12. Испытание (1/2)

Следующий час превратился для Лайтнинг в ад. И почему она сразу после того разговора не послала Кэлума ко всем чертям? Неужели над ней взяло верх желание просто выиграть у него бой и поставить на место? У того, кого она бессознательное боялась ещё пару дней назад. Но не сегодня.

Кэлум слишком разозлил Фэррон, задев её друзей. А тот, кто в бешенстве, не может бояться. Лайтнинг фехтовала на мечах с Кэлумом и Амицитией весь час - каждый сражался сам за себя.

Первым же делом Лайтнинг попыталась убрать Ноктиса, это заняло больше времени, чем она хотела. В какой-то момент Гладиолус окончательно принял сторону принца, но её напор позволил вывести Ноктиса из строя. Это была последняя на сегодня её победа. Затем Амицития разрубил её мечом.

Всего прошло четыре сета. Во втором была ничья. В третьем королевская пара убрала её почти синхронно. После чего Лайтнинг полчаса наблюдала за тем, как сражаются принц и Гладиолус. У Ноктиса была странная манера менять оружие во время боя. Сразу эту особенность Лайтнинг не заметила. Но, наблюдая со стороны, как принц все чаще меняет клинки, будто привыкает к виртуальному бою, она начала задыхаться от осознания, что это проявление той самой силы призывать мечи из воздуха.

Последний сет был самым отвратительным. Лайтнинг хотела убрать первым делом Гладиолуса, так как считала его теперь менее опасным, но мешающим ей в бою против Ноктиса противником. К её удивлению, Кэлум словно продолжал её движения против Амицитии. Они в странном единении в считанные минуты выиграли у Королевского щита. Лишь когда тот ушёл с поля, чувствуя спиной приближение Кэлума, Лайтнинг поняла свою ошибку. Ноктис тоже убрал Гладиолуса, чтобы тот не мешал ему. Тут и началось самое пекло.

Сложно было назвать это боем. Ни одного удара, нацеленного на победу, лишь фехтование и её увороты. Один клинок, два, три…

Что это было? Кэлум до сих пор не верил в её способности и проверял? В голову Лайтнинг пришло воспоминание о тестировании, что она проходила перед выпуском из Академии. То паршивое чувство, когда доли секунд превращаются в нечто весомое. В то, что может сломать карьеру или жизнь. Если хочешь чего-то добиться, ты должен быть быстрее и точнее других.

— Плохо, курсант Страйф, — сказал инструктор по Вирт-бою, когда Клауд получил очередную пулю в лоб и покинул симуляцию.

Непривычно бледный и молчаливый Клауд вернулся в строй. Ему всегда с трудом давалась работа против неорганических противников, лишенных сознания.

— Фэррон, вы следующая,- Лайтнинг сделала шаг вперед и надела на голову шлем.

Голограмма зелёными сотами разбежалась по стенам. Привычное закрытое стрельбище и две автоматные турели с перекрестным огнём… Нет, не две. Необычная деталь заставила Лайтнинг напрячься. По какой-то причине турелей было пять. Ошибка? У всего курса их было только две.

— В чем дело, Фэррон? — с издевкой спросил инструктор. — По предварительной калибровке вам прогнозируют второй уровень интуиции. Вперёд, покажите нам класс. Возможно, вы осилите и первый уровень.

Лайтнинг поняла, что это показательная порка. За что? За то, что это упражнение ей всегда давалось слишком легко?

Лайтнинг, стиснув зубы, встала в привычную боевую стойку. Без оружия.

Победить? Нет, здесь нельзя было победить, лишь проиграть рано или поздно. Лучше поздно.

— Шесть секунд и две десятые. Плохо, очень плохо, Фэррон, — с насмешкой сообщил инструктор, когда Лайтнинг вылетела из симуляции. До обидного короткое время. Меньше, чем у Клауда. Меньше, чем вообще у кого-либо из курса.

Клэр невольно потёрла под ключицей то место, в которое только что вошло две пули.

— Рекорд академии при пяти целях — сорок семь секунд и три десятых.

— Походу у Фэррон новый рекорд с конца, - в голос хмыкнул кто-то из строя сзади.

Лайтнинг нервно раздула ноздри, не имея возможности обернуться и разглядеть шутника. Она в первом ряду в световом пятне, тех, кто сзади, скрыл полумрак. А инструктор почему-то сделал вид, что не услышал этот не слишком тихий шёпот.

— Следующий.

В какой-то момент клинки перестали появляться в руках Ноктиса. Они летели сразу из воздуха в Лайтнинг.

Рассекающий воздух удар мечом снизу вверх от принца. Другой клинок летит сверху вниз. Широкий красивый поворот Ноктиса и сильнейший удар со спины. Перекрестье клинков, и два меча летят в неё с противоположных сторон. Фэррон на мгновение после переворота назад потеряла ориентацию в пространстве, но смогла в последний момент уйти от клинка, зависшего над ней. Оступившись, она сделала шаг назад и буквально врезалась спиной в Ноктиса. Он без оружия в руках поймал Лайтнинг и удержал на месте за плечи. Довольный собой Ноктис выдохнул поверх головы Фэррон и с хищной интонацией произнес:

— Попалась.

Лайтнинг покраснела. Хорошо, что её лицо принц не видел. Ноктис обманул её. Кэлум не дрался, он играл. Лайтнинг стало обидно, словно ребенку.

