходящие вокруг неё события. Размышляя об истории восшествия на престол своего отца, девочка мечтала, что, когда вырастет она, мир изменится. Может, именно ее история изменит этот привычный мир.

Как и любая другая, оказавшаяся бы на её месте, она печалилась, что не родилась мужчиной. Будь так, уж она бы смогла возвести свой дом на ту вершину, где он был во времена Эйгона Завоевателя. Родись она мужчиной, отец её был бы избавлен от многих серьёзных дум, что терзали его сердце и разум. Родись она мужчиной, вопрос наследования трона не был бы столь большой проблемой на протяжении последних лет. Возможно даже, родись она мужчиной, её мать была бы сейчас жива.

Но мужчиной ей не было суждено родиться. А вопрос с наследованием трона решился сам собой, не ведя за собой никаких серьёзных последствий или изменений устоявшегося мира.

Смелые мечты так и уснули в глубине души, оставшись лишь девичьими грёзами. Но теперь это её не печалило. Рейнира была счастлива, что вокруг этой темы угаснут пересуды и не будет проблемы, омрачавшей сердце отца, от того и её собственное. Или, по крайней мере, пыталась убедить себя в этом счастье.

Вчерашним днём прошла присяга наследнику престола. Великие лорды Вестероса преклонили колено перед братом короля.

Рейнира, несмотря на помыслы, со спокойным сердцем приняла произошедшее.

Ей хотелось, чтобы она жила в мире, где устои ломаются и появляются новые правила, а традиции не застывают неподвижным камнем, но злопамятность и ненависть не были чертами её характера.

Сердце не смогли ужесточить ни свирепые законы реальности, ни её положение единственной дочери короля, мечтающего лишь о сыне, ни смерть матери, ни предательство дорогой подруги, которая стала мачехой, хотя тот факт, что Алисента сделала это за спиной Рейниры, до сих пор не мог примирить двух молодых особ. И даже разбитые надежды о том, что отец все же решит сломать систему и назовёт наследницей трона свою дочь, оказались лишь небольшим разочарованием, ушедшим из дум так быстро, как птичка слетает с дерева при виде кота на соседней ветке. Так, по крайней мере, ей казалось в это утро.

Находясь в тронном зале, глядя на своего соперника, получившего титул наследника, она всё же не смогла выбросить из головы такую привычную за столько лет мысль: «Почему я не родилась мужчиной?». И всё же теперь эта мысль помирилась со смирением.

Глядя на Деймона, великолепного красавца, облаченного в чёрно-красный церемониальный костюм, идеально подчеркнувший его высокую статную фигуру, девушка поймала себя на мысли, что таким и должен быть король. Та семейная гордость, что взращивали в каждом из Таргариенов, вдруг показала голову, пробуждая в принцессе истинное восхищение.

К тому же, она с детства любила дядю, он казался ей особенным, сильным, мудрым, могущественным. Он был человеком, чьё влияние на окружающих было огромно и в то же время, казалось, сам не был подвержен никакому чужому мнению. Если уж и стоит уступить сопернику, то только такому, по-настоящему достойному.

После церемонии она поздравила Деймона, жалея, что не может остаться и поговорить с ним подольше, поскольку каждый из лордов, прибывших из ближних и дальних земель, ждали персональной аудиенции короля и названного наследника.

Чуть позже, на торжественном обеде, до неё стали доползать слухи о том, что Лейна Веларион, которой едва исполнилось семнадцать, и, которая, по счастливому для неё же случаю, не стала женой ее немолодого отца, готовится в жены принцу-наследнику.

Это были лишь слухи, поскольку семьи Веларионов, за исключением Корлиса, даже не было при дворе. Но слухи эти ползли, а уж юная принцесса знала не понаслышке, что всё, о чем говорят во дворце, имеет значение. Либо прямое, либо ровно противоположное.

Любой брак, заключенный при дворе, был частью политики, а потому она не хотела вникать в хитросплетения интриг двора и семей великих лордов.

Но от чего-то, услышав сплетню, ещё даже не подтвержденную делом, она ощутила новое для себя чувство. Оно закралось в душу, обзаведясь личной шкатулкой где-то между рёбер, и осталось с ней до этого момента.

Зависть.

Кто бы мог подумать, что она, Рейнира Таргариен, будет завидовать другой девушке? Но мысль о том, что та получит не просто красивого и смелого мужа, а получит ее дядю, отдавалась в груди этим пульсирующим чувством.

Рейнира с детства привыкла прислушиваться к Деймону, ей нравился мятежный дух родственника, и она восхищалась тем, как он даёт отпор ее всемогущему отцу. Втайне девушка брала пример со своего дяди, считая, что он, как никто другой, этого достоин, а его поведение соответствует великому имени.

При всем этом Деймон, наглый и горделивый в обществе двора, никогда не был таковым с ней. Они были равны. Деймон превыше других ценил кровь от своей крови. Его юная племянница, носившая фамилию Таргариен, равна ему. И именно поэтому с ней он был чуть нежнее, чем с любым другим человеком, которого встречал на своём пути.

И потому зависть к Лейне, она объясняла лишь собственным страхом: утратить этого равного собеседника.

Деймон часто проводил время вне дворца: на войне, на охоте, на турнирах, в чужих землях с миссиями, что вряд ли были доступны чужому пониманию, в государственных делах, но возвращаясь ко двору, он неизменно проводил время с племянницей.

Теперь же, по возвращению во дворец, принц будет слишком занят семейными делами и та ниточка, что связывает юную деву и великолепного рыцаря, навсегда утратит себя.

— Принцесса, король желает вас видеть, — голос служанки Талисы вывел девушку из размышлений.

Пропустив общий завтрак, она понимала, что её ждет выговор отца, но не ждала этого так скоро.

* * *

Комнаты эти Рейнира знала с детства, будучи маленькой девочкой она часто прибегала сюда, находя здесь приятную компанию матери в тёплых беседах или интересное времяпровождения за помощью отцу в его увлечение: долгие годы Визерис собирал макет Древней Валирии в своих покоях.

Просторное помещение, большую часть которого занимала огромная экспозиция, сегодня было ярко освещено солнцем, гулявшим по пространству, благодаря убранным ставням. Здесь витал затхлый запах старых книг и воска, обыденный во многих помещениях замка. Даже открытые нараспашку окна не смогли прогнать его.

Визерис сидел в отдалении от двери напротив потухшего камина, читая свиток с печатью дома Ланнистеров.

— Отец, ты хотел меня видеть, — прикрыв за собой дверь, принцесса обошла широкий стол и присела напротив.

— Тебя не было на завтраке, — свернув свиток, мужчина отложил его в сторону и строго посмотрел на дочь.

Он часто старался выглядеть строже, чем был на самом деле. Теперь эти попытки выглядели почти глупо. Все возмущения, исходящие от отца, вызывали в ней лишь усмешки и терпеливое умиление.

Девушка иногда ловила себя на мысли, что злые языки, называвшие её отца слабаком, отчасти действительно правы. Разве похож он на представителя великого могущественного дома и человека, которого все должны бояться и почитать? Но мысли эти тут же отметались разумом. Не ей судить.

— Сегодня утром мне не спалось, аппетита тоже не было.

— Ты злишься? Но ты поймешь меня, когда-нибудь, ты поймешь, что государь прежде всего должен думать о своём королевстве, — вздох отца показался принцессе тяжелым, будто он устал.

— Я не злюсь, мой король, — легкая усмешка озарила лицо, — я всё понимаю. Лорды Семи Королевств не готовы видеть на троне женщину, к тому же, Деймон достоин этого.

Визерис не любил, когда Рейнира использовала официальное обращение, как насмешку, но были привычки, что невозможно искоренить в себе из-за чужого недовольства.

— Достоин? — отец удивленно вскинул бровь. — Не думал, что услышу это от тебя.

— Нет смысла это отрицать, — девушка пожала плечами, — что бы ни говорили о дяде, он сможет защитить семью. К тому же, его присутствие остудит пыл твоих ближайших советников.

Она со всем может справиться сама, но, если вдруг тут, при дворе, ей понадобится союзник, увидеть его в лице родственника было бы значительно легче, чем в ком-либо другом.

— Тебя не должно тревожить то, что происходит при дворе, — отец был недоволен. Неужели даже родная дочь считает его настолько никчемным и глупым, что переживает о влиянии, что оказывают на него другие?

Оба они вернулись мыслями к тому дню, что предшествовал объявлению второй свадьбы короля. Тогда отец и дочь были уверены, что наконец обрели взаимопонимание и могут абсолютно довериться друг другу.

И всё же, если бы король выбрал другую жену...

— Хорошо, отец, — примирительно бросила Рейнира.

Спорить с отцом в её планы не входило, тем более было бессмысленно.

Визерис явно не видел или старался не видеть того, что дочь его уже не ребёнок. Особенно ярко это проявлялось при подобных обсуждениях. Что доставляло дискомфорт юной принцессе, но она научилась игнорировать его.

— Есть другие вопросы, которые должны тебя интересовать, — задумчиво начал говорить отец. Лицо его показалось слегка смущенным. — Я обещал тебе, что ты сама выберешь себе мужа и я намереваюсь своё обещание сдержать. Но прошло уже больше двух лет с того дня, а ты всё ещё отвергаешь любого, кто выказывает тебе знаки внимания.

— Они выказывают их не мне, а единственной дочери короля, которая до вчерашнего дня ещё была претендентом в наследники трона.

— Возможно, ты права, тем не менее, время идёт. Твоё семнадцатилетие уже наступило.

— Да, отец, — холодно ответила Рейнира, стараясь сдержать недовольную гримасу.

Мысль о том, что она должна выйти замуж за знатного лорда и покинуть родной дом, не просто огорчала девушку. Она не хотела быть женой и рожать наследников. Воспоминания о погибшей матери тут же болезненной дрожью отозвались под рёбрами.

— Рейнира, я верю, что ты встретишь достойного мужчину, который будет ценить тебя превыше всего, — отеческая улыбка на мгновение украсила уставшие черты королевского лица.

— Мне бы твою веру…

— Я прошу тебя внимательно приглядеться к лордам Вестероса… и жду ответа после свадьбы Деймона.

— Свадьбы? — слово это так колко повисло между собеседниками, что принцесса не успела сдержать себя прежде, чем вопрос слетел с губ.

— Думаю, не мне тебе объяснять такую необходимость. Деймон – наследник, а так как несчастная леди Рея погибла на охоте, ему необходима новая супруга. Пора бы моему братцу обзавестись детьми. Он, итак, слишком долго жил беззаботно.

— Кто станет его женой?

Сплетни часто попадали в самое яблочко, но, услышав от отца подтверждение, она захотела спрятаться от всех происходящих событий.

— Этот вопрос не решён до конца, — король вздохнул, отводя взгляд.

Возможно, если бы Визерис был внимательнее или, всего лишь, чуть моложе, или, может быть, потеря любимой жены сказалась на его восприятие мира... Если бы только одна деталь встала немного иначе, отец бы увидел смятение и грусть в глазах дочери. Но король оставался слеп к тому, что было перед ним.

Рейнира отвела взгляд от камина и, отбросив размышления, вопросительно приподняла бровь. Неужели этот вопрос настолько важен, что даже она, дочь короля, не может ожидать ответа раньше всех остальных.

— Веларионы прибудут завтра с Дрифтмарка. Мы рассчитываем, что Морской Змей примет наше предложение. Всё-таки, будущий король – хорошая альтернатива нынешнему.

Разумеется, это было одним из самых логичных соображений короля и Малого совета.

Несколько лет назад Визерис нанёс Веларионам сердечную обиду, выбрав в жёны, вместо их дочери, Алисенту Хайтауэр. С тех пор они не жаловали двор. Вчера в столицу прибыл лорд Корлис, дабы поклясться в верности наследнику. Открытого бунта, такого как отказ от присяги, даже Морской змей не мог себе позволить.

Правду ли говорят, что без Рейнис глава дома не принимает решения? Видимость таковую точно поддерживает.

Рейнира задумалась о том, предназначен ли ей на жизненном пути такой спутник, который будет спрашивать её мнение в важных вопросах? Или она станет женой какого-нибудь горделивого лорда, который будет лишь наслаждаться ею, как трофеем.

Не стоит опускать тот факт, что трофеем она станет значимым. Единственная дочь короля, принцесса Таргариен, ещё и с драконом в придачу.

— Думаю, твоя задумка окажется удачной, — поднимаясь со своего места, Рейнира продемонстрировала отцу свою самую покорную дочернюю улыбку.

— Надеюсь, — кивнул Визерис, — помни, дочь моя, ты должна выбрать мужа. В ближайшее время. И ещё, после турнира состоится смотр стражи.

Разумеется, теперь принцессе нужна персональная охрана, но не такая большая, как была бы у наследницы престола.

Королевские гвардейцы сосредоточатся на будущем короле и его семье, помимо нынешнего. А ей, Рейнире, предстоит выбрать для себя нескольких надёжных стражников, что будут охранять её на постоянной основе во дворце и за его пределами. Тех, кому в дальнейшем придется покинуть вместе с ней Королевскую Гавань, отправившись в новый дом.

— У меня есть Сиракс.

— К сожалению, она не может охранять твою спальню и сопровождать на приёмы.

— Действительно, жаль, — улыбнулась девушка.

Как бы хотелось чувствовать себя во дворце также свободно, как верхом на драконе.

Зачем вообще принцессе становиться наездницей, если судьба её заключается в том, чтобы всю жизнь провести под защитой отца, а затем и мужа. Разве не выглядит это как глупая насмешка и показательная свобода?

Так и есть. Но она Таргариен. А Таргариены не станут равными богам, если у них не будет драконов.

Не эта ли мысль порой отравляла сознание принцессы? Может, все они были бы никем, если бы не драконы?

Рейнира уже встала со своего места и успела дойти до двери, ведущей из комнат отца, как тот поднялся и последовал за ней.

— Рейнира, я не должен говорить об этом, потому что информация ещё не подтверждена, но ты – моя дочь, и я хочу, чтобы ты знала, — король на какое-то время перестал говорить, взяв руку дочери в свою. — Алисента беременна.

Эти слова Визерис произнес будто с тенью стыда, хотя было глупо так думать, ведь для этого отец снова женился. Она прекрасно понимала, что он подразумевает, говоря о неподтвержденной информации. Беременность есть, но она ещё не преодолела тот срок, после которого о ней можно спокойно объявлять подданным.

По слухам, Алисента уже была беременна, но это закончилось достаточно рано преждевременными родами. Тогда никто не объявлял ничего юной принцессе, а услышала она об этом от шепчущихся служанок.

Рейнира не стала говорить об этом с отцом, а с новоявленной мачехой и подавно, ведь их дружба так и не смогла преодолеть те трудности, что выпали на её долю.

— Спасибо, что сказал мне. Я буду молиться вместе с вами, чтобы всё прошло хорошо.

— Спасибо.

Кажется, камень облегчения упал с груди Визериса, когда он узрел столь искреннюю реакцию, а потому, не сдержав сиюминутный порыв, он прижал к себе дочь в крепком, но коротком объятии.

— Я любил твою мать, и я люблю тебя, так будет всегда.

— И я люблю тебя, отец, — улыбнулась принцесса.

Попрощавшись с отцом, она покинула его покои, направляясь вглубь длинного коридора.

На мгновение на душе стало легко и светло. Может, мысли о матери, а, может, доверие отца. В такие моменты единения она чувствовала, что он любит её. Хотя моменты эти были редкими...

Да, никакие силы природы не могли сделать беловолосую, строптивую и непослушную дочь сыном, о котором мечтал король. Но он ведь мог любить свою дочь...

Отец многое делал для того, чтобы юной принцессе не пришлось выйти замуж по договоренности, когда-то он пообещал ей, что даст сделать выбор, и всё еще, спустя два года после обещания, держит его.

Наверно, любой другой отец уже давно сам выбрал бы для дочери наиболее подходящую партию. Например, такой отец, как Отто Хайтауэр.

Да, сама мысль о том, что её дорогая подруга добровольно вышла замуж за её отца, смешила и одновременно злила принцессу.

Девочка, что читала истории любви, восхищалась прекрасными рыцарями и сладко улыбалась юным милордам на званных мероприятиях, в один момент стала женой немолодого отца подруги, хоть и короля. Всё это, безусловно, было тщательно спланированной историей.

Возможно, эта женитьба не отразилась бы так сильно на отношениях подруг, поскольку уж Рейнира, как никто другой, понимала для чего и кому выгоден подобный союз, но та маленькая печальная часть её существа, потерпевшая обиду узнать обо всём в присутствие Малого совета, воспротивилась этому.

* * *

— Принцесса, — во дворе замка девушку догнал гвардеец Кристон Коль.

Молодой начальник стражи, которого именно Рейнира помогла определить на ту должность, которую он сейчас занимал, часто сопровождал её в замке и за его пределами. Принцесса восхищалась необычной южной внешностью мужчины и любила с ним беседовать. Может, умом молодой гвардеец и не блистал, но он много рассказывал о своей жизни вне двора, а молодая девушка уж слишком любила слушать то, что было недоступно её положению.

Ей нравилось общество гвардейца, а порой она ловила себя на мысли, что будь хоть один лорд Вестероса подобен этому молодому и статному мужчине, Рейнира может и не была бы до сих пор одинока.

В нем она видела то, что должно быть присуще мужчине, выбранному ею в спутники жизни. С ним она ощущала интерес и безопасность.

Гвардеец, как обычно, последовал за госпожой. Вместо того, чтобы отправиться к карете и посетить Сиракс, что было одним из важнейших каждодневных событий в череде однообразных будней, девушка отправилась в абсолютно ином направлении.

Она любила проводить время в библиотеке дворца. Там, скрытая от глаз тех, кто постоянно отслеживал каждый её шаг, Рейнира чувствовала себя уединенно и почти счастливо. Почти также, как верхом на драконе.

Она могла часами листать древние рукописи, читать истории о рыцарях и их благородных дамах, там же она долгими часами говорила с гвардейцем, который её сопровождал.

Но, как только они пересекли большую двустворчатую дверь, оказываясь в библиотеке, взгляд принцессы уловил движение в дальней части зала, заполненного длинными стеллажами с бесконечным количеством книг и свитков.