Глава 12. Маленькая ложь и большие неприятности (2/2)

Обернувшись, я только сейчас обратила внимание на старика за дубовым столом. Сэмюэль Кэмпбелл выглядел бодрячком для своего возраста. Сколько ему сейчас? Около семидесяти, а совсем не выглядит развалиной.

— Повторим для наших пернатых, — попросил Дин.

— Кастиэль? Ты мелковат, — немного дернувшись от неожиданности Сэмюэль, внимательно посмотрел на Серафима, а после перевёл взгляд на меня. — Тоже ангел?

— Нефилим.

— Это сосуд. В своём истинном виде я размером с Крайслер-билдинг, — ровным бесстрастным голосом пояснил Кастиэль.

— Ладно, кончай хвастаться. Значит, ты был мёртв и… — вмешался Дин.

— И, бах, я на Элтон Ридж. Не знаю как и почему. Мне нечего скрывать, — ответил Сэмюэль.

— Кас проверит, ты не против? — спросил Винчестер чересчур дружелюбно, кивнув Кастиэлю.

Непонимание отразилось на лице Кэмпбелла, он поднялся со своего стула, наблюдая как Кастиэль расстегивает манжету.

— Какого чёрта?

— Довольно неприятная процедура, — предупредила я и, поморщившись отвернулась стоило ангелу запустить свою руку в грудную клетку старика.

Крики боли и яростные ругательства, наполнили кабинет, через минуту в комнату ворвался Кристиан с винтовкой в руках. Вскинув брови, я уставилась на него, как на подопытную крысу. Демон-телохранитель? Воистину мир сошёл с ума!

— Стой! Стой-стой! Тихо! Всё в порядке. — приподнял руки Сэм, стараясь успокоить демона.

— Всё хорошо, — подключился Дин.

— Какого чёрта? — воскликнул Кристиан.

— Ангел ведёт расследование. Я в норме, Кристиан. Оставь нас, — потирая грудь прохрипел Сэмюэль.

— Но…

— Оставь нас на минуту! — гаркнул охотник.

Стоило демону закрыть за собой дверь, как Сэмюэль требовательно прошипел:

— Что это всё значит?

— Его душа на месте, — сказал Кастиэль Винчестерам, и подошёл ко мне.

— Что? Конечно, у меня есть… — отдышавшись, Кэмпбелл прищурившись посмотрел на внука. — В чём дело, Сэм?

— Тот, кто меня вытащил… оставил себе кусочек. Ты знал? — осторожно произнёс Пиноккио.

— Нет, но… Я видел, что что-то не так. Ты классный охотник, Сэм, но порой ты меня пугаешь, — признался охотник, сделав глубокий вдох, он спросил. — Ну, и как это исправить? Как мы вернём его душу?

— Пока не знаем, но надо вернуть, — ответил Дин.

— Конечно, я вам помогу. У вас есть ниточка?

— Куча тупиков и ты, — сказал Сэм.

— Значит, придётся копать, — подвёл итог Сэмюэль.

Тихо фыркнув, я скрестила руки на груди. Всё происходящее казалось абсурдным. Кастиэль, не рассказавший сразу своим друзьям о нашем променаде до Ада, шоу с поиском души, и как вишенка на торте — демон под носом охотников. Ангел заметил моё состояние, и посмотрел на Винчестеров:

— Сэм, Дин… Нам нужно возвращаться.

— Уже уходите? — спросил Дин.

— Идёт гражданская война.

— Поройся в хламе на чердаке, найди, чем помочь Сэму.

— Разумеется. Ваши проблемы всегда на первом месте. Я с вами свяжусь.

Раннее утро в Делавэре было холодным и неприятно мокрым из-за опустившегося ночью тумана. Буквально на пару минут заглянув домой, и захватив бумажник, мы переместились к уютной кофейне. Там всегда можно было полакомиться нежнейшим пирожным с шоколадной крошкой и насладиться ароматным капучино. Когда я только переехала в Делавэр и решила прогуляться, то совершенно случайно наткнулась на это заведение, с прекрасными десертами и кофе.

Стоило с легкостью толкнуть стеклянную дверь, как над входом прозвучали колокольчики. Бруно как всегда был приветлив, но очень невыспавшийся (кофейня открывалась в шесть утра), и поэтому его лицо напоминало блёклую луковицу в супе, нарушая всю эстетическую яркость кофейни, исходящую от румяных круассанов, пронзительной белизны чашек и стального блеска кофеварок.

— Утречко, Эстер, давненько тебя не видел! — широкоплечий парень улыбнулся искренне и простодушно. — О, ты сегодня с отцом.

— О, нет, это мой дядя, — покосившись на Кастиэля, произнесла я. — Как дела у Мици?

— Мама наконец-то отправила её в лагерь. Хотя бы месяц я буду спокоен за свою гитару, в прошлый раз она утащила её под свою кровать. Я чуть не поседел, всё же там хранились мои триста долларов.

— Такими темпами ты не скоро накопишь на колледж, — сочуственно сказала я.

— Надежды есть, — рассмеялся он.

Бруно был старшим ребёнком, и всеми силами старался помогать своей матери. Даже поставил ультиматум, что сам оплатит своё обучение, ведь при зарплате простого ветеринарного врача, Мишель не могла позволить себе лишних трат.

Купив в кофейне стаканчик сладкого рафа, я пожелала ему удачи и, подмигнув, оставила хорошие чаевые. На секунду остановившись на границе тёплой кофейне и серого зябкого города, я вышла вслед за серафимом. Не торопясь заводить разговор, мы направились вперёд. За высоким забором виднелись зелёные верхушки деревьев центрального парка. Я сделала глоток горячего напитка и по телу разлилось тепло, а руки стали немного согреваться. Прошло уже более девяноста лет с нашего знакомства, но и по сей день Кастиэль мог поставить меня в тупик своим поведением. Бывали моменты, когда я могла с легкостью утверждать, что ангел для меня, словно открытая книга, но иногда, очень-очень редко… он был большой загадкой. Иной раз мне казалось, что когда Бог создавал ангелов, он специально сделал Кастиэля со своеобразными root правами. Самое паршивое, я не могла решить, хорошо ли это.

— Помнишь, когда мне было семнадцать, в городе появились слухи об одержимом священнике. Père не смог прибыть на мой зов и отправил тебя, — собравшись с мыслями начала я.

— Да. Ты хотела провести экзорцизм, помочь людям, но не нашла точной инструкции, и боялась навредить, — кивнул серафим.

— Вместо того, чтобы подсказать нужный обряд, сам отправился в храм. А когда вернулся, рассказал о самой сути демонов, и почему с ними не следует даже находиться рядом. Так почему сейчас ты оставил в живых этого выродка? Решил ради разнообразия мило пообщаться с адским отродьем за чашечкой чая на террасе?

— То не моя прихоть, Эстер, и ангелы не нуждаются в чае.

— Кастиэль, что происходит? — остановившись возле ворот в парк, я пристально уставилась на него, терпение было на исходе. — Лишь из уважения и доверия к тебе, я ничего не стала предпринимать…

— Эстер, порой… война заставляет идти на крайние меры, — помедлив ответил серафим. — Рафаэль предлагал мне присягнуть, принести клятву верности, и оставить распри, но он желает следовать былым предписаниям.

— Выпустить Михаила и Люцифера, — вздохнув пробормотала я.

— В этом случае погибнут многие. Наши силы уступают, и… пришлось мне с Кроули сотрудничать, — было заметно, что ангел сам не восторге от подобного.

— Погоди, причём тут этот fils de chien sale <span class="footnote" id="fn_31897075_0"></span>?! — Сжав стаканчик, воскликнула я.

— Теперь именует он себя королём Ада, — ответил Кастиэль, даже не сделав замечания насчёт сквернословия. — И он желает оставить себе этот титул.

— Но, Кастиэль, этот пройдоха с лёгкостью может тебя предать! Отвратительный выбор «бизнес партнёра». Даже если Кроули рехнулся от власти, ввязываясь в небесную заварушку, у него мало шансов выжить, тем более сомневаюсь, что его приняли с распростертыми объятиями демоны.

— Эстер, — взгляд Кастиэля стал задумчивым, голубые глаза внимательно смотрели на меня. — Сейчас мы стараемся не вступать в открытый бой, а ищем дополнительные ресурсы. Кроули дал нам двести тысяч душ, но боюсь этого мало.

— И как с этим связан тот «Кристиан»?

— Охотники ищут альф-чудовищ. О нём Кэмпбеллы не знают ничего. Он…

— Подстраховка Кроули, — с пониманием прошептала я. — Но зачем вам альфы?

— Души имеют большую силу, но они не безграничны. Мы пытаемся Чистилище найти.

***

Три месяца спустя. Испания, Толедо, монастырь Сан-Хуан-де-лос-Рейес

Могла ли я предположить, что может быть нечто хуже гранд финала? Однозначно нет. Проблемы росли, как снежный ком, и невольно, где-то в глубине души, появился слабый росток нездорового азартного любопытства. Гражданская война ангелов, набирала ужасные обороты. С каждым разом, когда мне доводилось видеть Кастиэля, он выглядел все более взвинченным и уставшим, словно вернулись времена севших батареек. Серафим, конечно, старался этого не показывать, но я понимала, что он взвалил слишком многое на свои плечи. Распри с Рафаэлем, помощь мне и частые вылеты к Винчестерам изматывали его, не физически, разумеется.

Возвращаться в королевский монастырь святого Иоанна было странно. После Абердина это место послужило мне безопасным пристанищем.

Свет сквозь высокие окна пробирался даже в самые дальние уголки, падая на пыльные книги в старых кожаных переплётах с едва различными символами. Неспешно идя вдоль стеллажа, я то и дело хмурилась, ловя себя на мысли, что монастырь стойко ассоциировался с болью. Неважно сколько минуло лет, в памяти всё также были живы воспоминания, как рваные раны горели огнём, а смоченная кровью одежда прилипала к телу. Насмешка не иначе, ангел за секунду мог излечить увечья телесные, но эфирные… о, с этим было гораздо сложнее.

Будучи ребёнком, я усвоила простую истину, небожители в большинстве случаев предпочитали действовать радикально. Даже во время битв Рит Зиен даровали вечное забвение, избавляя тяжелораненых от страданий. Кастиэль считал их подобно своеобразным медикам, но как по мне, они являлись воплощением безупречного «милосердия». Безрадостные мысли щипали сердце, чёрной тучей омрачая душу. Ещё немного и хандра совсем захватит меня в свои паршивые объятия.

Крутанувшись на пятках и отворачиваясь от книг, я подошла к большому деревянному комоду, резко сбросив белую ткань, и подняв пыль в воздух, тихо чихнув.

Повезло, что до этой комнаты ещё не добрались реставрационные работы и вещи всё также оставались на своих местах, хотя вряд-ли кому-то интересно подобное барахло. Людей в храме больше привлекали старинные росписи да атрибуты из драгоценных металлов.

Проведя пальцем по ящичку с едва заметным, вырезанным енохианским защитным заклинанием, я искренне улыбнулась. Исполнение было не идеально, тогда мне впервые выдалась возможность попробовать что скрыть чарами. К чести отца, он воздержался от смеха и лишь подправил неправильную, замысловатую закорючку. Енохианский сам по себе был сложен, чем-то напоминая египетские иероглифы или глифы, и чтобы выучить хотя бы азы, у меня ушло достаточно времени.

Бальтазар всегда предпочитал по возможности подложить подушку безопасности, и монастырь не стал исключением. Подобные «банковские ячейки» у отца были разбросаны по всем странам, и вряд-ли я знала даже о половине спрятанного.

— Как вы вошли?

Оглянувшись назад, я увидела в дверном проёме мужчину, на вид ему было не больше тридцати. Чуть не приняв его за терциария <span class="footnote" id="fn_31897075_1"></span>, я с удивлением усмехнулась, признав в нём падре.

— У вас всё хорошо? — взволновано поинтересовался падре, после того, как я ничего не ответила на его первый вопрос.

— Знаете… за последнее время вы первый кто этим интересуется, — призналась я, отметив что моё испанское произношение оставляет желать лучшего.

— Позвольте мне помочь вам, — он зашёл в комнату и окинул взглядом ветхие полки. — Эта часть храма закрыта для посещений, вы заблудились?

— Простите, я просто залюбовалась архитектурой, и неудержалась от небольшой экскурсии, — виновато улыбнулась я надеясь что он поверит.

Он был широкоплеч и сложением походил скорее на древнего воина, чем на священника. Пшеничные волосы из-за солнца казались золотыми, создавая образ почти миражным. Понимающе кивнув, он ответил:

— Невозможно вас за это винить, Сан-Хуан-де-лос-Рейес очень красив. Жаль, что простоял столько лет в запустение, когда работы закончатся, надеюсь люди потянутся сюда.

— Так и будет падре. Грех не посетить старинный монастырь.

Вздохнув, я краем глаза взглянула на старый комод, решив вернуться сюда поздней ночью. Шокировать мужчину кражей и внезапным перемещением у меня не было желания.

— Пойдёмте падре, здесь слишком пыльно, впрочем как и во всем королевский монастыре Святого Иоанна, — хмыкнула я.

— Королевский монастырь? Его давно так не называют.

— Неужели? Что ж, это название подходит больше, — ответила я, выходя из комнаты в узкий коридор, по обеим сторонам которого находились дверцы ведущие в кельи.

— Вы недавно в Толедо? — спросил священник.

— Прибыла только сегодня, — призналась я, слегка наклонив голову набок. — Вы слишком молоды для падре, не рано ли отказываться от мирской жизни?

— Господь привёл меня под своды своего храма, это не худшая жизнь, — улыбнулся тот.

— Подобный путь тернист и сложен.

— Но он всё равно ведёт к свету, раю и блаженству. Уверен, когда настанет мой час, мне доведётся услышать пение ангелов.

Вздёрнув брови вверх, я с удивлением переспросила:

— Пение ангелов?

— Верно.

Заметив моё выражение лица, он нахмурившись спросил:

— Вы атеистка?

Прикусив нижнюю губу, стараясь не рассмеяться я отрицательно мотнула головой. Пение ангелов… Падре и простого разговора с ними не смог бы вынести. Вспомнив, как в Чикаго ангелы решили мило поболтать, я невольно передёрнула плечами.

— Скорее реалистка.

— Но это вам не помешало приехать в Сан-Хуан-де-лос-Рейес… Сеньорита, позвольте предложить вам исповедаться.

— И искупить все грехи, соделанные словом, делом, и помышлением? — Насмешливо спросила я, на память процитировав апостола Иоанна. — Если говорим, что не имеем греха — обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды.

С удивлением посмотрев на меня, лицо падре осветилось улыбкой, в которой одинаково присутствовали доброта и лукавство.

— Отрадно, что вы читали священные тексты.

— Падре, возможно когда-нибудь я и воспользуюсь вашим предложением.