Ноктис изучал её способности с азартом и жадностью. Будто умение противостоять им для него жизненно необходимо. И теперь был уверен: Лайтнинг реагирует только на прямые опасности. Для нападающего она уязвима лишь в первые мгновения, дальше Фэррон ловит ритм атак и, как по нотам их отбивает. И дело даже не в стиле атакующего. Неожиданные движения, выпадающие из канвы боя, тоже не действуют на неё. Ноктис мог бы назвать это фокусировкой на цели, на противнике.

— Скорость реакции и интуиция действительно неплохи, но и тебя можно обмануть,- победно шепнул Ноктис Лайтнинг на ухо, та кожей чувствовала его улыбку.

— Придурок, — еле слышно ответила она и дёрнулась вперёд. Кэлум не пустил.

Ноктис украдкой втянул воздух, пытаясь осознанно поймать запах Фэррон, но чертова симуляция лишала таких важных мелочей. Тяжесть её тела в этих насильственных объятьях сразу перестала быть такой привлекательной.

Во второй попытке вырваться Лайтнинг умудрилась ударить Кэлума локтем в живот. Ганблейд Фэррон сложился в карабин ещё до того, как она развернулась. Поворот корпуса к принцу, и она выстрелила прямо в его грудь.

Два коротких вздоха. Кэлум не успел осознать произошедшего, как мир вокруг начал рассыпаться на шестиугольные чешуйки света. Фэррон выстрелила в него?

Ноктису показалось это ошибкой.

Когда он снял свой виджет, Фэррон в зале уже не было. На полу лежал лишь брошенный шлем, как будто хозяин швырнул его в сердцах.

Гладиолус смотрел на принца с какой-то хмурой полуулыбкой на губах.

С одной стороны Амицития, как человек, который воспитывал в Ноктисе воина, тренировал и учил фехтовать с самого детства, был горд. В этой сцене принц проявил себя во всей красе. И дело было не в приёмах или стратегии, которым Кэлум учился у Амицитии когда-то.

Учитель всегда гордится тем учеником, который может и хочет учиться, а Ноктис… Порой он казался до отвратительного ленивым и инертным, не желающим ничего делать. Эта апатия жила в нем вместе с умением играючи выполнять любое задание. Сочетание, которое выводит из себя любого преподавателя.

И редко случалось, что Ноктиса захватывала какая-то сложная тема. Тогда Гладиолус наблюдал, как Кэлум делает нечто невероятное, с неумолимой силой идёт напролом и берет вершину, которая казалось недоступна никому. Сейчас Ноктис за один бой разложил и препарировал стиль Фэррон, будто решал очередную задачку.

С другой стороны…

— Я бы на месте Фэррон тоже тебя прибил, - пожал плечами Глад. Голос его, как и улыбка, были смесью грусти и усмешки.

***

Игнис, отодвинув от себя тарелку, наблюдал, как Ноктис молча и ожесточенно ест свой немаленький завтрак, даже не поднимая головы.

— Глад, может ты поведаешь мне, отчего у Ноктиса сегодня такой отменный аппетит?

Принц откинул вилку и, пока промакивал губы салфеткой, услышал ответ Амицитии:

— Ну, ты же знаешь Нокта — хорошая тренировка, и он ест и спит за троих.

Раздражало. Ноктиса этим утром раздражало всё — и отвратительная проницательность Игниса, от которого ничего нельзя было утаить, и то, как Гладиолус сдал его с потрохами.

— Мы тренировались все утро с Фэррон и провели час в этом гребанном Вирт-бое, — резко ответил Ноктис, оставив за скобкой невысказанное «Теперь ты доволен, что я сам тебе все рассказал?»

Аппетит Игниса, кажется, был испорчен. Он смотрел на Ноктиса с явным укором. Гладиолус же — единственный, кто не утратил интереса к своей еде. Орудуя столовыми приборами, он сказал:

— Не волнуйся. Честно говоря, после произошедшего, я думаю, Лайтнинг скорее выстрелит Ноктису в голову, чем даст…

— Заткнись, — Ноктис сказал это громче, чем следовало. И поймал взгляд Игниса на своей руке, сдавливающей нож так сильно, что костяшки побелели.

Кэлум действительно порой не мог остановиться, идя к цели. Иногда извилистыми путями перескакивал, изворачивался, но тем или иным способом Ноктис добивался своего.

Он хотел наконец выяснить, что же представляют из себя солдаты первого класса. Хотел ответить за боль, которую ему принесли вчерашняя сцена на пороге Фэррон и эта бессонная ночь. Хотел и получил. Но какой ценой? Его преследовало отвратительное чувство, что он, заигравшись, не заметил, как сжёг тонкий мост, соединяющий его и Лайтнинг.

После неловкой паузы Глад все-таки закончил:

— Ты же знаешь, как Ноктис может вывести из себя.

Игнис отвёл взгляд в сторону и произнес:

— Вы оба идиоты. Я бы предпочёл, чтобы Ноктис и дальше безнадежно заглядывался на Фэррон, тому, что на Коконе останутся записи с информацией, как он ведёт бой.

Ноктиса почти ударили эти слова. И здесь Игнис увидел заговор. И здесь Ноктис повелся на чью-то удочку. Снова Кэлум превращается в глупого ребёнка стараниями советника. Но было в небрежных словах Игниса что-то ещё. Шиенция никогда не говорит ничего просто так.

Пока Кэлум молчал, Игнис бросил многозначительный взгляд на Амицитию: